- Пока ничего, Фёдор Кузьмич, - ответил Виталий. - Но дать должен. Этот парень оттуда вышел, это точно. - Ещё бы не дать! - усмехнулся Кузьмич. - Значит, так. Не вылезайте из этого подъезда, пока не найдёте, у кого он там был. Это, милые мои, поближе, чем Ростов и какая-то там Валя. Поближе и понадёжнее, я полагаю. Смикитили? - Так точно, смикитили, - с улыбкой ответил за всех Откаленко. Цветков обернулся в его сторону: - Ну вот и подключайся, раз так. А ты, Лосев, - он взглянул на Виталия, - трудись дальше. Отдыхать после дежурства в другой день будешь. Пока молодой, выдюжишь - так, что ли? - Вполне, - ответил Виталий и довольно улыбнулся. - Вот только боюсь, от тёщи попадёт, Фёдор Кузьмич. - Ничего, она у тебя только с виду такая грозная, я уже разобрался, - ответил Цветков. Весь их отдел во главе со своим начальником гулял на свадьбе у Виталия. Все пришли с жёнами, а Фёдор Кузьмич взял с собой и сына, десятиклассника Шурку. «Пусть посмотрит, какую невесту надо выбирать», - шутил он. «И какую тёщу», - добавил Виталий. Между прочим, единственная трудность в тот раз возникла из-за Откаленко. Светка вздумала позвать и Аллу, его бывшую жену, Светке показалось неловко её не позвать, а Виталий был склонен пригласить друга с Леной, зная, как тому будет это приятно. Да и сам Виталий успел подружиться с этой девушкой за время их совместной прошлогодней командировки. Тогда оба столько испытали и так друг друга узнали, как в других условиях не удаётся и за год дружбы, и за десять лет тоже. И всё-таки пришлось пригласить одного Игоря Тут Светка сдалась: самый близкий друг, конечно, должен быть на свадьбе. Хотя Алла заявила ей, что придёт, только если не будет Игоря. Как всегда, она не поняла нелепости и бестактности своего требования. И Игорь был на свадьбе один. Лена с ним не пришла. Виталия-то она уже не стеснялась, но перед всеми остальными, кто знал семью Игоря - бывшую семью, вернее говоря, - ей было неловко. Да и их собственные отношения с Игорем вот уже полгода не могли почему-то определиться. То, что они любили друг друга, Виталий знал твёрдо. Но почему они не женятся? И все ребята задавались этим вопросом, хотя никто, даже бесцеремонный Петя Шухмин, не говоря уже о самом деликатном из всех, Вале Денисове, - никто не решался спросить Игоря об этом. Хотя потом Лена уже всюду бывала с ним: и на дне рождения Вали Денисова, и на первомайском вечере, и даже у Кузьмича, когда его наградили орденом в честь пятидесятилетия и присвоили внеочередное звание. Это, кстати, был редчайший случай, когда рядового сотрудника так награждали в связи с юбилеем. Но у Кузьмича, поговаривали, были заслуги, о которых и не подозревали молодые сотрудники его отдела, а сам Кузьмич был весьма скуп на подобные рассказы. Словом, и в тот вечер Лена была с ним. Но Игорь продолжал жить у своих стариков, а Лена - в своей однокомнатной квартирке на Песчаной улице. А вот на свадьбе у Виталия Лена не была и тёщу его узнать ещё не успела. Но Игорь-то знал Анну Михайловну давно и сейчас, когда Цветков пошутил, что он уже в ней разобрался и не такая она грозная, Игорь, не удержавшись, добавил: - А какие она книжечки издаёт, вы бы видели! Она же классный редактор. О ней даже в газете, по-моему, писали, об Анне Михайловне. - О редакторах не пишут, - поправил его Виталий. - А между прочим, хороший редактор, мне говорили… - Ладно, милые мои, это мы потом обсудим, - прервал Цветков. - Вернёмся к нашим делам. Значит, наметили два направления в поиске. - Интересно, почему у того парня носовой платок был в крови? - негромко произнёс Валя Денисов. - Что это даёт для поиска? - поинтересовался Цветков. - Пока неясно. - Именно что, - кивнул Цветков и повернулся к Виталию: - Но на заметку возьмите. Дальше сами с Откаленко покумекайте, что к чему. Ясно? Ну и всё, милые мои. Двигайте. У каждого дел по горло. Все шумно поднялись со своих мест и потянулись в коридор, доставая на ходу сигареты. В кабинете Кузьмича давно уже никто не курил, даже если он и разрешал. Придя в свою комнату, Игорь с облегчением стянул с себя пиджак и с размаху кинулся на старый, продавленный диван, забился в самый угол и привычно сунул в рот сигарету. Он всегда удивительно уютно там устраивался, словно диван был специально рассчитан на его плотную невысокую фигуру. Ну а Виталий занял своё обычное место за столом, лениво откинувшись на спинку стула и далеко в проход между столами вытянув длинные ноги в плетёных сандалетах и ярких махровых носках. Он тоже достал сигарету, лихо щёлкнул своей прозрачной фасонистой зажигалкой, где плавал в бензине зелёный лягушонок, и заученным движением ловко кинул её Игорю. Тот одной рукой поймал её и в свою очередь прикурил. Затем таким же путём вернул зажигалку хозяину. Этот смешной ритуал повторялся у них каждый раз, когда они располагались о чём-то совместно поразмышлять. В данном случае поразмышлять было о чём, и это оба понимали. - Ох и длинная же дорожка к этой Вале, я тебе скажу, - недовольно заметил Виталий. - А главное, бессмысленная. - Это почему? - Потому что дальше Москвы мы не уйдём. Это же типичная пьяная драка. И в доме ещё началась. Потому и платок в крови. И драку мы будем раскрывать через какую-то иногороднюю Валю? - Что ты предлагаешь? - спросил Игорь. - Валю отставить. - Виталий решительно рубанул рукой воздух. - Навалиться сообща на подъезд. Там мы этого бедолагу живенько установим. И даже всё дело раскроем. А девчонка в другом городе наверняка к этому убийству никакого отношения не имеет. - Как сказать… - Ручаюсь! А если и имеет, то мы проще от этого парня на неё выйдем, чем наоборот. Мы заодно уже и все остальные его связи установим, будь спокоен. - Сдаётся мне, ты просто лишней работы боишься, а? Ну, гусь! И как-то я тебя раньше не раскусил! - Да, боюсь. Лишней работы всегда надо бояться. Это не только потеря времени, темпа - это уход в сторону, отвлечение внимания. - Э, философия лентяя! Да я по этому иногороднему пути пройду быстрее, чем ты с твоим подъездом. Спорим? - Ну-ну! Ты посмотри, что тут надо сделать. Да ты только экспертов из Росглаводежды будешь собирать неделю, не меньше. Потом связываться с фабрикой в Ростове. Потом… Словом, тебе тут на две недели работы. А я к вечеру не только парня установлю, по и преступление раскрою - если ты поможешь, конечно. Игорь поморщился и насмешливо заметил: - Знаешь, как у автомобилистов? Первое время они самостоятельно не ездят, а крадутся и пугаются каждой встречной машины, но приблизительно через полгода, если с ними ничего не случается, наступает момент, когда такой шкет вдруг ощущает себя великим асом и начинает носиться сломя голову, никому не уступая и норовя всех обогнать. Если и тут ничего не случается, то ещё через полгода он наконец остепеняется и начинает вести себя вполне разумно. - Ну-ну! - угрожающе произнёс Виталий. - Скорее заканчивай свою наглую речь. Ты на что намекаешь? - На то, что у нас люди тоже проходят через эти этапы, которые только протяженнее во времени. Ты ведь уже лет пять в розыске, да? - И что? - Больно ты задержался, парень, на втором этаже. - Ох, вы сейчас у меня схлопочете, маэстро! - Я? Игорь вскочил с дивана и, приняв боксёрскую стойку, энергично подвигал перед собой согнутыми в локтях руками, мягко, с явным наслаждением попрыгал и вздохнул: - Эх, давно я на ринге не работал! - Не то работаешь, - лениво заметил Виталий, давя в пепельнице окурок сигареты. - А что прикажете работать? - Игорь иронически усмехнулся. - Конечно, самбо? - Именно. - Жалкий человек! Только приблизься ко мне со своим самбо! Впрочем, в интересах дела, так и быть, сохраню тебе здоровье. Поезжай в свой подъезд, пока цел. Игорь был в необычайно приподнятом настроении, и Виталий с удивлением и любопытством поглядел на друга. Но тот лишь вызывающе подмигнул и кивнул на дверь: - Давай, давай. А то растечешься при такой температуре. Жара и в самом деле отнимала последние силы. Необычайные дни стояли тем летом в Москве. Виталий тяжело поднялся со стула, потянулся до хруста в суставах и, выйдя из-за стола, неуклюже, но довольно высоко подпрыгнул, резко взмахнув рукой, словно бил по мячу таким грохотом, что обеспокоенный Игорь заметил: - Слушай, всё-таки существуют расчётные нагрузки. Не забывай. - Пустяки! Одним перекрытием больше, одним меньше… - беспечно возразил Виталий и неожиданно прибавил, пытливо взглянув на Игоря: - Выкладывай, что у тебя случилось приятное, живо! - С чего это ты взял? - Ну-ну, не крутить! Выкладывай! Игорь усмехнулся: - А из тебя с годами всё-таки кое-что формируется. - Ты только сейчас заметил? Вот Кузьмич это открытие сделал значительно раньше. - Он скоро поймёт свою ошибку. - Ладно. Мне надоел твой тон. - А мне твой. Давай разбегаться. Дел много. - Значит, ты не согласен с моим планом? - Нет. Занимайся своим подъездом. А я буду искать Валю. И не кичись, идучи… Какая-то детская болезнь у тебя, прости. - Ладно, - сухо ответил Виталий. Последнее замечание почему-то его особенно задело. - Кое-какие итоги мы подведём вечером, если не возражаешь. Спустя полчаса Виталий уже был на месте. Знакомый двор в ярком дневном свете показался совсем другим. Прежде всего он был куда больше, чем казался ночью. И окружавшие дома были вовсе не тёмными и не мрачными, а солнечно-жёлтыми из-за светлой облицовочной плитки, с живописными лоджиями и балконами. Все окна были распахнуты, и ветер играл разноцветными занавесками. Плотная стена кустарника отделяла середину двора от асфальтового проезда, где стоял Виталий. За кустарником виднелись чуть жухлые от жары кроны деревьев. Оттуда нёсся несмолкаемый гомон ребячьих голосов. «Сколько их ещё в городе! - подумал Виталий. - А ведь казалось, что всех увезли». Он не спеша обогнул обширный двор. По пути Виталий миновал шестнадцать подъездов, не считая длинного продовольственного магазина, возле которого громоздились пустые ящики, стоял зелёный фургон и остро пахло сельдью и ещё чем-то. Затем ему попалась парикмахерская, из распахнутых окон которой веяло крепким запахом одеколона, каких-то кремов и прижжённых волос. По двору в разных направлениях сновали люди. «Оживлённый двор, - снова подумал Виталий. - И вечером, наверное, тоже. Масса народу живёт. И все окна распахнуты. Неужели никто ничего не слышал? Быть того не может. Ведь драка же произошла. Ну ладно. Начнём, пожалуй». Виталий решительно направился к нужному подъезду, но около самых дверей передумал и, круто повернувшись, отправился разыскивать помещение ЖЭК. Ещё через час у него уже был список всех жильцов того подъезда и самые общие сведения о них. Квартир оказалось не так уж много для девятиэтажного дома - всего двадцать четыре. Причём в восьми из них жильцы уехали в отпуск, в двух шёл ремонт перед въездом новых жильцов и пока никто там не жил. Следовательно, оставалось четырнадцать квартир. Особые подозрения вызывали три из них: на третьем этаже, четвёртом и восьмом. В квартире третьего этажа уехали в отпуск родители, оставив дома сына-студента, который должен был ухаживать за собакой. Но тот, видимо успевал и развлекаться: в квартире каждый вечер собирались шумные компании, и соседи то и дело звонили с жалобами в ЖЭК. Впрочем, убитый парень только случайно мог оказаться в такой компании. На четвёртом и восьмом этажах отцы семей были горькие пьяницы, от одного из них недавно ушла жена с ребёнком, и там теперь происходили ежедневные попойки, нередко заканчивавшиеся драками. В другой квартире было не лучше: часто до прихода милиции жена и дети скрывались от озверевшего папаши у соседей. Вот эти три квартиры и заслуживали особого внимания. В остальных было тихо и жили как будто вполне приличные люди.