В середине июля на побережье пришла жара. И хотя море по-прежнему было прохладным, городок оживился, наполнился туристами и местными жителями, спешащими понежиться на солнышке, поэтому с самого утра вереница людей тянулась к морю. Узкие тротуары главной улочки озарялись улыбками людей в предвкушении отдыха, детским радостным смехом и веселой толкотней. Кого только не было на этой улочке! И скромные пожилые пары, и молодежь, и родители с детьми, везущие перед собой коляски и несущие огромных надувных фламинго, крокодилов, дельфинов. Путь на море напоминал праздничное шествие. Из-за чересчур бодрящей воды, температура которой редко превышала 18–19 градусов, многие отдыхающие заходили в море по колено или по пояс, стояли на одном месте, а спустя пару минут со спокойной душой возвращались к лежанию на теплом песке. На балтийском побережье вода в море день ото дня отличается своей температурой: если вчера она была теплая, то завтра может оказаться ледяной. Аня несколько раз приходила на пляж в самый жаркий день, по словам Розы, «аномально жаркий, несвойственный этим краям», а в воду было не зайти – она была словно из колодца. В таких резких переменах были виноваты сильные ветры, которые сгоняли теплую, прогретую солнцем воду в открытое море, а на ее место с глубины поднималась холодная. И нужно было несколько дней ждать, пока море снова прогреется, и надеяться, что ветер перестанет похищать верхние слои воды. Аня продолжала приходить по утрам на пляж к порту, хотя в глубине души тосковала по дождливому июню, когда легко дышалось и вольно гулялось на пустынном побережье. Занятия йогой пришлось отложить – в девять утра теперь было слишком душно и людно, чтобы предаваться медитациям. Зато она стала часто брать у Роберта сап-доску и выходить в море. Вода теперь была спокойная, и она приноровилась плавать вдоль берега, недалеко от буйков. Когда солнце начинало нещадно опалять кожу, Аня окуналась в море и тут же вылезала на доску. Долго находиться в воде по-прежнему было холодно. Она проводила на доске по несколько часов, гребла веслом отчаянно, изо всех сил, развивая хорошую скорость. В это лето она мало ела и много ходила пешком, переживала из-за своих неразделенных чувств, мучилась бессонницей и выглядела сногсшибательно. Никогда еще она не была такой стройной, загорелой и мускулистой. Она надеялась, что Роберт оценит все ее муки. Вытащив доску на берег, Аня поставила ее на ребро и, взявшись за ручку посередине доски одной рукой и за весло другой рукой, пошла в сторону серф-станции. – Какая красивая девушка и без охраны! – воскликнул Роберт, когда она поравнялась с ним. В руках он держал неизменный одноразовый стаканчик с бодрящим напитком, словно у него в микроавтобусе была спрятана кофемашина. – И вам привет! – ответила Аня с улыбкой. Утром он опаздывал, и контейнер, где хранились яхты, паруса и доски, открывал паренек, которому тренер доверил ключи. Поэтому Аня не стала дожидаться его приезда, а взяла доску и ушла на воду. – Вы весь пляж смущаете своей фигурой, – произнес Роберт, понизив голос. – Это плохо? – ответила Аня, довольная услышанным. – Это прекрасно. Но меня вы тоже смущаете. – И что мы будем с этим делать? – кокетливо спросила она. Он промолчал, достал из кармана сигареты, чиркнул спичкой и закурил. – Мы в эти выходные едем на Балтийскую косу, будет большая компания и две ночи в палатках на берегу моря. Вы должны поехать с нами! – сказал Роберт. Аня не любила путешествия с палатками и ночевки на природе и по этой причине ехать не хотела. Но соблазн провести время наедине с Робертом и его пронзительный взгляд, которым он пожирал ее, уговаривали согласиться. – Не думаю, что это хорошая идея. У меня и палатки-то нет! – Найдем мы вам палатку! Поехали, будет весело. – Я с детства не ночевала в палатках и, честно говоря, не горю желанием настолько сближаться с природой, – ответила Аня, пожав плечами. – Это совсем недалеко от цивилизации! Нужно будет доехать до Балтийска на машинах, переправиться на пароме через пролив – и сразу за поселком Коса, в пешей доступности от паромной переправы, разместим наш палаточный лагерь. Там такие красивые места, чистейшая вода, белоснежный песок и, главное, мало народа. – Звучит обнадеживающе, – отозвалась Аня. Она колебалась. Она плохо представляла, где возьмет палатку и как будет спать в ней на песке. – Ну же, решайтесь! Когда еще вы побываете на Балтийской косе? Это ведь уникальное место! Большая часть косы – это дюны, частично поросшие лесом, и километровые пляжи с чистым песком. У немцев там был аэродром «Нойтиф» с гаванью для гидросамолетов, очень хорошо оснащенный, говорят, даже с подогревом полосы – это еще до войны, можете себе представить?! Теперь, правда, все находится в запустении, но природа сохранилась в первозданном виде. И вообще, в отличие от Куршской косы, которая является национальным парком, побывать на Балтийской косе желающих гораздо меньше, поэтому там не будет толп туристов и можно будет насладиться красивыми видами. Вы же знаете, какие восхитительные закаты у нас на Балтике? – На Балтийской косе так же, как на Куршской? – Абсолютно нет! Это два очень разных места, несмотря на сходство природы. Балтийская коса подразумевает отдых дикарем: ее никто не охраняет и за ней никто не следит, сюда не стремятся переехать жить или открыть ресторан, здесь не развивают туризм и не приводят поселок в порядок, эта коса на любителя. В то время как Куршская коса является объектом Всемирного наследия ЮНЕСКО и имеет развитую инфраструктуру, она нарядная, чистенькая, ухоженная и очень туристическая. Но я больше люблю Балтийскую косу именно за ее самобытность. – Очень заманчиво, но смущают бытовые вопросы. Например, как готовить еду на природе? – Проще простого. Все берут с собой немного провизии: макароны, хлеб, тушенку, печенье, чай. На месте складываем все в общую кучу и готовим на костре. У нас будет дежурный по костру и ответственные по питанию. Не переживайте, голодной вас не оставим! В поселке есть магазин, так что мы будем недалеко от цивилизации. У вас есть два дня на подготовку. Аня вздохнула и согласилась. Роберт расцвел в улыбке и поцеловал ее в щеку. – Правильное решение! Вам понравится! – Надеюсь, – сказала она. – Мне пора идти, много работы накопилось. – Завтра придете на пляж? – Постараюсь. – Я буду вас ждать, – ответил Роберт и затянулся сигаретой. Ей не нравилась его привычка курить. Это напоминало ей об отце, а это были не самые лучшие воспоминания. Рядом с Робертом она вспоминала ту часть своего прошлого, которая ее тяготила. Эти воспоминания волнами, приступами тошноты подступали к горлу. Ей необходимо было найти тихую гавань в жизни, опереться на крепкое мужское плечо и обрести наконец твердую почву под ногами вместо того штормящего моря, что кидало ее из стороны в сторону, вынуждало совершать несвойственные ей поступки. Аня не сообщила Луке, что уезжает с Робертом на выходные. Ее мучила совесть, хотя она и понимала, что ничего ему не должна. Но Лука был слишком добр к ней и относился с заботой, которую она не заслуживала, он наверняка бы отговорил ее от этой затеи. Поэтому она, словно беглянка, собрала кое-какие вещи, закупила продукты и предупредила Розу, что уедет к подруге на пару дней. Роберт в компании друзей отправился в поход ранним утром, Аню задержали рабочие дела, поэтому ее подхватили его знакомые. К вечеру Аня ступила на берег Балтийской косы. Балтийская коса – узкая полоска суши, отделенная от Балтийска судоходным проливом. Коса раскинулась на 65 км в длину, ее ширина составляет от 300 метров до 9 км. Чуть больше половины косы (35 км) принадлежит России, а 30 км – Польше, где коса именуется Вислинской. Чтобы добраться на косу из Балтийска, нужно воспользоваться паромом через пролив. Пролив между Балтийском и косой является единственным судоходным путем в Калининград, именно здесь проходит морской канал. Балтийская коса является уникальным местом с белоснежными дюнами, дикими пляжами и лесами. Балтийская коса, https://baltkosa39.ru/ Вид с парома на Балтийск Пока плыли на пароме, местный житель – старик без возраста, с обветренным лицом, всю жизнь занимающийся рыболовством, – рассказал, что во время сильных штормов переправа не работает и люди оказываются оторванными от материка, не могут добраться до города. Дети не ездят в школу, взрослые – на работу. В магазины не поставляют продукты, и люди не могут попасть в больницу. – И сколько же времени паром может не курсировать? – спросила Аня с любопытством. – Бывает, что и всю неделю. Зимой штормит сильно. – Но как же тогда местные добираются до дома? – Обычно жителей косы заранее предупреждают о приближении шторма и отплытии последнего парома и в случае надобности отпускают с работы пораньше, чтобы они могли добраться домой. – Как это мило со стороны работодателей. – Да не, это же необходимость. Тут вариантов других нет – людям нужно помочь попасть на тот берег до шторма. Вот только море может штормить долго, и работник пропустит следующие трудовые дни. Поэтому жителей косы на работу берут неохотно, не любят их, – разоткровенничался старик. – Почему же люди живут на косе? Неужели они не хотели бы переселиться в Балтийск? – Там их дом, они привыкли так жить. Да и нет у них денег, чтобы в другое место переехать. – А что они делают, если опоздали на паром? – не унималась Аня. – Ночуют у знакомых. Моя внучка частенько останавливается у подруги в городе, если не успевает на последний паром. У нее даже своя полка с вещами есть в шкафу подруги на такие случаи. Выкручиваются люди! Приспосабливаются, что ж делать, – ответил старик и закашлялся. – А как же, если скорая нужна, а шторм? – ахнула Аня. – А никак! Сколько раз было, что соседки рожали дома в шторм. Но страшнее – пожары. На моем веку много домов погорело – ни врачи, ни пожарные не могли добраться с того берега. – Суровые условия жизни тут, – вздохнула Аня. – Это море, с ним всегда нужно быть начеку. На косе то шторма разбушуются и до жилых домов доходят, то кочующие пески все засыпают. Раньше пески могли за ночь замуровать людей в домах. Жители даже двери устанавливали, как на Севере, чтобы внутрь открывались и можно было выйти в случае чего. Местные ходят дюны укреплять, чтобы пески остановить. Аня слушала рассказ рыбака с нарастающим волнением. Ехать в такое место, из которого не всегда можно выбраться обратно, было страшно. Хоть бы летом сильных штормов не случалось! Она сразу же подумала о Луке, который будет волноваться, если она окажется в передряге. Чужой человек, который ничего ей не должен, вел себя как близкий родственник. И она чувствовала в нем крепкое плечо, которого ей так не хватало. Сойдя с парома, Аня оторвалась от новых знакомых, чтобы пройтись пешком и изучить местность. Взору открывалась одна-единственная деревенская улочка, тянувшаяся вдоль берега, с домами, маленьким продуктовым магазинчиком и кафе. От старика Аня узнала, что на косе можно посмотреть несколько фортификационных сооружений времен Восточной Пруссии (старый люнет, разрушенный форт «Западный», береговую зенитную батарею «Лемберг»), заброшенный немецкий аэродром. Небрежные заборы из чего попало, полуразрушенные домишки, заброшенность и запустение, ржавые останки автомобилей, горы мусора вдоль дороги навевали грустные мысли и погружали в меланхолию. Нищета, оторванность от всего мира, безысходность наделяли это место непередаваемым чувством отчаяния и скорби. Аня как могла гнала прочь плохие предчувствия. Подходя к зарослям шиповника, разросшимся перед дюнами, она услышала громкий и веселый голос Роберта, перекрикивающий музыку. Будучи душой компании и видным мужчиной, он охотно пользовался своим положением и блистал перед собравшимися вокруг друзьями. Поднявшись на песчаный холм, Аня увидела картину, которую несколько недель рисовала у себя в воображении и которая в действительности сильно уступала той, идеальной. Посреди вытоптанного холма громоздился палаточный лагерь, вперемешку с машинами, тентами, сумками с провизией и мангалами. Некоторые палатки раскинулись на отдалении, Роберт занял центральное место, собрав вокруг себя компанию сверхобщительных любителей дикой природы. Хотя на деле дикой оказалась не природа, а отдыхавшие на ней люди, о чем свидетельствовали горы мусора, сваленные под кустами, музыка «Сектора Газа», оравшая из колонки рядом с одной из палаток, и смятые жестяные банки из-под пива, валяющиеся на траве. Когда Аня подошла к шумной компании, Роберт радостно поприветствовал ее и представил друзьям. Смеркалось. Ее спина ныла от тяжести походного рюкзака, вены на руках вздулись, палатка, свернутая в мешок, напомнила о себе болью в фалангах пальцев: своей тяжестью ручки мешка сильно давили. – Бросай вещи, садись к нам! Скоро шашлыки будут готовы! – проговорила симпатичная молодая девушка, разливавшая по пластиковым стаканчикам собравшейся компании вино, сок или пиво. – Что тебе налить? – Спасибо, мне нужно собрать палатку до темноты. – Аня глазами встретилась с Робертом, надеясь, что ему и без намеков станет понятно, что она рассчитывает на его помощь. – Да ладно тебе, Ань, посиди с нами, позже соорудим тебе дом, – произнес Роберт. Несмотря на усталость от дороги и туманные перспективы собирать палатку при свете фонаря, она сдалась. Проделав такой путь и оказавшись в непривычной для себя ситуации (она терпеть не могла шумные компании, избегала подобных тусовок, предпочитая общаться тет-а-тет с человеком, а если уж оказывалась в круговороте людей – чувствовала себя неловко и обычно молчала, не вступая в дискуссии и не выделяясь), Аня набралась храбрости и, взяв стаканчик с белым вином, присела на один из складных стульчиков.