Я полагала, Калеб принесет какую-то подарочную коробку или что-то, завернутое в оберточную бумагу, но у него в руках ничего не было. Я пристально разглядывала его, когда он уселся рядом. Он постучал ногой по краешку моего шлепанца, пытаясь вывести меня из себя. Я стукнула его в ответ. – Ты забыл подарок дома? – спросила я. Он потянулся себе за спину и достал оттуда длинную узенькую коробочку. – Мне хотелось подарить тебе что-нибудь, из-за чего ты будешь вспоминать обо мне каждый день, – начал он, по голосу было понятно, что он на взводе. – Я сам придумал его специально для тебя. Еще много недель назад. Я смотрела на коробку, которую он протянул мне, не в силах пошевелиться. – Алая, открой ее, – он улыбнулся своей прекрасной улыбкой, на щеках показались ямочки. – Ради меня, – нежно добавил он, умоляюще взглянув на меня. Я медленно взяла коробку. И открыла ее. Это было элегантное ожерелье с подвеской в форме бабочки. Бабочка размером с монету была сделана из серебра, на ее крыльях блестели тоненькие нити. Крылья были инкрустированы крошечными бриллиантами, которые сверкали при лунном свете. В центре их соединял кроваво-красный рубин размером с жемчужину. Это было завораживающее зрелище. Я не упустила из виду скрытый смысл, который он вложил в него, когда создавал. Мое дыхание дрогнуло, а к глазам подступили слезы. – Тебе нравится? Нравится? Да я в полном восторге! Но я смогла только кивнуть в ответ. Боялась, что, если открою рот, начну рыдать. – Помнишь, я рассказывал тебе историю о зеленой гусенице и бабочке? Я снова кивнула. Он нежно улыбнулся, как будто знал, что я чувствую. Возможно, так и было. Калеб понимал меня так, как никто в этом мире. – Хочу увидеть, как оно смотрится на тебе, – он достал ожерелье из футляра, – пожалуйста. Я повернулась и подняла волосы так, чтобы он мог повесить украшение мне на шею. Калеб застегнул замочек, а затем дотронулся рукой до моего плеча и развернул к себе, с нежностью глядя на меня. – На тебе все смотрится прекрасно, Алая. Я взяла кулон в ладонь. – Калеб, это ведь ужасно дорого. Его глаза потемнели, он напряженно разглядывал мое лицо. – Ради тебя я готов отдать все, что у меня есть. Мне перехватило дыхание, а рука бессильно упала на колени. Что я могла ответить на это? Даже если бы сумела подобрать нужные слова, от волнения не могла и рта раскрыть. Калеб протянул руку и большим пальцем начал поглаживать мою нижнюю губу. Я задержала дыхание в ожидании его поцелуя. Желая его. Но затем он вдруг откинулся назад на скамейку и начал смотреть на огонь, как будто что-то задумал. Его настроение изменилось. Я неуверенно ждала, что он скажет что-нибудь. Хоть что-то. – Хочешь послушать историю? – заговорил он через секунду. Я придвинулась к нему, теперь мы сидели бок о бок. Я ждала, что он возьмет меня за руку, но он этого не сделал. – Конечно. Калеб глубоко вздохнул. – Давным-давно жил мальчик, у которого было все, чего он хотел, – начал он, постепенно его голос становился все глубже и нежнее, – или ему только так казалось. Однажды ночью он решил прогуляться в лесу. Мальчик всегда был неугомонным, а в тот момент ему было скучно. Чего-то не хватало в его жизни, и он никак не мог понять, чего именно. А затем он вдруг увидел на земле прекрасную птицу. У нее было сломано крыло. Мальчик очень-очень осторожно поднял ее и отнес домой. И заботился о ней, пока она не вылечилась. В страхе, что птица улетит, или что на нее снова может кто-нибудь напасть, он посадил ее в клетку. Чтобы больше никто не смог причинить ей боль. Понимаешь, клетка была своеобразным щитом, ее защитой. Каждый день они проводили вместе. Она пела для него, и он чувствовал себя счастливым. Но через несколько дней птица была уже полностью здорова. А он все еще держал ее в клетке, боясь, что ее снова могут ранить. Тогда она перестала петь. Мальчик понимал, что поступает неправильно. Что держит ее в неволе только ради самого себя. Но он был эгоистом. Благодаря ей он был счастлив, она словно возвращала на место отсутствующие кусочки его души и наполняла его жизнь смыслом. Мальчик не хотел ее отпускать, хотел навсегда стать ее хозяином. А потом обнаружил, что ему очень тяжело видеть, как она грустит, и что она чувствует себя одинокой. И тогда открыл клетку, – Калеб замолчал и запустил пальцы себе в волосы, – и выпустил ее. Его взгляд был таким грустным, что я невольно прижалась к нему. Хотела прикоснуться к нему и успокоить, но боялась испортить момент. Всю жизнь я буду сожалеть, что тогда не поверила ему и ушла. Он снова глубоко вздохнул. – Птица улетела и покинула его. На этот раз я сама взяла его за руку, наши пальцы сплелись. – А она вернулась? – задала я вопрос. Калеб слегка улыбнулся. – Да, – ответил он, и грусть в его глазах исчезла. – Она вернулась. Я улыбнулась в ответ. – Иногда я хочу посадить тебя в клетку, – признался он. В его взгляде я заметила страсть и напряжение, – но в итоге это ты оказалась той единственной, которая сама пленила меня. И я с радостью буду твоим пленником, навсегда согласен принадлежать тебе. Внутри меня формировалась какая-то мощная сила. И из-за нее я тонула, погружаясь все глубже и глубже. Но и не хотела всплывать на поверхность. – Знаю, что я совсем не подарок. Упрямый и импульсивный. И еще ребенок. Все время говорю и делаю глупости. Но… Я посмотрела на него, ожидая, что он продолжит. – Но, пожалуйста, останься со мной, – нежно произнес он. – Останься. Мое сердце таяло. Я поняла, что на этот раз точно не смогу остановить слезы. Внезапно он встал и, прежде чем я успела вымолвить хоть слово, опустился передо мной на колени. Я смотрела на него и отчетливо слышала, как в моих ушах стучит кровь. Мои глаза расширились, когда он вручил мне небольшую коробку, в которой определенно было какое-то ювелирное украшение. Я заметила, что он больше не нервничает. В тот момент он был похож на человека, который всю жизнь искал ответ на какой-то вопрос и наконец-то нашел его. Казалось, в его душе воцарился мир и теперь он невозмутим и спокоен. Я затаила дыхание, открыла ее. И увидела прекрасное кольцо. Оно покоилось на нежном бархате. Белые бриллианты окружали каплевидный рубин, выполненный в том же стиле, что и камень на ожерелье. Две крошечные инкрустированные алмазами бабочки обрамляли ослепительно красный камень. – Алая, ты выйдешь за меня замуж? Я ошеломленно уставилась на него, не в силах произнести ни слова. И увидела, как он сглотнул. Внезапно его глаза наполнились тревогой. – Я собирался подождать более удобного времени, например когда ты закончишь университет, но… мне просто нужно… мне нужно… – Он закрыл глаза. Мне показалось, что ему больно. – Алая, ты будешь моей женой? Проведешь со мной остаток жизни? Родишь мне детей? Я построю тебе дом, куплю собаку и все, что ты только захочешь. Просто скажи… Я упала в его объятия, обхватив его шею. Калеб с легкостью поймал меня и обнял. – Да! Да, Калеб. Я выйду за тебя замуж! Он еще крепче обнял меня, а когда снова заговорил, его голос звучал хрипло. – Я люблю тебя, Алая. Ты единственная девушка, которая сумела покорить мое сердце. Только ты. Пожалуйста, пусть оно навсегда останется твоим. – Я не отдам его, нет, – произнесла я, слезы не давали мне дышать. – Оно мое. – Да, твое. Так было всегда. Глава 18 Вероника – Поехали ко мне? – спросил Калеб. – Я так скучаю по тем временам, когда просыпался рядом с тобой. Против его очаровательных ямочек и настойчивого взгляда зеленых глаз у меня не было никаких шансов. Поэтому я попросила его подождать в машине, пока соберу вещи и возьму несколько книг для завтрашних пар. Я спешила, но в то же время пыталась все делать тихо, чтобы не разбудить Кару. Я приклеивала на холодильник записку для нее, когда мой взгляд упал на обручальное кольцо. О господи! Я обручена с Калебом Локхартом! Я почувствовала порхание бабочек и прижала к животу руку. Мы встретились совсем недавно, но у меня было ощущение, что мы уже через многое прошли вместе. Мне казалось, я знакома с ним давным-давно.