Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 2 из 22 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Он вас бьет? – Да. – Кулаками? – Да. – Вот козел! – возмущенно воскликнул Джон, оторвавшись от кружки с кофе. На этот раз я позволил себе закатить глаза, а когда они вернулись в исходное положение, свирепо взглянул на Джона. Не знаю, приходилось ли вам иметь дело с призраками, но вряд ли они били вас по морде. Готов спорить, что и с вашими друзьями такого не случалось. – Когда это произошло в первый раз, я подумала, что схожу с ума. Я никогда не вери… – Не верила в призраков, – закончил я за нее. – Разумеется. Нам все так говорят: каждый хочет казаться скептиком, заслуживающим доверия. – Послушайте, мисс, я не… – Я пообещал ей, что мы займемся этим делом сегодня же, – прервал меня Джон, чтобы я ненароком не высказал какую-нибудь здравую мысль. – Давай съездим вечерком в [название города удалено] и покажем этому гаду, что к чему. Я разозлился – в основном потому, что душераздирающую историю девица выдумала от первого до последнего слова, и Джон прекрасно это понимал. Внезапно меня осенило: Джон хочет познакомить меня с Шелли. Красивая девочка, бойфренд умер, и у меня есть все шансы стать ее героем. Как обычно, я не знал, то ли благодарить его, то ли дать по яйцам. В голову мне пришло сразу шестнадцать контраргументов, но каким-то непостижимым образом они уравновесили и нейтрализовали друг друга. Может, если бы их число было нечетным… * * * Мы поехали на моем «форде-бронко». Машину вел я: Шелли мы садиться за руль запретили – мало ли, вдруг у нее сотрясение мозга, – хотя на самом деле нас удерживало воспоминание о мистере Кампо и его паукомобиле. Видите ли, Фрэнк на горьком опыте убедился в том, что призраки селятся не в старых домах, не на кораблях, а в голове. Шелли сидела на пассажирском сиденье, обхватив себя руками, и безучастно смотрела в окно. – Вы часто занимаетесь такими делами? – Время от времени. Уже пару лет, – отозвался Джон. – А с чего все началось? – Случай, точнее – череда случайностей: один жмурик, другой, наркотики… Долгая история. В общем, теперь у нас бывают видения. За мной, например, ходит мертвая кошка и просит ее покормить. А однажды я купил гамбургер, и он на меня замычал… Помнишь, Дейв? Я хмыкнул, но ничего не ответил. Он не мычал, Джон. Он вопил. Шелли, похоже, его уже не слушала. – Я называю это «синдромом Данте», – продолжал Джон. В жизни не слышал от него этого выражения. – Мы с Дейвом заглянули в ад, и оказалось, что он здесь – вокруг и внутри нас. В этом отношении он похож на микробов, которые кишмя кишат в наших легких, венах, внутренностях… Ой, смотрите! Сова! Мы посмотрели в окно – сова как сова. – Так вот, мы выручили пару человек и постепенно создали себе репутацию, – встрял я. Пожалуй, этих сведений будет достаточно. Кроме того, мне не хотелось, чтобы Джон рассказывал Шелли о том, как сожрал свой кричащий гамбургер – целиком, до последнего кусочка. Для начала мы заехали ко мне за снаряжением. Не выключая двигатель, я вышел из машины и направился к ветхому сараю, стоявшему за домом. Я отпер висячий замок, шагнул в темноту и осветил полки фонариком. Винни-Пух с засохшими пятнами крови вокруг глаз. Чучело барсуконды (гибрида барсука и анаконды) на подставке.
Большая стеклянная банка с помутневшим от времени формалином, в котором плавает шестидюймовый комок тараканов, похожий на кулак. Я взял факел, который Джон украл из ресторана, оформленного «под средние века». Затем снял с полки пластиковую бутылку, заполненную густой зеленой жидкостью. От одного прикосновения жидкость стала кроваво-красной, и поэтому я поставил бутылку на место, прихватив вместо нее «гетто-бластер», винтажный кассетник 1987-го года. Зайдя в дом, я позвал Молли, вытащил из кухонного шкафа небольшой пластиковый контейнер, отсыпал пригоршню розовых упругих штучек, похожих на ластики, и выскочил за дверь. Собака бежала за мной по пятам. Шелли жила в обычном деревенском двухэтажном доме, стоявшем на крошечном островке необработанной земли посреди бескрайних кукурузных полей. Черные ставни резко выделялись на фоне белых стен. Мы прошли мимо почтового ящика в виде коровы и увидели на входной двери самодельную табличку: «Морриссон: построено в 1962 г.». Остановившись у входа, мы с Джоном принялись спорить о том, должно ли там стоять двоеточие или тире. Да, да, знаю. Будь у меня хоть капля ума, я бы удирал оттуда без оглядки. Джон взошел на крыльцо, толкнул дверь и отскочил в сторону, а я порылся в кармане и вытащил одну из розовых штучек – собачье лакомство в виде крошечного бифштекса с коричневыми полосочками от воображаемого гриля. Именно в тот момент я понял, что они нарисованы только для меня, так как ни одна собака в мире не сообразит, что они символизируют. – Молли! Я показал псине «бифштекс» и бросил его за порог. Молли помчалась вслед за лакомством. Мы навострили уши: не слышно ли, например, как собаку расплющивают о стену? Из дома доносился только топот лап. В конце концов Молли вернулась, глупо улыбаясь, и мы пришли к выводу, что нам ничто не угрожает. Шелли собралась выразить нам свое неодобрение, но, похоже, передумала. Мы осторожно заглянули в темную гостиную. Шелли двинулась к выключателю, но я знаком остановил ее. Джон щелкнул зажигалкой, и над факелом взметнулось пламя высотой в фут. Мы стали медленно осматривать дом. Я заметил, что Джон взял с собой целый термос своего кофе; похоже, намерен провести здесь всю ночь. Да уж, этот напиток вызывает такую изжогу, что не уснешь. – Где он обычно появляется? – спросил я. Пальцы Шелли снова вцепились в юбку. – В подвале. А один раз – в ванной. Его рука… высунулась из унитаза, когда я… – Ясно. Где вход в подвал? – На кухне… я не хочу туда идти! – Все нормально, – успокоил ее Джон. – Посиди на кухне с собакой, а мы осмотрим подвал. Я недовольно взглянул на него: роль прекрасного рыцаря, спасителя благородных девиц, должна была достаться мне. Шелли села на корточки и принялась гладить собаку, а мы затопали вниз по лестнице, освещая себе путь факелом. Чистый, современный подвал. Стиральная и сушильная машины. Тихо пощелкивающий нагреватель воды. Огромный напольный морозильник. – Его здесь нет, – сказал Джон. – Какой сюрприз. Джон прикурил от факела. – Хорошая девушка, да? – спросил он тихо и даже как-то вкрадчиво. – Знаешь, она напомнила мне Эмбер, подругу Дженнифер. Когда она пришла, на секунду мне даже показалось, что это и есть Эмбер. Кстати, Дейв, спасибо, что согласился сыграть роль моего помощника. Не то чтобы я хотел воспользоваться тяжелым положением, в котором оказалась прекрасная дама, но… Я перестал его слушать и попытался понять, что насторожило меня в этом подвале. Что-то явно выделялось из общей картины, словно двоечник, который поднимает руку, чтобы ответить на вопрос учителя. Джона увлекла роль детектива, и он потянул за белую тряпку, висевшую на огромной раковине. – Вот это да. Взгляни на эту хрень. Там лежало белое одеяние, похожее на фартук: большой кусок ткани с длинными завязками. Точнее, отчасти белое – в центре красовалось розоватое пятно выцветшей крови, словно ребенок пытался нарисовать японский флаг. На меня снова накатила тяжелая, холодная волна ужаса. Я подошел к морозильнику и поднял крышку. – Ох ты… Под крышкой лежал пластиковый пакет с застежкой, а в нем – покрытый изморозью язык, длинный, упругий, лиловый и не похожий на человеческий. И это еще не все: хозяева до верха забили морозильник мясом – куски поменьше заботливо упаковали в прозрачные пакеты, а большие завернули в белую бумагу, на которой проступили розовые пятна. Бумага для упаковки мяса. Белый фартук. – По-моему, все очевидно, – сказал Джон. – Помнишь истории про инопланетян, которые расчленяют коров? Друг мой, мы только что раскрыли эту тайну.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!