— Да где-то здесь, — прохрипела я зло. — Носится неподалеку. Мышей жрет. Грудью вставать на защиту заи я не собиралась. Но то, каким тоном я об этом сообщила ее папочке… Сбитый с толку демон на миг ослабил пальцы. А потом свободной рукой схватился за свою шею, которую обхватил огненный аркан. Сзади стоял Риг. Бледный от напряжения. — Отпусти ее, — выдохнул светлый. Пальцы на моем горле разжались, и я закашлялась, глотая ртом воздух. А потом демон извернулся и неуловимым движением избавился от удавки, отшвырнув Рига назад. Но светлый так просто не сдался. Встал. Риг не выкрикивал гордых «проваливай в бездну!» и «умри!». Просто в один миг вспыхнул. Весь, сам превратившись в живой огонь. За всю историю магии лишь нескольким чародеям это удавалось. Сильнейшим из сильнейших, способным настолько слиться со своей стихией, чтобы стать частью ее. Теперь демон посмотрел на Рига как на равного: без усмешки превосходства, принимая вызов. Пламя врезалось во тьму, затопив ее нестерпимым светом. В битве мага и высшего демона первый всегда проигрывал. Но только не сегодня. Риг горел сам, выжигая себя, умирая, но забирая врага с собой. Защита выходца мрака треснула, как яичная скорлупа, и поток огня протащил его спиной вперед, впечатав в стену академии. Риг стоял в центре выжженной воронки, не говоря ни слова. Языки пламени гасли на его теле, забирались под кожу. Демон мотнул рогатой башкой, оперся руками о стену и выдрал свое тело из вмятины. — Ты победил, — выдохнул он. — Я не трону твою женщину, хоть она и украла мою дочь… — Да не нужна мне твоя Кара! — выкрикнула я в рожу демона, глядя на задыхающегося выходца мрака снизу вверх. — Забирай ее и проваливай. Хочешь — жени, хочешь — замуж выдавай. И тут из ближайших кустов донесся вопль: — Эй, ты же клялась, что меня не бросишь! Ловчее заклинание слетело с моих губ само собой. Миг — и Кара вовсю сучила лапами, подвешенная за уши. — Ты… Сволочь… А как же клятва? — верещала она. — Так я тебя не бросаю, а торжественно передаю, — возразила я. Высший с налитыми кровью глазами взирал на нас с Карой. — Мне нельзя за демона замуж! — выпалила зая, обращаясь уже к отцу. — Я другого люблю. Он даже назвал меня своей! И тут я поняла: эльфу пришел конец в лице рогатого папочки. Высшему был позарез нужен тот брак. А раз дочка быстро выскочила замуж, то самое время ее сделать молодой вдовой и можно будет надеть брачный браслет повторно. — Эл, беги! — найдя остроухого взглядом, крикнула я. — При чем тут твой Эл? — возмутилась Кара. — Нужен мне твой ушастый. Я Анара люблю! Я за него Эйте всю шерсть выдрала! Он — моя истинная пара. Я ошарашенно перевела взгляд на ректора, который сейчас как раз готов был вновь атаковать высшего. А ведь у него тоже острые уши и он вполне подходит на роль «того самого мужчины»… — Так это ты мне снилась каждую ночь? — Ошеломленное лицо главы академии надо было видеть. — Я, — пискнула пушистая. Тут произошло невероятное. Зая… смутилась. А Анар каким-то неуловимым образом оказался между мной, держащей Кару на руках, и изумленным высшим. Для отца заи слова об «истинной паре» оказались сродни заклинанию «обухом по голове», которое, к слову, так любят практиковать не только маги, но и разбойники. — Он… Тебя… — Как выяснилось опытным путем, демоны иногда туго соображают. — Обесчестил? — Семь раз, — гордо подтвердила Кара в тот момент, когда стоило бы промолчать. — Значит, зять… Поговорим… — нехорошо протянул демон и в следующий миг начал проваливаться в бездну, прихватив с собой Анара. Напоследок высший успел крикнуть: — Теперь сама придешь! Рогатый как в воду глядел. Спустя седмицу Кара так достала меня, что я самолично отправила ее ко всем демонам мрака. Но то было потом. А сейчас… Я подбежала к Ригу. Он едва стоял на ногах. Я чувствовала: в любой момент он потеряет сознание. И хорошо, если только сознание, а не жизнь. Такого выплеска магии тело могло просто не перенести. — Ты… — странным, совершенно не своим голосом произнес Риг. Я запрокинула голову, вглядываясь в глаза мага. В них было пламя. Бешеное, рвущееся, едва сдерживаемое. Все это время, стоя в выжженном кругу, светлый боролся. Боролся с собственной силой за свой разум. Чтобы не потеряться в ней, не раствориться. — Риг. Я здесь. Посмотри на меня. Это я, твоя Крис… Обхватила руками его лицо, про себя молясь и светлым богам, и первородному мраку. Не позволю. Не позволю ему потерять себя в темной стихии, утратить память и разум. Я звала его. Звала изо всех сил. Как только могла. — Крис… — прошептал светлый, и по его губам скользнула улыбка. Узнал. Вернулся. — Риг, кажется, убийство твоего отца на сегодня откладывается, — прошептала я самое идиотское, что только могла. — У меня резерв на нуле… А потом светлый пошатнулся и упал бы, если бы я его не поддержала. В себя он пришел в своей постели в общежитии, когда я нарезала незнамо какой круг по счету. И это ожидание раздирало меня на куски. Риг долго не приходил в себя. Целительница уверяла, что магия здесь бессильна и в лечебнице ему делать нечего: физически светлый не пострадал. Но вот потоки энергии у него нарушены. И вмешиваться в них сейчас — значит навредить еще больше. Организм светлого должен был справиться сам. Или не справиться. И тогда Риг очнется уже выгоревшим магом. Все любопытствующие, сочувствующие и даже желающие разобраться в произошедшем остались за дверью. Узнав, что единственное лекарство светлого — это покой, я решила, что обеспечу для мужа оный во что бы то ни стало. И обеспечила: вышла в коридор и проникновенно сообщила, что выпью душу любого, кто посмеет зайти в комнату. И не важно, что резерв сейчас был на нуле, окружающие-то этого не знали… Исключение на посещения было сделано лишь для целительницы. Все дружно решили, что их жизни дороже эфемерных знаний. Поэтому психовала я в гордом одиночестве. Тихий стон заставил меня стрелой подлететь к кровати. — Риг. Риг, ты слышишь меня? — Крис… — простонал светлый голосом умирающего лебедя. — Я хочу… — Он красноречиво сглотнул, и я тут же поднесла к его губам стакан с водой. Риг осушил его в считаные мгновения и поморщился, словно я дала ему совершенно не то. — Еды… — Ты хочешь покушать? — уточнила я, пытаясь сообразить, не бред ли это умирающего. — Нет, Крис. Не покушать. Я зверски хочу жрать! Спустя удар колокола выяснилось, что Риг, перед тем как потерять сознание, успел-таки запустить заклинание восстановления. И сейчас у меня в супругах оказалось дико голодное существо, перед аппетитом которого меркли даже гастрономические подвиги Кары. Я задумчиво смотрела, как светлый педантично расправляется со вторым чаном супа и облизывается на восемь порций гуляша, и думала, что это еще большой вопрос, кто в нашей семье сейчас пожиратель. Утолив голод, Риг уснул. Просто уснул. И я тоже, бесцеремонно потеснив его на постели. Думаю, что восстановлению ауры светлого не сильно помешало то, что я чуточку стянула с него одеяло и отобрала подушку. Утро началось с робкого стука в дверь. Оказалось, в академию прибыл глава отдела порубежников, чтобы лично разобраться, что же произошло и куда делся ректор. И меня вызывали в кабинет Анара для беседы. Именно так тактично выразился посыльный, которому начальство повелело приволочь меня во что бы то ни стало. Соблазн послать гонца куда подальше был велик, но тогда, полагаю, глава отдела явился бы сюда собственной персоной. Хотя бы для того, чтобы лично придушить наглую кадетку. Разговор с мессиром Хеймом Икстли, а именно так звали главного порубежника двух империй, вышел долгим. Меня изучили с ног до головы хмурым проницательным взглядом, задали тысячу и один уточняющий вопрос и… вернули мне клятву, которую я давала на артефакте Мрака. — С этого момента, Крисро, вы больше не кадет военной академии. Я освобождаю вас от долга служения, — официально произнес Икстли и совершенно не вяжущимся с образом холодного и расчетливого вершителя судеб тоном добавил: — Пусть ваш ребенок вырастет сильным магом. Но я не двинулась с места. Даже несмотря на то что мне явно дали понять: уходи. Мессир изогнул бровь, явно намекая, что его терпение и благодушие столь же редкое явление, как снега в жаркой Эйгушской пустыне. — Что будет с Ригнаром Аро? — спросила, как выстрелила в упор. — Вы про то, что он нарушил запрет на брак? Или про то, что разнес пол-академии? До этого совершив побег из карцера? — Икстли говорил, словно гвозди в крышку гроба забивал. — Он всех спас, — отчеканила я. — Защищая меня, победил демона. Высшего демона. — Знаю. — Икстли устало опустился в кресло, потер переносицу, где между светлых бровей залегла вертикальная морщина. — А еще могу предположить, что если Ригнар сможет сохранить свой дар, не выгорит, то станет одним из сильнейших магов за всю историю…