Щёки Бренны заалели ярче. — Ничего не могу поделать. Ты красавчик, само совершенство. Не такие слова Джад ожидал услышать, и не был уверен, что вообще хотел бы их слышать. — Тебя привлекает совершенство? — Джад не был тщеславным. Когда проходил подготовку, ему говорили, что черты его лица обладают уникальной симметрией, а это считается привлекательным для представителей рас людей и Веров и, следовательно, может быть им использовано в служебных целях. Однако Джад не внял совету — этот путь мог завести его слишком далеко. Бренна рассмеялась глубоким хрипловатым смехом. — Нет, я не придаю мужской красоте большого значения. Иначе у Тая были бы все шансы подцепить меня в старших классах. Джад воспроизвёл в памяти лицо молодого волка: густые прямые чёрные волосы, высокие скулы, здоровая смуглая кожа, чуть раскосые глаза цвета морской волны. Таковы были составляющие к портрету, который Бренна считала соблазнительным для женщин. Красивым. Ладони сжались в кулаки. — Зачем ты меня разглядываешь, если не находишь привлекательным? — Я этого не говорила, — голос Бренны стал серьёзнее, в нём послышалось желание. — Если бы дело было только во внешности, ты не произвёл бы на меня столь сильное впечатление. У тебя волевой подбородок, тело солдата и образ мыслей охотника, в твоих глазах таится опасность. Всё это, мой дорогой Пси, — прошептала она, — делает тебя таким восхитительным и сексуальным, что мне хочется облизать тебя с головы до ног. После её признания в комнате повисла столь глубокая тишина, что Джад мог слышать шёпот ветра за стенами хижины. Потом алый румянец на щеках Бренны сменился пурпурным. — Боже мой. Не могу поверить, что я сказала это вслух. — Джад тоже. Он настолько не ожидал, что обладает в её глазах такой притягательностью, что лишился дара речи. Оцепенел. Даже диссонанс смолк, по счастью, посчитав его реакцию формой полного отсутствия эмоций. — Скажи что-нибудь. — Рука Бренны на его плече сжалась в кулак. Только усилием воли Джад заставил себя выдавить: — Не знаю, что сказать. — Обычно я не делаю мужчинам подобных признаний, — она нахмурилась. — Ты уверен, что не используешь на мне свои Пси-способности? — Я бы никогда не нарушил этой этической нормы, — тон Джада стал холодным от подобного предположения. Бренна стукнула его по плечу. — Я пошутила, идиот! — Румянец исчез, на губах Бренны заиграла лёгкая дразнящая улыбка. — Ты не знаешь, что со мной делать, не так ли? Признать это казалось плохой идеей. — Если бы ты была мужчиной, я бы просто наподдал тебе хорошенько и вышвырнул отсюда. Но поскольку ты не мужчина, у меня нет здравых идей, как избавиться от тебя. — Это я и имела в виду, — сказала она, продолжая улыбаться. — Можно задать вопрос? Сейчас он был её персональной Стрелой. — Задавай. — Ты не хотел бы… — она помедлила. — На самом деле, не думаю, что у меня хватит храбрости. — Не хотел бы что? — Забудь, что я сказала. — Бренна выпрямилась на ноги и провела рукой по волосам, взъерошив короткие прядки. Не вставая, Джад коснулся её ноги, чувствительного места под коленкой. Это лёгкое движение с новой силой перезапустило диссонанс и повергло Бренну в ступор. И Джад знал почему. Согласно его исследованиям языка тела, прикосновение относилось к разряду интимных. Большинство женщин принимают подобные проявления внимания только от близких. — Скажи. Бренна глянула на него сверху вниз — лицо её было непроницаемым. — Ты же Пси. Догадайся сам, включи логику. — С этими словами она стряхнула с себя его руку и направилась к кухне. — Хочешь кофе? Джад переместился так, чтобы видеть её. — Да. Кофе не входил в рацион Пси, но Джад привык к нему после того, как сбежал. Пока Бренна готовила кофе, он делал то, что она сказала: прокручивал в памяти их диалог. Дело бы шло быстрее, не отвлекайся он, наблюдая, как с чисто женской хозяйственностью Бренна двигалась на кухне в паре метров от него. Покачивая бёдрами, она… — Не хотел бы я облизать женщину с головы до ног? — Ну, я бы поставила вопрос несколько иначе, — её голос звучал выше, чем обычно. — Но, в общем, да. — Тебя, — ответил он. Джад больше не мог врать. — Меня влечёт к тебе. — О. — Её грудь поднялась с глубоким, рваным вздохом. — По тебе не скажешь. Отнюдь. Если бы она только знала, как он смотрит на неё, когда она не видит, не сомневалась бы в силе его реакции. — Потому что это неважно, — сказал Джад. — Это ничего не меняет. — Лжец. — Она, не мигая, смотрела на него. — Другие Пси не чувствуют желания. — Это самый большой изъян в моём Безмолвии, — сознался Джад, ей и себе. — Изъян, который я намерен устранить. Единственное, что он не мог понять, почему дефект появился так скоро, ведь только вчера Джад исправил все нарушения. Не должно было возникнуть никакой реакции на соблазнительное тело Бренны. — И что тогда? Ты забудешь о своём влечении? — Да. Сверкая глазами, она отвернулась от Джада и вернулась к приготовлению кофе. — Помнишь, я составляла список твоих качеств? Мне следовало добавить туда «упёртый». Её злость восхищала Джада так же, как и проявления прочих чувств. Понимание этого подтолкнуло ещё на один роковой шаг ближе к краю непоправимого прорыва в Безмолвии. Боль диссонанса пронзила голову, и в этот раз он прислушался, потому что для него боль не была просто предупреждением держать свои эмоции под контролем, это предупреждение держать под контролем свои способности. Его дар не был пассивным и не замкнётся внутри Джада, стоит ослабить железную хватку. Нет. Он вырвется наружу и будет рвать плоть и крушить нежные женские косточки. — Тебе никогда не приходило в голову, — холодно поинтересовался Джад, понимая, что рушит все шансы быть с Бренной, — что твоё влечение ко мне — это лишь следствие того, что с тобой сделал Энрике? На этот раз она, прервав приготовления на кухне, медленно подошла и в упор посмотрела на него. — Что, чёрт побери, это должно значить? Джад поднялся. — Он был Пси. Я тоже. Он причинил тебе вред. Может, ты хочешь нивелировать негативный опыт позитивным. На кулаках Бренны побелели костяшки, челюсти крепко сжались. — В отличие от тебя, я не обдумываю каждое своё движение. Я действую, руководствуясь эмоциями. Джад стоял к ней так близко, что практически мог чувствовать телепатические волны её гнева. — На этот раз этого недостаточно. Тебе необходимо исследовать мотивы, лежащие за эмоциями. Бренна раздражённо вздохнула. — А если я ищу подтверждение тому, что не все Пси злобные монстры, ты сможешь дать мне его? — Я не могу дать тебе эмоциональное освобождение. — Существовал риск ещё сильнее навредить ей. — Я не могу вступить с тобой в те отношения, которые тебе нужны, чтобы залечить дефекты. — Дефекты? Я — не сломанная вещь, которую ты должен привести в порядок. Я справлюсь сама! Она ударила себя в грудь. — Но ты не общалась близко ни с одним мужчиной, за исключением своего безопасного круга, с тех пор как тебя спасли. — Он единственное исключение. А Джад не мог быть с ней ни при каких обстоятельствах. — Так ты вчера действительно имел в виду именно то, что сказал? — она повысила голос. — Что мне следует найти себе славного волка и остепениться? Джад поборол возрастающее давление диссонанса: острая боль пронзала мозг, спускаясь вниз по позвоночнику. — Это было бы слишком поспешное решение. — А, поняла. Ты считаешь, что я должна трахнуть кого-нибудь, чтобы перекрыть свой негативный опыт. — Грубости выстреливали с её языка, как пули. — Нет, подожди, у меня ведь фобия именно насчёт Пси. Так может, это тебя мне следует… — Замолчи. — Его пальцы стиснули подбородок Бренны, хотя он не помнил, как схватил её. — Молчи, — повторил Джад, когда она раскрыла рот. Бренна выдержала его взгляд.