– Можно. Тебе, Ольга, всё можно. Девушка даже повернулась к соседу, убедиться, не смеется ли. Нет, мужчина был предельно серьезен и внимательно смотрел на нее своими бесконечно темными глазами. Шум гомонящего вокруг зала стал отдаляться. Сейчас Ольга не слышала и не видела ничего, кроме мужчины напротив. Кроме его темных губ. – Потому, что ведьмам дозволено больше? – Нет. Потому, что именно тебе дозволено больше. Ольга хотела уточнить, почему ей такие поблажки, но опять подошел пожилой слуга, чтобы подлить вино в и без того полные бокалы господ. Пришлось умолкнуть. Зато лава внутри утихла, утихомиренная скупыми словами мужчины. Прошло еще немного времени, и сидящие за женским столом куда-то засобирались. Упорядоченным гуськом дамы потянулись от своего стола к центральному, останавливались и вежливо склонялись перед сидящим Макнамаром, говоря какие-то вежливые фразы. Затем одаривали хирургически режущими взглядами сидящую рядом с ним Ольгу и уходили прочь, гордо задрав подбородки. Ольга заметила, что и в зале осталось меньше женщин и детей. Зато оставшиеся мужики всё громче гоготали, бродя по залу и собираясь группками. Всё чаще оглядывались на Макнамара, особенно "старшие" по статусу теронцы – командир отряда Тхилгах, почти сержант Сэко, тот мужик со шрамом – как оказалось, он был кем-то вроде не то коменданта, не то смотрителя замка. – Мне тоже уйти? – Догадалась Ольга. Кажется, официальная часть банкета закончилась. Дальше начиналась приватная тусовка. – Так будет лучше, – сухо ответил сосед по столу. "Ну конечно, лучше держаться подальше от толпы пьяных мужиков" – понимала и сама Ольга. Тоже встала из-за стола. Мужчина, слишком занятый, чтобы лично провожать, лишь махнул какой-то ближайшей служанке, чтобы проводили госпожу до ее комнаты. И вновь Ольга брела по темным переходам за очередной девицей, подсвечивающей им путь масляной лампой. С одной стороны, хотелось действительно уединиться в своей комнате и наконец-то расслабиться после такого длинного и столь насыщенного новостями дня. С другой, где-то далеко в глубине точил червячок, что, мол, даже несмотря на то, что она ведьма, и что аж сам маркграф Макнамар "позволил лично ей всё", нет у них равноправия. И быть не может. Женщины послушно расходятся "по местам", мужчины продолжают гулять, сколько и как их душе угодно. "Другой мир, другие правила" – утешала себя Ольга, с сожалением думая, что в своем мире они с компанией друзей все одинаково сидели бы в баре. Столько, сколько хочется персонально каждому, а не как требуют какие-то там приличия. "Но здесь точно не стоит повторять подобное! – Понимала сама девушка. – Даже если теронцы меня хоть сколько-то уважают, выдержит ли это уважение испытание алкоголем? Нет, даже и пробовать не буду!". Но всё равно было немного неприятно. Идущая впереди служанка изредка оборачивалась, и Ольга перехватила ее какой-то ехидный, отчасти превосходящий взгляд. И вновь поняла, почему служанка так злорадна – ведь она сейчас вернется обратно, в зал к мужчинам, в то время как "приличная госпожа" вынуждена уходить прочь. "Никакого равноправия! Даже по сравнению с дворовыми девками! – скрипела зубами Ольга. – Знатной дамой быть совсем, совсем невесело!". Не то, чтобы она хотела "привилегий" дворовых девок. Да и какие там привилегии – пьяных мужиков за столом обслуживать? И хорошо, если только за столом, если только кушанья подавать. Но и вот это открыто сейчас демонстрируемое служанкой превосходство недовольная местными правилами ведьма не смогла спустить. Тяжко вздохнула и... фитилек в масляной лампе якобы сам потух. Служанка впереди испуганно пискнула. Оказавшись в темноте, Ольга чертыхнулась под нос и зажгла в воздухе магический шарик. Теронка завопила в голос и шарахнулась в сторону. – Это всего лишь свет! – буркнула ведьма. Но девица ее не послушала. Развернулась и, протиснувшись мимо чуть не по стенке, кинулась вниз по лестнице. По темной лестнице и без лампы. "Ох, чего это она? – опешила Ольга. – Как бы целой до низа добралась!". Но поняла, что если ринется догонять и без того напуганную девицу, то та точно разобьется, лишь бы быть подальше от чужеземной ведьмы. "Как же с вами всеми здесь непросто! – нудно бурчала про себя Ольга, отправившись дальше по памяти. – Как же я хочу домой!". *** Свою комнату она нашла. А вот какую-нибудь служанку нет. Не то чтобы ей нужна была компания, но сильно надоевший за вечер корсет был зашнурован сзади. Ждать Рохуса, то есть Хогламила тоже не стоило, как поняла девушка. Поэтому всё больше раздражающаяся Ольга стала вынужденно осваивать новый ведьминский прием "Поджог веревок", то есть шнуровки платья. Желательно так, чтобы само платье на ней не вспыхнуло. И это препятствие вскоре было побеждено. И пусть в комнате теперь воняло горелым, но Ольга облегченно вздохнула, выбравшись из плена дорогого наряда. Скинув с себя все многочисленные слои роскошной одежды, девушка в одной нижней рубашке с удовольствием забралась в огромную кровать, где можно было уложить целую футбольную команду, и уснула. *** Только утром Ольга поняла, почему эта комната называлась светлой. Первые лучи солнца щедро затопили комнату пронизывающим светом через не зашторенные огромные окна. Девушка сладко потянулась в мягкой постели. Поняла, что настырный ранее теронец почему-то так и не заявился в ее отдельные апартаменты, как это делал ранее в Ведьмином доме. Взгрустнула. Но недолго. Тут же радостно выбралась из огромной кровати – босиком на пол, устланный, как оказалось, толстыми коврами, чтобы закружиться в мягких солнечных лучах. Поприветствовала новый день. Большую часть одной стены неожиданно для грубой местной архитектуры занимали окна, створки которых состояли из множества небольших ячеек стекла, облепленных металлическими полосками рамок, некоторые стеклышки были цветными. И разноцветные солнечные блики весело прыгали по серым каменным стенам комнаты, добавляя радости новому дню. Ольга вновь потянулась, предвкушая более приятные события сегодня. И раз никто не мешал и никуда не торопил, добросовестно занялась обязательной для ведьм зарядкой. В длинной просторной рубахе до пят упражняться было неудобно, но любопытных глаз не было, поэтому девушка спокойно подвязала рубаху до нужной ей длины, не переживая о трепетных местных "приличиях". Вскоре зарядка была сделана, энергия поднакоплена и стабилизирована, мышцы разогреты, аппетит нагулян. К сожалению, открыть окна, выходящие судя по всему во двор, Ольга так и не смогла, чтобы впустить в комнату свежий воздух. К счастью, в комнате обнаружились ее сумки с нарядами от Мордр. Девушка самостоятельно нарядилась в более привычные ей простую юбку и вполне приличную с закрытым воротом рубаху с коротким, поддерживающим верх жилетом. Ольга бы предпочла надеть штаны, которые нашла здесь же в чистом виде, но не решилась вновь смущать местных. Еще нашла в сумках платок и повязала на голову, чтобы хоть так скрыть свои светлые волосы и не привлекать лишнего внимания. Затем она отправилась вниз, добывать еду. Ведь если завтрак не идет к ведьме, то ведьма негордая, сама пойдет к нему. Замок еще спал в столь раннее утро. По крайней мере безмолвны были господские этажи, где ей выделили роскошный номер, как поняла Ольга. В коридорах и на лестницах было светлее, нежели вчера, сюда тоже забиралось утреннее солнце, проникая в узкие и высокие застекленные оконца. Кожаные ботиночки, что когда-то выделила Мордр, мягко шуршали по каменным плитам переходов. Ольга опять крутила головой, рассматривая невидимые ею ранее детали интерьера. На этом этаже серые стены коридоров без штукатурки украшали большие тканые гобелены с разными сюжетами – чаще боев и охоты. За чужими запертыми дверями была тишина, поэтому девушка тоже старалась не шуметь. И старалась не думать, что за одной из этих дверью сейчас может быть милорд Макнамар. И, вполне вероятно, не один, шепнуло внутри едким голоском. Недаром же наглые дамочки вчера так старательно трясли перед господином своими "достоинствами". Стиснув зубы, Ольга тщательно отогнала прочь от себя столь гадкую мысль. Еще не хватало портить себе настроение с утра. Хватит и того, что она была голодной. А голодная ведьма – злая ведьма. На лестницах широкие ступени были неровно протерты ногами в течение, наверное, сотни-другой лет. Ольга осторожно спустилась, так никого и не встретив. В огромном зале, где вчера проходило торжество, было не убрано. С длинных столов убрали не всю грязную и пустую посуду, стоявшую вперемежку с оплывшими до основания свечами. Не убрали и выпивших гуляк, некоторые из которых спали прямо на лавках около столов. Или даже на полу. Храп и запах в зале стоял соответствующий. Стоя в тени стены, Ольга огляделась и потихоньку направилась в ту сторону, откуда вчера выносили еду. Как оказалось, в зале всё-таки были окна – только высоко на стене, почему-то ближе к потолку. Там в широких стенах с двух сторон были ряды узких бойниц, и с одной стороны помещение сейчас щедро заливалось солнцем. Кухню Ольга нашла в том числе по шумной суете и разным запахам, расползающимся по коридорам. Вначале пробежала мимо какая-то служанка, не обратив внимания на девушку. Затем Ольга зашла в раскрытые двери еще одного огромного пространства с рядом очагов вдоль одной стены, с рядами столов по середине и с развешенной разной утварью по стенам. На дальней стене еще одна распахнутая дверь, залитая солнечным светом, видимо, вела во внутренний двор, в прохладу нового дня. Оттуда ощутимо тянуло свежестью. – Пошевеливайтесь, лентяи! – басила какая-то крупная тетка около дальнего полыхающего очага. – Хватит зевать, солнце уже давно встало! Столько работы! А вы как ночные курицы... Следом раздался шлепок тряпкой, но вряд ли он помог орущей тетке навести порядок. Редкие "сотрудники", что были на кухне, действительно едва шевелились, слабо реагируя на крики. "Ох, и как мне в таких боевых условиях разжиться едой?" – озадачилась девушка. Знакомых служанок вокруг не видно, спросить было не у кого. – Чего встала яко пень на дороге? – Гаркнули над ухом Ольги, за малым не отпрыгнувшей в сторону от окрика. Мимо еще одна дородная теронка в замызганном переднике тащила большую и явно тяжелую корзину, доверху наполненную грязными корнеплодами. – Мне бы поесть, – робко заикнулась Ольга. – Ха, поесть все мастаки! Да чё то работать некому. На вот! – В руки Ольги мигом сунули пустую корзинку небольшого размера. – Бегом давай на птичник! Собери яйца, а то сдобу надо господам ставить. Ольга тяжко вздохнула. Видимо, завтрак светит ей нескоро, если сдобу какую-то еще даже не начали готовить. – Че застыла? Бегом! – Но глянув еще раз на худую фигуру мнущейся девушки, теронка добавила чуть мягче. – Як вернешься, дам кус пирога. Со вчера осталось. "Ладно, буду отрабатывать еду" – хихикнула про себя Ольга и выскочила во двор. Прошагала прилично по очередному заросшему пространству, с мокрой от расы травой, зажатому меж нависающих каменных стен, и только потом поняла, что не знает, где птичник. И спросить не у кого. В столь ранний час праздно прогуливающихся по двору не было. Сунулась в один угол двора наугад, поняла, что ошиблась, пошла по найденному узкому проходу в другой угол. И нашла там новое приключение. Из-за угла в узкий проход меж стенами навстречу Ольге неожиданно вывернул пошатывающийся смуглый теронец в помятой рубахе, на ходу вяло возящийся с завязками своих чуть приспущенных штанов. Словно за тем углом только что справлял потребности своего организма. Но завидев девушку, мужик сразу оживился, залыбился. – Куда торопишься, красотка? Ольга замерла на месте, думая, что вряд ли ей теперь нужно в ту сторону идти. Что точно стоит сменить маршрут. – Я ищу птичник, – тем не менее ответила она. Вдруг ее сейчас направят по нужному адресу. – Зачем тебе, цыпа? Петушок уже здесь. Иди ко мне! – И еще шагнув вперед мужик стал протягивать свои лапы, которые точно не помыл, после того как... – Руки убери! Уйди с дороги! – рявкнула Ольга, отступая. Но когда местные мужики слушались женщину, да с первого раза? Даже если она ведьма? От скалящегося мужика за версту несло перегаром, он шагнул еще ближе, всё так же протягивая руки. – Разве что ты хочешь стать петушком-гриль? – Разозлилась голодная Ольга на того, кто стоял на пути к ее будущему завтраку. И, вскинув руку, огрела подобравшегося ближе наглеца в грудь энергетическим ударом. Теронец ожидаемо отлетел и рухнул на утоптанную землю, широко раскинув руки. Да так и остался лежать. Испугавшаяся на миг Ольга подошла к павшему, склонилась проверить его здоровье. Вроде бы услышала всхрап и успокоилась. Развернулась, чтобы сменить маршрут, но из-за противоположного угла прохода, откуда она пришла, вывернули еще два мужика. Такие же темные рубахи, заправленные в кожаные штаны, коротко стриженные волосы, прикрывающие крупные черепа. И суровые физиономии, на которых отразилась целая гамма чувств, когда они глянули в их сторону. Мужики ошарашенно глянули на упавшего позади Ольги и раскинувшегося неподвижно соплеменника, затем на запыхавшуюся светловолосую девушку, у которой сбился платок. Мужские лица начало как-то нехорошо перекашивать. – Э-эм, привет, мальчики! – Непроизвольно соскочило с губ Ольги, которая уже поняла, что попала в неприятный переплет.