– Как ты думаешь, это он старуху-мать прикончил? – Не знаю. Не хочется плохо думать, но по телефону он явно разговаривал с сообщником. – С сообщницей! И она живет неподалеку в Силино. Саша ахнул: – И чего мы за ним не поехали? – Скорее! Мы еще успеем! Они скатились по лестнице так быстро, как смогли. Уже выскакивая на улицу, Саша случайно задел ногой пустую кастрюлю. Удар получился сильным, и кастрюля с обиженным звяканьем отлетела на несколько шагов. Как ни спешил Саша, он все же наклонился, чтобы поднять и пристроить ее куда-нибудь. И сразу увидел, что края кастрюли измазаны густыми сине-фиолетовыми подтеками. Это была та самая кастрюля из-под непонятного варенья, которое привлекло внимание Стаса. Но теперь кастрюля была пуста, оставшимся на дне вареньем уже полакомился Валера. Сынок бабы Тани относился к категории тех людей, которым во что бы то ни стало нужно заесть стресс чем-то сла- деньким. – Чего ты там возишься? Стас был уже на дороге, он призывно махал рукой Саше, требуя, чтобы тот поторопился. Но пока они бежали от дома бабы Тани до своего дома, пока открывали ворота и выводили машину, Валеры уже и след простыл. – Не беда! Мы знаем, где его искать! Едем в Силино! Но Силино было довольно большим поселком, где многие домовладельцы отгородились от мира высокими заборами. Так с ходу разглядеть, что за ними делается, не представлялось возможности. Те участки, которые были отгорожены не столь основательно, ничем не порадовали друзей. Машины Валеры они там не заметили. Оставалось два варианта: либо бегать по деревне, заглядывая через заборы или выискивая дырочки в них, либо расположиться на выезде из деревни и ждать, когда Валера выйдет на них сам. Оба варианта имели как свои плюсы, так и минусы. Бегая по дворам, можно было запросто упустить Валеру. А оставаясь на месте, невозможно было подслушать разговор Валеры со своей сообщницей. В конце концов, они приняли самое разумное решение. Один из них побежит по дворам, а другой останется в машине, чтобы перегородить Валере путь отступления. Кинули жребий, бегать по дворам выпало Саше. Он и не сопротивлялся. Вдвоем с Бароном им проще было проникнуть в сердца и души местных жителей, чем тому же Стасу. Веселый и игривый песик в ком хочешь вызовет умиление. Вот только использовать природные данные Барону не пришлось. Они как раз стояли у ворот очередного отгородившегося от остального мира хозяина, надеясь, что из-за железного забора кто-нибудь отзовется, как вдруг на улице появился автомобиль Валеры. Не успел Саша обрадоваться, как отметил, что машина двигается как-то странно, совершая рывки то вправо, то влево. Создавалось впечатление, что водитель не очень-то хорошо сознает, в каком направлении ведет дорога. Один раз он даже заехал левым передним колесом в канаву, казалось, сейчас случится авария. Но водитель каким-то чудом выправился и вновь оказался на ровной поверхности. Увы, ненадолго… – Чего это с ним? Чего он виляет? Не успел Саша удивиться, как машина Валеры вновь нырнула в канаву, но уже с другой стороны дороги. То ли грунт в этом месте был скользкий, то ли по другой причине, но засела машина конкретно. Двигатель ревел, из-под колес летели комья земли и камни вперемешку с травой, но машина с места не двигалась. Несколько минут водитель провел в безуспешных попытках. Саша успел подбежать ближе, и его удивило отсутствующее выражение лица Валеры. Он был то ли пьян, то ли болен, взгляд был остекленевший, а лицо бледное до синевы. Саша попытался привлечь внимание к своей персоне, махал руками. Валера не обращал на него внимания. Потом все так же уставившись перед собой пустым остановившимся взглядом, он неожиданно открыл дверь машины и буквально выпал из нее. Саша едва успел подхватить Валеру. – Эй! Ты чего? Тебе плохо? Двигатель хоть заглуши! Но Валера как не слышал. Он что-то громко мычал сквозь стиснутые зубы. Саша попытался разобрать, что именно, но с посиневших губ Валеры срывались лишь невнятные звуки. Саша положил Валеру на траву, выключил двигатель и присел рядом с пострадавшим. Вид у Валеры был совсем нехорош. Его стали бить корчи, с губ стекала слюна, потом его и вовсе вырвало. – М-м-мочалка! Отрав-в-вила! Только эти два слова и удалось разобрать Саше. – К кому ты ездил? Кто тебя отравил? – Тв-в-варь! Шлюха! – Это ты про Ирку? Это она тебе что-то дала, отчего тебе стало плохо? Валера говорить не мог, лишь мотнул головой. Это можно было расценить и как кивок в знак согласия, и как просто мотание головой пострадавшего. Ясно, что дело было в этой женщине – Ирине. Скорей всего, это была какая-то давняя знакомая Валеры, которая жила в Силино и с которой у него были какие-то отношения. Видимо, после разговора с Денисом у Валеры зародились какие-то негативные чувства к этой знакомой, он приехал в Силино, чтобы разобраться с ней. И результатом разборок стало такое печальное состояние самого Валеры. Стоило разыскать Ирину и потолковать с ней. Но прежде нужно было как-то устроить самого Валеру, которому становилось все хуже. Скрючившись, он елозил ногами в дорожной грязи, совсем не обращая внимания на то, что рвет и пачкает свою одежду. Его внутренности терзала страшная боль, терпеть которую у мужчины не было мочи. – Больно! Больно! Он царапал себя за живот, из чего можно было понять, что боль идет изнутри. На мгновение Саша растерялся. Что делать? Куда тащить бедолагу? Нужен был опытный врач, но где в здешних местах можно найти ближайший медицинский пункт? Саша оказался безоружен перед всеми этими вопросами, он совершенно не представлял, в каком направлении ему следует двигаться. На счастье, мир не без добрых людей, на помощь поспешили соседи. Привлеченные громкими криками они собрались возле больного. – Пьяный, что ли? – В аварию попал? – Да это же Иркин хахаль! – воскликнула какая-то молодая девушка, прибежавшая позднее остальных. И оглядев остальных, смотревших на нее с каким-то странным выражением, воскликнула: – Чего так смотрите-то? Не знаете, о ком речь? Ирка – продавщица из овощного. Ее это знакомый! Я много раз видела, как он к ней приезжал. Надо ей сообщить. Саша тоже взглянул на девушку с интересом. И пока разглядывал, сумел заметить и красивую грудь, и стройную фигурку, и пышные волосы. А когда она подняла глаза, то он поразился какой-то удивительной бездонной их глубине. При этом глаза казались и голубыми, и зелеными, и даже солнечные искорки в них плясали. А вот деревенским мужикам предложение девушки отчего-то не понравилось. – Зачем нам тут еще Ирка? – возразил один из них, отводя глаза. – Разве она врач? Мужика ейного сейчас к врачам надо. Может, спасут еще. – Других-то не спасли, этого с чего вдруг спасут? – Так медицина вперед шагнула. – В больницу его надо, точняк! А кто повезет? Наплыва желающих не нашлось. То есть хотели помочь все, но один с утра уже выпил заветные сто граммов и за руль садиться теперь опасался. Другой бы и поехал, но автомобиль стоял тяжело груженный, чтобы вести собственное семейство в город, если выгружать все вещи, чтобы образовалось место для больного, то будет потеряно драгоценное время. У третьего машина была не на ходу, четвертый, пятый и шестой и вовсе не стали заморачиваться придумыванием объяснений, они просто стояли и молча ждали, как развернутся дальше события. – Да… Не повезло мужику, – вздохнул кто-то. – Не с той бабой связался. – От черной вдовы еще никто не уходил, – подал голос другой. Тут уж Саша не утерпел и спросил: – А что не так с этой Ирой? Деревенские, словно только этого и ждали, мигом заговорили в ответ: – Мужики у нее мрут, словно мухи, вот что! – Не зря ее наши черной вдовой прозвали. – То ли третьего, то ли четвертого только на моей памяти хоронить пришлось. – Конечно, можно и так сказать, что мужики сами виноваты были. Обижали они Ирку, но все-таки убивать – это уж слишком. Саша слушал и мотал на ус. Выходит, таинственная Ирка, на которую орал по телефону Валера, была дамочкой непростой. Такой палец в рот не клади, мигом откусит. И если Ирина обиделась на Валеру, то запросто могла решить проблему обычным для нее способом. Глава 7 Девушка, прибежавшая последней, но первой упомянувшая про Ирку – продавщицу из овощного, глядела на мужиков с презрением. – Эх, вы! – произнесла она гневно. – А еще мужчины называются! Болтуны! Сплетники! И лентяи! Задницу оторвать лень! Стоят, лясы точат!