Вздохнув, поймала на палец блестящий золотистый завиток, потянула его и отпустила, наблюдая, как тот снова подскочил вверх неугомонной пружинкой. — Вот как можно сочетать в себе несочетаемое? Наглый и самодовольный, но жутко симпатичный. Эй, Кийар, тьфу, и что за трудное имя! Какак… Еще длиннее! Кай, а Кай, а ну иди спать к Фомке! Ноль реакции. — А если очень громко закричать тебе в ухо, ты проснешься? Или лучше окатить холодной водой? А если тебя лысым сделать? Я снова потянула за золотистую прядь, но выдирать ее вдруг стало жалко. Она была мягкой на ощупь, пахла ванилином (что за артефакт такой, сдобой пахнет!), и у меня рука не поднялась ее дергать. На новое удушение подушкой сил уже не осталось. Наверное, именно с этой целью хитрый наглец и позволил от души себя поколотить. За водой следовало идти в ванную, а заодно искать сосуд для жидкости. А если очень громко кричать, может кто-нибудь прибежать, что мне совсем без надобности. Ну его, этот дар лучшему следопыту, пусть себе спит. Сделаю ему подарок в честь дня рождения, а утром продолжим разговор. Я откинула свободную от тяжести мужского тела часть покрывала, подлезла под него, устроилась поперек перины и сладко зевнула. Мой рост позволял не свисать с кровати. Уснула я так же быстро, как и предсказатель. Глава 16 КРЫЛЬЯ И МЯГКАЯ ПОСАДКА Я проснулась с поцелуями. Да, да, все правильно. Не из-за поцелуев, а именно с ними. А все оттого, что они были легкие, невесомые, вплетались в утреннюю дрему, делая ее еще слаще, и вызывали щекотные мурашки на коже. Сначала почти неощутимое прикосновение к макушке, потом к виску, легкое, чуть скользящее касание щеки, шеи и нежный поцелуй в высвободившееся из ворота ночной рубашки плечо. Однако стоило проснуться окончательно, как все приятные ощущения исчезли, растворились вместе с остатками сновидений, будто их и не было. Раскрыв глаза, посмотрела в потолок, но не нашла там причины внезапно накатившего разочарования, зато, когда повернула голову вбок, приметила личный источник досадного раздражения. Взъерошенный мужчина с упрямо лезшими в глаза золотистыми прядками, которые он периодически откидывал со лба, столь нагло вторгшийся вчера в мою комнату, приподнялся на одном локте и смотрел на дверь. Взгляд был такой пакостливый, что мне мигом стало не по себе. А потом на лице коварного типа мелькнула и пропала полная лукавства усмешка. Он опустил глаза, заметил, как я на него смотрю, выражение лица вмиг стало невинным-невинным, точно у младенца, и потом этот не в меру загадочный тип имел наглость заявить: — Доброе утро, волнительница. — Я что-то сомневаюсь, что оно доброе. Солнечный тип, которого я для удобства окрестила Каем, шевельнул губами, словно что-то произнес в ответ, но я не расслышала ни звука. — Что? — переспросила в тревоге. Губы снова шевельнулись, и до меня долетел негромкий шепот: три, два, один. — А-а-а! — ворвался через раскрытое окно отдаленный дикий вопль. Я в ужасе подскочила в кровати. — Что ты натворил? — вцепилась в отвороты рубашки предсказателя. — Ничего, — бессовестно соврал наглец, безмятежно глядя мне в глаза. — Тогда что ты сделал?! Я затрясла любителя говорить загадками, а он в ответ обнял за талию, притянул меня к себе, а через секунду стащил с кровати. — Семь минут на сборы. — Какие сборы? — К побегу. Выпустивший меня пакостник тут же оказался возле кресла, где стояла моя сумка, подхватил ее и исчез в ванной комнате. Оттуда он выскочил буквально через пару секунд, держа под мышкой туфли и на ходу запихивая в боковой карман сумки мое чудесное платье. — Ты бы все равно это взяла, — заявил он и бросил мне выуженный из главного отделения черный костюм. — Надевай, Аленушка, я отвернусь. Не знаю, что больше всего взбесило меня в этот момент — его наглость, его зашкаливающая наглость или его наглость сверх всякой меры. — Да я с тобой никуда… — Через пять минут здесь будет принцесса Мириам, через семь — стражники короля. — С-с-с какой целью? — Я резко понизила голос. — Принцесса как скромная и благовоспитанная девушка решила навестить меня не ночью, а сегодня утром. Я оставил для нее записку, в которой написал всю правду: мы не можем пожениться, поскольку я безумно люблю Алену. — А-а-а?! — Три минуты! Не успеваешь одеться в комнате. — Артефакт закинул на плечо сумку, промчался мимо, на ходу выхватил у меня черный костюм и впихнул его на прежнее место. — Пути к отступлению перекроют через четверть часа, — обернулся он у самой двери и протянул мне руку. — Ты со мной, Аленушка? — Я не пойду в канализацию, — зашипела на эту ходячую катастрофу, подскочила к нему и попыталась выдернуть сумку, — я еще не соскучилась по волколотику. — А со мной туда и не нужно, — рассмеялся дико бесящий самоуверенностью воплощенный дух, схватив меня за руку, выволок за дверь и потащил в сторону, противоположную выходу из женского крыла. — Я не собираюсь с тобой сбегать, — невольно понизила голос до шепота, с трудом поспевая за златоволосым чудовищем. — Справишься без меня? — хмыкнул предсказатель, и сразу стало понятно — не справлюсь. Хотелось заявить нечто вроде: «Я останусь во дворце, исчезни, зараза солнечная!» — но меня же растерзают! — До выхода и не дальше, а там расстанемся на веки вечные. Ты меня услышал, проклятье лучшего следопыта? — Конечно. Я хорошо слышу в этом теле. — Безмерно рада! В этот миг мужчина затормозил на самом углу коридора, а я с разбегу впечаталась в его широкую спину. Тряхнув головой, приподнялась на цыпочки и осторожно выглянула сначала из-за артефакта, а потом из-за угла. У запасной лестницы почти в самом конце коридора показалось трое бегущих по направлению к нам стражников. — Они сейчас добегут до угла и увидят нас, — зашептала, пытаясь втянуть горе-помощника за угол. — Давай я прижму тебя к стене и буду страстно целовать, — тоже шепотом отозвался наглец, — а они пробегут мимо. В ответ я только стукнула нахала по спине и прошипела: «Тогда они точно мимо не пробегут», — и именно в эту минуту со стороны стражников донесся ужасающий грохот. Один из них неожиданно поскользнулся на чем-то и упал на пол во всем обмундировании, а напарники зацепились за его тело, распластались сверху и заскользили на своем сослуживце по полу, точно на санях. Все вместе доехали до поворота и впечатались в стену. Я затаила дыхание от страха, а невозмутимый солнечный воплощенец осторожно, но совершенно хладнокровно повел меня мимо оглушенных стражников. Мы на цыпочках прокрались совсем рядом с обездвиженными слугами короля, а потом, почти не торопясь, зашагали к запасной лестнице. Я от испуга лишилась дара речи и непрестанно оглядывалась, пока не увидела, как стражники зашевелились, а тот, который был сверху, попытался стянуть с лица надвинувшуюся слишком низко кирасу. Артефакт отворил дверь и втащил меня на лестничную площадку, как раз когда один из служителей короны приказал: «Ищем комнату триста девятнадцать, и поосторожнее, остолопы!» — Они нас не заметили? — не могла поверить я. — Нет, — осчастливил коротким ответом артефакт и потянул вниз по ступенькам. А мне вдруг очень сильно не захотелось идти с ним дальше. Ведь снова что-то задумал и намеренно подставил меня с этой запиской. — Нет! — вырвала руку. — Не пойду с тобой. Просто опиши мне путь. — Расписывать по минутам нет времени, — пожал плечами негодяй, — но раз не желаешь идти, оставайся. — И он пошел дальше. Один! — Сумку оставь, — велела я вдогонку, в ответ последовало короткое пожатие плечами, и мерзавец, не прекращая движения, скинул с плеча сумку. Я глядела вослед, и с каждой секундой на душе становилось все тревожнее. Сколько осталось времени до того, как перекроют выходы? Меньше десяти минут? Как я выберусь одна? Мне не хотелось идти с этим хитрецом, но и шанс сбежать из дворца без него был слишком мал. Оставаться же казалось — смерти подобным. Подскочив к сумке, я выхватила костюм и поспешно натянула брюки, а потом сменила ночную рубашку на черную куртку. Ноги в походные ботинки всовывала буквально на ходу, сумку поспешно закинула на спину. Предсказателя догнала внизу — он замер у двери, ведущей не куда-нибудь, а в караулку. Обернувшись, воплощенный дух приветливо улыбнулся, а затем вновь сосредоточился, явно отсчитывая про себя секунды. Я вцепилась в его руку, а он толкнул дверь и спокойно вошел в совершенно пустое на данный момент помещение. Однако стоило раскрыть рот, как Кай быстро обернулся, схватил меня в охапку, потащил назад и прижал к стене прямо под крючками с одеждой. За нами сомкнулись форменные мундиры, доломаны, ментики и плащи. Я придавила спиной сумку и замерла не шевелясь, а в караулке послышалось движение. О боже, а если они заметят среди сапог наши ноги? — Мушкет тебе на что, дурная голова? В кого стрелять собрался? — послышался голос начальника караулки. — Велено взять обоих живьем и привести к королю. — А если сопротивление окажут? — А если ты предсказателя подстрелишь? Голову с плеч снимут. Хм, а меня, значит, подстрелить можно? Однако обидеться я не успела, поскольку начальник тут же добавил: — Аленку не трогать, понятно? Коли волосинка упадет с ее головы, я лично спрошу. — Да понятно, начальник. — Ну, вперед! Хлопнула дверь, и снова наступила тишина. А нас снова никто не заметил! Я бы, пожалуй, тоже не стала обыскивать караулку или шарить среди вешалок с обмундированием, плащами и стоявшей внизу обувью. Не столкнувшись со столь вопиющей наглостью, которой в избытке обладал артефакт, ни за что не сможешь просчитать его действий. Воплощенный дух среагировал на выход потенциального противника мгновенно. Он вытянул меня из груды одежды и потащил к другой, маленькой и неприметной дверке. Когда мы, согнувшись в три погибели, протиснулись через дверной проем — оказались по ту сторону крепостной стены, прямо на краю окружавшего дворец рва.