Но в основном омерзение к двум ковбоям на заднем сидении Блейзера, облаченным в полные кольчуги и к захваченным ими арбалетам и так спешащим, чтобы их убили, когда они начнут спасать человека, который хотел умереть. Феликс не надел кольчугу, потому, что у него не было никакого намерения идти туда. И он так и сказал. Много раз. — Это херня, Кот! И ты это знаешь. И Адам, ты лучше всех это знаешь. Это самоубийство. Кот упрямо мотнул головой. — Нет, если мы сможем вытащить его оттуда, пока они не появились. — Что, если они уже там? Кот молчал. — И что, если он не захочет уходить, Кот? Ты думал об этом? — Он пойдет, когда увидит нас. — Пойдет ли он? Целка, он хочет этого. — Ты этого не знаешь, — возразил Кот в отчаянии. — Тогда почему он там? — Кот молчал. Но Адам заговорил, — Мы не можем допустить, чтобы это случилось с ним. И Кот поддакнул, — Как ты можешь? Феликс развернулся на своем месте и посмотрел на него. — Потому, что это не мое дело, вот так. Разве ты не видишь это? — Феликс прав, — сказала Даветт внезапно. И твердо. И это прекратило разговор. Ибо Даветт молчала, пока спорили и пребывали в запале, тихо сидя за рулем Блейзера. Теперь, в ее голосе прозвучал тон того, кто точно знал, о чем говорит. — Феликс прав, — сказала она снова. — Джек жертва, просто, как и всякий. Подобно многим — таким, как я. И … это изматывает. Она остановилась на красный свет и повернулась и окинула всех взглядом. — Иногда ты так устаешь. Тогда, все что тебе нужно, так это то, чтобы оно закончилось. У Джека было по другому, чем у меня. Но он в этом уже три года. — Это не одно и то же, — настаивал Кот. Голос Даветт был теплым, но взгляд непреклонным. — Ты не знаешь этого, Кот. Джек устал. В течении следующих нескольких секунд царило молчание. Свет переключился, Блейзер снова начал движение, и вскоре Адольфус показался в поле зрения. Даветт притормозила у тротуара, через дорогу, напротив прославленного входа и заглушила двигатель. Несколько секунд никто не шевелился. Затем Кот глубоко вздохнул и потянулся к дверце. — Не делай этого, Кот, — сказал ему Феликс. Кот поколебался, затем проигнорировал его слова. Оба, он и священник вылезли наружу. Феликс вышел, тоже, и встал на тротуаре, глядя на обоих. Это была херня! — Вы когда-нибудь думали, как Джек будет себя чувствовать, если вы погибнете, тоже? Улыбка Кота была тонкой. — По крайней мере, он будет жить, чтобы ненавидеть меня. — Нет, он не выживет, — отрезал Феликс жестко. — Никто из вас не выживет. — Феликс, — сказал Адам медленно, — мы просто не можем позволить Джеку Кроу умереть так. — O! Ты не можешь. Слава Богу. Адам просто покачал головой и оба двинулись через улицу. Затем Кот остановился и обернулся. — Скажи мне это, Феликс. Ты так уверен, что Джек хочет умереть. Если он переживет сегодняшнюю ночь, ты думаешь, он будет счастлив? Или он просто попытается проделать это же завтра? Когда Феликс не ответил, Кот улыбнулся снова. — Он собирается умереть, сейчас. Аннабель… Но он вернется, если сможет получить шанс. Кот улыбнулся снова и помахал рукой. — Не беспокойся, Стрелок. Мы возьмем такси. И затем он и Адам перешли через улицу ко входу в отель. Oх. Феликс долго стоял, наблюдая, как они входят в вестибюль. Затем он закурил сигарету. Затем он посмотрел на Блейзер, на Даветт, сидящую за рулем. Затем он сел в машину и захлопнул дверцу и посмотрел прямо перед собой. Oх. Даветт запустила двигатель и отъехала от бордюра на несколько ярдов к светофору и остановилась снова. Oх. — Феликс…? — начала она. Но покачала головой. Oх. Oх! Потому, что, разве не было такого момента, когда он лежа там, на епископском ковре, просто хотел закончить это? Когда он хотел, чтобы Джек просто бросил его и позволил им его заполучить? Прекратил оттягивать неизбежное? Разве этого не было? Разве не было такого момента? И разве он не был рад, когда Джек все это продолжил? Дерьмо. Дерьмо! — Разворачивайся. — Феликс! Ты не можешь… — Разворачивайся, — повторил он и его голос был тверд. — Феликс! Пожалуйста… — взмолилась она. Но начала подтягивать Блейзер к бордюру. — Я знаю, — сказал он резко. — Я знаю, я знаю, что я знаю! И в этот момент омерзение охватило все его существо. Он вышел из машины. Пожилая пара, оба чернокожие, уставились на броскую витрину с дешевой, изготовленной из кожи обувью. Это последний магазин, который я когда-либо увижу? Он посмотрел на Даветт. Он пожал плечами. — Ты знаешь, что я тебя люблю? Она мрачно улыбнулась, кивнула. Он кивнул в ответ, покачал головой, и бросился через улицу к отелю. Полированные бронзовые двери плавно распахнулись, почти бесшумно, на двадцать первом этаже и…