– Все было идеально, – он посмотрел на меня и закрыл глаза, которые внезапно потемнели. – Не могу перестать думать о прошлой ночи. Я снова хочу тебя. Это было безумно эротично. Звуки, которые ты издавала, и как хорошо тебе было, когда я вошел в тебя… Я взвизгнула и закрыла его рот рукой, ярко покраснев. – Ладно, – выдохнула я, – ладно. Я чувствовала себя глупо из-за того, что позволила страхам и неуверенности взять над собой верх. Его глаза ярко блеснули, когда он взял мою руку и положил себе на грудь. – А тебе понравилась прошлая ночь? – он медленно моргнул, его длинные ресницы отбросили тень на щеки. – Я заставил тебя получить удовольствие? Не знала, что смогу покраснеть еще сильнее, хотя уже была красная как рак. Когда его рука медленно обвила мою талию, а пальцы нащупали голую кожу на пояснице, я проглотила стон. – Можно мне… Я не дала ему возможности сделать еще что-либо и отошла, но выражение огорчения, которое заметила в его глазах, не позволило мне уйти совсем. Мне и в голову не приходило, что его могут мучить те же сомнения, что и меня. Калеб хотел знать, было ли и мне хорошо вчера. – Это было… очень хорошо, – не дыша проговорила я. И внутри застонала. Это было очень хорошо? Что это за ответ? Но когда подняла взгляд, увидела его улыбающиеся глаза. Он понял, что именно я имела в виду. Но Калеб был прав. Это было потрясающе. – Почему бы тебе не присесть? – предложил он, подвинув для меня стул. – А я приготовлю завтрак для своей королевы. Когда Калеб снова занялся блинчиками, я тихо взяла тряпку и моющее средство и тщательно протерла стол в надежде выгнать из головы воспоминания о прошлой ночи. Теперь она чистая и прохладная. Пока мыла поверхность стойки, я повернулась к Калебу спиной. Осознав, что мое лицо снова залилось краской, прикусила губу. И попыталась отыскать на полу что-то из своих вещей, но нигде их не увидела. Куда он их положил? Я решила не задавать ему вопросов и попробовать поискать вещи позже. Завтрак представлял стопку кривых блинов – у Калеба, конечно, уже получалось лучше, в тесте хотя бы не было яичной скорлупы, – пережаренный бекон и кусочки фруктов. Я сказала, что за старания ставлю ему пять. Он выглядел довольным. Но пришлось настоять, чтобы мы завтракали на балконе, а не за столом. Он многозначительно улыбнулся, но, к счастью, ничего не сказал. Когда до начала пар у нас оставалось несколько часов (занятия Калеба начинались в четыре), мы взяли учебники и начали готовиться. Минут пятнадцать я просидела, уставившись в одну страницу, не в состоянии что-либо запомнить. Калеб уселся напротив меня. Он надел черную обтягивающую футболку, так что я отлично видела его мускулистые руки. Мой взгляд блуждал по изгибам его шеи и выразительным линиям челюсти. Он был сосредоточен на книге, которую держал перед собой, небольшая морщинка пересекала его идеальный лоб. Я заметила, что у него есть привычка грызть ручку, когда он чем-то занят. Мой взгляд переместился, чтобы полюбоваться формой его губ, тем, как они слегка приоткрылись, а ручка оказалась прямо у него во рту. Его рот… Внезапно наши глаза встретились. Мне стало трудно дышать. Он медленно улыбнулся. Понимающей и в то же время дерзкой улыбкой. Я отвернулась, взяла стакан апельсинового сока и жадно выпила его. – Эй, Алая. С громким стуком я поставила стакан обратно на столик. – Что? – я постаралась сымитировать раздражение в голосе и перевернула страницу, притворившись, что читаю. Я была уверена, что на его губах все еще играет озорная улыбка, хотя даже не взглянула на него. – Хочешь, я тебя поцелую? Я прикусила губу, с трудом сдерживая желание улыбнуться. – Нет. Он придвинулся ко мне поближе. – А я хочу. Калеб сложил губы для поцелуя, и я издала нервный смешок. – Калеб, уходи. – Конечно, – он еще ближе подвинул свой стул, и теперь наши руки соприкасались. – Достаточно близко? В этот момент начал вибрировать его телефон, и, так как он лежал на столе, я автоматически посмотрела на экран. Ему звонила Беатрис-Роуз, но он никак на это не отреагировал. – Мой поцелуй, Алая, когда… Телефон зазвонил снова. Я вздохнула. – Ты не ответишь? – Нет, – он пожал плечами. – Нам с ней не о чем говорить, – он взял телефон и выключил его. Калеб сделал это, чтобы никто его не отвлекал. Не отвлекал от меня. Но я все равно начала беспокоиться, размышляя, для чего он это сделал? Зачем вообще я волновалась о такой мелочи? Он взял меня за руку, наши пальцы сплелись. – Ничего страшного, если мы пока не будем объявлять о помолвке? – осторожно спросила я. – Я расскажу Каре и Бет, когда увижусь с ними, но пока что не хочу, чтобы еще кто-то, кроме них, знал об этом. Он отстранился от меня, и я увидела его обиженный взгляд. – Почему? – Калеб, это не то, о чем ты думаешь. Я… – Я замолчала, пытаясь собраться с мыслями и осознав: чтобы он все понял, я должна подобрать нужные слова. Видеть, как он страдает, было для меня невыносимо. Я повернулась к нему. Калеб сидел, сильно ссутулившись и наклонив голову так, чтобы я не могла видеть его глаза. – Я хочу сказать… то есть это… это очень важно для меня, – начала я, надеясь, что он правильно меня поймет. – И это событие слишком личное, чтобы делиться им со всем миром. Я еще не готова. Я хочу… Он прервал мою речь мягким, нежным поцелуем. – Хорошо, – тихо произнес он, улыбаясь, – все в порядке. Было сложно не улыбнуться ему в ответ. – Спасибо. – Но на вечеринке я всем расскажу. Я кивнула. – Договорились. – Но ты все еще не хочешь переезжать ко мне. – Давай поговорим об этом после экзаменов. – Давай поговорим об этом сейчас, – его требовательный и настойчивый тон заставил меня поднять голову. – Почему ты такой упрямый? – слегка расстроившись, спросила я. – Упрямый? Это не я отказываюсь жить вместе. – Ты знаешь, почему я так поступаю. – Нет, не знаю, потому что ты даже не потрудилась это объяснить. – Сейчас все по-другому, – прямо ответила я. Он ждал, что я продолжу. – Это не похоже на то, когда ты просто помогал мне. Теперь… мы помолвлены, Калеб.