Бренна не убрала руку с его плеча. Теперь она ясно представляла, какая сила таится под чёрным свитером. — Хочешь поговорить? — О чём? Его голос не дрогнул. Ничего, что намекнуло бы на сон, который, если бы на самом деле приснился ей, ужаснул бы Бренну до глубины души. — О кошмаре. Бренна точно знала, что она видела, даже если не представляла, как такое оказалось возможным. — Я говорил тебе, Пси не видят снов. Вздохнув, она прижалась к нему ещё теснее — волчица с её жаждой телесного контакта. Джад не попытался отодвинуться, хотя, вероятно, ему было очень некомфортно. — Врунишка. Джад почувствовал, как его мозг зацепился за это ласковое слово. Распознал звучащую в нём симпатию. Джад достаточно долго жил среди Веров, чтобы понять смысл этих безобидных подначек. Однако ему никогда и в голову не приходило, что однажды он может стать участником чувственной игры. И уж точно не после того, как эта женщина всего несколько часов назад безумно злилась на него. — Опасное обвинение. Так и было бы в Сети: ни одному Пси не понравится, если у него найдут какой-нибудь изъян. Бренна хмыкнула и подтянула к себе его руку, чтобы уложить на неё голову. Ему было не тяжело, но и без того Джад знал, что не сдвинется с места раньше неё. — Обещаю, я никому не скажу, — поддразнила Бренна, щекоча дыханием его шею. — Твой имидж крепкого орешка не пострадает по моей вине. Джаду было трудно сосредоточиться, когда женственные формы Бренны тесно прижимались к нему. Он призвал всё своё умение и навыки солдата Стрел, чтобы обуздать инстинкты. Только так он мог позволить себе продолжать запрещённый контакт тел. — Откуда ты знаешь, что мне снился сон? Настроение изменилось. И хотя Джад не смотрел в лицо Бренны, по тому, как напряглись её мышцы, понял, что она нервничает. — Бренна? — Я видела его. Ответ поразил его как пуля, выпущенная с близкого расстояния. Он помнил, что ему снилось. Он всегда запоминал свои сны. — Что ты видела? — Ты убил кого-то, — выдавила она срывающимся шёпотом. — А потом узнал, что он не заслуживал смерти. В мозгу Джада автоматически включился регламент безопасности, выдавая пункт за пунктом. Красной нитью в них шло отрицание. Никогда не попадать в ситуации, когда твой статус может быть раскрыт. Если всё-таки попал в подобную ситуацию, ни в чём не признаваться. В случае силового воздействия контролировать физические реакции, все обвинения отрицать. Отрицание — ключ к защите отряда. Отрицай всё. Это одно из первых правил, которому его научили после того, как забрали из семьи и отправили в тренировочный центр. Но Джад уже давно перестал бегать от правды. — Это был не сон. Воспоминание. Он приготовился к ответной реакции: ужас, отвращение, неприязнь. Бренна положила руку ему на грудь. — Почему именно этот человек? Он расскажет ей правду, не станет обелять себя притворством и ложью. — Его имя было в списке, который мне дал Минг ЛеБон. — Консул ЛеБон? Стрелы служат Совету? — Нет. — Не с этой целью создали Стрел. — Отряд сейчас находится под командой ЛеБона, потому что он сам является старшим по рангу бойцом Стрел. К его титулу консула это не имеет отношения. Отряд Стрел не подчиняется ни политикам, ни бизнесу. Тот человек, которого, как ты видела, я убил, представлял угрозу лично для Минга, больше ни для кого. Ему не посчастливилось перейти дорогу консулу в деловых предприятиях. — Ты же не знал. Просто доверял своему командиру. — Бренна погладила Джада по груди. — Так поступают все солдаты. — Я был киллером, Бренна, — сказал он, категорически отвергая её попытку найти ему оправдание. — Мне давали цель, указывали предпочтительный вариант убийства и устанавливали крайний срок. Я не задавал вопросов, кто они и что натворили. — Тогда как ты узнал правду о том парне из сна? — После года работы в отряде, — поздно, слишком поздно, — я, наконец, начал задавать эти вопросы. Ответы, которые я получал, звучали не особо правдоподобно, и я стал наводить справки. То, что Джад выяснил, изменило его самосознание: от лояльного солдата к хладнокровному убийце. Это был второй раз, когда у него украли личность. И Джад поклялся, что третьего раза не будет. — Часть обитателей ПсиНет прозвали Стрел отрядом смерти, но мы считали себя первой линией обороты, защитниками нашего народа, которые действуют ещё до того, как остальные сообразят, что вообще были в опасности. Минг изменил это, сделал из нас орудия смерти. — Тогда тебе не нужно винить себя, — в тихом голосе Бренны звучало понимание. — Вы лишь… — Выполняли приказы? — перебил Джад. — Да, это оправдание. Я перестал заслуживать его в тот день, когда понял, во что мы превратились на самом деле. Рука на его груди потяжелела — Бренна приподнялась, в её глазах плескался гнев. — Вместо этого ты собираешься есть себя поедом до конца жизни? — Я Пси, у меня отсутствует чувство вины. В ответ Бренна чрезвычайно неженственно фыркнула. — А эти кошмары тогда как называются? — Ты не понимаешь, о чём я толкую, — сказал Джад, вглядываясь в её удивительные глаза. — Я был ручным убийцей у консула. В этом не может быть ничего хорошего, ничего приемлемого. Зло — единственное подходящее слово, — Джад помедлил. — Из всей этой ситуации мне ясно одно. — Что? — спросила Бренна, не считая, что разговор окончен. — Тебе не стоит беспокоиться, что Энрике оставил тебе какую-то часть себя. — Конечно, оставил, иначе бы я не увидела твой сон. — Нет, Бренна. Ты боялась, что превращаешься в монстра. Но разве сегодня ты испытывала те же эмоции, что и тогда, когда у тебя были видения о смерти Тима? Бренна округлила глаза. — О! — Положив голову обратно ему на руку, она сделала несколько глубоких вздохов. — Так я видела его сон: того, кто убил Тимоти. Ощутила его настроение в тот момент, когда он решал, что собирается сделать. — Всё указывает на эту версию. Волной накатило облегчение. — Я… — Бренна содрогнулась. — Знаю. Холодный, безэмоциональный тон. Ещё больше Бренну беспокоило то, что, хотя Джад и пришёл к ней ночью, но не стал обнимать, как сделал бы мужчина-вер в подобной ситуации. А ей так нужно было, чтобы её обняли. Но Джад не Вер. И никогда не будет. Глава 14 Калеб прочитал выведенные на рабочий стол выдержки из доклада и перевёл взгляд на старшего помощника. — Вы уверены, что здесь нет ошибки? — Да, советник.