– А туда ж, – домой, сынок. В чужине, в пути далече, В пёстром сборище людском Вдруг слова родимой речи, Бабка в шубе, с посошком. Старость вроде, да не дряхлость В ту котомку впряжена. По-дорожному крест-накрест Вся платком оплетена, Поздоровалась и встала. Земляку-бойцу под стать, Деревенская, простая Наша труженица-мать. Мать святой извечной силы, Из безвестных матерей, Что в труде неизносимы И в любой беде своей; Что судьбою, повторённой На земле сто раз подряд, И растят в любви бессонной, И теряют нас, солдат; И живут, и рук не сложат, Не сомкнут своих очей, Коль нужны ещё, быть может, Внукам вместо сыновей. Мать одна в чужбине где-то! – Далеко ли до двора? – До двора? Двора-то нету, А сама из-за Днепра… Стой, ребята, не годится, Чтобы этак с посошком Шла домой из-за границы Мать солдатская пешком. Нет, родная, по порядку Дай нам делать, не мешай. Перво-наперво лошадку С полной сбруей получай. Получай экипировку, Ноги ковриком укрой. А ещё тебе коровку Вместе с приданной овцой. В путь-дорогу чайник с кружкой Да ведёрко про запас, Да перинку, да подушку, — Немцу в тягость, нам как раз… – Ни к чему. Куда, родные? — А ребята – нужды нет — Волокут часы стенные И ведут велосипед. – Ну, прощай. Счастливо ехать! Что-то силится сказать И закашлялась от смеха, Головой качает мать. – Как же, детки, путь не близкий, Вдруг задержат где меня: Ни записки, ни расписки