ность и решительность. Она облокотилась о спинку стула. — Не вздумай менять замки, я буду приходить к своей племяннице, когда захочу! — Я развернулась и вышла из 30 квартиры. За закрытой дверью послышался приглушенный каркающий смех. «Ведьма», — подумала я и достала телефон. Быстро на- писав СМС Ксюше, я вышла из подъезда. Я была не в восторге от последних проявлений агрессии, но ничего не могла с собой поделать. Защитная реакция от осознания полной своей беспомощности. Красной Армии, 29, оказался высокой многоэтажкой в трех кварталах от нашего дома. На освещенной солнцем детской площадке, на скамеечке, вытянув ноги, сидел седой старик в кепке. Я направилась к нему. Прохладный воздух после дождя приятно бодрил, обво- лакивая весь двор. Гуляющие на площадке люди мельком взглянули на меня и отвернулись. Моя рука крепче стиснула ремень сумки. Я была вынуждена скрывать свое любопыт- ство, опасаясь обратить на себя внимание. — Доброго дня, — мне удалось втиснуться рядом. Старик повернулся и взглянул на меня, нахмурив брови. Верхняя его губа была украшена черными усами, словно нарисованными сажей. Они очень контрастировали с седой шевелюрой. Он слегка отодвинулся, освобождая мне боль- ше места: — И вам, милейшая. — Ну и дождичек, ух! — улыбнулась я. «Боже, что ты мелешь», — взмолился мой внутренний голос. — Да? Такой мелкий дождик, что я даже не намок, — вскинув брови, прошамкал старик в ответ. — Живете здесь? — поинтересовалась я. — Тридцать лет, — кивнул он. — Не подскажете, в какой квартире проживала Мария Яковлева? Старик выпрямил спину, почувствовав важность разго- вора. Его изборожденное морщинами лицо вытянулось в удивлении: — Вы не здешняя, раз спрашиваете. Я и сам не знал о ней, пока не произошло... то, что произошло. — Я из газеты, пишу заметку про это страшное происше- ствие, мне бы только знать номер квартиры. 31 — Первый подъезд, первый этаж, налево, — пробормо- тал он, указывая пальцем. — Всё давно опечатано, вы там никого не встретите. — Тогда хотя бы гляну одним глазком! — Не соваться бы в такое дело молодым хорошеньким девчонкам, — старик покачал головой. — Спасибо за помощь, — я вскочила и быстро направи- лась к подъезду. До заветной двери оставалось метров тридцать. Двигая руками в такт ходьбы, я заметила, как он машет мне вслед морщинистой рукой. Открывший мне дверь мужик был огромен. Распухший от пива бездельник весил килограммов сто пятьдесят. У него были хищные маленькие глазки, плешивая голова. При- плюснутый на пол-лица нос напомнил мне тыкву. Мне по- думалось, что он годами не вылазил из своего жилища, на- столько бледной и серой была его кожа. На вид я бы дала ему около пятидесяти лет. Возможно, когда-то он был хорош со- бой, но пиво и сидячий образ жизни его погубили. Он отошел в сторону, пропуская меня внутрь. Комната была обставлена скромно, но со вкусом. На стене висела парочка картин, обтянутых желтыми рамами. Жанр изо- браженного я бы охарактеризовала словом «мазня», но на- верняка они были довольно ценными. — Анна.. Смелова, газета «Жизнь», — представилась я, протянув руку.