Моя бедная девочка… Что же мне делать теперь? Как все уладить? Какое решение верное? Чем пожертвовать? Я бы предпочел собой, чтобы не раскалывать ни одно из их сердец. Пусть страдает только мое. Пусть бы этого было достаточно. – Прошу, не молчи сейчас, Бостон, – шепчет Скайлар и сжимает мою ладонь. – Я растеряна не меньше твоего. И… Не знаю, пришла бы к тебе, если бы не была так потрясена новостью о беременности… – она поднимает наши сцепленные кисти и кладет их себе на живот. – Там еще совсем ничего нет, но… Бостон… – В глазах Скай застывают слезы, она улыбается, а я готов вспороть себе грудную клетку, чтобы физическая боль перекрыла душевную. – У нас будет ребенок… Чуть раньше, чем мы планировали, но… Ты только представь… Мы станем родителями. Я стану отцом. А из Скайлар, уверен, выйдет прекрасная мать, но… Вместо того, чтобы радоваться, я испытываю только боль. И она не просто ноющая, она разрывает погрязшую во лжи душу. Но разве сейчас я могу сказать Скайлар правду? Возможно, она и так догадывается о моих чувствах к Кендалл, но Скай все равно здесь. Она пришла, переступила через себя, предложила попробовать снова радинашегоребенка. Скайлар гордая, поэтому я знаю, каких усилий ей требовалось прийти ко мне первой. Разве после этого я могу унизить ее своим непростительным поступком? – Бостон, – ее ладонь касается моей щеки и нежно поглаживает скулу. Скай заглядывает мне в глаза, и я готов провалиться сквозь землю от острого чувства вины и стыда.Я не должен был так с ней поступать. Мой взгляд полон сожаления, которое даже не могу выразить, но Скайлар настойчиво не хочет этого замечать. – Я тоже напугана, но… И рада одновременно. Я знаю, что ты будешь самым замечательным отцом на свете, самым прекрасным и достойным мужем. Я знаю тебя, Бостон. Нет, Скай, ты знаешь только светлую часть меня. Сдержанную, тактичную, расчетливую, прагматичную. Другая часть Бостона тебе не понравится. Она похотливая, грязная, импульсивная, взрывная. Ты никогда не примешь меня таким. Ты морщишься и кривишь лицом, когда я произношу слово «черт». С таким Бостоном ты не пошла бы даже на второе свидание. – Я ни дня не сомневалась в своем выборе, – продолжает Скайлар. В ее голосе теплится надежда на светлое, счастливое будущее со мной. То будущее, которое мы совместно планировали еще две недели назад. – Да, ты ужасно удивил меня своим поведением в последнее время. Должна признать, сбил с толку. Но… Я все понимаю, Бостон. Знаю, как сильно ты перенапрягаешься, чтобы добиться лучших результатов, как устаешь. У тебя очень стрессовая работа, и я не должна была реагировать подобным образом. Я должна была прийти раньше, чтобы просто поговорить с тобой, спросить, что творится в твоей душе. Мы ведь так редко разговариваем об этом. Только о работе, карьере, планах… Поэтому… Прости меня, Бостон, я… – Нет! – резко перехватываю руку Скайлар и ловлю недоумение в выражении ее лица. – Нет. Не смей извиняться. Ты не должна это делать. Точно не ты, Скай. Если кто-то и должен просить прощение и умолять о втором шансе, так это я. Я наломал дров. Я был груб. Мое поведение не заслуживает оправданий. – Бостон, все в порядке. Когда сегодня я услышала, что беременна, моя обида далеко отошла с первого плана. Да, я все еще злилась на тебя, но… Понимаешь, теперь есть вещи, которые куда важнее моей злости. – Скай, ты до сих пор хочешь переехать ко мне? – голос звучит ровно, но сердце в этот момент разрывается надвое. И одна половина навсегда останется у Кендалл. Вторую я подарю ребенку, которого носит Скай. Себе оставлю дыру. Заполню ее болью, запечатаю сверху грузом от лжи, который мне придется тащить через всю жизнь. – Если ты до сих пор хочешь жениться на мне. Скайлар улыбается и льнет к моей груди, обрамляет ладонями мое лицо и нежно целует в губы. Я закрываю глаза и не чувствую ничего, кроме ядовитой горечи, прогрызающей нутро.Теперь так будет всегда?Вроде бы я все сделал правильно. Тогда почему хочется придушить себя собственными руками? *** Пока Скайлар занималась переездом в мою квартиру, я не полетел за Кендалл в Милан, а, скрепя сердце, постарался вернуться к привычной жизни. Криптовалютные торги, анализ продаж, рынка, конкурентов, совещания с командой трейдеров, встречи с аналитиками. «Нотис.коин» растет и крепнет, а я теряю себя. Снова запираю запретные желания, учусь терпеть и контролировать ту сущность, которой никогда не следовало давать спуск. Снова становлюсь прежним Бостоном. Привычным Бостоном. Сдержанным и уважаемым бизнесменом с безупречной репутацией и идеальной жизнью, с невестой и ребенком, которого она носит под сердцем. Со стороны скажут, что о бо́льшем и мечтать не сто́ит.Но я имел бо́льшее.И вспоминаю об этом каждую гребаную минуту. Кендалл занимает все мысли, и сердце обливается кровью каждый раз, когда ее вызов остается неотвеченным. Уже третий день. Я самый настоящий трус и мудак. Скайлар была права. Но я не выдержу, если услышу голос Кендалл. Я не готов. Я сорвусь на первом «привет», похищу ее, сбегу на другой конец света, наплевав на мораль и совесть. Мне нельзя слышать ее. А тем более – видеть. Я близок к ошибке, за которую потом сам же себя и сожру. Но сегодня суббота. Хэллоуин. День возвращения Кендалл домой.Ко мне. Она хотела и обещала вернуться ко мне. И это был бы самый счастливый день в нашей жизни. Мы бы закрылись в нашем месте в порту, как и три года назад, придались бы воспоминаниям, воплотили бы в реальность все наши давние желания, которых боялись тогда. Я даже нашел те старые маски-голограммы с изображением Грейнджер и Волдеморта. Но вместо ностальгии нас сегодня ждет кое-что страшнее традиционных фильмов ужасов ко Дню всех святых. Лучше бы мое тело раскромсал бензопилой Кожаное лицо13, вынул мозг Ганнибал Лектер14, сожрал сердце Джеффри Дамер15, чем то, что я сам сотворю снамисегодня вечером. Глава 18. Добро пожаловать домой Настоящее время Кендалл После последнего общения с Бостоном по видеосвязи, носящего порнографический характер (и мне это безумно понравилось), он так и не перезвонил. Даже перестал отвечать на звонки, сославшись на занятость в работе. Но я не дура. У меня хорошо развиты интуиция и шестое чувство, которое подсказывает, что тут не обошлось без сучки Скайлар. Конечно, Бостон должен самостоятельно разобраться в их отношениях, но если эта похитительница чужих мужчин использует запрещенные приемы, я вмешаюсь, и тогда ей мало не покажется. Я не намерена больше отступать. Бостон всегда был моим, с самого начала. И теперь мы будем счастливы. Мы и так слишком долго этого ждали. Два дня до вылета прибываю в диком стрессе. Уверенность в себе постепенно угасает, и я пишу сообщение Бостону – уточняю, ждет ли он меня. Бостон отвечает быстро и положительно. Я с облегчением выдыхаю. Нужно прекратить накручивать себя. Это все разлука с ним. Я ужасно соскучилась. Увижу Бостона, и меня сразу отпустят всякие сомнения. *** Пакую чемодан с вечера. Основные вещи я уже отправила в Бостон, оставила с собой только самое необходимое, поэтому полечу налегке. Но с камнем на сердце, который все-таки повис на колючей петле внутри груди за эти два дня. Хочу скорее оборвать этот груз и уже готова бежать в аэропорт, но рейс только утром. Чтобы хоть как-то отвлечься, соглашаюсь на предложение Юко – моей подруги и коллеги из Японии – опрокинуть напоследок бутылочку Ламбруско в нашем любимом баре LaGare Hotel. Вид оттуда просто невероятный. Завораживающий. Будто держишь все небоскребы квартала Porta Nuova на ладони. И дышится так легко, свободно, будто находишься на вершине мира, а остальное – не волнует совсем. Одной бутылкой игристого мы, конечно же, не ограничиваемся. Девочки решили устроить мне и Юко прощальную вечеринку по случаю возвращения в США. Шона и Ева комфортнее себя чувствуют здесь, в Милане, а вот Юко не задерживается надолго в одном месте. Она согласилась полететь со мной в Америку и очень скоро получила согласование новых условий контракта с агентством дома Gucci, как и я. Наверное, они не возражали, потому что мы с Юко часто работали вместе. Наш дуэт всегда и везде смотрелся гармонично и выигрышно, будь то кадр или подиум. – Мы прилетим к вам в гости к следующей неделе моды в Нью-Йорке, – заявляет уже довольно пьяненькая Ева. Ее пепельно-белые локоны уже растрепаны, а бретелька облегающего платья свалилась с одного плеча. – Так это… еще… год ждать… – подсчитывает на пальцах Шона и надувает губки. – Давай слетаем зимой. Я люблю Америку! Нью-Йорк, Вегас, Лос-Анджелес, Сан-Диего… – А вот Кендалл без ума от Бостона, – хихикает Юко. Я вспыхиваю.Разве она что-то знает? – О чем это ты? – неловко хмурюсь. – Говорю, что из всех городов Америки тебе по душе почему-то Бостон. Там слишком холодно, как по мне. – А-а… – хихикаю и выдыхаю. Опять накручиваю себя. Делаю глоток Ламбруско и чувствую, как приятно кружится голова от шипучих пузырьков. – Просто это мой родной город. Я там выросла, там моя семья, близкие люди… – Вернешься домой? – интересуется Шона. – Не будешь жить в Нью-Йорке с Юко? – Вернусь в Бостон. Я безумно скучаю… – произношу мечтательно и сама не замечаю, как широкая улыбка растягивает мои щеки. – О-о-у… – одновременно завывают девочки. – Знаем мы эту улыбку, – усмехается Ева. – Неужели наша маленькая девственница нашла исключительный член, который наконец не прочь затолкать себе между ног? – Ева! – ляпаю ее ладошкой по плечу. Она заливается смехом вместе с Шоной и Юко. Предательницы. – Вообще-то, Чейз тоже перебирается в Нью-Йорк, – Ева неоднозначно играет бровями. – И что с того? Мне до него какое дело? – Хочешь сказать, что не он тот избранный, которому ты подаришь свою нетронутую дырочку? – прищуривается Ева и взмахивает копной пепельных волос. – Иисусе, нет! – отмахиваюсь от хохочущих подруг. – Чейзу ничего не светит. Я с самого начала обозначила рамки. Да, он прикольный, смешной, классно целуется, но ничего больше. Нет. Не хочу быть его тысячной. – Ну и зря, – не сдается Ева. – Трахается он так же классно, как и целуется. – О да… – мечтательно встревает Шона. – Правда это редко происходит вдвоем, – продолжает Ева, и я морщусь. – Чейз любитель групповушек. – Ага, я в курсе, наблюдала, – закатываю глаза. – И пожестче, – Шона стискивает зубы и втягивает через них воздух. – В прошлый раз, когда Чейз перебрал с порошком, он чуть не разорвал мне зад. Кретин, – цокает языком и говорит так, будто рассказывает о сломанном ногте. И то в глазах было бы больше ужаса, чем от «почти-порванного-зада». Ева хихикает. Видимо, находит это забавным. Странная. – Ну и зачем мне эта информация? – фыркаю. – Мерзость. Не понимаю, почему вы все трахаетесь с ним? Как будто других мужчин нет. Не таких, которые на пике прихода ведут себя, как животные. – Мы трахаемся и с другими, Кендалл. Ты же прекрасно это знаешь. Видела не раз, – усмехается Ева, попивая шампанское. – Но Чейз… – Член. Все дело в нем, – отрезает Шона, и Ева толкает ее в плечо, а потом обе начинают громко смеяться. – Понимаешь, у Чейза большой, толстый и, что не менее важно, опытный хрен, – поясняет Ева после приступа смеха. – Редко какой парень умеет им правильно пользоваться. – Да и вокруг нас сплошные геи, – вздыхает Юко. – Поэтому если Кендалл нашла себе красавчика-натурала, то я за нее только рада. – Ла-а-адно, – затягивает Ева и толкает меня локтем в бок. – Колись, кто он? – Эй! – возмущаюсь, но начинаю улыбаться, вспоминая о Бостоне. Девочки точно обзавидуются, ведь он исключительный. И никакой Чейз не сравнится с моим Бостоном, который виртуозно владеет не только членом. Бостон доводит до совершенства все, чего касаются его ладони, пальцы, руки, губы, язык… – Ладно, сучки, сейчас покажу, – прикусываю губу, воспроизводя в сознании образ обнаженного Бостона между моих ног. – Не закапайте слюной мой телефон, – вытаскиваю айфон из сумочки под испытующими взглядами подруг. Но не успеваю разблокировать, потому что телефон начинает вибрировать, и на дисплее всплывает имя Чейза.