Слегка дотронувшись пальцами до стекла, я опустилась на пол и поджала под себя ноги, закрыв глаза, стала вслушиваться в еле доносящийся до моих ушей свистящий звук ветра. – Алина. Немного вздрогнув, я замерла. Адриан редко называет меня по имени, обычно, в таких случаях, наши короткие разговоры заканчивались менее издевательски. – Я жалею о том, что случилось с тобой. И снова мы здесь, в моем кошмаре последних дней. Если он собирается говорить о том, о чем я думаю, я ударю его, даже если это не причинит ему столько боли, сколько он причинил мне. – Не трать свою энергию на пустые сожаления. – Я постаралась прозвучать максимально хладнокровно. Надеюсь, из этого что-то вышло, потому что я не чувствую себя ни капельки хладнокровной, скорее раздавленной, до блеска отполированным ботинком Адриана Вестардо. – Это не пустые сожаления, я хочу, чтобы ты поняла это. Я сожалею обо всем. Начиная со смерти Агнесс, твоя мама была прекрасной женщиной, я не врал, когда говорил это, и повторяю снова, и я, черт возьми, прекрасно осознаю, что если бы не я, ничего плохого не произошло с тобой. Сейчас то время, когда мне нужно, чтобы ты слушала и понимала меня. – Ты не виноват в смерти мамы, даже не смотря на то, что я все эти годы виню нас обоих за нашу.. связь.. – Последнее слово вылетает с некоем отвращением и отголоском боли, сидящим внутри меня, и я впервые понимаю, что признаюсь самой себе в том, что смерть мамы – несчастный случай. Вестардо долго молчал, и пока я мысленно искала в голове ответ на то, почему он вдруг решил выразить мне свои сожаления о смерти мамы, тот стоял позади. Он ждал. Ждал, что я окажусь не настолько глупой, какой он меня считает. Все внутри меня задрожало, я встала с пола и обняла себя руками. Это случилось прямо на следующий день после того, как мама вернулась раньше из своей выездной командировки и застала нас с Вестардо в постели, я чуть не умерла от стыда и ужаса. Мама стояла в дверях и хлопала глазами, Адриан натянул штаны и вывел ее из комнаты, они долго разговаривали, а я не прекращала рыдать, и когда мама вошла снова, она обняла меня и поцеловала в макушку. Это был материнский жест, но не женщины, которую я предала. Я думала, что это останется с нами навсегда, оно и осталось. Вестардо исчез, мама погибла, я была разбита и проклинала этого мужчину изо дня в день. Мне было легче винить его во всем, нежели позволить себе окончательно развалиться на части. И все же мы не были виноваты, я призналась в этом только сейчас, но теперь снова сомневаюсь в этом. Адриан с ожиданием наблюдал за мной, я сделала несколько шагов ему навстречу. У мамы была новенькая машина, японский хэтчбэк фирмы «Хонда», я пару раз сама водила его, никогда подумать не могла, что тормоза могут отказать. – Почему ты говоришь мне это? – Потому что это правда. Прищурив глаза, я сделала еще шаг вперед. – Почему ты говоришь о смерти мамы, словно имеешь об этом представление? Ты появился только спустя неделю.. Я могла винить тебя за это, но ты.. Почему ты должен сожалеть, Адриан? – Мне жаль, что ты оказалась там, где тебя не должно было быть. Он просто спрыгивает с темы, а мое сердце колотится, как сумасшедшее. – Адриан.. Его взгляд был хмурым, каким бывает часто. Но я знаю, черт возьми, что именно ТАКИМ он не бывает! Не со мной! Вестардо не будет так долго смотреть мне в глаза, как щенок, ожидающий добавки к ужину. Что-то не так, потому что даже человек, обычно не щадящий чувств других, не подбирающий слова и выражения, ничего не может сказать. Я опускаюсь на кровать и обхватываю руками лицо. – Вот дерьмо. Вот дерьмо! Чувствую, как теплые руки убирают мои ладони с лица, я столько накрутила в голове, что не в силах даже заплакать, все кругом идет. – Давай, Вестардо, убей меня одной фразой, как ты это любишь.. – О, Боже мой, ты же не подумала! Блять.. – Он встал и провел рукой по лицу, я опустила глаза в деревянный пол. Адриан снова сел напротив меня, и осторожно взял меня за подбородок, приподняв мое лицо, он взглянул мне в глаза, что тоже большая редкость. Я вспомнила все то, что было раньше, и горько усмехнулась. За целый год, на протяжении которого он меня трахал, я не удостаивалась от него такого внимания. – Откуда такая нежность, Вестардо? – Послушай, я никогда бы не причин вреда Агнесс, ты ведь знаешь это? Знаешь, да? Я молчу, пристально уставившись в его глаза и в это поведение рассеянного сорванца пойманного за поеданием, спрятанных конфет. – Я не причинил вреда твой маме, любовь моя, но я знаю, кто сделал это. Его рука проскользнула по моему лицу, я застыла, почти не обращая на это внимание. – И что это значит? – С трудом выдавила я, будто кто-то перекрыл мне воздух и, я вот-вот могла задохнуться и все равно пыталась говорить. Эмоции нельзя было скрыть. Я старалась. Часто. И почти всегда проваливалась в любой неподходящий момент. – Люди, замешанные в гибели Агнесс, сейчас пытаются достать тебя.. Я не даю ему договорить. – Хочешь сказать, что авария была подстроена? Он кивает. Мне нужно было это узнать от него. Закусываю губу, закрываю глаза, затем снова распахиваю их, набирая побольше воздуха в легкие. – Я все решу. – Что ты, решишь, Адриан? Что! Твои гребаные друзья убили мою маму. Ты не вернешь ее мне! Ничего не вернешь! – Подорвавшись с кровати, я подбежала к окну, чтобы скрыть подступившие к глазам слезы. – Они не мои друзья! И они заплатят за все, что сделали, любовь моя. – Просто.. помолчи. – Тебе что-нибудь нужно? Может кофе? Кофе? Я бы выпила чего-то покрепче, вино, может быть даже водку. Нет, я не страдаю алкоголизмом, но произносить вслух свое пожелание не стала. Я любила выпить, но лишь в ситуациях, которые требовали того, а сейчас именно та ситуация. Снова опустившись на пол и поджав под себя ноги, я уставилась в окно. – Просто уйди. Адриан все еще стоял позади меня какое-то время, затем дверь за ним захлопнулась, я уткнулась носом в колени и громко вздохнула. Новость о том, что кто-то приложил руку к смерти моей мамы и этот кто-то связан с Вестардо, даже не шокировала меня, словно я всегда знала об этом, просто тщательно скрывала внутри себя, будто я всегда знала, что этот человек опасен, но всячески выгораживала его. Он сменил тактику по отношению ко мне, что бы это значило? За несколько часов проведенных вместе в одном помещении: никаких оскорблений, хамства, унижений, он ведет себя так, будто всегда беспокоился обо мне, будто вообще может это делать. Я все еще не верю ему. Он опасен, теперь я уверена, а этот Девил вызывает еще большее подозрение. Они толком ничего не говорят, могу ли я втереться к этому парню в доверие и узнать что-либо? В любом случае, не собираюсь быть в стороне, не собираюсь довериться им, не собираюсь ждать, когда что-нибудь ужасное случится со мной. Я должна быть уверена, что смогу постоять за себя, и в первую очередь перед этими двумя. Держи врага на расстоянии вытянутой руки. 45 Стрелки часов перевалили уже за шесть, начало смеркаться, я устала давить себя мыслями о том, чего не смогу изменить. С одной стороны надеялась на то, что Вестардо уже ушел, а с другой стороны, он мог бы мне понадобиться. Выйдя из комнаты, я обнаружила Адриана уткнувшимся в телефон, лицо его было, на удивление, расслабленным, в такие моменты я хотела бы забывать обо всем и просто касаться его, мое сердце изнывало от того, что мои иллюзии никогда не воплотятся в реальность. Вестардо не может быть тем, кого можно просто любить, без всякого. – Я подумала, что не откажусь от кофе. И еще чего-нибудь.. Адриан поднял голову и посмотрел на меня, слегка прищурив глаза. Я веду себя, как ни в чем не бывало, это моя позиция на сегодня. Но только на сегодня. – Думаю, это можно устроить. Дев вернется через пару часов.. – Ты не отвезешь меня? – Мой тон показался мне слишком настойчивым. – Прости, детка.. Я привезу все, что захочешь. – Он встал с дивана, сунул телефон в карман своих темных джинсов и подошел ко мне. – К черту тебя, Вестардо! Снова запрешь меня? – Ты здесь не для того, чтобы быть запертой, гуляй сколько угодно, свежий воздух пойдет тебе на пользу, ты слишком бледная. – Костяшка его пальцев коснулась моей щеки и, я ударила его по руке. – Чего ты хочешь? – Он громко выдохнул, уставившись на меня, как на шкодливого ребенка, от которого устал. – Я из кожи вон лезу, чтобы твой комфорт и твоя безопасность не мешали друг другу. Не нравится дом? Можем взять любой другой в этом месте. – Мне нравится дом. – Пожимаю плечами. Он на самом деле не понимает, чего я хочу? Чтобы всего этого кошмара не было между нами, чтобы все, что было до этого, исчезло, но сейчас меня волнует другое. – Я хочу поехать в город и купить еду. Это все. – Нас больше не должны видеть вместе. – Мне плевать. Я посижу в машине. Если ты хочешь, чтобы я и правда верила тебе, возьми с собой. Я не кукла, которую ты будешь прятать по углам. Куда бы ты ни втянул меня, я не собираюсь прятаться. – Агнесс сказала нечто подобное, а на следующий день ее убили. От упоминания мамы все сжалось внутри, я не подала виду. Боль никогда не уходит, она лишь становится меньше, и от осознания того, что это не несчастный случай, легче не становится, только хуже. – Она.. она знала, что ей что-то угрожает? – Я не могла этого не спросить. Слишком личное, чтобы не знать правды. – Я сказал ей убраться из страны до утра, она не послушала. Я думал она заберет тебя и, вы уедите, но.. К горлу подступила горечь, и я никак не могла с ней справиться. – Откуда ты знал? – Что-то мерзкое проскользнуло в моем тоне. – Я не могу сказать тебе, любовь моя. – Дерьмо! Адриан.. – Мать твою, мужик, скажи ей, я не собираюсь слушать ее нытье до конца вечера. В дверях появился Девил, на лице его залегла уставшая ухмылка, и я думаю, что он также, как и я, не очень был рад нашей встречи. Опустив взгляд ниже, я обратила внимание на темное неоднородное пятно на его белой футболке, надетой под черную короткую куртку. Словно кто-то руки, испачканные мазутом вперемешку с.. кровью, вытирал. – Я собирался отвезти Алину в магазин.