— В данный момент это невозможно, — в голосе Алены появились твердые нотки. — А вам надо отдохнуть и позавтракать. — Все, что мне сейчас надо, это позвонить. Сначала своим, а потом в полицию! — я оглядела свою одежду. Слава богам, на мне тот же костюм, в котором я уехала из дому на встречу с Керро. Меня никто не раздевал, но от этого было не легче. Мозг наконец осознал всю глубину происходящего. Меня похитили. Хорошая новость — это не Азамат. Плохая — я черт знает где, явно не в Москве, непонятно в чьих руках… и даже не знаю, как выглядит тот, кто на это осмелился. — Капец… — прошептала я, поворачиваясь к Алене. А ее словно подготовили к моей реакции. О том, что здесь в порядке вещей похищать кого бы то ни было, мне не хотелось думать. — Вам здесь ничего не угрожает, — повторила девушка слова мужчины, примирительно улыбаясь. — Так что, вы сказали, приготовить вам на завтрак?.. Глава 2 Глава 2 — И чем я заслужила честь передвигаться по дому, да еще и без повязки? В стеклянной высокой чашке осталось несколько глотков вкуснейшего латте с корицей. Такой в Москве явно не найдешь. А я, наверное, все-таки еще в себя окончательно не пришла, и неизвестно, приду ли. Только сейчас я начала осознавать, во что превратили меня годы брака с деспотичным мужем. В бесплотную тень прежней Миланы Савельевой. В затюканную девчонку в дорогом костюме и с рядом пластических операций, которая стала воплощением чужой мечты, но и вместе с тем скоропалительно потеряла себя. Настолько, что сейчас покорно пила кофе, думая о том, что попросит добавки вместо того, чтобы схватить нож, приставить к горлу Алены и потребовать телефон или ключи от машины. А может, нормальная это была реакция. Что толку бросаться в омут головой, когда можно осмотреться по сторонам, собрать силы и уже тогда нанести решительный удар? По крайней мере, мне было проще обмануть себя таким образом, потому что лучше отодвинуть страх во времени. Сейчас меня это попросту сломает. — Хозяина нет сейчас. Нет и необходимости в повязке, — спокойно ответила Алена, допивая кофе. — А ты почему называешь его «хозяином»? — Потому что не было директивы оглашать вам его имя. Он хозяин этого дома. Что логично. Да, вполне логично. Но вот мне не показалось, что он имел в виду «хозяина этой недвижимости», когда четко обозначил, как именно мне придется к нему обращаться. Я прекрасно знала, в каких случаях мужчина может потребовать к себе подобного обращения. Но даже, если допустить самый плохой вариант, такой расклад меня не напугал. Обеспокоил — да, вызвал протест — не без этого, но паники и дикого ужаса не вызвал. Даже тогда, когда фантазия вполне себе четко и в красках нарисовала, при каких обстоятельствах я буду так к нему обращаться. — И телефон ты мне не дашь. Позвонить и узнать, как моя дочка. Ей всего три с половиной. Черт, у тебя есть дети? — Хозяин не изверг, Милана, — Алена поставила передо мной тарелку с блинчиками. — Когда он вернется, вы просто попросите его об этом. И да, у меня есть дети. Но вы сами нарисовали себе мрачный сценарий, и совершенно напрасно. — Я бы на тебя посмотрела. Мы же не в Москве, верно? — У меня нет права разглашать вам наше местоположение. — О нет, мы что, даже не в России?! Я устремила взгляд в окно. Сейчас, когда появилась возможность все подробно рассмотреть, я отметила, что ели очень густые и высокие, не характерные для нашей полосы. Когда-то мы летали кататься на лыжах в Альпы с Азаматом, подобная флора была как раз там. Вот это попала так попала. Это было неправильно. Нечестно, я бы сказала. Именно тогда, когда я, наконец, решилась на побег, и свобода была так близко, меня просто похитили! Увезли, не пойми куда, завязали глаза, выдвинули ряд абстрактных требований. Это что, свобода? Да черт с ним, я хотела сбежать, но не сама! Моя дочь так и останется по сути заложницей Азамата. Знала ли я, какие крутые виражи уготовила мне судьба, когда впервые решила отправиться в столицу с твердым намерением покорить ее? С детства я шла к своей мечте, жертвуя многим. Я уже тогда знала, что буду танцевать и однажды покорю большую сцену. Больше всего этого хотела моя мать, она же и нашла необходимые слова для мотивации. И когда мои одноклассники лепили снеговиков, играли в футбол или плескались на озере, я, сложив пуанты и костюм в рюкзак, спешила в студию. Стертые до крови ноги мне были знакомы не понаслышке. Падение в обморок от усталости — тоже. Спасала только вера в то, что однажды я буду собирать восхищенные овации, как Волочкова, и достигну высот. Я свято в это верила и буквально жила танцами. Балет, современные танцы, позже к ним прибавился стрит-дэнс. Множество соревнований, грамот, кубков, которые сейчас так и остались в нашей квартире в городе Н. Возможно, отец все-таки забрал их себе, когда мать, разорвав все связи с прежней жизнью, рванула покорять столицу вслед за мной на деньги своего зятя. Я верила в успех. Наверное, моя семья тоже. И нам всем обломали крылья в тот момент, когда я поехала поступать на хореографический факультет… Здесь мои кубки и грамоты оказались никому не нужны. Мои выточенные годами изматывающих тренировок танцевальные па не стоили в глазах экзаменаторов даже ломаного цента. Матери сразу озвучили цену моего поступления, но мне она долго в этом не признавалась. А я, теряя веру в себя, оббивала пороги вузов, не понимая, почему у меня ничего не выходит. Ведь моя тренер называла меня самородком. Как оказалось, она сама пала жертвой интриг, поэтому и осталась тренировать детей в нашем захолустье… Я не сломалась. Рассудив, что годы танцев не должны стать потерянным временем, а варианты заработать приличные деньги вовсе не означают подмостки большого театра, собрала чемодан и отправилась в Москву. Благо, моя одноклассница Клава, взявшая себе экзотический псевдоним Эвелина, танцевала в одном из самых дорогих и пафосных клубов столицы. Моя семья как-то оказала услугу ее родным, оттого она и пригласила меня попытать счастье. О чем, я полагаю, не раз потом пожалела. На первом же кастинге я поразила и владелицу этого пафосного клуба, и хореографа. Меня сразу взяли в штат. Прошло совсем немного времени, как я достигла высот — по меркам своих коллег. На утонченную грацию «черной птицы» приходили смотреть все. Меня задаривали цветами и дорогими подарками, что вызвало зависть девчонок. Если на соревнованиях интриги были примитивны — могли попросту спрятать туфли, облить зеленкой костюм, натереть перцем подошвы и задники, то здесь все было гораздо серьезнее. Лезвия, подпиленные каблуки, гвозди — несколько раз я находила в своей обуви такие сюрпризы. Но работа приносила мне приличные деньги, к тому же я занималась любимым делом, поэтому о том, чтобы бросить, речь не шла. А затем я встретила его. Азамата Валиева, звезду рэпа, самого шикарного и желанного холостяка столицы. Мужчину, при одном взгляде на которого у меня остановилось сердце. Противостоять его темной энергетике альфы было невозможно, и я, отпустив тормоза, нырнула в этот омут как одержимая. Он был богат, хорош собой, очень популярен. Кажется, этого мужчину хотели все — темный портал одного только взгляда превращал меня в безвольную влюбленную дуру. Я считала счастьем, что такой человек выбрал меня. Возможность жить красивой и беззаботной жизнью, причем с таким как Валиев, и вовсе ослепила. Настолько, что я просто не замечала тревожных звоночков, не видела на себе пробы пера абьюзера восьмидесятого уровня. Ни в наш первый раз, когда он едва не довел меня до истерики, разыграв карту насилия. Ведь вслед за этим последовало такое сахарное шоу, что я свято уверовала, что смогу разбудить в этом человеке светлую сторону. Ни тогда, когда едва не спустил с лестницы случайно посмотревшего на меня сценариста клипа. Я не забеспокоилась даже тогда, когда меня заметили создатели сверхпопулярного шоу-балета и пригласили к себе — ведь Азамат сразу сказал, что не допустит подобного. В то время я еще сопротивлялась его давлению. А Валиев атаковал без остановки, проверяя мои границы и безжалостно их ломая — причем так, что я поначалу этого даже не понимала. Мой протест довел его до бешенства и толкнул на жестокие, шокирующие действия. Я не знала, что это он лишил меня возможности танцевать. Не укладывалось в голове, что любящий мужчина способен на такое. Лишь спустя годы брака я поняла, что никогда он меня не любил. Я была его трофеем, собственностью, красивой куклой, которую необходимо было показывать всем. А для этого использовать все методы — прокачивать мой «инстаграм», сделать мне бизнес, да что там, вывести на премию «Муз-тв» практически с голой грудью. (подробнее об этом — в романе «Бэкстейдж. За кулисами). Но вероятность того, что я добьюсь головокружительного успеха на сцене, его взбесила. Звезда должна была быть одна. Никому не позволялось посягать на этот титул. Свою травму я пережила с трудом. Мне предоставили якобы неопровержимые доказательства причастности к этому моего бывшего парня. Ему потом сразу закрыли рот — до суда он не дожил, однопослельчане во всем обвинили меня, таким образом лишив возможности однажды посетить родной город. Даже мама собрала вещи и приехала в Москву. А Валиев, убедившись, что я никогда больше не смогу заниматься любимым делом, принялся культивировать домострой и заниматься «улучшайзингом» моей внешности. О большой красивой груди, острых скулах, тонком носике мечтает едва ли не каждая девчонка… но я как будто теряла частичку себя с каждым взмахом скальпеля. Эта красота была чужой. Всего лишь оболочка дорогой экзотической куклы. И муж относился ко мне соответственно. Вспышки его гнева сменялись периодами потепления, когда я действительно верила, что в нем куда больше света, чем тьмы. Тьмы. Это так красиво звучало, хотя сейчас я бы подобрала другой эпитет. К примеру, «нечистоты». Пускать пыль в глаза Азамат умел мастерски. За годы таких эмоциональных качелей я превратилась в зависимое существо. Немалую роль в этом сыграло и мое окружение. От всех «инакомыслящих» друзей и подруг муж меня сразу изолировал. А затем родилась Мика… и я потихоньку начала прозревать. Все мои чувства как по указке переключились на дочку, и тогда я впервые увидела без фильтров, с каким чудовищем живу. Азамат же ничего этого не понял. Вел себя как обычно, полагая, что я давно на крючке и уже воспринимаю это как должное. Я решительно сняла розовые очки и заставила себя встать с колен хотя бы ради Микаэлы. Конечно, дать бой в прямом смысле этого слова я не могла: не хватало сил, и пришлось хитрить. Притвориться, что ничего не изменилось и я все еще та бесплотная тень, которую он так жаждет во мне видеть — прежде всего ради безопасности дочери. Я начала копить деньги на наш с ней побег от этого чудовища. Тогда я еще окончательно не решилась. Но мне помогла скандальный блогер Анна Керро, которая однажды показала результаты своего независимого расследования… Все произошло так быстро! Я в ту ночь решилась на побег моментально. Ранее давала себе год, якобы собрать побольше средств — а теперь поняла, что дело не в деньгах, а в том, что я пыталась оттянуть неизбежное. Все складывалось хорошо. Лариса согласилась поселить меня на своей вилле в Барселоне, куда я увезу дочь и смогу спокойно заняться бракоразводным процессом. После того, что я узнала, это был единственный выход. Но мне помешали. Мне не позволили забрать дочь и сбежать. И сделал это вовсе не мой деспотичный супруг. Я оказалась неизвестно где. В руках мужчины, который даже не позволил мне увидеть своего лица. В руках не меньшего тирана, который не стал пускать сладкую пыль в мозг, а сразу обозначил истинное положение вещей. «Зови меня «Хозяин» — его слова все еще звучали в моих ушах, и я подозревала. Что забыть их не получится. …- Все хорошо? — улыбчивая Алена поставила передо мной новую чашку латте. — Вы почти ничего не едите. — А это нормальное поведение для жертвы похищения — объедаться, будто ничего не произошло? Девушка не ответила. Только как-то загадочно улыбнулась. Мне это не понравилось. Я понятия не имела, кто она такая и какая ее роль во всем происходящем. — Тебя тоже похитили? — Нет, — она повела плечом. — Я здесь работаю. — Это называется «соучастие», если ты не знала. Но мне не удалось ее уязвить. Алена лишь усмехнулась. — Все не так, как кажется на первый взгляд. Хозяин не занимается похищениями. — Да ну, сколько же я спала? В порядке вещей теперь завязывать глаза, выкручивать руки? Если это не похищение, закажи мне, будь добра, такси на Рублевку. Я могу даже с повязкой прокатиться, чтобы твой фетишист был спокоен. Ну? Я говорила и не отдавала себе отчета, что при Азамате проще было откусить себе язык, чем возмущаться. Неоднозначность положения, не выдерживающие критики условия моего похитителя вкупе с этой повязкой не пугали так, как вероятный гнев Валиева. Во что же он меня превратил? — Вам лучше поговорить об этом с ним, — Алена, при всей своей доброжелательности, осталась тверда. — Мой босс вечером приедет. — У босса имя-то есть? Мои слова остались без ответа. Я поняла одно — от этой девчонки ничего не добьёшься. Ей либо очень хорошо платят, либо конкретно запугали. Скорее всего, первое — запуганные женщины выглядят иначе. Мне это известно как никому, я видела такое в собственном зеркале. — Мне, наверное, надо сейчас глаза завязать? — усмехнулась я. — Может, еще наручники, для полной картины? Аленка поиграла бровями. — А зачем? Вы же не политзаключенная. Закрытые глаза — это когда он здесь. Я вас провожу. Свобода передвижения по особняку все-таки сбила меня с толку. Но это было к лучшему: паника и страх — плохой союзник. Оставался выход — дождаться вечера, когда мой похититель снова явится и пояснит, зачем такая секретность и что ему вообще от меня надо. То есть я догадывалась, что. Словно его желание, так и не озвученное вслух, нашло свое воплощение в ритме сердца, дыхании и тихом голосе. Даже в прикосновении к моим запястьям был этот посыл, тщательно скрытый. Увы, я научилась распознавать такие сигналы за годы жизни с деспотом, очень хорошо. Когда по шагам узнаешь, зол ли он и стоит ли тебе занимать оборонительную позицию. Когда инстинктивно закрываешься, ощутив изменившуюся тональность его дыхания. Чем меня решил удивить похититель? Оптимистичное расположение духа не показалось мне странным либо запредельным. Я была почти уверена, что смогу договориться с этим человеком, кем бы он ни был. Скорее всего, мой похититель не поделил что-то с Азаматом, вот и решил меня задержать, пока не получит желаемое. Отморозки тянут в подвал и на цепь, а у цивилизованных людей иные методы. Если они и вправду враги с моим мужем, это даже мне на руку. Можно будет договориться. Я приняла душ, убедившись в отсутствии камер, прилегла на диван, чтобы обдумать свои дальнейшие действия… и сама не поняла, как уснула. Видимо, стресс все же сказался, да и впечатлений было хоть отбавляй. А когда проснулась, за окном уже смеркалось. Интересно, можно ли мне погулять по территории? Снег был таким белоснежным и пушистым! Надо спросить Алену.