– Так теперь хоть правду скажи! – Перед вами самка кеа – попугаиха. И они не разговаривают. Если вам нужен говорящий попугай кеа, то это будет только самец. Да и то не каждый станет разговаривать. – Нет, другое скажи. Вы с сеструхой зачем нас обманули? Зачем нашим мелким вместо самца какую-то самку подсунули? Или вам жить надоело? – Я без задней мысли действовал! Я же и понятия не имел, что вам нужен какой-то определенный попугай кеа. Нина прибежала, плакала, умоляла помочь сыну. Сын у нее проблемный, вечно в какие-то дурные истории влипает. Но при этом он же мой племянник. А Нина сказала, что Васю убьют какие-то люди, которые доверили ему редкого попугая, а Вася его случайно погубил. А сейчас эти люди возвращаются, нужно им показать попугая, тогда они успокоятся и снова на целый год или даже больше укатят по миру путешествовать. – То есть Нина просила у вас попугая на время? – Буквально на пару дней. Я не мог отказать сестре в этой помощи. Хоть мне и не нравилось, что я даю ей Око, но Нина поклялась, что будет очень осторожна. И Ваську предупредит. Ушла и пропала! Вместе с Око! Я был вне себя от горя. Бедная Око! Куда она могла исчезнуть? Что с ней случилось? И вдруг на другой день меня хватают прямо на рынке, тащат сюда, и что же я тут вижу? Око! Бедная девочка была жива, только очень напугана. Но как же она мне обрадовалась! – Это верно, – согласился Меля. – Птица прямо вся преобразилась, когда ученого увидела. Мы-то не знали, что они знакомы. Думали, это на нее так один его вид действует. Обрадовались. Ну, думаем, профессионал, теперь дело пойдет. А она не говорит и не говорит. Теперь ясно, что и не могла она с нами поговорить, коли баба и совсем не та. Но Федоров думал глубже. – Если попугаиха не разговаривает и не может разговаривать, то на кой ляд нам этот птичий психолог? Мы его сюда притащили, потому что думали, он нам поможет с птицей диалог установить. А если не может, то в расход его. Нам лишние свидетели не нужны. Профессор должен умереть! Тихон Иванович задрожал. – А этот? И Меля ткнул в Юру. Но Федоров-старший был человеком обстоятельным. – Сначала профессор! – повторил он и шагнул к Тихону. Тихон задрожал сильнее. Его сейчас будут убивать, в этом сомнений ни у кого не возникло. Око тоже поняла, что происходит неладное. Она раскрыла свои огромные крылья, оказавшиеся у нее разноцветными. И быстро побежала навстречу Федорову, желая защитить дорогого ей человека. Шутить разгневанная птица не собиралась, из ее клюва полились странные булькающие звуки, в которых можно было узнать и скрежет станка, и пожарную сирену, и грохот камнепада. Голос попугаихи не отличался мелодичностью, но зато что в нем было в избытке, так это сочности и громкости. Благодаря этим жутким звукам, которые издавала эта сравнительно небольшая по размерам птичка, атакуя Федорова, ни бандиты, ни их пленники не услышали, как полиция высадила дверь и штурмом взяла их квартиру. У бандитов была другая проблема, они пытались отбиться от нападок разъяренной Око, которая орудовала и острым крепким клювом, и огромными когтями. Она размахивала мощными крыльями, поднимая порывы ветра. А бандиты размахивали пистолетами, но стрелять опасались, прекрасно понимая, что в такой толчее велик риск подстрелить кого-нибудь из своих. Не встречая реального сопротивления, попугаиха вошла в раж. И когда полиция ворвалась в комнату, то застала удивительное зрелище. На лысой голове Федорова сидел попугай и своим клювом долбил там дырку. Камельков прыгал рядом, размахивая пистолетом, но не решаясь пустить его в ход, чтобы не зацепить приятеля. Федоров реагировал на происходящее очень эмоционально: – Она меня жрет! Хочет добраться до мозга! – Стой спокойно! Замри! Тогда я ее подстрелю! Но Федоров не мог спокойно замереть. Это и понятно. Очень трудно стоять смирно, когда у тебя на голове острые когти раздирают твою плоть, а крепкий клюв долбит череп. – Уберите! – вопил он, носясь по комнате и пытаясь стряхнуть с себя попугаиху. – Уберите ее с меня! Он пытался руками согнать птицу, но Око проявила себя настоящим бойцом. Она была начеку. И всякий раз, когда руки противника оказывались в непосредственной близости от ее клюва, она с удовольствием их клевала, и Федоров с диким воплем отдергивал очередную окровавленную конечность. Он выл от боли, и появление полицейских даже не заметил. Меля их увидел тоже слишком поздно, попытался угрожать оружием, но быстро понял, что это ни к чему хорошему для него не приведет, и сдался. Что касается Коли с Димоном, то их в расчет брать не приходилось, потому что их к этому времени успели скрутить Юра с Тихоном. Мальчишки почти не сопротивлялись, пораженные той кровавой баталией, которую устроила Око. Ребята не представляли, что купленная ими птица может оказаться такой опасной. – Снимите! Спасите! – благим матом вопил Федоров до тех пор, пока Тихон не протянул к нему руки и не снял с его головы Око. У руках Тихона птица, как это ни удивительно, моментально успокоилась и даже принялась ворковать. Ее можно было понять, любимый профессор был ею спасен, а его враг повержен и уничтожен. Око рассчитывала получить свою порцию благодарности от человека. И Тихон покинул свою бывшую темницу, держа на руках счастливую попугаиху. Теперь Око вела себя так миролюбиво, словно это вовсе не она, а какая-то совсем другая попугаиха только что рвала человеческую плоть. Она безмятежно устроилась на руках у своего любимого профессора и не сводила с него нежного влюбленного взгляда. Когда ей казалось, что Тихон забыл о том, что она для него сделала, и вообще отвлекся на кого-то, она трогала его лапкой и тихонько щипала клювом. Мол, любить-то я тебя люблю, но ты все-таки не расслабляйся. – Что тут у вас произошло? – спросил следователь у Юры. – Я получил твое сообщение и сразу же поспешил на помощь. Но я вижу, вы тут вполне справились бы и без меня. Конечно, это было не так. Следователь преувеличивал, пораженный героическим поведением Око. – Что это за дикая тварь? – Это Око. Домашний попугай кеа. – Домашний? – С недоверием покачал головой следователь. – То есть она ручная? Я ее видел в действии и сказал бы, что это совсем дикая птица. – Более свирепого существа мне в жизни встречать не приходилось, – подтвердил кто-то из его коллег. – Не хотел бы я оказаться в числе ее врагов. – Попугаи кеа отличаются суровым нравом, – объяснил Тихон Иванович, задержавшийся в дверях. – И к тем, кого они считают своими врагами, эти птицы неумолимы. Суровые условия обитания этих попугаев с детства воспитывают в них строгий характер. Но если с ними обращаться ласково, то они обязательно откликнутся на дружбу человека и станут его лучшими друзьями. – И защитниками! При этих словах Сашенька невольно вспомнила своего собственного друга Яго, и на глазах у девушки навернулись непрошеные слезы. Она находилась тут уже давно, поднялась в квартиру вместе с полицией, и за это время успела понять, что ее дорогого Яго тут нет, и хуже того, даже и не было. И где его искать, снова загадка века. Она даже чуть-чуть всплакнула: – Где же ты, мой бедный Ягушка? Где тебя носит, паршивец ты этакий! Юра кинул на Сашеньку сочувствующий взгляд. Но остальные не могли разделить чувств девушки. Для них операция по задержанию бандитов прошла наилучшим образом. Без единственного выстрела было обезврежено бандформирование, возглавляемое матерыми рецидивистами, и освобождены находящиеся в их руках заложники. Это попахивало премией и другими наградами, а потому настроение у полицейских было великолепное. Но Юра постарался утешить девушку: – Поедем сейчас в отделение, допросим там задержанных. Возможно, они что-то могут знать про Яго. – Если бы знали, то уж добыли бы его давно, – вздохнула в ответ Сашенька. – Он был им так нужен! – Вот заодно и узнаем подробности этого дела. Что именно бандиты хотели узнать у попугая? Едем? Сашенька лишь снова вздохнула и развела руками. Разве у нее оставался другой выход. Допрос Федорова и Камельков, с их сообщниками давал пусть и призрачный, но все же шанс отыскать следы Яго. А если бандиты не сумеют помочь, всегда оставался Тихон Иванович. Уж профессор орнитологии должен был разбираться в попугайских повадках. И мог лучше других спрогнозировать то направление, в котором исчез Яго. Во всяком случае, Сашенька очень надеялась, что это именно так. Увы, первые полчаса допроса задержанных преступников не дали никакой ясности о том, где же сейчас находится Яго. И нельзя сказать, чтобы бандиты пытались скрытничать. Они были достаточно опытными, чтобы понимать, если секрет известен двоим, то это уже секрет Полишенеля, то есть никакой это не секрет. А тут посвященных в тайну и вовсе оказалось гораздо больше. Кроме самих Феди с Мелей, были еще Коля с Димоном, Тихон Иванович и Юра, которые тоже уже смекали, что и к чему. Федоров заговорил первым: – Краб умирал у меня на руках. Так уж получилось, что до больнички его не повезли, откинулся он прямо на нарах, как всегда и мечтал. И умирая, поделился со мной и Мелей, который рядом крутился, своей тайной. Сказал он нам, что перед тем, как его взяли в последний раз, он уже чувствовал, что за ним скоро придут. И потому перевел свои накопления в звонкую золотую монету. – Расчет тут у него был прост, доллары с евро то растут, то падают. Другие валюты тоже ненадежны. А золото оно и есть золото, хоть у нас, хоть в Африке. Так что купил он слитков, да и спрятал их в надежном месте. – В банке? – В какой еще банке? Артур Краб не какой-нибудь там нищеброд был, чтобы золото банками мерить. У него золотых слитков на целый огромный чемодан набралось. – Или даже два! – Ни в одну банку столько золота не влезет! – Но хранил он свое богатство на золотом вкладе в банке? – Вот еще! Банкам Артурчик тоже не доверял. Он вообще никому не доверял, даже самому себе. Единственный друг, кому он верил, был попугай. Краб его в виде яйца из Новой Зеландии контрабандой привез. Сам в инкубаторе высиживал. А когда птенец вывелся, с пипетки и пинцета его кормил. Птица его за родного отца почитала, а уж он к попугаю и вовсе привязался словно к сыну. И когда Крабик понял, что кольцо вокруг него сжимается, и вот-вот его возьмут и никакие связи не помогут ему на этот раз от решетки уйти, то он все свое имущество в золото обратил, спрятал его, а место заветное попугаю велел заучить. – А вам он его назвал? – Это было бы слишком просто. – Вы старика Краба совсем не знали. – Никогда бы он так легко не позволил нам до своего золота добраться. – Нет, он нам открыл лишь тот секрет, что тайной владеет его попугай. И если нам удастся с птицей подружиться, то попугай этот секрет может своему новому другу когда-нибудь взять да и открыть. – При условии хорошего содержания, что подразумевает хорошее настроение у птицы. То есть Краб таким образом позаботился о будущем своего Флинта. Как единственного носителя тайны золота Краба попугая должны были носить на руках и всячески его ублажать. Дождавшись окончания своего срока и освободившись, бандиты сразу же приступили к поискам заветного попугая и начали соображать, как лучше будет войти к нему в доверие. Потом решили, что сначала надо его все-таки найти, а остальное приложится. – Но нас опередили. – Мы же не знали, что мальчишки наш разговор слушают. – Сопляки сообразили, что сами попугая могут найти. – И вперед старших полезли! Примерно то же самое рассказывали и сами «сопляки», которых допрашивали в соседнем кабинете. – Мне Коля рассказал, как он разговор старшего брата с его другом о сокровищах старого Краба подслушал. И предложил в поисках поучаствовать. Мы сразу же в ресторан двинули, где Краб своего попугая оставил. А там эта тетка сидит – Нина Ванна, она нам и говорит, принесу я вам, ребятки, его попугая. Но только он сейчас у других людей живет, они с ним просто так не расстанутся. Придется там кое-кого из прислуги подкупить, чтобы попугая они нам отдали. Если честно, мне она сразу какой-то мутной показалась. Но я про этих попугаев почитал, узнал, что они дико редкие и их практически в неволе никто не держит. Ну и решил, если попугай будет похож на свою фотку, тогда я ей деньги и отдам. – И отдал? – Отдал. Но отвечая, Дима при этом как-то подозрительно потупил взгляд. И у полицейских закралось сомнение в правдивости этих его слов. Коля перебил друга, ему не терпелось выложить подробности своих подвигов: