Тем временем принц увлечен чем угодно, но не своей невестой. Три дворцовые феи следуют за Сайрусом всюду, куда бы он ни пошел, приумножая своим волшебством его природное обаяние, пока он перемещается от зала к залу, слишком взбешенный от планов отца в отношении Балики, чтобы притворяться. У него было бы куда больше сторонников, если бы эти чары работали на членах Совета. На следующем собрании Совета генералы докладывают о том, что патрули засекли подозрительное скопление воронов в небе, но не смогли его ликвидировать. Они постоянно умудрялись сбежать в Фейский лес. Последний раз их видели в Третьем доминионе – самая близкая точка к Солнечной столице, в которой их замечали. Я раздумываю о том, чтобы рассказать хоть кому-то о моих беседах с Ведьмой: королю Эмилиусу, Сайрусу, Данте или даже Камилле. Признаться в том, что она просила меня сделать, чтобы они знали, насколько она сильна и опасна. Но признаний выйдет слишком много, слишком многое нужно будет объяснять, а мой язык уже онемел от всей той правды, которую я выдала за последнее время. Если я расскажу им о том, как она велела мне убить Сайруса, они узнают, что у меня был такой соблазн. Если бы они знали о шипе, то могли бы даже начать бояться меня. Возвращение обычного распорядка дня становится на удивление хорошим способом отвлечься. Гнили на моей башне больше нет, так что я могу вновь открыть прием посетителей. Путь наверх от основания башни выглядит ужасно. Ростки лоз пробиваются вверх, чтобы заполнить собой пустоты. Они растут так быстро, что, если присмотреться, можно увидеть этот процесс своими глазами. Куда меньше удовольствия мне доставляют усилившееся головные боли. – Избавилась от головной боли с башней, заработала головную боль в прямом смысле, – ворчу я, открывая двери комнаты предсказаний. Я заставляю себя провести три сеанса, бубня будущее, которое наполовину не имеет никакого смысла. Читать людей легко. Нетрудно понять, что они хотят услышать, даже если моя голова разрывается от боли. Неуверенность спрятана в их словах, а надежды кроются в смехе. Ко мне в башню прибывает мать с двумя дочерьми. Одна моя ровесница, а другая еще слишком мала и только и может, что смотреть вокруг и пинать стол. Старшая готовится к переезду в Шестнадцатый доминион, чтобы стать сиделкой для ее более обеспеченной кузины, но путешествия сейчас опасны из-за монстров, которым удается прорваться через некоторые армейские блокпосты. Мои ладони покрываются потом, пока я просматриваю ее нити. Я вижу ее прибытие, но после почти ничего нет. – Всевидящая госпожа, простите меня, если я не права, но вы больны? – прерывает меняла на полуслове своим вопросом мать. Я прикладываю ладонь ко лбу. Он горит. Посреди дня на меня наваливается усталость. Я стараюсь оставаться в постели, но сон пугает меня. Я засыпаю и тут же просыпаюсь, снова и снова. Я помню только отрывки того, что видела и слышала. Но что со мной остается, так это липкий ужас от того, что кто-то за мной следит через какую-то часть моего разума. Ведьма вещает из самых темных теней: Как наши судьбы переменились, когда я решила присвоить силу. И я когда-то была непокорной, как ты, когда еще ничего не знала. Ты выбрала тяжелый путь. Но ты все узнаешь. Границы моих мыслей стираются, превращаясь в клыкастую раскрытую пасть чудовища. Чудища голодны. Он умрет, и начнется война. Ты станешь его погибелью. Тьма разбивается слепящим светом. Я сажусь в постели, и меня ослепляет уже солнечный свет. Проклиная все на свете, я укрываюсь одеялом с головой и ложусь обратно на подушки, словно и не спала. Камилла и Данте навещают меня последние несколько дней, но я уже чувствую себя намного лучше. Возможно, потому что не было больше голосов, которые вмешивались бы в мои сны – инновационный метод лечения. Несколько туманных утренних пробуждений спустя в мое окно стучится знакомый сокол. Его глаза бусинки изучают меня, когда я открываю окно. К его лапке привязана кремового цвета записка с печатью Сайруса. Выходит, поцелуй принца несколько раз, и тогда он начнет засыпать тебя посланиями. Сообщение такое же простое и короткое, как приказ: «Слышал, ты чувствуешь себя лучше. Можешь подойти ко мне в кабинет?» Иногда, когда солнце под определенным углом освещает столик для предсказаний, я вспоминаю, как, облокотившись на него, там стоял Сайрус. Вспоминаю его губы на своей шее, такие коварные, словно тайна. Я должна скомкать эту записку, как поступала с прочими. Должна продолжать игнорировать его, потому что свадьба уже на носу, и очень опрометчиво ворошить все сейчас, когда все успокоилось. Или я могла бы отплатить ему той же монетой. Я не могу сопротивляться жажде получить хоть немного удовольствия. Туже переплетаю свою косу и нахожу в шкафу платье с декольте в форме сердца, от которого Камилла присвистнула бы. Оно темно-красного цвета с вышитыми серебряными нитями стрекозами и поясом на талии. Этот наряд куда более красивый и элегантный по сравнению с тем, что я ношу обычно, но не слишком притягивает взгляд, словно я собираюсь кого-то соблазнить. Что, может быть, я и собираюсь сделать. Поверх платья я надеваю свою мантию. Это официальная встреча все-таки. Пересекая мост в сторону дворца, я перебираю все возможные варианты разговоров с Сайрусом и причины, по которым он хочет меня видеть. Если он спросит, какие планы на свадьбу у его отца, я притворюсь, что знаю лишь некоторые детали. Если ему нужна услуга, то я попрошу об ответной – вместо доверия, потому что это единственная валюта, которая имеет значение. Потом идут несколько менее невинных сценариев. Я тяжело сглатываю, вспоминая, как пылали его губы. Рукава моего платья несильно обтягивают мои плечи, и как же легко будет для него стянуть их с меня, если он этого захочет. Щипаю себя. Пробираясь менее популярными путями, я вхожу во двор через боковой вход. Большая часть магнолий потеряла свои кремовые лепестки, и я не могу найти ни одного, чтобы вставить его в свои волосы. У противоположных ворот я замечаю, как мелькает фиолетовый плащ, за которым следует блеск ботинок с позолоченным носом. Их обладатель направляется в сторону моей башни. – Сайрус? Шаги замирают. Это он. – Доброе ут-тро. Кажется, что-то встало у него поперек горла, когда я подошла к нему, а мой плащ распахнулся, демонстрируя выбранное мной платье. – Я думала, что мы должны встретиться в твоем кабинете. – Я думал, что ты вновь проигнорируешь мое послание. Сайрус смотрит на меня, когда мое внимание переключается на звук хлопающих крыльев. Его сокол садится на хрупкую ветку над нашими головами. – В таком виде ты можешь простудиться, – говорит он. – Нет, если ты продолжишь так пялиться. Так чего ты хотел от меня в этот раз? Он задумывается, словно мой внешний вид заставил его усомниться в своих желаниях. – У моей скромной невесты предсвадебный мандраж, и было бы неплохо, если бы Провидица помогла Надии избавиться от сомнений и нанесла ей визит. В итоге мы направляемся не к нему в кабинет и даже не в покои Надии, а в комнаты Камиллы, где Надия последнее время находится чаще всего. Большую часть пути мы идем в тишине. Ни один из нас не хочет разводить бессмысленную болтовню, чтобы заполнить ей пустоту, а важные вещи обсуждать открыто невозможно, но я все же решаюсь задать ему один вопрос: – Как у тебя дела с отцом? – Он от меня не отрекся. Пока, – оптимистично отвечает он. В королевском крыле я начинаю чихать до того, как замечаю, что рядом со мной порхают феи. Я пытаюсь отмахнуться от них, но они просто отлетают на достаточное расстояние, чтобы я не могла до них дотянуться. Одна из них закружилась, и в воздухе появился цветок. Идеальный бутон магнолии, подмечаю я. Он падает прямо мне в ладонь. – Эм, спасибо? – Я вставляю его за ухо, и феи улетают. Хоть Сайрус и смотрит вперед, я замечаю его улыбку. – Ты им нравишься. – С чего бы? – Сам задаю себе этот вопрос, – это разве флирт, если слова звучат как оскорбление? – Некоторые считают, что фей притягивает надежда. – Звучит так, словно эти некоторые сильно ошибаются. Чтобы войти в покои Камиллы, нужно пройти гостиную. Зеркальный потолок отбрасывает блики на мое лицо, словно калейдоскоп. А низкая люстра украшена сапфирами. Как только Сайрус закрывает первые двери, его плечи расслабленно опускаются, словно внимание народа – самая ужасная часть его жизни. Он проводит ладонью по волосам, все еще не глядя на меня. – Камилла помогала Надии набраться уверенности во время их вылазок, но она все еще очень пугливая, – объясняет он. – Она начинает нервничать, как только разговор заходит о свадьбе, что не очень хорошо сказывается на самой свадьбе. Она боится того, что ты видела в будущем. Боится появления Ведьмы. И боятся ее нормально, но дворец будет заперт, и нам нужно, чтобы эта свадьба состоялась. Если ты сделаешь ей хорошее предсказание, то, возможно, это могло бы успокоить ее. – Не я решаю, что видеть в будущем, – говорю я, словно это очевидно. – Будущее – это будущее. – Тогда… Тогда сделай то, что умеешь делать лучше всех. Я наклоняю голову, удивленная тем, что услышала, и пузырь радости поднимается у меня в душе. – Принцесса. Неужели ты просишь меня соврать ей? – Я прошу тебя сделать то, что ты делаешь лучше всех. – Он откашливается и стучит в двери спальни, его спина моментально выпрямляется. – Это Сайрус, – произносит он. – Я привел Вайолет. Двери распахиваются, и облако желтых лепестков взрывается мне в лицо. Я слышу, как где-то за этим цветочным безумием вскрикивает Камилла. – Вайолет! Ты здорово выглядишь! Слава звездам. Стойки с платьями всех цветов превращают комнату принцессы в лабиринт: зигзаги парчи, блестящего шелка и мятой тафты. Огромные букеты и чайные столики, уставленные закусками, заполняют проходы. Здесь хватит вещей для десяти свадеб.