Глава 46. Морган Величайшее, на что способен человек — это создать что-то бессмертное. Любовь — вечное чувство, которое заставляет пламя в груди лизать рёбра. Принуждает догорать последний кислород в комнате и жаркими ожогами сцеловывать нектар с открытых участков её нежной кожи. Губами чувствовать дробное биение пульса на лебединой шее. Путать пальцы в белых, как первый снег, волосах. Вдыхать аромат спелых яблок и сливы. Бережно обнимать тонкую талию, покрепче прижимая к себе хрупкое тело. — Если поцелуешь меня снова, готовься получить пинок в живот, — голос Сабины был резок, но угроза, слетевшая с её пухлых губ, текла мёдом. И я поцеловал. Мои внутренности будто разом поместили в ступку, а мысли запутали в клубок. При возможности хоть на мгновение потерять её, этот миг стал мне дороже жизни. Менфилия исцелила Роуз. Она оказалась на удивление доброй и чуткой женщиной. Покровительница семейного очага не могла поступить иначе. Ветвь мирты, что она передала через Тароса, помогала, но этого было недостаточно. Исцелив Сабину своей духовной энергией, шрам — всё, что осталось из воспоминаний о былых горячках и метании по постели. «Кто-то должен платить за существование этого мира», — напоследок произнесла богиня Лета и отпустила нас. На вопрос, почему она нам помогла, она простодушно ответила: «Помогла, потому что так правильно. Быть добрым, значит, побеждать». Менфилия не разделяет жестокие на некоторые вещи взгляды своего мужа. Она предпочтёт умереть, чем убить кого-то. — Хватит, — схватив ртом воздух, Сабина отпрянула от меня. — Нас ждут. Но не успев до конца разомкнуть наши объятия, внезапно по Эмпирею пронеслась волна грома. Тысячи книг, стройными рядами наполнявшие высокие полки, с грохотом попадали на пол. Перестав ютиться в тайном уголочке огромной библиотеки, мы выбежали в длинный коридор. Он был заполнен святыми, которые в широкие окна пытались разглядеть что-то за пределами Хрустального замка. Небо там окрасилось в кровавый цвет. Мраморные стены завибрировали от волны накатившего звука, а бежевые ажурные лампы, дарившие мягкий свет, задребезжали. Было ясно, как день — где-то шла битва бессмертных. — Осторожно, — я схватил Сабину за руку и потянул на себя. Прямо на её место упала одна из таких громадных люстр. Хрустальные бусины разлетелись в разные стороны и со звоном разбивающегося стекла, как семена гороха, отлетели от белых стен нам под ноги. — Какого чёрта здесь происходит?! — Сабина повернулась ко мне, но ответа я дать не мог. Мы пустились наутёк к друзьям. И попали под конец. Главные двери были разинуты нараспашку, а в помещение виднелись одни лишь горы трупов. Услышав краем уха, что здесь был Адам, я увидел, что в углу покоилось обезглавленное тело Крона. Но убил его не бог Преисподней или даже Кора, а Умбра. Таиса стала проводником, чтобы те смогли попасть сюда. Но серьёзно ранив Ридли, Горес лишил их возможности находиться здесь ещё хотя бы минуту. Остались только мы, Гэвин и парочка бессмертных смельчаков. Никто больше не смел сунуться в зал. Все видели на что мы были способны. Бога войны держали сковывающие духовную силу цепи, а сам он валялся без сознания. Я хотел спросить, что с ним случилось, ведь на его теле и живого места не осталось, но Сабина одёрнула меня: сейчас не время. Тишину поле боя нарушали истошные всхлипы Кайла. Он, склонившись над телом Таисы, руками пытался остановить кровотечение из её раны. Кровь била фонтаном и окрашивала всё белое в красное. — Не плачь, — из последних сил бросила Таиса, и Кайл её послушал. Проглотив горькие слёзы, он шмыгнул носом и дрожащей рукой нежно погладил её волосы. — Не плачь. Я не хочу, чтобы наша история превратилась в трагедию. — Тогда не смей умирать. Мы что-то придумаем, — Кайл посильнее надавил на порез, но лишь больше испачкался в крови. — Таиса, я не знаю как тебе помочь. Он попал прямо в ядро твоей духовной энергии. — Она сможет переродиться, если… — встрянула Кора. — Как? Без ядра душа рассеивается! — не выдержал Кайл и сорвался на крик. Но быстро взяв себя в руки, он снова обратился к Таисе. — Ты бесследно исчезнешь. Ты исчезнешь, слышишь меня?.. В зал ворвалась Менфилия. Сначала белокурая женщина бросила взгляд на бессознательного Гореса, а потом на мёртвое тело своего мужа. Никто не знал, на что она была способна в бою, так что все похватались за оружие. Напрасно. Она заметила толпу, траурной аркой повисшую над маленькой девчонкой. Проглотив ком в горле, богиня врачевания безоговорочно направилась к пострадавшей. Осмотрев её, она вынесла вердикт: — Уже поздно что-либо исцелять. Ядро вот-вот догорит, и душа её исчезнет. — Тогда я пожертвую своим! — решительно произнёс Кайл. Похоже, его ум стал работать ему в ущерб. — Вы же лучшая целительница в мире. Просто возьмите сгусток моей энергии и перенесите в её тело. Это ведь исцелит её рану? — Да… — Менфилия замешкалась. — Теоритически это возможно, но такое ещё никто и никогда не делал. Энергия должны быть схожи, иначе это может необратимо повредить её разум, и тогда она точно превратиться во что-то ужасное. — Делайте, — Кайл одним движением распахнул на себе мундир и разорвал рубашку. — Мы похожи. Я готов. — Нет! — от сильных рывков Таиса вдруг потеряла сознание. — Брат, ты уверен? — запротестовал Гейл. — Ты собираешься умереть вместо неё?! Кайл никого не слушал. Он обнажился до пояса и лёг рядом с полумёртвой девушкой на пол. Молча дал согласие на предстающую пересадку духовной энергии. Чтобы помешать, Гейл тут же кинулся к брату, но его вдруг схватила Кора. Генерал Кан ей помог удержать обезумевшего Гейла. Он не хотел мириться с тем, что собирались здесь все увидеть. — Он же мой брат! — кричал Гейл. — Он мой близнец! Уберите от меня руки! Любовь без причины всегда самая сильная. Кайл без мнения и советов других решил пожертвовать собой ради любимой. Никто, кроме родного брата, не стал ему мешать. Все, кто когда-либо любил по-настоящему, поступили бы также. Я подошёл к метавшемуся Гейлу и одним ударом по основанию черепа вырубил его из реальности. Он обмяк в руках Кана. Тот оттянул его в угол помещения и бережно положил на скамью. Кровь, что огромной лужей слалась под телом Таисы, пришла в движение. Струйки очертили между нами и тремя участниками древнего ритуала алый круг. Воздух стал жарким, а руки Менфилии засветились бледно-розовым светом. Никто не посмел отворачиваться, но с первым разрезом по грудине Кайла первой отвернулась Кора. Она не смогла смотреть, как её друг жертвует собой. И противиться этому тоже не имела право. Генерал Кан подошёл к ней и позволил спрятать заплаканное лицо в вороте своего мундира. Двумя пальцами, которые служили Менфилии своеобразным ножом, она полоснула не менее сотни раз по телу Кайла. Находясь в постоянном сознании, он стойко вынес это. Отслаивая по очереди его духовную оболочку, царица Небес наконец добралась до цели. Она двумя ладонями ухватилась за светящейся жемчужным цветом шар и одним рывком вырвала его из тела Кайла. Он был с нами ещё долю секунды, но через миг-другой его голубые глаза заволокло белёсым туманом. Так он и умер: добровольно и не сопротивляясь. Менфилия пересадила Таисе ядро. Но как только она завязала последний шов на её посеревшей коже, воздух рассёк звук нёсшегося в её сторону меча. Одним сильным ударом очнувшийся Гейл снёс ей голову. После секундной передышки он направил оружие в сторону Ридли… Глава 47. Гейл Спустя какое-то время… — Кресло небесного трона пустует, — говорил один из святых с длинными, заправленными за уши платиновыми волосами. Мы находились на широкой террасе под открытым небом. Солнце налилось цветом красного вина, а небо стало пунцовым. Вдали были слышны раскаты извергающихся вулканов. Без правителя Эмпирей должен был вот-вот пасть. — Если в кратчайшие сроки мы не выберем нового царя Небес, наступит настоящая, никому неподвластная катастрофа. — Кто знает, какой будет глубина разлома Вселенной без Крона. Всё же он был одним из Триады истинных богов. Он был прямым потомком Дня и Ночи, — продолжил его слова архангел слева. На нём красовались золотые доспехи и мерцал белый нимб над светлорусой головой. — Кто же сможет взять на себя такую непосильную ношу? — Выбор не широк, но этот человек должен быть благородных кровей, — поддержал его другой святой. — А разве богиня Жизни не идеальный кандидат? — вдруг парировал генерал Кан. Нас как будто впервые заметили. — В ней течёт небесная кровь её отца… — Отца, которого она же и убила! — кто-то выкрикнул из толпы. — Она прямой наследник трона, — Кан указал на Кору чуть ли не пальцем. — Каждый из нас… — он перевёл руку на всех участников за своей спиной. — …как-то косвенно причастен к смерти ушедшего владыки и его супруги, но Её Светлость, — сердце этого измерения. Если выберете кого-то другого, вы потеряете благословение Хаоса. Посмотрите: этот мир и так на ладан дышит, — в подтверждении его словам растительность вокруг стала увядать, а трава застелилась соломой. — Так почему же вы медлите? Вам не нужно устраивать голосование, потому что ваша царица уже давно стоит перед вами. В толпе заслышались тихие перешёптывания. Бесконечные попытки перестроить систему привели к тому, что каждый отказывался верить в очевидное: Блэквуд — единственный вариант. Никто не думал о тех, кто сейчас каждую секунду погибал на поле боя в Земном царстве. Кто-то, может, потерял мать или отца, а кто-то, я, скорбел по родному брату… Все думали лишь о себе и как удобно пристроить нужного человека на освободившемся троне. Кора пока не входила в этот короткий список претендентов. — В чём-то он всё же прав, — отозвался один из молодых господ. — Прав? — возмутился его компаньон. — Как ты можешь так говорить? Эти варвары пришли к нам в дом и, наплевав на здешние законы и порядки, свергли царя и царицу Небес! А вместо того, чтобы заковать преступников в железо и бросить гнить их на дно темницы, мы позволили находиться им на Священном совете. В чём же он тогда прав? В том, что она перешла на сторону зла, чтобы тем самым выиграть себе и своей шайке время? — последние слова сорвались с его губ чуть ли не криком: — Лично я не желаю видеть это — прошу прощение за скверные слова, старейшины, — отродье на троне своего почившего господина! — Всё правильно говоришь! — выкрикнул его товарищ. — Лучше уж пусть Небеса падут, чем мы преклоним пред ней колени! В центр собрания вышла Блэквуд. Дав генералу Кану одобрительный кивок за заступничество, богиня молча велела ему вернуться на место. Она не спеша встретилась взглядом с каждым и грациозно заложила руки за спину. Что ж, выглядела она так, будто всё, что окружало, давно её территория. — Господа, — уверенно начала та. — Что я должна такого сделать, чтобы вы поверили в меня? Хотите показать, как вы тоскуете по моему отцу Крону, так не я убила его. Жаждите расправиться с виновниками в его смерти, так обнажите мечи свои. Но если вы намерены закончить эту войну и раз и навсегда восстановить порядок в мире, покажите свою Силу, — она сделала небольшую паузу и, не получив ни единого упрёка вслух, продолжила: — Сейчас единственный способ выжить — напрочь забыть о страхе смерти. Отрекитесь хотя бы на минуту от мысли кто кому здесь приходиться. Я пришла сюда не за выяснениями отношений, а за справедливостью. Признаю, вышло немного беспорядочно и кроваво, но без потерь нет миру изменений. Подобно венчику чертополоха её голову окутало золотое свечение присуще только истинным богам. Святые между собой оживлённо зашушукались. Когда ты в своём решении не сомневаешься, и когда ты ведёшь себя уверенно, так, как вела сейчас себя Кора, то легко привлечь к себе восторженные взгляды святых и тронуть сердца даже самых чопорных людей. Это и значит вести за собой армию. Я взглянул на генерала Кана, лицо которого выражало восторг. Он гордился ею. Кора ему нравилась больше, чем просто лидер. — Генерал? — обратился я к нему. Тот будто на несколько секунд выпал из реальности, но потом быстро взял себя в руки. Он вопросительно повернулся ко мне. — Я бы хотел предать тела брата не земле, а огню. Вы поможете мне в этом? Тот понимающе кивнул. Моё сердце словно тысячу раз проткнули раскалённым ножом и бесчисленное количество раз зажарили его над адским огнём до хрустящей корочки, а всем было известно, что именно огонь Преисподней являлся самым горячим. Если вы меня спросите, как сейчас я себя чувствовал, я отвечу, что именно так. Меня абсолютно не волновало, кого там изберут новым правителем Небес. Крики дебатов не доходили до моих ушей. На душе кошки скребли имя родного брата, а в горле застрял комок из недосказанных прощальных слов, так что плевать изберут святые Кору или кого-то другого. Мне всё равно! Однако, не менжуясь, Блэквуд ловко в свою пользу жонглировала фактами. Лишь став сильнейшим из всех, можно удержать то, что тебе дорого. Когда находишься между молотом и наковальней, ковать своё железо — лучшее из решений. Она этим моментом и пользовалась. — Я заставлю Адама пасть! — Кора спасала простыми словами, в котором сейчас все так нуждались. — Я стану тьмой из света, но не позволю врагу бесчинствовать на святых землях. Пусть пророчество говорит, что хочет, но я даю вам обещание, господа, — она воодушевлённо стукнула сжатым кулаком в грудь. — Нет, я даю клятву перед всем Эмпиреем, что готова распрощаться с жизнью, если понадобится, но сдержу бразды распространяющегося зла и остановлю войну, которая уже затронула все три измерения! Её слова поддержали громкими возгласами и жаркими аплодисментами. — Царица Кримора! — в унисон кричали все. — Да здравствует повелительница Эмпирея! Да здравствует богиня Жизни! Больше так продолжаться не могло. Не помню, как мне удалось, но я с трудом протолкнулся из толпы наружу. Мне захотелось тишины. И принять тот факт, что теперь я остался один. Как я только об этом подумал, то увидел его. Мориор стоял среди высоких колонн поодаль ото всех, в чёрном, с золотыми гербовыми пуговицами, длинном пальто. Он скорбел вместе со мной. Не желая вести с кем-либо вообще разговор, я повернулся обратно к ликующим, но резко впёрся в остекленевший взгляд Таисы. Выглядела она здоровее, чем обычно, однако глаза её были красными от слёз. Не удивительно, ведь Кайл пожертвовал собой ради неё. Пожертвовал собой ради неё! Пожертвовал… Его больше нет. Тогда меня еле оттащили от неё. Если бы не Сабина и Морган, я убил бы её без сожалений. Лучше уж слушать слащавый голос бога Смерти, чем писк этого крысёныша. Пусть живёт с мыслью о том, что любимый человек спас её никчёмную душу и умер из-за неё. Это и будет ей наказанием! Я повернулся обратно и пошёл в сторону бога Смерти. Он встретил меня полным молчанием. — Чего тебе? — буркнул я. — Для визита ты выбрал не лучшее время. — Я знаю, что произошло, — Мориор успокаивающе положил свою ладонь мне на плечо. Я раздражённо скинул её с себя. Он понимающе на это отреагировал сжатыми в тонкую полоску губами. — Я пришёл не просто так, а с вестями.