Камилла впервые является менее нарядным живым существом в комнате, на ней только полотенце и косметическая маска для лица. За ее спиной из ванной комнаты доносится аромат фруктов. Сайрус запрокидывает голову, направляя раздраженный взгляд в потолок, а она лишь показывает ему язык, возвращаясь обратно в комнату, наполненную паром. – Не обращайте на меня внимания. Надия на диване. Я не вижу дивана. Но слышу шорох, а потом милое девичье личико выглядывает из-за юбок. – Здравствуйте, Всевидящая госпожа! Простите, что вам пришлось прийти сюда. Минув стойки с платьями, я обнаруживаю тесную зону отдыха Камиллы, заваленную образцами тканей, и швейный столик, заваленный мотками лент. Надия неуверенно несет поднос с кофе, аккуратно перешагивая через Котастрофу, которая нежится в лучах солнца. Сайрус берет чашку, я же отказываюсь, и она возвращает поднос на столик. – Я бы пришла в вашу башню, но каждый раз, стоит мне покинуть дворец, словно весь город в курсе, – говорит она торопливо. – Клянусь, придворные прячутся за фарфоровыми вазами, всегда готовые завалить меня вопросами о Балике, моих намерениях и не являюсь ли я ведьмой. Как у вас дела? Вы замечательно выглядите, Всевидящая госпожа. Ох, вы… Вы тоже, Ваше Высочество. – Зови меня просто Сайрус, – напоминает принц, похоже, не в первый раз. – Я уверена, что вы работаете особенно много, Ваше Высочество, – отвечает она, пропуская замечание Сайруса мимо ушей. Я беру с одного из подносов, которые она принесла, кекс, просто чтобы она прекратила бегать туда-сюда. – Ты очень разговорчива сегодня. – Ее Высочество считает, что излишняя загадочность только мешает, и мне стоит быть более общительной, – едва дыша смеется Надия. – Она сказала, что нужно вести себя так, словно мне есть, что сказать, и излучать уверенность. – Отрабатываете уверенность к свадьбе? – Ох, я… – Она садится, сложив руки на коленях поверх бледно-голубых юбок платья. – Его Высочество, наверное, рассказал вам о моих переживаниях. – Напугана из-за Ведьмы? – Не только, – ее губы двигаются, словно она старательно подбирает слова. – Это будет такой долгий день, Всевидящая госпожа. Одна длинная вечеринка за другой, целый банкет, я не уверена, что мои феи смогут поддерживать гламур так долго. А еще там будут высокопоставленные лица из Балики, а они лично знают мою госпожу. Слава богу, не так много, потому что добраться сюда почти невозможно. Ох, я не хотела сказать, что рада тому, что монстры делают поездку сюда почти невозможной, – ее голос стал писклявым и тонким. – Я получила письмо от ее сестры, которая настаивает на том, чтобы приехать, а я-я думаю, что она поймет, что я подделка. Я боюсь… – Понимаю, – перебиваю я ее до того, как у нее начнется паническая атака. – Ситуация не идеальна. Но ты удивишься тому, во что люди могут поверить, когда страстно чего-то желают, а многие хотят, чтобы ты была Реей. Они хотят, чтобы она была жива, чтобы она была лучом надежды. Я могу заглянуть в твое будущее, если тебя это успокоит. Может, мы изменили его. – Было бы славно. Мне бы не хотелось проходить через все это. – Она сразу же добавляет: – Не обижайтесь, Ваше Высочество, я уверена, что у вас целая очередь из желающих выйти за вас замуж. Сайрус улыбается в кружку: – Ничего подобного. – Что ж, это нельзя списывать со счетов, верно? – сухо говорю я, протягивая руки. – Дай мне взглянуть. Надия вкладывает свои ладони в мои. Помня, что увидела в прошлый раз, я подготавливаю себя к тому, что, возможно, увижу ужасающие сцены. Закрыв глаза, я проваливаюсь в темноту. Где-то вдали нити прошлого умоляют меня взглянуть на них, но я игнорирую их. А в будущем… В будущем я ничего не вижу. Никаких даже самых скоромных намеков. Одна большая темнота. Пустота на месте того, что должно быть. Я надуваю губы, прежде чем вспоминаю, что должна успокоить Надию. – Хм-м-м, – одобрительно мычу я, а внутри мне хочется кричать. Такого со мной никогда не было. Но последние пару ночей были до жути пустыми, мне ничего не снилось. Последний раз мое Виденье проявляло себя той ночью, когда я лежала с жуткой лихорадкой и когда Ведьма насмехалась надо мной. Я открываю глаза и, не моргая, встречаюсь взглядами с Надией. – На свадьбе все пройдет хорошо, – вру я. – Подними голову повыше, не пей слишком много и держись принца. Я бы порекомендовала немного гламура, но не так, как в прошлый раз на балу, чтобы не околдовывать людей. Чтобы не выглядеть слишком подозрительно, если чары спадут. – Ох… Ох, хорошо, – она нерешительно откидывается на спинку кресла, а улыбка скорее вежливая, нежели искренняя. Я держу ее ладонь немного дольше, чем нужно, чтобы добавить: – Высокородные больше болтают, чем кусают, можешь поверить безродной. Ты, может, и не знаешь, как вести беседы с королем, но можешь стоять на своем и быть лучше. Ты так далеко зашла, Надия Сантиллион. Будущее не всегда добро, но ты не давай этому залезть тебе в голову. Ее лицо освещает более яркая улыбка. – Спасибо, Всевидящая госпожа. Я постараюсь. Возможно, этот заряд уверенности поможет изменить будущее хоть немного. Это все, на что я могу надеяться. Мои мысли возвращаются к пустоте, что заняла место моей магии, а ужас заполняет мое нутро. Что со мной происходит? Звук пения Камиллы и бегущей из крана воды доносится из ванной. Звяканье фарфоровой чашки особенно громко раздается рядом со мной, когда я понимаю, что владелец этой чашки – Сайрус. – Я должна идти, – говорю, пока радостное окружение заставляет меня задыхаться. Сайрус встает следом за мной. – Я тебя провожу. – Я знаю дорогу обратно в башню, принцесса, – отвечаю я, бросая на него взгляд. Он прижимает ладонь к груди, сама невинность. Боги, его очарование действительно смехотворно, когда он пытается использовать его на мне. – Ты все еще слаба. Что, если ты потеряешь сознание? – Пусть меня ловят раскрытые руки розовых кустов. Когда я ухожу, слышу, как Сайрус прощается с Надией за моей спиной. Мы вдвоем выходим из комнаты Камиллы, и, как только остаемся наедине, он задает мне вопрос: – Ты ей соврала? – Конечно. Ты мой должник, лицемер. – Возможно, времена слишком отчаянные, чтобы полагаться на правду, – смягчается он, разглаживая золотую отделку пиджака. – У нас есть пророчество Фелициты, которое нам предстоит разрушить, несчастная девушка под прикрытием в качестве моей невесты, герцоги и отец, которых нужно утихомирить, и еще есть ты. Я. Та, кого он хочет. Он не хотел бы, что бы я вообще была в его жизни. – Но когда ты был чем-то, кроме проблемы? Сайрус вздыхает. Какое-то время мы идем в молчании, а потом он встает передо мной, оттягивая воротник. – Вайолет… – Не пойми неправильно, – говорю я, прежде чем сладость просочится в его голос, – я стараюсь удостовериться, что кое-какое проклятье нас всех не убьет. Вот и все. И с этой задачей я не особо справляюсь. На его лице появляется ухмылка. – Именно поэтому ты так нарядилась? – Это слишком самоуверенно, не находишь? – Ты пойдешь ко мне в кабинет? – Это предложение, тут нельзя ошибиться. Я открываю рот, собираясь отказаться, когда Сайрус мягко добавляет: – Только в этот раз. В последний раз перед свадьбой, хотел сказать он. Трепет, который я ощущаю, становится все более абсурдным, чем когда я надевала это платье в основном из-за него, а мое сердце словно вот-вот вырвется из моей едва прикрытой груди. Если кто-то за нами сейчас наблюдает, то они могут сказать, что у принца и Провидицы почти нет причин, чтобы так пристально рассматривать друг друга, да еще и в такой откровенной манере, как Сайрус смотрит на меня. Но здесь никого нет. И я иду за ним в кабинет. 21 Два шага в кабинет, один щелчок замка, и я оказываюсь прижата спиной к двери, а губы Сайруса накрывают мои. Эту часть в сказках не рассказывают. Все твердят и твердят об истинной любви, но никто не может толком объяснить, что же это такое. Они не рассказывают о том, куда деваются ваши руки, когда прекрасному принцу хочется подурачиться. Не рассказывают о раскрасневшихся, влажных, жаждущих губах, что сияют ярче самой спелой клубники, ни о том, яд ли это или благословение, а может, и то и другое. Тебе нужно попробовать, чтобы понять. И я вовсе не должна быть в его руках. Я не та девушка, ведьма, та, которой он никогда не должен поддаваться… И все же я та, кого он желает. Я заставляю Сайруса отступить, и он чуть не спотыкается о пушистый ковер в центре комнаты. Он нащупывает пояс на моей талии. Мои мысли несутся, но, если мы не поторопимся, то остановимся, а я не хочу останавливаться. Мы не давали обещаний. Нет будущего, которое нужно постичь. Как только я покину стены этого кабинета, все произошедшее исчезнет.