– Нет, Адриан, сначала, ты собирался рассказать мне, что случилось с моей мамой! Мы с Вестардо уставились друг на друга, как два освирепевших зверя, он не хотел говорить, а я хотела услышать от него, видимо, слишком много и это выбивало из колеи нас обоих. Девил хмыкнул себе под нос и упал на диван, схватив пульт, он включил телевизор. Я лишь быстро обвела его взглядом, и на мгновение наши глаза встретились. Темные пряди волос упали ему на лоб, но он поленился убрать их, как и в прошлый раз, когда мы сидели в баре, то ли это просто была его постоянная прическа. Я не нравлюсь ему, это заметно. И я не говорю о физическом притяжении, его словно бесил сам факт того, что ему приходится находиться рядом со мной. И я могу его в этом понять, мы оба привязаны к этому месту, пусть и ненадолго. Я надеюсь на это. – Идем. – Адриан попытался взять мою руку, но я тут же отпрянула в сторону, давая понять, что не выйдет у него слишком долго обводить меня вокруг пальца. – Скажи мне. – Процедила я сквозь зубы. – Все. От начала до конца. – Продолжайте. Вы мне совсем не мешаете. – Встрял Девил и я поймала взглядом издевательскую улыбочку, адресованную мне. Он ненавидит меня. Если Адриан и относился ко мне, как к дерьму то, я хотя бы интересовала его в физическом плане, у этого же проскальзывает толика отвращения на лице при одном взгляде на меня. – Я расскажу тебе по дороге. – Голос Адриана граничил между спокойствием и полным срывом, словно, была бы его воля, он порвал меня на части. – Захватите мне Буррито, любовнички. – Мягко, но с издевкой пропел Девил, я фыркнула в ответ и выскочила на улицу, торопясь к черному «Роверу» Вестардо. 46 – Ты забыла куртку. Адриан вышел следом за мной и протянул мне мою косуху алого цвета, я быстро выхватила ее из его рук и накинула на плечи, пробормотав быстрое «спасибо» себе под нос. Услышал Вестардо или нет, – его проблемы, моя совесть чиста. Сев в машину, на переднее сидение, я уставилась в окно, обдумывая, с чего же начнется наш разговор. Я знала, что до города чуть больше часа езды, и это маленькое пространство может показаться удушающим, а время бесконечным. Адриан завел машину, его руки крепко сжали руль и мы выехали на каменистую дорожку, к которой я совсем недавно была придавлена лицом. А я ведь даже не удосужилась взглянуть на себя в зеркало, должно быть что-то осталось на лице. Решив не терять даром времени, я все-таки заговорила первой: – Вот видишь, как это просто, Адриан. – Хм? – Он кинул на меня быстрый взгляд, и я заметила в нем всю скопившуюся напряженность. С чего бы ему волноваться? Это я страдаю от неведения. – Не держать меня взаперти. Это ведь было просто. – Не сказал бы так. Но я никогда не собирался держать тебя в заложниках. Моя квартира была единственным безопасным местом, на тот момент. – А сейчас? – Не знаю, но нужно было перестраховаться, к тому же, я знал, насколько тебе это все не нравится. – С каких пор тебя волнует, что я чувствую? Адриан оторвал взгляд от дороги и перевел его на меня, немного задержав на лице, я слегка поерзала на месте. Он, конечно же, проигнорировал мой вопрос. – Агнесс совершила большую ошибку, хотя, наверное, ее можно понять. Она волновалась о тебе. Нажми синюю кнопку за зеркалом. Я потянулась вперед и нащупала небольшую выпуклость под потолком, но нажимать сразу не стала. – Что это? – Заглушка. – Думаешь, нас подслушивает кто-то? – Возможно. Он снова не договаривает, но это уже больше слов, чем мне приходилось слышать от него раньше. – Я хочу верить тебе, Адриан. – Наши взгляды встретились. – Правда. Отвернувшись, он уставился в дорогу и крепче сжал руль. Не думаю, что внимательность отличала его, как примерного водителя, просто он не хотел слишком долго смотреть на меня, я одобряю это, потому что при каждом соприкосновение наших взглядов, я начинала забывать о том, зачем села в эту машину. – Она не поверила, даже после того, как я показал ей, что опустошил ее счета. Я должен был понять, что она не поверила мне.. – Ты опустошил счета моей матери? – В моем голосе было не столько удивление, сколько злость. – Только те, что принадлежали фирме твоего отца. – Ты просто урод, Адриан. Спасибо, что хоть что-то оставил. – Съехидничала я, Вестардо никак не отреагировал на мое хамство. – Я убедился, что у нее есть деньги, чтобы уехать. – Зачем ты сделал это? И как? Кто ты такой? И что позволяешь себе! – Я был программистом в одной юридической фирме, скажем так, занимался не совсем легальной частью этого бизнеса. – Это называется – хакер! Хочешь сказать, ты опустошал чужие счета? Втирался в доверие к симпатичным одиноким женщинам и.. О, Боже. – Я уткнулась лицом себе в ладони и начала потихоньку втягивать в себя воздух, который казался мне наэлектризованным, затем усмехнулась сама себе. Я ведь думала о нечто подобном в первые дни нашего знакомства с Вестардо, у меня часто возникала мысль, что он хочет обокрасть мою мать, словно моя интуиция изредка давала о себе знать. Потом оказалось, что этот мужчина богат, как Малкольм Форбс *.. И вот оно что. Теперь я понимаю, откуда у него деньги. Он обкрадывал людей. По правде говоря, я даже выдохнула от этой догадки, если ее можно так назвать, это означало не самое худшее, что мой разум мог нафантазировать относительно Адриана Вестардо. И все же, многое оставалось загадкой. – Называй это как хочешь, любовь моя. Я не забирал ничего себе, все возвращалось к истинному владельцу. На этот раз, я проигнорировала его «Любовь моя», но не пропустила мимо ушей, только сделала вид. Мне заинтересовало другое, и от этой мысли под ложечкой засосало. Если средства, как говорит Адриан, возвращались на счет владельца.. – Кому перешли мамины деньги? Я боялась услышать ответ, потому что я знала, что у мамы счета, оставшиеся после развода с отцом, она взяла то, что было положено ей законом. – Ко мне. Неформально. Формально – корпорация Александра Петерсона, а я наследник, как ты знаешь. Не волнуйся, все перейдет к тебе по окончанию нашего договора, я позабочусь, чтобы это перешло к тебе. Наши взгляды встретились. – Думаешь, меня волнуют деньги? Я хочу знать, какого черта счета моей мамы перешли к Петерсону. – У Агнесс были не только счета, но так или иначе, это стало его козырем, чтобы жениться на тебе. Одержимый ублюдок. Челюсть Адриана сжалась и я подумала, что его зубы вполне могли бы треснуть от такой силы. – Ты обманул моего отца. – Наконец, осознала я. Это не было вопросом. Хоть и на душе стало омерзительно, я понимала, о чем говорю, хотя никак не могла сложить эту цепочку воедино и понять, как это дерьмо относится к смерти мамы. Вестардо снова повернулся ко мне. – Я сделал то, что должен был. – Ты постоянно говоришь об этом. Какие-то заученные фразы, которые ты повторяешь ответом на каждый мой вопрос. – Я злилась, хотя понимала, что наш разговор был большем, чем я могла когда-либо рассчитывать, но мне хотелось еще, нужно было. – Ты работаешь на моего отца? Работал. И ты обманул его. Это ведь те самые сорок процентов нашей фирмы, утерянные в две тысячи восьмом году? – Как я раньше не поняла. Это год, когда развелись родители. Конечно же, мама получила свое. Папа хотел отнять у нее долю и решил сделать это незаконно. Вот дерьмо. Мало того, он еще и меня использовал для этого, а все почему.. – Ты подставил меня! Мне пришлось раздвигать ноги перед этим мудаком за деньги, которые принадлежали моей маме! Господи, скажи, что ты не знал, что мне придется в этом участвовать. – Я почти взмолилась, приглушая порыв своего бешенства. Костяшки пальцев Адриана побелели от силы, с которой он сжимал этот гребаный руль. – И ты поверишь мне? Черт. Нет. – Просто скажи. – Я знал, Алина. Знал, кто ты, знал, на что тебе придется пойти, потому что я контролировал эти акции! Но твой отец тоже знал, что его обвели вокруг пальца, и он бы мог отказаться от этой доли в твою пользу, но он не сделал этого! – Это лучший аргумент, Адриан. Проще всего обвинить моего отца, которого я и без тебя знаю, как облупленного. – Откинувшись на спинку сидения, я уставилась в окно, всеми силами подавляя подступающие к глазам слезы. Будто мало мне одного папаши, сделавшего из меня продажную девку. – Господь. – Выдохнула я. – Я же всегда была шлюхой в твоих глазах. Чему я могу здесь удивляться. – Не хотела произносить вслух, но все равно сказала, потому что не могу все время молчать и ждать, когда мое сердце будет разорвано в пух и прах. – Петерсон поплатился за это, я тоже. – Тихо пробормотал Вестардо, я окинула его взглядом. – Что это значит? – Не важно. – Что-то тут не так. – Хм? – Я сбежала в Латвию, потому что отец собирался выдать меня замуж за Петерсона уже тогда, но в то время у Петерсона, на самом деле, не было части нашей фирмы для обмена, ведь так? Адриан кивнул. – В чем смысл?