Кузя нашел другое дерево, на котором росли вилки, ножи, ложки. Железное дерево! И о нем я рассказывал. Тогда тоже все смеялись. Кузе хлебное дерево понравилось больше, чем железное. Он понюхал румяную булочку. Ему очень хотелось съесть ее, но он не решался. — Съешь, да и превратишься еще в собаку, — ворчал Кузя. — В этой странной стране надо всего остерегаться. А я сорвал булку и съел. Она была теплая, вкусная, с изюмом. Когда мы оба подкрепились, Кузя начал искать колбасное дерево. Но здесь такие деревья не росли. Пока мы ели булочки и болтали, из лесу вышла большая рогатая корова и уставилась на нас. Наконец-то мы увидели доброе домашнее животное. Не свирепого медведя, даже не верблюда, а милую деревенскую Буренку. — Здравствуй, дорогая коровушка! — Здравствуй, — равнодушно ответила корова и подошла ближе. Она внимательно разглядывала нас. Кузя спросил, чем это мы так ей понравились. Корова подошла еще ближе и нагнула рога. Мы с Кузей переглянулись. — Что ты собираешься делать, корова? — спросил кот. — Ничего особенного. Я просто съем тебя. — Да ты с ума сошла! — удивился Кузя. — Коровы не едят котов. Они едят траву. Это же все знают! — Не все, — возразила корова. — Виктор Перестукин, например, не знает. Он сказал на уроке, что корова — животное плотоядное. Потому я и стала есть других животных. Почти всех здесь уже съела. Сегодня съем кота, а завтра мальчика. Можно, конечно, съесть обоих сразу, но при таком положении дел приходится быть экономной. Никогда я не встречал такой противной коровы. Я доказывал ей, что она должна питаться сеном и травой. А есть человека она не смеет. Корова лениво махала хвостом и твердила свое: — Все равно я вас обоих съем. Начну с кота. Мы так горячо спорили с коровой, что не заметили, как возле нас появился белый медведь. Бежать было уже поздно. — Кто такие? — рявкнул медведь. — Мы с хозяином путешествуем, — пискнул Кузя. Я добавил, что путешествуем не просто так, бесцельно, а для образования. Медведь слушал, обмахивался веткой и ворчал. Ему было жарко в своей белой шубе. Корова вмешалась в наш разговор. Она заявила, что мы с Кузей — ее добыча, и она не уступит нас медведю. В лучшем случае медведь может закусить мальчиком, а о коте не может быть и речи. Она твердо решила съесть его сама. Видно, она думала, что кот вкуснее мальчика. Нечего сказать, милое домашнее животное!.. Не успел медведь ответить корове, как сверху послышался шум. На нас посыпались листья и сломанные ветки. На толстом суку усаживалась огромная и странная птица. У нее были длинные задние лапы, короткие передние, толстый хвост и хорошенькая мордочка. Два неуклюжих крыла торчали у нее за спиной. Птицы стаей носились вокруг нее и тревожно кричали. Наверно, они тоже впервые увидели такую пташечку. — Что это еще за уродина? — невежливо спросил медведь. А корова поинтересовалась, можно ли ее есть. Кровожадная тварь! Мне хотелось запустить в нее камнем. — Это птица? — спросил Кузя. — Таких больших птиц не бывает, — ответил я. — Эй, на дереве! — заревел медведь. — Ты кто такая? — Я птица-кенгуру, — нежным голоском пропело чудовище. — Врешь, — разозлился медведь. — Кенгуру не летают. Ты зверь, а не птица. Корова тоже подтвердила, что кенгуру не птица. И тут же добавила: — Взгромоздилась такая туша на дерево и строит из себя соловья. Слезай вниз. Я тебя съем. Кенгуру рассказала, что раньше она в самом деле была зверем, пока один добрый волшебник на уроке не объявил ее птицей. После этого у нее выросли сильные крылья, и она стала летать. Летать весело и приятно! Завистливую корову слова кенгуру разозлили. — Чего мы ее слушаем? — спросила она медведя. — Давай ее лучше скушаем. Тут я схватил здоровенную еловую шишку и угодил корове прямо в нос. — До чего же ты кровожадная! — упрекал я корову. — Ничего не поделаешь. Это все потому, что я плотоядная. Мне понравилась веселая кенгуру. Только она одна не ругала меня и ничего не требовала. — Слушай, кенгуриха! — проревел медведь. — Неужели ты в самом деле стала птицей? Кенгуру клялась, что рассказала правду. Теперь она даже учится петь. И тут же затянула смешным голоском: Такое счастье сниться Нам может лишь во сне: Внезапно стала птицей. Летать приятно мне! Была я кенгуру, А птицею умру! — Безобразие! — возмутился медведь. — Все перевернулось. Коровы едят котов. Звери летают как птицы. Белые медведи теряют родной север. Где это видано? Корова недовольно замычала. Такой порядок и ей был не по душе. Только кенгуру была всем довольна. Она сказала, что даже благодарна за такое превращение доброму волшебнику Виктору Перестукину. — Перестукину? — грозно спросил медведь. — Я ненавижу этого мальчишку. Вообще не люблю мальчишек! И медведь бросился на меня. Я быстро взобрался на железное дерево. Кузя метнулся за мной. Кенгуру кричала, что стыдно и неблагородно преследовать беззащитного детеныша-человеныша. Но медведь лапами, а корова рогами стали трясти дерево. Кенгуру не могла видеть такую несправедливость, взмахнула крыльями и улетела. — Не пытайся улизнуть, кот, — мычала снизу корова. — Я научилась ловить даже мышей, а их труднее поймать, чем кота. Железное дерево раскачивалось все сильней. Мы с Кузей бросали в корову и медведя ножи, вилки, ложки. — Слезайте! — вопили звери. Было ясно, что долго нам не продержаться. Кузя умолял меня срочно вызвать Географию. По правде сказать, я и сам уже хотел это сделать. Видели бы вы оскаленную жадную морду коровы!.. Она совсем не походила на ту красивую коровку, которая нарисована на сливочном шоколаде. А медведь был еще страшнее. — Вызывай скорей Географию! — вопил Кузя. — Я боюсь их, боюсь! Кузя судорожно цеплялся за ветки. Неужели и я такой трус, как кот? — Нет, мы еще продержимся! — крикнул я Кузе, но ошибся. Железное дерево закачалось, заскрежетало, и с него градом посыпались железные плоды, а вместе с ними свалились и мы с Кузей. — У-у! — зарычал медведь.— Теперь-то я с вами разделаюсь… Корова потребовала соблюдать правила охоты. Она уступает медведю мальчишку, а кот принадлежит ей. Последний раз я решил уговорить корову: — Послушай, Буренушка, ты все-таки должна питаться травой, а не котами. — Ничего не могу сделать. Я плотоядная. — Да совсем ты не плотоядная, — доказывал я в отчаянии. — Ты… ты… парнокопытная. — Ну и что ж? Я могу быть парнокопытной и плотоядной. — Да нет же… ты сеноядное… фруктоядное… — Хватит молоть чепуху, — прервал меня медведь. — Лучше вспомни, где север.