Все понимающе закивали головами, и впервые за весь вечер раздался спокойный, словно убаюкивающий голос доктора Коулмана: – Сегодня почтальон Фаррелл сказал мне, что инспектор Райли интересовался перепиской Маргарет Шелдон. Он спрашивал его, помнит ли он имена и места проживания её корреспондентов. – Выходит, полиция подозревает в этом злодеянии кого-то издалека? – мистер Хьюстон не столь спросил собеседника, сколь выразил вслух своё предположение. – Нет, я так не думаю, – не поддержал его Уильям Дайсон. – На днях мне тоже довелось беседовать с инспектором, и мне показалось, что он разыскивает кого-то из знакомых Маргарет лишь для того, чтобы с их помощью выйти на какую-то весьма важную улику. А уж что это может означать, я не знаю. Услышав слова Дайсона, Эдна Глуттон тут же затараторила: – Ну надо же! Как жаль, что я никогда не придавала значения разговорам Маргарет о её корреспондентах – сейчас я была бы в центре внимания! Она иногда рассказывала мне о каких-то своих приятельницах, только я пропускала всё это мимо ушей. Мне, признаться, было совсем не важно, где эти особы проживали и как их звали. Помню, незадолго до смерти Маргарет сказала, что одна из подруг её молодости – она называла имя, но я его, конечно же, забыла – познакомилась с состоятельным и порядочным мужчиной. Она писала ей, как красиво он за ней ухаживал, дарил подарки, а в последний раз преподнёс дорогое кольцо с бриллиантом. Написала, что у них всё серьёзно, и вскоре она переберётся к нему в Глостер17. – Я смотрю, бедная Маргарет наслушалась от своих подруг трогательных историй со счастливым концом, и, наверное, сама начала мечтать о женихе с бриллиантами! Только где его было взять в нашем-то Эшфорде? Здесь её ровесники почти все женаты, а кто помоложе, тот и невесту помоложе ищет, – как можно бесстрастнее произнесла Айрис, но в её голосе звучало скрытое злорадство. Она покосилась глазами на Дороти и Алана, стоящих перед изящной резной витриной для фарфора и рассматривающих великолепную коллекцию статуэток или, скорее, делающих вид, что рассматривают её. Дороти взволнованно говорила о чём-то Алану и выглядела несколько расстроенной. Её муж недовольно поглядывал в их сторону, но старался не подавать виду, что это ему неприятно. Мгновенно оценив ситуацию, которая давала Айрис возможность привлечь внимание гостей к беседующей паре, женщина язвительно заметила: – О, я думаю, уж кто-кто, а Алан наверняка знает обо всех знакомых Маргарет! Извиняюсь, что оторвала вас от увлекательного занятия, но я надеюсь, вы поведаете нам, в каких таинственных городах проживали её подруги и чем они могли так заинтересовать инспектора полиции? Алан, как всегда, учтиво улыбнулся и спокойно ответил: – Ну, вы явно преувеличиваете, миссис Коулман – я вовсе не был поверенным в делах миссис Шелдон. Но в одном вы правы: Маргарет охотно рассказывала мне обо всех интересных событиях из жизни её приятельниц, которыми они с ней делились в письмах. Однако сейчас, когда дело приняло такой оборот и ведётся расследование, думаю, мне будет уместнее поговорить о подругах Маргарет с инспектором Райли, чем развлекать их историями гостей. – Абсолютно с вами согласен, – выразил солидарность с Аланом неожиданно разговорившийся доктор Коулман. – Мы тут любопытство своё тешим, а полиция тем временем подозревает убийство. Айрис, слегка раздражённая тем, с каким достоинством Алан увернулся от её завуалированной колкости, тут же переключила своё внимание на реплику мужа. – Но, дорогой, здесь никто не получает удовольствия от разговоров о несчастной Маргарет и уж тем более о её приятельницах, – возразила она, стараясь придать голосу мягкость, однако взгляд, который женщина бросила на супруга, был строгим и предупреждающим. – Мы все не меньше полиции хотим, чтобы виновный в смерти миссис Шелдон был наказан, – и уже обратившись к гостям, радушно воскликнула: – Что я вижу?! Многим нужно снова наполнить бокалы! Джордж, пожалуйста, не забывай ухаживать за нашими дорогими гостями! Мистер Коулман тут же встрепенулся и насколько мог громко произнёс: – Прошу вас, подходите, не стесняйтесь: здесь напитки на любой вкус – вино, коньяк, виски, джин, шерри! – О, действительно, мой бокал почти пустой, – сделала для себя открытие миссис Глуттон и направилась к столику с напитками. Здесь она столкнулась с Дороти и, воспользовавшись случаем, спросила её: – Я слышала, в начале этой недели вы были в Лондоне. И что там интересненького? Не успела Дороти и рта открыть, как тут же прозвучал вопрос Айрис, обращённый к Алану и произнесённый так, чтобы его услышали во всех уголках гостиной: – Кажется, вы тоже ездили в столицу в это же время? – Вы не ошиблись, – ответил Пикфорд. – Я, действительно, был там по делам аптеки. Встречался с поставщиками лекарств. – И не предавались никаким развлечениям? Одна лишь работа? Но ведь это так ску-у-чно, – протянула Айрис. Гости поняли, на что она намекала, и в следующее мгновение рядом с супругой оказался Эдвард Хьюстон. Наливая в бокал порцию виски, он быстро заговорил: – Дороти ездила в Лондон всего на два дня. Она навестила там семью моей сестры, а то я всё никак не могу выбраться – дела да дела. Казалось, что этими словами он пытался отвлечь присутствующих от того факта, что Дороти и Алан находились в Лондоне почти одновременно. В ту же минуту Уильям Дайсон весьма кстати громко кашлянул и задал вопрос Брикману, тем самым невольно разрядив возникшую неловкую ситуацию: – Вы не скажете, почему в последнее время мистер Райли не посещает домашние приёмы? Поль увидел, что гости устремили на него глаза в ожидании ответа, поэтому не стал затягивать паузу. – Думаю, об этом лучше спросить у него самого. Но я считаю, что после того, как он заподозрил инсценировку самоубийства миссис Шелдон, он решил дистанцироваться от тех, с кем она общалась. Тем более сейчас, когда ведётся расследование. – О, это весьма любопытно, – заинтересованно сказал Хьюстон. – Означает ли это, что инспектор подозревает кого-то из нас? – И он вопросительно окинул взглядом всех присутствующих. – Видите ли, полиция не разглашает своих секретов прежде, чем в этом возникнет необходимость, – ответил Брикман. Глава 8 Утром следующего дня всему Эшфорду было известно, что приехал Джейкоб. Приехал он не один, а с невестой – длинноволосой жгучей брюнеткой с прекрасными карими глазами. Пара остановилась в доме миссис Шелдон, в котором всё ещё находилась её далёкая родственница из Шотландии. Оставив девушку на попечение миссис Элмерз, Джейкоб прямым ходом направился в полицию. Однако, стоило ему выйти в город, как его тут же остановил с расспросами какой-то незнакомый джентльмен. Он интересовался, где всё это время был Джейкоб и почему столько времени не давал о себе знать. Ответив ему общими фразами, парень попрощался и ускорил шаг. Но, когда он уже был на полпути, его снова остановили: на этот раз – почтенная седовласая леди, отбиться от которой оказалось намного сложнее, чем от предыдущего прохожего. Женщина начала причитать о том, как долго миссис Шелдон разыскивала его, да так и не дождалась, бедняжка. Джейкоб с растерянной улыбкой на лице невпопад кивал головой и, с трудом отделавшись от пожилой леди, почти бегом добрался до полицейского участка. Открыв дверь и увидев сидящего за столом Майкла Райли, он несколько смущённо поздоровался с ним. До инспектора уже дошёл слух о внезапном возвращении Джейкоба, и всё же он не мог не выразить удивления по этому поводу. Детективу сразу же бросилось в глаза, что парень выглядит возмужавшим и посвежевшим. – Присаживайся, – жестом пригласил его Майкл. – Думаю, тебе есть о чём рассказать. Джейкоб опустился на стул возле стола инспектора и начал говорить: – Я приехал сюда, чтобы навестить тётю. Я чувствовал себя очень виноватым, ведь она так ждала меня… – его голос слегка дрогнул. – Ну и где же ты пропадал всё это время? – Это довольно длинная история, инспектор. Понимаете, ещё до смерти отца я… пристрастился к наркотикам, и мне становилось всё труднее и труднее скрывать эту пагубную привычку. Тётя всегда любила меня, я это знал, но у меня случались такие перепады настроения, что я часто был дерзок с ней. Она давала мне деньги на карманные расходы, но знала бы она, на что они уходили! Когда отец умер, я ещё сильнее погряз в наркотиках и ничего не мог с собой поделать. Потом я получил наследство, уехал в Испанию и поселился в Севилье. Здесь я предался этому пороку сполна; перестал писать тёте и даже не оставил ей своего адреса. Я знаю, что она разыскивала меня, но я утешал себя тем, что, в конце концов, в моём молчании преступления не было. А потом я познакомился с Аделитой, самой очаровательной девушкой на свете! Хотя она выглядит такой нежной и хрупкой, на самом деле она сильная и настойчивая: именно она уговорила меня пройти лечение в специальной клинике для наркоманов. Аделита заботилась обо мне и ободряла меня – без неё у меня ничего бы не получилось! А когда я вышел из клиники, мы с ней уехали в Картахену и купили там небольшой домик на побережье. Когда я отдохнул и набрался сил, мы решили побывать в Англии: посетить Лондон, увидеть дом, где прошло моё детство и, конечно же, навестить тётю Маргарет в Эшфорде. Я собирался всё ей объяснить и попросить у неё прощения. Я был уверен, что она меня простит – ведь она была такой чудесной! И вот, приехав сюда, я узнал о том, что тёти больше нет. Когда я услышал, что она… покончила с собой, моё сердце чуть не разорвалось на части! Пока я прожигал жизнь в наркотическом бреду, тётя Маргарет наложила на себя руки от того, что потеряла надежду найти меня… Получается, что это я виноват в её смерти! Если бы я хоть изредка писал ей… Парень замолчал и опустил голову. – Успокойся, Джейкоб, – воспользовался паузой инспектор. – Если это хоть немного тебя утешит, смерть твоей тёти не была самоубийством. – Н-не была… самоубийством? – почти по слогам произнёс парень. – Вы хотите сказать, что тётю… убили? – Да, именно это я и хочу сказать, – произнёс Майкл, глядя прямо в лицо Джейкобу. – Но кто и за что?! – Это мы сейчас выясняем. Ты правильно сделал, Джейкоб, что пришёл сюда. Теперь я знаю всю твою историю и спокоен за тебя. Сколько времени вы со своей девушкой намереваетесь пробыть в Эшфорде? – Мы собирались погостить у тёти несколько дней, но в дороге Аделита простыла: у неё появился кашель и поднялась температура. Утром я пригласил доктора Коулмана осмотреть её. Он сказал, что ничего страшного нет, выписал лекарство и порекомендовал аптеку Пикфорда. Ой, кстати, я должен зайти туда и купить лекарство, – парень посмотрел на часы. – Мне надо спешить, а то аптека может закрыться на перерыв. Райли взял на всякий случай адрес Джейкоба в Картахене и пожелал ему удачи. Как только племянник миссис Шелдон покинул полицейский участок, он позвонил доктору Коулману, чтобы выяснить одну важную деталь: – У меня только что был Джейкоб. Когда я сказал ему, что случай с его тётей не был самоубийством, он опешил от удивления. Но, насколько я знаю, вы приходили к нему, чтобы осмотреть его заболевшую невесту. Разве вы не сказали парню о том, что миссис Шелдон была убита? Доктор вздохнул и, выдержав небольшую паузу, ответил: – Признаюсь, не сказал. Понимаете, я в глубине души зол на этого молодого человека, ведь он так долго молчал! А Маргарет любила Джейкоба и столько сил прилагала, чтобы найти его. А он… Он мучил такую замечательную женщину! Ну, вот я и решил, пусть теперь сам помучается немного – пусть думает, что это он виновен в самоубийстве бедной тёти. – Теперь всё понятно. Что ж, извините за беспокойство. – А в чём дело? Что-то случилось? – взволнованно спросил Коулман, и детектив поспешил его успокоить: – Нет-нет, абсолютно ничего. Всё в порядке, просто решил кое-что проверить. Не успел он положить трубку, как в кабинет шумно вошёл Брикман, держа в руках пакет с сэндвичами. – В гимназии дел невпроворот – еле вырвался на ланч, – с порога выпалил он. – Ты вовремя – есть новости. Буквально перед твоим приходом меня навестил внезапно объявившийся Джейкоб, – и Майкл поведал другу о том, что услышал от парня. – О том, что в городе объявился Джейкоб, я уже слышал, но что он с утра наведался к тебе – это для меня полная неожиданность. Эх, жаль, что Маргарет Шелдон не дожила до этого – вот порадовалась бы! – с искренним сожалением в голосе сказал Брикман. – Да, но прежде она бы ужаснулась от того, что её любимый племянник состоял в рядах наркоманов. – Согласен, но, как говорится, «всё хорошо, что хорошо кончается». Кстати, мне тоже есть о чём тебе рассказать, – с торжествующим видом произнёс Поль. – Догадываюсь, ведь не случайно ты проделал путь от школы до полицейского участка, – на лице Майкла скользнула едва заметная улыбка, и тут же задорные лучики морщинок разбежались от уголков глаз. – Ну что, выкладывай. Поль закинул ногу на ногу, поудобнее устраиваясь в кресле, и заговорил, явно наслаждаясь каждой произнесённой фразой: – Вчера поздно вечером мне позвонил Алан Пикфорд и попросил передать тебе следующую информацию. Примерно пару лет назад миссис Шелдон дала ему пакетик семян душистого горошка «Уилтшир Рипл»18. Она сказала, что семена ей прислала приятельница из Бирмингема. На пакетике было мелким почерком написано: «Желаю хороших всходов! Дорогой Маргарет от Грейс». Брикман достал из блокнота листочек и протянул его Майклу: – Вот, я даже записал на всякий случай. Райли повертел бумагу перед глазами. – Интересно, а почему он сам не позвонил мне? – Да всё очень просто. Вчера у Коулманов был домашний приём, я там тоже присутствовал. Само собой разумеется, гости говорили и о гибели Бетти Олдридж, и о том, что по делу миссис Шелдон начато расследование. Кто-то упомянул, что полиция расспрашивает об иногородних знакомых Маргарет, с которыми она вела переписку. Думаю, эти разговоры подтолкнули Алана к решению как можно скорее сообщить полиции информацию, которой он располагал. Тебе звонить он не стал, так как было уже поздно. Но он знал, что я ещё не сплю, поскольку мы с ним покинули дом Коулманов примерно в одно время. Алан спросил у меня, когда я с тобой увижусь, и я ответил, что собираюсь зайти к тебе завтра. Тогда он сказал, что сейчас слишком занят, так как временно работает без помощника и поэтому боится, что может закрутиться с делами. Вот он и рассказал мне о пакетике на случай, если я увижусь с тобой раньше, чем позвонит он. Брикман закончил свой рассказ и сделал глубокий вдох с видом человека, выполнившего свой долг.