– Джей, мать твою! – возмущаюсь с набитым ртом. – А говорила, что не голодна, – ослепительно улыбается он. – Еще никто в здравом уме не отказывался от ночного перекуса в McDonald’s. – С чего ты взял, что я в здравом уме? – облизываю губы и чувствую на языке привкус кетчупа. Когда-то с моих губ его слизывал Бостон. Хотела бы я это повторить? Конечно, да. Смогу ли? Я тяжело вздыхаю. Возвращение Бостона всколыхнуло былые чувства, которые никуда не испарились. Его появление перевернуло все в голове. А реакция Бостона на мою инвалидность вообще не поддается никакому объяснению. Ему будто все равно. Будто отсутствие конечности совершенно ничего для него не меняет. Он словно слепой продолжает твердить о любви, делая мне только больнее. Ведь я знаю, что он не может по-прежнему любить меня. Не может любить менятакой. Как он будет смотреть на меня обнаженную? Я сама не могу. Каждый раз, когда я буду раздеваться, он будет меня жалеть. Или отворачиваться. Или делать вид, что все в порядке, но на самом деле он никогда не захочет такую изуродованную Кендалл. Ведь так? А что, если он и вправду любит, как прежде? Это лжет надежда. Это самообман. Чушь. Он просто еще не до конца осознал, к кому вернулся. Я снова вздыхаю, чувствуя, как сжимается сердце. – В чем дело? – резкую смену настроения мгновенно улавливает проницательный Джейсон. – Да так… – Кендалл, пожалуйста, не накручивай себя, ладно? Я знаю, о чем ты думаешь. И прошу – дай ему шанс. Не обязательно сразу же выскакивать за него замуж. Просто позволь ему помочь. Бостон уже не сможет быть безучастным, понимаешь? За эти три года, что действовал судебный запрет, он и так извел себя. Ты бы видела его состояние в первый год… Кендалл, он едва не свел счеты с жизнью, когда узнал о запрете. Я едва успел… – Что?! – хватаю Джейсона за воротник пальто. – Что ты сказал? Повтори! – Бостон был не в себе… Он обдолбался. – Бостон?! – сильнее стискиваю в кулаке воротник пальто Джейсона. – Врешь. Бостон не мог. – Если бы я не видел, я бы тоже не поверил, – Джейсон отводит взгляд в сторону и с трудом продолжает говорить: – Меня вызвала его горничная Сен, потому что я автоматический экстренный вызов на случай чрезвычайных ситуаций. И поверь мне, там была такая ситуация. Бостон отключился и разбил голову о кофейный стол. А когда пришел в себя – схватился за оружие. Когда я ворвался в квартиру, он держал револьвер у виска. Одна секунда опоздания – и я бы уже никогда не увидел своего друга живым. Но я успел. Я… – Джейсон вздыхает, а моя рука, сжатая в кулак на его пальто, плавно разжимается и падает. – Я никогда не забуду тот день. Бостон был сломлен. Раздавлен. Его взгляд не выражал никаких эмоций. Это был другой Бостон, с которым я не был прежде знаком. И он действительно не хотел больше жить. Он был опустошен. Он потерял все. Тот Бостон думал, что уже не справится. Он потерял смысл. Он не знал, ради чего стоит дальше сражаться. – Господи… – я смахиваю со щеки слезу. Даже не заметила, как начала снова плакать. – Он слишком сильно любит тебя, Кендалл. И, если честно, никому не желаю такой любви. Она сводит людей с ума. Даже самых сильный и стойких доводит до ручки. Поэтому… – Джей поворачивается и теперь смотрит мне прямо в глаза. – Даже не смей сомневаться в искренности его чувств. Поверь, ему было бы плевать, даже если бы ты лишилась двух ног. Извини, но это так. Это Бостон. Он любит душу. И любит навечно. И если ты до сих пор думаешь, что Бостон ничего не знает о муках, то ты круглая дура, Кенди. Не хотел бы я тебя такой считать. Я открываю рот, но замолкаю. Ни одно слово не слетает с моего языка, потому что я забываю, как говорить. Бостон страдал так же, как и я. Ему все время было плевать на мой статус. Когда мне было пятнадцать, он отпустил меня в Европу, чтобы я осуществила свою мечту. Какая же я глупая. На самом деле круглая дура. Я ведь все время старалась достичь высот, только чтобы соответствовать ему. Но разве Бостону это было нужно? Нет. Ему была нужна рядом просто Кендалл. Просто девочка, которая до безумия обожает желтый цвет и его непослушную челку. Он бы принял меня любой.А сейчас примет? Как я могу знать, что у Бостона в голове, когда не могу разобраться даже в своих мыслях? – Джей… – неуверенно шепчу я. – Помнишь, ты рассказывал о групповой терапии? Советовал какой-то медицинский центр, у которого хорошая программа реабилитации. – Да, конечно! – резко оживляется Джейсон будто ждал этого вопроса последние два года. – Прекрасный центр! Его рекомендовал Аластор. Там работает его знакомый психотерапевт. Отличный специалист. Как раз он и проводит сеансы групповой терапии с такими… Эм… Пострадавшими людьми, как ты. – Да, Джей, я поняла. – Неужели ты решила… – он осторожно подбирает слова. – Ничего я не решила. Просто хочу посмотреть на это сборище. Сомневаюсь, что мне поможет, но… В общем, запиши меня на ближайшую встречу. Или как там у них это называется. – Окей. Будет сделано. Я вышлю тебе всю необходимую информацию завтра, – Джейсон достает телефон и что-то быстро печатает. – Я очень рад, правда… – свободной рукой он накрывает мою ладонь и сжимает ее. – Рад, что ты наконец-то захотела двинуться дальше. Я горжусь… – Джей, я сейчас передумаю. – Понял, – он прочищает горло и выпускает мою руку из своей хватки. – Едем домой? Твое лицо уже почти не опухшее. – Спасибо, Джейсон. Ты мастер комплиментов. *** Через три дня я посещаю первое групповое занятие. Там есть девушка младше меня на два года. У нее сахарный диабет, и ей ампутировали ногу около двух месяцев назад. Она до сих пор испытывает фантомные боли, но на встрече она даже улыбается. Я тоже знаю, что такое фантомная боль после ампутации. И в те месяцы я вовсе не улыбалась. На втором посещении групповой терапии мужчина лет сорока пяти на вид рассказывает о том, как служил в армии. Неудачный прыжок с парашютом едва не лишил его жизни. «Отобрал только ноги» – шутит он и смеется, задирая калоши джинсов, чтобы продемонстрировать новые протезы. – Жизнь ведь на этом не заканчивается, – говорит он и подмигивает мне. Я ерзаю в инвалидном кресле и чувствую себя неловко. До недавнего времени я думала, что моя жизнь как раз-таки закончилась. Счастливая так точно. Через три недели, на третьем занятии, еще одна девушка с разноцветными волосами делится с нами радостной новостью о скором протезировании. Ей ампутировали руку из-за саркомы23третьей стадии, и она безумно рада тому, что скоро станет «киборгом»24. Смотрю на них и не понимаю, откуда в этих людях столько жизни. Они любят ее, кажется, больше, чем любила я в свои восемнадцать. Для них жизнь не закончилась, она даже не остановилась после лишения конечностей. Более того, они даже не считают себя калеками, каковой назвала себя я. – Ну, что, Кенди, – психотерапевт останавливает свой взгляд на мне на пятом занятии. Я смотрю на свой бейдж с фиктивным именем «Кенди», убеждаясь, что доктор обращается ко мне. – Расскажешь нам свою историю? Я оглядываю девчонку, страдающую от сахарного диабета, ловлю взгляд бывшего безногого военного, чувствую на себе теплую и понимающую улыбку девушки с разноцветными волосами и новым протезом руки, которым она постукивает по стулу. Они все хотят услышать мою историю. И они ее поймут. – Я Кенди… Вообще-то Кендалл. Кендалл Фрай. И три года назад моя жизнь осела на дне Атлантики. Глава 36. Визит Бостон Со слов Джейсона знаю, что Кендалл уже больше месяца посещает групповую терапию. Я горжусь ею, но не давлю. Боюсь нарушить курс ее реабилитации своим резким появлением. Я ждал три года – смогу и еще подождать. Лишь бы еще хотя бы раз услышать ее «да». Сен варит мне кофе, пока я проверяю итоги биржевых торгов за предыдущий день. «Нотис.коин» укрепилась на рынке и после моего риска приносит теперь вдвое больше денег. С таким темпом слова Джейсона перестанут казаться шуткой, и мы действительно станем королями этого мира. Криптовалютного мира, если быть точным. Но меня устраивает это звание, ведь в настоящем мире оно гораздо выше, чем титул монарха. – Бостон, Ваш кофе, – Сен подает мне чашку и возвращается обратно на кухню. Я делаю вдох, готовясь встретить рассвет. Новый день декабря. В этом месяце мне стукнет тридцать два, а я все еще один в пустой огромной квартире. В этом возрасте у Эзры уже была Серена. Он уже был счастлив, найдя ту единственную, которая излечила его душу. А я упустил свое счастье по своей же глупости. Если бы можно было отмотать назад, я бы не позволил Кендалл соскочить с моих рук в день ее восемнадцатилетия. Я бы поцеловал ее так крепко, как не целуют даже вернувшиеся из далекой миссии космонавты, я бы сжал ее так сильно, как не сжимают запрограммированные на объятия роботы. Я бы признался ей в любви. Не как поэт. Как умею только я. Но это было бы искренне и от всего сердца. Я бы подарил ей свое сердце. Уже тогда. Бери. Пользуйся. Делай с ним, что хочешь. Оно целиком и полностью принадлежит тебе, Кендалл. Я бы все поменял. Но мы не боги, чтобы повернуть время вспять. Мы можем лишь исправлять свои ошибки, если хватит ума. Вытаскиваю из кармана телефон и ищу в «контактах» имя Кендалл. Джей слил мне ее новый номер уже месяц назад, но я так и не решился ее побеспокоить. Набираю сообщение, но тут же стираю. Я не знаю, с чего начать. Все кажется глупым и бессмысленным. Простым. Недостойным Кендалл. «Привет, это Бостон. Не блокируй меня, пожалуйста». Идиотизм. «Привет. Это Бостон. Как твоя терапия?». Бред. «Привет, это Бостон. Я скучаю по тебе каждый день». Навязчиво. «Привет. Я скучаю по тебе». Не то. Б: «Я скучаю. Твой Бостон». Зажмуриваюсь и отправляю, не глядя. Не дыша. Не раздумывая. Даже если не ответит, пусть знает – я умираю по ней каждый час. – Бостон, к Вам гость, – голос Сен заставляет меня открыть глаза. – В такое раннее время? Кто это? Джейсон? – выпиваю кофе до дна и иду в холл. – Нет, Бостон. Это Стенли Фрай. Разрешить ей войти? – Сен крутит головой и взмахивает своим фиолетовым боб-каре. Я замираю на месте.