Попадая точнехонько по искривленной кости, в мою ногу врезается прут арматуры. Я кричу, жалкий звук, и падаю лицом в пыль. Пальцы роют землю, но только закапываются глубже. Мне нужно подняться... Нужно... — Софи! — Мина рвется ко мне и кричит, когда прут мелькает перед моими глазами и ударяется в лоб. Все расплывается, кожа лопается. Боль, раскаленная, пронизывающая до костей, на лице появляется влага, и последнее, что я вижу, слышу, ощущаю, — он поднимает пистолет, произносит приглушенные маской слова, два выстрела, один за другим, и теплые брызги: ее кровь. Ее кровь на моей руке. И больше ничего. Ни стрелявшего. Ни крови. Ни Мины. Только тьма. 59 СЕЙЧАС (ИЮНЬ) Веки становятся неподъемными. С громадным трудом удается открыть глаза. Я моргаю в попытке сфокусировать взгляд на чем-то сером и расплывчатом перед собой. Обивка. Мы куда-то едем. Адам за рулем. Мчится по крутой дороге, что огибает озеро. Адам убил Мину. И собирается убить меня. Нужно оставаться в сознании. Быстро моргаю и стараюсь приподняться. Все вокруг начинает вращаться, у меня кружится голова, но, возможно, если я выпрямлюсь, тошнота пройдет. Десять месяцев. Пять дней. Десять месяцев. Пять дней. Я справлюсь. Я же наркоманка. Я в таком хороша. Это словно сопротивляться приходу. Плевое дело. Наверное. Нужно подумать... Нужно выбраться отсюда живой. Если не я, никто не узнает, что это он, никто не поймает его. — Ну же, — с раздражением произносит Адам. Дыша как можно тише, я выглядываю вперед. По его лбу стекает пот, когда он снова и снова жмет на вызов. Никто не отвечает, и после очередной попытки он наконец оставляет сообщение на голосовой почте: — Ты мне нужен, приходи. Без вопросов. Встретимся на горе Первых поселенцев. Сейчас. Прошу тебя. С кем он говорит? Кто придет? Мэтт. Они в связке. Я свешиваю ноги, они касаются коврика на полу. Голова кругом, теперь, когда до меня в полной мере доходит, как я попала — то, чем он меня опоил, уже прекращает свое воздействие. Я выпила недостаточно. Пока Адам сосредоточен на дороге, я рывками перемещаюсь к окну. Непонятно, как далеко мы отъехали от пляжа; озеро протягивается на многие километры, укрытое сотнями акров густого леса. Бросит мой хладный труп в неведомых дебрях. И никто его больше не найдет. Сколько времени прошло? Надеюсь, Рейчел уже обеспокоилась моей пропажей. Он резко уходит в поворот, машина дергается, колеса буксуют, а меня отбрасывает к двери. Мы проезжаем знак СМОТРОВАЯ ПЛОЩАДКА ГОРЫ ПЕРВЫХ ПОСЕЛЕНЦЕВ (5 КМ). Твою мать. Мы уже на другой стороне озера. Не смогу выпрыгнуть. Двери не заблокированы, но он едет слишком быстро. Я вырублюсь в ту же секунду, как ударюсь о землю, — но телефон до сих пор у меня в кармане, я его чувствую. И ерзаю попой, пока он не выскальзывает на сиденье. — Ты чего там делаешь? — рявкает Адам, и я замираю, наши взгляды встречаются в зеркале заднего вида. Проглатываю подходящую к горлу тошноту. В испуге отвожу глаза к окну, затем возвращаю к зеркалу. — Даже не думай, — говорит Адам. Он поднимает руку, которая не цепляется за руль. Руку, в которой он держит пистолет. — Не шевелись, — командует. Я усаживаюсь нормально на сиденье, бедром пододвигая телефон. Руку с пистолетом он опускает на колени, другой ведет машину. Дороге он отводит лишь часть внимания, но это лучше, чем совсем ничего. Опускаю связанные руки и касаюсь экрана телефона. Он загорается, и я облегченно вздыхаю и, одним глазом поглядывая на Адама, снимаю блокировку. Плечо ударяется об окно, потому что он снова поворачивает, не снижая скорости. Провожу по экрану, выбирая последнего человека, которому писала: Трева. У Адама звонит телефон. Мои пальцы скользят по экрану. Он подпрыгивает, ругается, а затем кричит в трубку: — Почему ты не отвечаешь? — Вздрагивает. — Нет, нет, прости. Я просто... — он замолкает, слушая. Полностью сосредоточен на разговоре. Моя единственная возможность. Неудобно, со связанными руками, я набираю: аддам гораперпос 911. Нажимаю «Отправить» и возвращаю руки на колени. — Ты обязан прийти! — умоляет Адам в трубку. — Просто встречаемся на горе. Мне нужна твоя помощь. Если наклониться вправо, то смогу увидеть покоящийся на его коленях пистолет. — Ладно, ладно. Я уже еду. — Он замолкает, проходится по мне взглядом. — После объясню. Он вешает трубку, кидает телефон на пассажирское сиденье и снова берется за пистолет. Свернув на горную дорогу, машина ускоряется. Мы почти приехали. В заднем окне я вижу свет, горящий в домике рейнджера. — Ты же понимаешь, что это сумасшествие, — говорю я ему. — Ты забрал мою машину. Ребята на вечеринке заметят, что нас обоих нет. Кайл отправил тебя присмотреть за мной, он заметит. — Ты всерьез думаешь, что меня отправил Кайл? Я тебя умоляю, Софи. Ты же не настолько глупа. А теперь скажи, кто тебе помогал. Я знаю о Треве. Как зовут ту рыжулю? Они с Кайлом тоже в курсе всего? А репортер? Что ты ему говорила? Приходится глубоко вздохнуть, чтобы удержать нарастающую панику. Напоминаю себе, что Трев, возможно, все еще с копами. А Рейчел и Кайл в безопасности толпы на пляже. Смерть грозит только мне. — Чего ты добиваешься, Адам? Хочешь и их всех убить? — дрожащим голосом спрашиваю я. — Ты не все продумал. В отличие от прошлого раза. В прошлый раз ты тщательно подготовился. Прихватил арматуру и таблетки, поэтому не пришлось меня убивать. Это было умно. И ведь сработало? Но на этот раз ты не готов, так что почему бы тебе просто секундочку не призадуматься? — Заткнись. — Дрожащей ладонью Адам смахивает пот со лба. Но когда снова касается оружия, его пальцы крепки, словно оно его успокаивает. — Ты расскажешь мне все, что знаешь. О Джеки. О Мине. О том, кто в курсе всего, что тебе известно. Я тебя заставлю. Его явно никак не переубедить. Он убьет меня, несмотря ни на что. Мы объезжаем очередной знак: СМОТРОВАЯ ПЛОЩАДКА ГОРЫ ПЕРВЫХ ПОСЕЛЕНЦЕВ (1 КМ) Нельзя тратить ни секунды — мне нужен план. И поскорее. Раз успокоить его у меня не выходит, можно его разозлить. Вывести из себя, чтобы он потерял контроль. Нужно только найти удобный момент. — Хрен что я тебе скажу, — произношу я с большей силой, что во мне вообще есть. — Ты гребаный убийца, как и твой братец. Вся ваша семейка — что с вами не так?! Боковым зрением вижу, как морщится симпатичное личико Адама, как в глазах появляется злобный блеск. Рука крепче сжимает пистолет. — Пошла ты, — рычит он сквозь стиснутые зубы. — Ты нихрена не знаешь о моей семье. Мы присматриваем друг за другом. Мы полагаемся друг на друга. Мы убили бы ради другого. Так поступает семья. Меня наполняет гнев, волной сносит все прежние чувства. Он забрал самого важного человека в моей жизни и теперь сидит такой с пистолетом, грозит убить и втолковывает о семье. Хочу наброситься на него. Хочу, чтобы он корчился на земле, хочу, чтобы он испытал все то, что испытывала она. Хочу, чтобы он истекал кровью, в то время как я разражаюсь смехом и не звоню в скорую, пока не станет слишком поздно. Хочу, чтоб он сдох. Даже если придется убить его собственными руками. Эти образы пронизывают меня, заряжают силами, я вскакиваю коленями на заднем сиденье и рвусь вперед, слегка неуклюже от адреналина и наркотиков в крови. Мне удается перекинуть связанные руки через его голову и поймать его шею в кольцо, передавив горло острым краем застежки-молнии, и я изо всех сил отклоняюсь назад. Его прерывистый вздох от удушения затяжкой — самый прекрасный звук во Вселенной. Он дергает руль непроизвольным движением, которое чуть не отправляет нас в полет с горы. Задыхаясь, он отпирается и пытается просунуть свободную руку между моими запястьями, пока нас мотает по узкой дороге с одной полосы на другую. В любую секунду нас может перебросить через ограждение на красноглинный склон горы с одной стороны и в озеро с другой — но это не важно. Мне все равно. Надеюсь, мы разобьемся. Если и он умрет, оно того стоит. — Соф... — клокочет он, отчаянно цепляясь в меня свободной рукой, впиваясь короткими ногтями. Я смыкаю руки и напрягаю мышцы, изо всех сил откидываясь назад. Ему удается протиснуть палец между стяжкой и своей шеей, меня начинает потряхивать от напряжения. Он намного сильнее меня, но если я смогу продержаться... Воздух разрывает звук выстрела, лобовое стекло взрывается ливнем осколков. Я отклоняюсь от летящего стекла, и в одно мгновение руки Адама уже не удерживают руль. В одной — пистолет, другой прижимает мои запястья, а машина вращается, слишком быстро, слишком близко к ограждению. Одна секунда, один надрывный вздох до скрипа металла и искр, и мы преодоляем ограждение и мчимся по склону, растет скорость, размываются деревья, а я понимаю, что все кончено. Конец истории. Третий раз — алмаз. 60