– Побудем здесь. – А жить где? – засомневался Бур. – А вон там, – Сергей махнул рукой в сторону не пострадавшей баньки. – А лошадок обратно в конюшню. Там уже погасили. Хотя «погасили» не совсем верно. Само погасло. Снег так и валит. Нет, от поездки точно стоит воздержаться. Куда в такую погоду? А если еще и метель… Пока жрецы и холопы суетились, ремонтируя попорченные крыши, а подчиненные Сергея ели, пили и блудили, сам он решил заняться расследованием. Начал с мишки. Вернее, с цепи, на которую тот был посажен. И легко обнаружил, что крайнее звено расклепано и разогнуто. При помощи инструментов, следы от которых на звене и остались. Самих инструментов не было, зато Сергей нашел в снегу у будки кое-что интересное. Сломанную стрелу. Казалось бы, что может быть интересного в обломке стрелы? А хотя бы то, что стрела была зажигательной. И ее рабочая часть, уплотнитель из пропитанной жиром шерсти, была сделана с большим тщанием. То, что это могло быть всего лишь совпадением, Сергей отмел. Не интересно. Куда интереснее поменять местами причину и следствие, то бишь пожар и исчезновение медвежонка. А что, вполне рабочая гипотеза. Кто-то устроил пожар, чтобы забрать зверя. Кто-то, кому отрицательная репутация с богом Волохом – пустячок. Вопрос: кто же это мог быть? Ответ напрашивался сам. И он же порождал следующий вопрос: откуда у скоморохов столь профессионально сделанные зажигательные стрелы? Причем такие, что мастерство изготовителя чуть позже отметил даже Машег, сообщив, что он стрелу с таким креплением видит впервые, но непременно его запомнит. Неглупо придумано. Дельно. С последним Сергей был полностью согласен, поскольку видел такие стрелы раньше, в прошлой жизни. И как раз – в деле. И знал, что одной такой стрелы достаточно, чтобы подпалить соломенную крышу. Для крыши из дранки потребуется две-три. Если крыша сухая. На солнечном юге, во время военных кампаний зажигательные стрелы – полезнейшая вещь. А вот зимой на севере – вряд ли. Недавний пожар это продемонстрировал. Несколько проплешин в кровле да сгоревший козырек над крыльцом – вот все убытки. Будь дома на капище крыты по скандинавским правилам, то есть еще и дерном поверху обложены, то вообще никакого толку не вышло бы. Если бы не стрела, Сергей, может, и не заподозрил бы в истории второго дна. Ну обидел волох скоморохов, ну решили те отомстить, попутно вернув свою живую собственность. Да и Волоха почитать фигляры не обязаны. Бродяги. Нет у них собственного хозяйства. Вот только обычные скоморохи для поджога использовали бы что-нибудь попроще зажигательных стрел. Охапка сена, пропитанная маслом холстина… Зажигательные же стрелы – оружие исключительно воинское. Сергей пожалел, что подначивал Велигура их прогнать. К таким субъектам стоило присмотреться повнимательнее. Подобные бродячие ватажки – отличный способ сбора развединформации. Ходят где хотят. С людьми общаются, вопросы задают. И никого это не удивляет. Сергей сам в прошлой жизни использовал цирковых для подобных задач. Правда, его цирковые были настоящими. Что ж, по крайней мере, он решил эту задачку. И если когда-нибудь сведут его пути-дорожки с вражеской (а какой еще?) разведгруппой, то он хотя бы будет знать, с кем имеет дело. Теперь можно и домой, в столицу. Оказывается, нет. Рано. Явившийся в баньку Велигур напомнил: за Сергеем должок. И его следует вернуть. То есть довести дело до конца. Да не вопрос. Но сначала – ужин. Глава 29, в которой ушлые становятся беднее, а умные – богаче В Белозере жизнь била ключом. Реки встали, озера замерзли, великие водные пути прекратили свое существование. Как только выпавший снег выровнял дороги, по ним тут же поскакали княжьи люди, потянулись купеческие поезда. Причем некоторые – очень и очень издалека. Цены на меха подскочили, как раз угадав к возвращению Войста. Хотя «угадав» – неточное слово. Сергей и отправлял бывшего полусотника с таким расчетом, чтоб тот по-быстрому прокатился по торговым точкам-погостам, опережая княжьих сборщиков минимум на месяц, и скупил то, что осталось помимо оброчного. Надо ли говорить, «остатки», за которые Войст предлагал всякие полезные для зимних промыслов вещи, были по качеству уж точно хуже того, что причиталось князю. Вернулся Войст в Белозеро куда раньше княжьих сборщиков. Аккурат к появлению первых оптовых покупателей. И тут шустрым торговцам, надеявшимся урвать пушнину по осенним ценам, пришлось столкнуться с такой суровой штукой, как монополия. Поначалу предприимчивых южных скупщиков ввел в заблуждение юный вид княжьего десятника и его попытались продавить. Но хитрости и уловки матерых купцов не сработали. В ответ на «выгодное» предложение Сергей только посмеялся. И назвал собственную цену. Удвоенную. Нельзя сказать, что цена та была завышенной. Нормальная цена. Вот только согласиться на нее приезжие купцы никак не могли. Не по правилам это. По правилам покупатель обозначает низ цены, а продавец – верх. Потом следует неторопливый процесс движения к компромиссу. Вот только идти у правил на поводу Сергей не собирался. Равно как и продавать товар за им же названную цену. Это была его игра. В более поздние времена такое называли «игрой на повышение». Так что на все попытки сбить и без того разумную цену Сергей реагировал одинаково. Это лучшее предложение. Берите быстрее и прямо сейчас, потому что потом будет дороже. Купцы посмеивались, иронизировали по поводу молодости и неопытности юного вояки, возомнившего, что способен соревноваться с настоящими зубрами торговли. Ну нет так нет, ответил Сергей всем сразу и всякие переговоры прекратил. Конкурентов ни в Белозере, ни в окрестностях у него не было. Все остатки пушнины в городе и ближайших точках были скуплены еще осенью. Артельные и местные купцы охотно и недорого отдали нереализованный товар. Надо было закупаться снаряжением для нового сезона, а денег у народа, как всегда, не хватало. То есть не у всех, конечно. Княжья дружина, мягко говоря, не бедствовала. А бойцы Рёреха и вовсе были бы по пояс в шоколаде, если бы в варяжском княжестве имелись какао-бобы. Но на общем благосостоянии успехи воинов сказывались слабо. Скорее, даже в минус, потому что из-за обилия рабов-чудинов стоимость рабочей силы изрядно упала. Что же касается обеспечения зимнего сезона, то, вытеснив с рынка Грудяту, Сергей самым естественным образом занял его место. Причем с самого начала показал: с ним торговать выгодно, поскольку необходимое артелям снаряжение он продает дешевле прочих, а покупает пусть и на самую малость, но дороже. Правда, только качественный товар. Да, при таком подходе разовая прибыль от сделки меньше, но зато оборот в разы выше. Вдобавок в подчинении, пусть и не прямом, Сергея оказалась команда из пары десятков людишек, хоть и не принадлежавших к сословной элите, но энергичных, нетрусливых и не то чтобы преданных, но лояльных. И сейчас они тоже пригодились: перехватывали еще на подходе мелких продавцов, скупая у них меха по «справедливым» ценам. В общем, пошустрив по округе, помариновавшись пару дней, приезжие торговые гости убедились, что свежий товар добытчики в город не везут, купчины посовещались и объявили, что согласны на заявленные Сергеем условия. У них же тоже график. Кто вернется домой первым, тот и снимет сливки. Сергей поглядел на мрачные рожи покупателей… Да и огорчил их еще больше, сообщив, что названная цена была неделю назад. А теперь она увеличилась в полтора раза. Возмущение купцов было громким и единодушным. Кое-кто даже обвинил Сергея в нечестии. Я же вам говорил, напомнил Сергей, тогда была наименьшая цена, покупайте быстрее. И тогда предупреждал, и сейчас предупреждаю: берите сейчас и поторопитесь. Потому будет еще дороже. Купцы ушли, ругая наглого сопляка нехорошими словами. Само собой, заглазно, а не в лицо. Ушли… И опять развили бурную деятельность, попытавшись найти другой источник товара. Искали в окрестных деревеньках, но там уже сидели люди Сергея, требовавшие и вовсе непомерные деньги. Искали на княжьем подворье, где княжий ключник Кщей пообещал им: пушнина будет обязательно, но не ранее чем через месяц. Пока, если желаете, купите вот хоть челядь. Недорого. Купцы не желали. У них была четкая специализация. И они продолжали искать… В общем, везде, куда смогли дотянуться. Без толку. А тем временем назначенная Сергеем цена подросла. Торговые гости встревожились не на шутку. Вслух пеняли на глупость не знающего понятий недоросля, а про себя думали: а ну как альтернативы не будет? Просидеть здесь еще месяц – значит опоздать с возвращением и не суметь собрать сливки. Белозеро же не единственное место, где торгуют мехами. Нет, цена по-прежнему была выгодной. Ну будет не тысяча процентов прибыли, а всего пятьсот, но еще один подъем цены – и останется уже только триста. А этот малолетний, он же ничего не соображает. Вполне может поднимать еще и еще. А ведь там, дома, тоже договоренности имеются. Не привезет купец товар в срок – и уронит годами нарабатываемый авторитет. В общем, опасались господа торговцы. Но просто так сдаться не позволяла гордость. Получалось, что они, солидные люди, оказались в дураках, потому что не согласились на то, первое предложение. И тут очень кстати в Белозеро приехал Сергеев приятель по Киеву, смоленский купец Жилен. С Жиленом Сергей познакомился, когда тот пришел с обидой к князю Игорю и был последним неуважительно послан. Сергей тогда проявил участие. Самый минимум: помог раненому выбраться из княжьих хором, заглянул разок, справившись о самочувствии. Ничего особенного, но Жилен запомнил. Потому встретились они уже как старые знакомые. От раны купец, здоровенный упитанный мужичина, давно оправился, и потери, надо полагать, тоже возместил, потому что приехал с большим санным поездом, груженным медью и прочими востребованными на севере вещами. И еще-кое с кем… – Мар! Хороший мой! – Сергей обнял жеребца за мохнатую по зимнему времени шею. – Маленький мой! Назвать маленьким огромного черного жеребца? Смешно. Для тех, кто не понимает. Для Сергея же он будто младший брат. Казалось, знали они друг друга совсем немного там, в Киеве, с тех пор как получил Сергей от киевских хузар вороного в подарок и тот, гордый и сильный, все-таки признал Сергея хозяином. – Я скучал, малыш, – Сергей кормил жеребца с ладони кусочками ржаной лепешки и был совершенно счастлив. Но радость встречи не помеха для дела. И Сергей знал, как включить Жилена в свою игру и сделать это так, что ни дружба не пострадает, ни финансы. Под себя и челядь Жилен снял целый дом на выселках. Туда он и пригласил Сергея – попраздновать встречу. С собой Сергей взял только Машега и Войста. Первого представил тем, кем тот и являлся: благородным хузарином из дома Рузиев. Второго – как своего доверенного представителя в Белозере. Уже зная от коллег, что у Сергея имеется нужный ему товар, Жилен тут же попытался заключить сделку. Сергей предложение отверг: делу время, но и о развлечениях тоже не следует забывать[15]. И они развлеклись как положено: с банькой, выпивкой и веселыми девками. А на следующий день отправились на охоту. На этот раз уже в большем составе: с Сергеевыми дружинниками и Жиленовыми приказчиками. Неплохо так проветрились. И только на третий день Жилен, не торгуясь, взял сразу половину всей Сергеевой пушнины, расплатившись деньгами и медными слитками. Взял по названной цене и даже от предложенной скидки отказался. Мол, они теперь друзья, а друзьям нужно блюсти взаимную выгоду. Сергей с этим был полностью согласен и вручил купцу пару весьма недешевых украшений: в подарок жене и дочери. И тут уж купцу было не отказаться: не его одаривают. Расстались они действительно друзьями. И не успел осесть снег, поднятый копытами Жиленовых лошадок, как узнавшие о сделке торговые гости в тот же день прибежали выкупать вторую половину, пока еще кто-нибудь не перехватил. А ведь было кому. За эти четыре дня в Белозеро приехали еще трое закупщиков. Вот теперь Сергей наконец-то мог сделать то, что планировал: устроить аукцион. Организовал все заранее. Накрыл столы на торговом дворе, выкатил медовухи бочонка три – и пригласил всех заинтересованных участников, причем даже не покупать, а просто поговорить. О хороших людях и правильных ценах.