– Интересно, – сказал Коки. Если вредный старикан находит это интересным, что ему стоит объяснить – почему? Чарлзворт, по-прежнему не замечая ни малейших признаков антагонизма, позволил себе вопросительно приподнять бровь. – Думаете, это важно? – Думаю, это может быть жизненно важно, – сказал Коки. Чарлзворт открыто заулыбался. – Думаете, это указывает на убийцу? – Да. – Коки пристально посмотрел в глаза детективу-инспектору. – Я думаю, что, если мы сделаем правильные выводы, это скажет нам, кто убийца. И как, находясь более чем в пятнадцати футах от Изабель Дрю, он мог задушить ее, взяв обеими руками за горло. Бумажка со стихом, безусловно, указывает на того, кто убийцей не является. И, по моему мнению, намекает на иные методы поиска Эрла Андерсона. – Он наклонился и закрыл простыней лицо убитой женщины. – Я не утверждаю, что это обязательно будет правильно. Можно предположить много способов, какими несчастная женщина могла быть убита… Давайте посчитаем… один, два, три… Но веревки, бумажка в лифе, брошь и, прежде всего, само стихотворение – они указывают на одного из них. Особенно если на бумаге есть прокол. Поэтому я думаю, что это очень… ну довольно важно. Кокрилл надел свою старую фетровую шляпу, сдвинул ее чуть набекрень и ушел. Ох уж эти молодые выскочки!.. На полпути к подсобкам он встретил несущегося галопом констебля. – Кажется, ее нашли, сэр! Мистер Стаммерс послал меня за вами. Констебль побежал обратно по гулкому коридору и распахнул дверь в маленькую темную комнату. Несколько полицейских под руководством Стаммерса пытались оттащить в сторону тяжелые декорации, прислоненные к дальней стене. – Осторожно… Осторожнее, не урони на нее… Да осторожнее, дурак! В затянутом паутиной углу на полу лежало нечто напоминающее большой сверток, накрытый бутылочно-зеленым бархатным плащом. Укрытие было выбрано тщательно. Можно было заглянуть сюда хоть десять раз и не заметить, что из-под темной ткани высовывается тонкая белая рука. Глава 6 Мисс Сволок, мистер Порт и Мамадорогая, сидя на полированных стульях в кабинете мистера Порта, терпеливо ждали, когда их отпустят домой. Двойной Брайан расхаживал по комнате, словно лев по клетке. – Английские полицейские! Вот уж верно: замечательные работники! Прошло два часа, и ничего не сделано. Все по-идиотски! Даже мисс Сволок начинала чувствовать, что если Двойной Брайан еще хоть один раз повторит: «Все по-идиотски», она завизжит. – Засунули сюда, не дают уйти, не объясняют, что происходит… Он в сотый раз высунул голову за дверь и обратился к констеблю. Констебль в сотый раз ответил ему, что он «всего лишь выполняет распоряжение начальства». Наконец появился Чарлзворт. Он нес Перпетую в своих сильных молодых руках, а Кокрилл с кислым лицом шел позади. (Мышцы – это еще не все!) – Положите ее сюда, – сказал Коки, выдвигая вперед единственное кресло. И отмахнулся от взволнованных вопросов: – Жива. Просто в обмороке. Чуть не задохнулась под тем плащом, бедная девочка. Он сунул руку в кувшин с водой и похлопал Перпетую по лицу мокрыми коричневыми пальцами. – Давай, дитя. Соберись. Когда она чуть повернула голову и доверчиво прижалась щекой к его ладони, он положил другую руку ей на плечо и слегка встряхнул. – Бедняжку заперли в одной из подсобок, спрятав за старыми декорациями. – И тоном вежливой беседы, как бы между прочим, добавил, обращаясь к Двойному Брайану: – Она говорит, что это вы ее туда сунули. – Я?! – воскликнул Брайан, дико вытаращивая глаза. Он смотрелся невероятным красавцем в своих жестяных доспехах; шлем и белый плащ он держал в одной руке, другую запустил в собственные светлые волосы. – Зачем бы мне ее туда засовывать? Зачем мне ее запирать? Перпетуя приподняла голову. – Он, он! Он затолкнул меня в ту комнату, набросил мне на голову тряпку, завязал ее… а потом куда-то оттащил и бросил. И сказал… сказал: «Я вернюс!» Он не сказал «вернусь», он сказал «вернюс», я узнала его акцент. Точно он! Заманил меня в то ужасное место и запер там… Она вздрогнула и снова закрыла глаза, вновь испытывая ужас от одного только воспоминания о пережитом. Брайан выглядел так, словно в любой момент мог взорваться. – Я заманил ее в комнату? Я говорил ей: «вернюс»? Последний раз я видел ее, когда она разговаривала с Изабель Дрю в задней комнате. После того момента я не слезал с лошади, пока спектакль не кончился. – Я вернулась в коридор, – продолжала девушка, не слушая Брайана. – Шла мимо подсобок, чтобы поторопить рыцарей, тех, кто был еще не готов. Он окликнул меня из одной подсобки… Ее голос дрогнул. Чарлзворт заботливо поднес ей стакан воды. – Возьми себя в руки, – резко сказал Коки. – Простите, – прошептала девушка. – Ну так вот… он окликнул меня: «Перпетуя»… или «мисс Кирк», не помню… «Пожалуйста, помогите мне с доспехами, я застрял!» Ну конечно, я не колебалась ни секунды. У них забрала часто застревали, а его голос звучал несколько приглушенно… Поэтому я сразу побежала в ту комнату. Однако комната была не похожа на обычную гардеробную, я только успела увидеть, что там хранится много вещей. Он стоял в доспехах, с опущенным забралом, и я подошла к нему, чтобы помочь, а он… он схватил меня за руку, набросил на меня что-то темное… – А! Значит, вы не видели моего лица? – спросил Брайан. – Как я могла видеть ваше лицо, когда у вас было опущено забрало? Но вы сказали: «Я вернюс!» Думаете, я не узнаю ваш голос? Он смотрел на нее, ошеломленный. – Мой голос, полагаю, легко имитировать. Я говорю со смешным акцентом. Но кому могло понадобиться подражать моему голосу? Она все так же его не слушала. Казалось, ей было необходимо облегчить душу, как будто она сойдет с ума, если оставит в себе еще хотя бы на одну минуту какую-нибудь деталь этого страшного воспоминания. – Я не слышала, как он отошел: так ошеломило нападение… На моей голове была тряпка. Я пыталась освободиться, но не смогла. Но я слышала, как один из рыцарей проскакал мимо, а потом еще один: я пыталась позвать их, однако мой голос заглушали тряпка и плащ. И потом, я боялась, что он стоит за дверью, что он вернется. Затем все стихло, только кто-то очень тихо насвистывал. Потом раздался какой-то приглушенный стук, и чуть позже я снова услышала его голос… Я не могла разобрать, что он говорит… – Она откинулась на плечо Кокрилла. – Я так испугалась одного звука его голоса, что, должно быть, потеряла сознание. Больше я ничего не помню. Кокрилл отметил, что Двойной Брайан буквально готов слететь с катушек – от бессильной ярости и недоумения. – Какой бред! Зачем… зачем мне было проделывать с ней такое? – Он напоминал обиженного и сердитого плюшевого медведя. Голубые глаза сверкали, и даже волосы, казалось, встали дыбом, словно наэлектризованные волнением. – Кто угодно мог подделать мой голос. – И вы сами говорите: голос звучал приглушенно, – добавила мисс Сволок. Она не могла оторвать взгляд от взволнованного лица Двойного Брайана. Чарлзворт ошалело крутил головой, слушая их препирательства. – Предположим, кто-то действительно подражал голосу мистера Брайана. Но кто? – Да любой из рыцарей! – раздраженно ответила Сьюзан Сволок. – К тому времени, инспектор, задняя комната была переполнена рыцарями – одиннадцать человек на лошадях занимают довольно много места. И лошади не стояли спокойно: перебирали ногами, били копытами и трясли головами. Большинство всадников вообще не могли с ними справиться – некоторые не садились в седло до последнего момента, а стояли и держали поводья. Комната была прямо-таки набита мужчинами и лошадьми, не поймешь, где кто. Все рыцари в одинаковых доспехах… – Но ведь плащи у них разные? Что-то забрезжило в подсознании инспектора Кокрилла, как будто оттуда пыталось всплыть какое-то важное воспоминание – о цвете, об узнавании рыцарей… И вновь ушло на глубину. Мисс Сволок быстро продолжила: – Цвет плащей у всех разный. Каждый всадник знал, за каким плащом ему следовать, и когда ведущие рыцари проехали в арку и освободили немного места, остальные построились в определенном порядке и двинулись за ними. Чарлзворт повернулся к Пеппи: – У рыцаря в раздевалке был плащ? – Да, был переброшен через плечо, – сказала Перпетуя. Она вызывающе посмотрела на Брайана. – Белый плащ. А у вас – белый. На секунду возникло впечатление, что проткнули воздушный шарик. Однако прокол сам собой залатался, и шарик вновь наполнили воздухом. – Плащ, вероятно, был вывернут наизнанку. Подкладки всех плащей – белые. Двойной Брайан обернулся к Мамедорогой, который все это время сидел очень тихо и несчастными глазами следил за Перпетуей. – Вы ничего не говорите! А на подозрении только вы и я. Эрл Андерсон исчез; если мы посчитаем его, тогда вы, я и Андерсон. Ваш плащ синий, его красный, но подкладки у всех белые. – А плащ, наброшенный на мисс Кирк, был зеленым, – задумчиво проговорил инспектор Кокрилл. «Если он скажет, что это многое объясняет, – подумал Чарлзворт, – я его выгоню!» Тело Изабель наконец унесли; отпечатки пальцев были сняты, следы подошв измерены, место преступления сфотографировано. – Я предлагаю пройти всем на сцену, – сказал Чарлзворт. – Хочу, чтобы мисс Сволок восстановила для меня ход событий после того, как упала мисс Дрю. Низкая табуретка мисс Сволок по-прежнему стояла у двери задней комнаты. – Я проводила рыцарей на сцену, заперла дверь со своей стороны и села на табурет. Я слышала фанфары, затем стук копыт, звон шпор и сбруи, когда поскакали рыцари. Примерно через… минут через двенадцать минут после начала спектакля я услышала музыку, которая служила сигналом к выходу мисс Дрю. Музыка стихла; я поняла, что в этот момент она появляется на балконе, чтобы произнести речь. Потом до меня долетел странный звук, как будто кто-то завизжал… – Женщина в зрительном зале, – кивнул Кокрилл. – Я помню. – А потом я услышала стук копыт в задней комнате и какой-то глухой удар. И еще какие-то шорохи. Только я собралась открыть дверь и узнать, что происходит, как мистер Брайан открыл ее изнутри. Его шлем был снят, рука прижата по лбу. Он выглядел ошеломленным. И сказал: «Что-то упало с балкона. Моя лошадь понесла». По-моему, он едва сознавал, что говорит.