– Доктор, да Бога ради, она в сознании! Доктор кивнул и спокойно продолжил: – Она едва в сознании. Она – сильная женщина. Но не настолько сильная, чтобы покинуть палату интенсивной терапии. Ей нужен как минимум еще день. Она должна быть под постоянным наблюдением, ее состояние нужно адекватно оценить. Она остается здесь. Он ступил вперед и сказал уже тише и дружелюбней: – Мистер Ворон, не беспокойтесь. Мы как следует позаботимся о ней. Она будет в порядке. Джек посмотрел на доктора. Черт, он же верит в то, что говорит. Он не подозревает, с чем имеет дело. И ясно: Команда никак не сумеет переубедить за оставшееся время. Феликс стоял в коридоре, прислонившись к стене, сложив руки на груди, и выглядел до крайности зловеще с бинтами на голове, скрывающими две дюжины швов. – Здесь есть место… ну, комната, где мы могли бы переговорить? – осведомился он. Доктор с благодарностью посмотрел на него и завел их за угол коридора, в комнатушку, судя по сигаретной вони, служившую местом перекура смены скорой помощи. Пара столов, заставленных размякшими картонными стаканчиками, переполненные пепельницы, пластиковые стулья, автомат для продажи еды, таксофон. Трое мужчин уселись за стол и добавили сигаретной вони. – Джек, нам всем придется рискнуть, ты же знаешь, – тихо, почти шепотом, произнес Кот. Джек и не глянул на него, промолчал, только затянулся. Кот переглянулся с Феликсом и попытался снова. – Джек, мы не можем двигать ее. И… в общем, поставим сенсоры снаружи, перед больницей, и узнаем, если они явятся. Черт возьми, они же могут и не явиться. Ворон свирепо уставился на него. – Вишневый, они же знают: она ранена. Ты в самом деле веришь, что они не придут? Кот лишь беспомощно посмотрел на него. – А ты веришь? – спросил Джек у Феликса. – Нет, – спокойно глядя в глаза, ответил тот. Повисло молчание. – …Но мы тут можем придумать кое-что, – упрямо продолжил Кот. – Драться и не потребуется. Они же, наверное, явятся через парадное – почему бы им не с парадного? А мы услышим и тогда переместим ее. – Ну-ка, ну-ка, – подбодрил Феликс. – Мы ее переместим к заднему двору. Здесь куча длиннющих коридоров. А мы перекатим ее через зал, загрузим в лифт и выедем с тыла. Знаете, я там всё проверил и высмотрел, где припарковать «блейзер». Затем Кот принялся в подробностях и очень убедительно объяснять, почему это отличный план, а не рецепт самоубийства. Феликс молча слушал и ненавидел услышанное. Ох, мать вашу, всё-то они знают и представляют: и когда явятся, и откуда, и сколько, и как, мать вашу, их остановить ночью. Что, кто-то серьезно верит в возможность прокатить по госпиталю тяжелораненого пациента на каталке и притом отбиваться от вампиров? Но, слушая, Феликс смотрел на Джека и видел, как он, измученный и побитый, шел отдавать последний долг Карлу Джоплину. И как потом вдохнул и расправил плечи, а через десять минут спас всех и вся в одиночку. А теперь Кот пытается убедить, что все обязательно будет в порядке и получится. Чудак. Феликс улыбнулся. Кот заметил улыбку и осекся. – Феликс, в чем дело? – осведомился Джек. – Что-то не то с замечательным планом? – Херня он. – А ты, конечно, предпочел бы убраться отсюда. – Еще бы. – В самом деле? Феликс помимо воли ухмыльнулся. Они что, и в самом деле думают, будто он оставит Аннабель? Или тебя, Ворон, после того, что ты учинил? – …Джек, а ты мудак, – наконец сообщил он. Джек посмотрел на него, усмехнулся: – Ну, не без того… Хм, ладно. Что уж тут. Похоже, мы остались с чудесным кошачьим планом. А может, стрелок придумал что-нибудь еще? – Боюсь, нет. – Я этого и боялся. Ладно. Но выхода для бегства нужно проложить два. Отправляйся к епископу и приведи трейлер. Я хочу два выхода отсюда. Выясните с Котом, где поставить машины. И лучше отвезти Даветт куда-нибудь. Где мы собирались провести ночь? У «Галереи»? – Она не поедет, – сказал от двери отец Адам. – Э-э? Адам покачал головой. – Она не хочет оставлять Аннабель. Феликс фыркнул: – Да черта с два она не хочет! Ты просто… – Феликс, она в самом деле не хочет, – перебил Кот. – Вот дерьмо, – сказали оба. – Эй, парни, – склонившись над столом, изрек Кот. – У нас тут заваруха. И каждый ее разматывает в своем стиле. Феликс посмотрел так, будто Кот свалился с Марса. – В своем стиле, да? – чуть слышно пробормотал Джек. – О как мило. Он раздавил окурок и скомандовал: – Устанавливаем детекторы, пригоняем трейлер, прокладываем два маршрута на выход. За два часа до темноты кто-нибудь – нет, ты, стрелок, потому что это твоя женщина, – берешь за задницу нашу мелкую мученицу и волочешь в мотель, потому что это мой стиль и я тут командую. Феликс ухмыльнулся вместе с остальными и спросил себя, какого, в общем-то, рожна? Вот так, головой в омут, не помолившись, и я уже согласен… – Мистер Ворон? – сказали за спиной Адама. Сиделка Аннабель. Мужчины вскочили. – Она? – начал Джек. Сиделка натянуто улыбнулась. – Она снова очнулась и хочет поговорить с вами. – Хорошо, – уже на ходу сказал Джек. – Все – двигайтесь. Я жду трейлер здесь через час – и со всеми кроватями наготове. Нужно выспаться перед ночью. Бледная как простыня Аннабель, проткнутая трубками, окруженная пищащей электроникой, все же умудрилась выглядеть уверенной и сиять оптимизмом. – Ну да, что стиль, то стиль, – подумал Джек. Даветт поспешно вскочила, освободила место. – Аннабель, ты хоть когда-нибудь спишь? – прошептал он. Она даже не стала улыбаться. – Джек, надо поговорить, – хрипло произнесла она. Но говорила только она, а он слушал и злился. Аннабель, хоть и полумертвая, все поняла. Она знала, что не может двигаться, а на подходе ночь. Она знала, что у вампиров, как и у Джека, есть связи. Вампиры знали про Команду всё. Знали и про Аннабель, и про ее теперешнее состояние. И она поняла, что вампиры обязательно придут за ней, а полиция не сообразит, что делать, и, скорее всего, даже не поверит в то, что увидит. Нет, она решила: Команда оставляет ее здесь. Должна. Джек попытался разубедить, преподнес всю ту чепуху, которую вливал ему в уши Кот: и никакой, знаешь, ловушки, и всегда можно выскочить на задний двор, и никакой гарантии того, что вампиры и в самом деле явятся сюда… И, как всегда, она знала лучше.