– Твой член мне не интересен, Чейз, – разворачиваюсь, чтобы пройти в комнату за Юко, но Чейз ловит меня за локоть и притаскивает к своей груди. – Твой красавчик оценил твою верность? – Тебя это не касается, – шикаю и пытаюсь вырваться, но Чейз сильнее сжимает пальцами мой локоть. – Он этого достоин, Кендалл? Уже выяснила? – моя грудь упирается в твердый торс Чейза, и я чувствую его дыхание на своем лице. Амбре от выпитых коктейлей бьет в нос, и я морщусь. – Так почему ты сегодня не с ним? – Повторяю в последний раз: тебя это не касается, – четко проговариваю последнюю фразу. Чейз хмыкает и улыбается. – Он этого не стоит, Кендалл. Расслабься и начни веселиться. Как раньше. Чейз толкает меня в комнату и захлопывает за нами дверь. Я погружаюсь в полумрак и мелодичные, вибрирующие биты VETO – Slowres. На резной софе, обитой красным бархатом, целуется Локвуд с каким-то парнем, Юко оседлала незнакомца и расстегивает ему черную рубашку, пока Локвуд продолжает запихивать язык парню в рот. – Я хотела просто выпить, – тут же отступаю обратно к двери. – И мы просто выпьем, – улыбается Чейз. – Эй, слышали? Наша малышка хочет просто выпить. Заправьте члены обратно в штаны. А ты, Юко, сдвинь ноги хотя бы на пять минут. Локвуд все равно трахнет не тебя, а этого красавчика. – Твою мать, Чейз, иди на хрен, – обиженная и неудовлетворенная Юко сползает с колен незнакомца и поправляет черное латексное платье. Только сейчас замечаю, что она нарядилась в женщину-кошку. Локвуд выпрямляется и подходит ко мне, чтобы поцеловать в щеку. Сегодня он в облике дьявола и выглядит потрясно. Он обнажен по пояс, за спиной движутся огромные остроконечные крылья-голограммы, а к голове приделаны самые настоящие витиеватые рога. Эпатажно. Только вот облик дьявола больше подошел бы Чейзу. – Рад тебя видеть, Кендалл, – он улыбается, и я замечаю нарощенные клыки, которые совершенно не мешали ему засасывать второго парня. – Классный образ. Обожаю преподобных. Их так приятно искушать… А потомпортить… – я бросаю взгляд на парня за спиной Локвуда и понимаю, что тот наряжен священником. Чейз смеется. – Продолжишь свои искушения позже, – Чейз подходит к столу и наливает нам выпить. Юко нагибается рядом, чтобы втянуть дорожку порошка, рассыпанного по зеркалу около бутылки. Я бы тоже не отказалась. Но это было раньше. Теперь мне это не нужно. И тогда не было. Я просто… Забылась. Расслабилась. Хотела отвлечься от тяги к Бостону, и Чейз показал как. А мне понравилось. Но я была дурой. Сейчас все изменилось. Юко выпрямляется и кивает мне, приглашая быть следующей, но я отрицательно мотаю головой. Хватит с меня наркотиков. Не такой жизни я хотела. Совершенно не такой… «Она беременна», –эта мысль резко прорывает сознание. Не я. Другая носит ребенка Бостона под сердцем. Другой он будет мужем. Другой будет улыбаться так, как улыбался только мне. Становится горько. Я стискиваю зубы и проглатываю ком, скопившийся в горле. Он дерет стенки, но падает в желудок камнем, который тащит свалиться на пол, но я стою. Ломаюсь, но стою. И принимаю стакан из рук Чейза. Выпиваю до дна и звучно выдыхаю. Нужно еще. *** Мои ноги заброшены на бедра Чейза, а спина уперлась в плечо Локвуда. Незнакомый парень, по имени Винсент, сидит рядом с Локвудом, попивая свой коктейль после пары «дорожек», и смеется, смотря на Юко. Она сняла каблуки и забралась на стол, чтобы исполнить стриптиз. Но одежды на ней и так слишком мало, чтобы разоблачаться, поэтому она просто танцует, задирая платье и виляя задом в полупрозрачных трусиках, которые не скрывают абсолютно ничего. Чейз подливает мне еще и щелкает пультом, чтобы полностью погасить в комнате свет. Я сразу же напрягаюсь и пытаюсь сбросить с него ноги, но он ловит меня за лодыжку. – Успокойся, мы просто посмотрим, – шепчет Чейз и нажимает еще на одну кнопку, после чего за черным стеклом в стене комнаты зажигается свет красных ламп. – Чтобы не заскучать, – ухмыляется он. По ту сторону громадного окна – железная вертикальная Х-образная конструкция, к которой прикована цепями девушка. Она полностью обнажена и ничего не видит, потому что ее глаза перевязаны черной атласной лентой. Ее руки закреплены сверху. Ноги разведены на ширину плеч и пристегнуты кандалами к железному корпусу. Дыхание девушки учащенное – видно по рьяно вздымающейся груди. Она облизывает пересохшие губы и слабо ерзает, позвякивая цепями, которые удерживают ее конечности. Она томится в ожидании. И с каждой секундой, проведенной в тишине и мраке, возбуждается все больше. Уверена, если бы она не была ограничена в движениях, ее пальцы уже бы ласкали взбухший клитор или щипали затвердевшие соски́. Но ей остается только ждать, изнывая от предвкушения извращенных ласк. Внутрь той комнаты не спеша входит высокий широкоплечий мужчина. Свет красных ламп ложится на его рельефные перекатывающиеся мышцы, подчеркивая контуры сексуального обнаженного тела и предельно эрегированного члена. На лице мужчины – черная атласная маска. Он медленно, но твердо ступает к прикованной девушке, держа в руках флоггер20. – Нет, я не хочу… – порываюсь встать, зная, что последует дальше, но Чейз перехватывает меня и садит к себе на колени. Я едва не сталкиваюсь лбом с его лицом. – Расслабься, малышка. И просто смотри, – шепчет он, нежно направляя мое лицо обратно к комнате за стеклом. Я медленно поворачиваюсь и замечаю, что рядом со мной, на софе, Локвуд уже целует Винсента, а Юко засунула руку последнему в брюки и наглаживает его член. – Выпей еще и смотри, – Чейз снова подливает мне в стакан. Его свободная ладонь плавно скользит вдоль моего бедра. – Нельзя пропускать такое интересное представление, согласись? – его влажные губы касаются моей шеи, теплое дыхание ласкает кожу. По мне пробегает дрожь. Опять бросаю взгляд на стеклянную стену и наблюдаю, как обнаженный мужчина в маске наотмашь бьет девушку плетью по плоскому животу. Она вздрагивает и протяжно скулит, закусывая губу. Потом он замахивается и бьет ее снова, но на этот раз кожаные хвосты флоггера разрезают воздух и ударяют девушке между ног. Она извивается и громко стонет, заглушая своими всхлипами звон цепей. – Ей нравится… – томно выдыхает Чейз возле моего уха. – И им тоже… Указывает на мою подругу, которая уже встала на колени между ног Винсента, взяла в рот его член и интенсивно сосет. Локвуд содрал с парня рубашку и принялся ласкать языком его соски́. Взгляд Винсента прикован к зрелищу за стеклом, пока одной рукой он трет ствол Локвуда, а второй – прижимает голову Юко к своему паху, заставляя ее заглатывать себя глубже. – А тебе, малышка, нравится? – рука Чейза скользит под мою короткую «рясу», вторая хватает меня за ремень портупеи между грудей и тянет на себя. Я врезаюсь в его твердую татуированную грудь, голова встряхивается, и губы Чейза ловят мои. – Трахни меня, Кендалл, – Чейз настырно усаживает меня на свои бедра сверху и толкается в меня пахом. Его твердый член упирается мне между ног, а властные губы не выпускают моих. – Трахни. Раздели со мной свой грех. Прочитай мне молитву из своих стонов. За моей спиной стонет девушка за стеклом. Ее голос охрип. Шлепки плети участились. Она всхлипывает и просит взять ее. Она скулит и молит об этом, а Чейз снова толкается в меня. – Трахни меня, малышка. Ты ведь этого хочешь, – Чейз делает еще один плавный рывок, заставляя меня раздвинуть ноги шире. – Согреши со мной. Я бы хотела. Забыться. Вычеркнуть Бостона. Перекрыть. Перечеркнуть лучшее, что было в моей жизни. Попытаться заменить того, кто незаменим. Голова затуманена. Я почти ничего не соображаю. Двигаю бедрами, сидя на Чейзе, трусь об него, но не могу представить никого другого кроме Бостона. Мне кажется, что я оседлалаего.Онласкает меня пальцами под тканью трусиков.Егоруки срывают с меня «рясу».Егопальцы тянут за кожаные ремни портупеи и заставляют меня стонать. Бостон. Мы в заброшенном порту. В том контейнере, где я хотела потерять свою девственность еще три года назад. Где хотела отдаться ему сегодня в этой чертовой портупее, потому что ему бы понравилось. Он бы крепко стискивал мою шею, тянул за ремни, пока я бы не начала задыхаться, и грубо входил бы в меня. Он был бы грешным, а я порочной. Мы бы грешили вместе. – Бостон… – закрываю глаза и насаживаюсь на пальцы, которые входят в мое мокрое лоно. – Бостон, я люблю тебя… Теряю рассудок. Не различаю, где реальность, а где плод моих фантазий. Мои губы кусают. Тело жадно лапают. В горло льется алкоголь. Слишком много. Мимо. По подбородку, шее, обнаженной груди. Мои соски затвердели и трутся между грубых ремней портупеи. Я запрокидываю голову. Забываюсь. Теряюсь в стонах за стеклом, во вздохах рядом. Вокруг раздаются шлепки тел. Всхлипы. Несдержанные крики чьих-то оргазмов. Всем так хорошо. И мне. Мои веки дрожат. Я обмякаю. И утопаю в руках Бостона. Они такие большие. Горячие. Требовательные. Они везде. Я тону в своих иллюзиях и отключаюсь. *** Прихожу в себя на мгновение. Меня тащат по коридору. Снова провал. Потом вижу людей. Это не Локвуд или Юко. Даже не Винсент. Я не могу разглядеть их лиц. Опять теряю сознание. Меня бьют по лицу. Встряхивают. Снова бьют. Шлепают по щекам, чтобы я очнулась. Веки такие тяжелые. Они дрожат, но поднимаются, и я вижу Чейза. Его глаза напротив моих глаз. В нос ударяет резкий запах алкоголя. Меня тошнит. Пальцы Чейза сковывают мои щеки, продавливают их. Мне больно. – Тебе повезло, что я не люблю трахать бревна, – сжимает сильнее, а потом резко отталкивает меня, и я падаю на холодный пол. – Но не волнуйся, мы с тобой обязательно развлечемся в другой раз. – Бостон… – шепчу я. – Сегодня ты можешь называть их, как пожелаешь, – слышу ехидный смех Чейза перед тем, как отключиться. *** Меня поднимают несколько пар рук. Несут. Давят. Причиняют боль. Я пытаюсь закричать, но не могу пошевелить языком. Даже рот не раскрывается. – Смотри, очнулась, – кто-то смеется.