Это потому, что он хочет отвлечься от всей этой свадебной суеты или потому, что знает, что я нервничаю из-за Роя? В любом случае гораздо разумнее, если к этому злыдню поеду я одна. – Все в порядке, не нужно. Натягиваю зимнюю шапку, когда боковая дверь со скрипом открывается, и в нее вваливается Мюриэль, топоча тяжелыми ботинками по половику. Должно быть, она приехала на своем грузовике, потому что я не слышала звука мотора. – Всем доброе утро! – Она входит в дом, обдавая меня потоком морозного воздуха. Быстро представляю всем друг друга. – О, я наслышана о всех. Дети считали дни до вашего приезда. – И тут проницательный взгляд Мюриэль останавливается на пряничном домике, установленном в центре обеденного стола. – Вы только посмотрите на эту прелесть. Она подходит к нему ближе, оставляя на полу снежные отпечатки. Мы уже не раз обсуждали ее дурную привычку оставлять грязные следы на моих деревянных полах, и она стала относиться к этому внимательнее. В большинстве случаев. – Калла сказала, что ты занималась выпечкой, Астрид? Астрид улыбается. – Да. Это мое увлечение. – Жаль, что ты не приехала до аукциона, верно? Я влезаю в свои ботинки. – Ну, не знаю. Думаю, люди чувствовали бы себя виноватыми, употребляя его в пищу. После еще одного оценивающего взгляда Мюриэль снова переключает свое внимание на меня. – А ты куда собралась? – К Рою. У нас закончились яйца, а Саймон готовит завтрак. – Мы будем очень рады, если вы присоединитесь к нам, – радушно предлагает Саймон. Мюриэль отмахивается от его предложения. – Очень мило, но я поела несколько часов назад и, к сожалению, не могу остаться. Я просто хотела занести вам эту лосятину. – Она достает из-под мышки громоздкий пакет, обернутый мясницкой бумагой. – Подумала, что вы, наверное, не так уж часто пробовали мясо лося, и, возможно, оно придется вам по вкусу. Джона улыбается, забирая у нее пакет. – Знаете, оно придется по вкусу мне. Спасибо. Мюриэль наклоняет голову. – Это то, что и делают добрые соседи, разве нет? Заботимся друг о друге. Астрид тепло улыбается, наблюдая за этим обменом. – Ты добыла его на охоте в этом году, Мюриэль? – Я? Нет. Я теперь редко хожу на лося. С тех пор как… – Ее голос меняется на суровый и печальный шепот, и я понимаю, что она думает о своем пропавшем сыне. – Нет, это от моего двоюродного брата Эдди. Мы поспорили лет, должно быть, десять… нет, пятнадцать назад. Я поставила на то, что он никогда не собьет лося, но пару недель назад он позвонил мне и сказал, что я проиграла. Бык весом в шестьсот килограммов! – Мюриэль качает головой. – Как он уехал с места столкновения своим ходом, я теперь так и не узнаю. Моя мать бросает хмурый взгляд на пакет в руке Джоны. – Что ты имеешь в виду? Это… – Дорожная добыча. На Аляске мы не выбрасываем хорошее мясо. Неважно, был ли он убит пулей или сбит грузовиком, ведь на вкус мясо одинаковое. Если Мюриэль и замечает отвращение, промелькнувшее на лице моей матери, то виду не подает. Она снова переводит свой взгляд на меня. – Слышала, ты хочешь, чтобы Тедди провел вашу свадебную церемонию. Он с радостью согласится, никаких проблем, но если ты хочешь, чтобы все было законно на сто процентов, то стоит прямо сегодня съездить в здание суда и подать заявление на получение свидетельства о браке, потому что они обязаны выждать три рабочих дня, прежде чем выдать его. На мгновение я цепенею. Совсем не ожидала такого поворота событий. – Я не… – Ну а в Рождество все точно пойдет наперекосяк. Конечно, можно просто сыграть свадьбу, пока все здесь, а свидетельство Тедди подпишет потом, постфактум, если ты не успеешь подать документы. Я убью Тоби. – Калла? О чем она говорит? Встречаюсь взглядом с широко раскрытыми глазами моей матери, которая выглядит так, будто она моргнула, а когда открыла глаза, внезапно оказалась в чужом доме и на другой планете. – Мне подкинули мысль пожениться, пока вы все здесь, потому что так будет удобнее для всех. – Но ты ведь не думаешь об этом всерьез, правда? – Мама приходит в ужас. – Боже мой, ты беременна, да? – Черт, я бы очень этого хотел, – заливается хохотом Джона. – Джона! – мягко порицает Астрид, но изо всех сил старается скрыть свое умиление. – Но вы не можете пожениться сейчас. Это… это же абсурд. Где я найду цветы для твоего букета? И платье! Да еще и за одну неделю? Просто невозможно! И где будет проходить торжество? – Я уже посмотрела – общественный центр будет свободен, – щебечет Мюриэль, полагая, что помогает нам. – Можно оставить украшения с субботнего ужина. Я скажу Джейми, чтобы он ничего не убирал. – Общественный центр! – Смех моей матери уже граничит с истерикой. – Ну хорошо, допустим, мы согласимся на это. А что с угощением? – Уверена, я смогу выпросить у Эдди еще пару кусков лосятины, – со всей серьезностью отвечает Мюриэль. – Значит, моя дочь будет угощать гостей на своей свадьбе сбитым лосем? – Она просто пытается помочь, – кричу я, недовольная едким тоном моей матери в адрес Мюриэль. – И это моя свадьба, мама! А не твоя! Но она почти не слушает, слишком погруженная в свои переживания. – Да какая разница! У тебя не будет гостей. Кто вообще сможет приехать сюда? Это настоящее безумие! – Она смотрит сначала на Саймона, потом на Астрид. – Я ведь верно говорю? Наши единственные дети спрячутся ото всех, чтобы устроить какое-то захолустное празднование в деревне? Астрид пожимает плечами. – Я всегда предпочитала простые и скромные мероприятия. И это гораздо практичнее с финансовой точки зрения. Так ведь, Бьерн? – А? – Он отрывается от книги и смотрит на жену. – Я буду жареную. По-моему, они называют это «солнечной стороной вверх»? – Так держать, – бросает Джона и качает головой. – Она тебе не официантка, чтобы интересоваться твоим гребаным заказом на яичницу. Бьерн хмурится, глядя сначала на Джону, а затем – на жену. – Ну и рот у твоего сына, Астрид. Если бы Карл или Ивар так со мной разговаривали… – Его слова обрываются, как будто ему и не нужно заканчивать предложение. – Ты бы что, Бьерн? – спрашивает Джона, и в его холодных голубых глазах появляется дразнящий блеск. – Что бы ты сделал, а? Что-нибудь, что потребовало бы от тебя оторвать твою ленивую задницу от стула? Бьерн что-то говорит по-норвежски. После бросает свой роман на приставной столик, едва не задев только что принесенную полную чашку кофе, и довольно быстро встает лицом к лицу с Джоной. – Я шесть лет был действующим чемпионом по армрестлингу, ты, напыщенный маленький говнюк! – Он задирает рукава рубашки, демонстрируя внушительные мускулы. – Мне нравится заботиться о своем муже, Джона! А теперь, вы оба, прекратите это! – взрывается Астрид, вскидывая руки вверх в жесте «довольно». Ее рука случайно задевает краешек кружки с кофе. Та опрокидывается и падает на пол, напиток разливается, а фарфор разбивается вдребезги. В это же время моя мама бросает очки для чтения на стопку журналов. – Саймон, ты не мог бы образумить нашу дочь? Ты единственный, кого она, кажется, слушает. Ага, она вытащила карту «наша дочь». Саймон хмурит брови, и я понимаю, что он тщательно подбирает слова, прежде чем решиться произнести их вслух, потому что, когда она так эмоциональна, с моей матерью невозможно договориться. Мюриэль подходит ближе ко мне, наблюдая из коридора за развернувшейся бурей. – Кажется, я разворошила осиное гнездо, да? – Да правда ли? – бросаю я и хватаю варежки с ключами, а потом выбегаю за дверь. Глава 7 На этот раз, когда подъезжаю к домику Роя, он выходит из сарая сам, плотно закрывая за собой дверь. Останавливаюсь, чтобы почесать Оскара за ухом и погладить Гаса. На самом деле мне просто нужно время, чтобы набраться храбрости, которую не смогла обнаружить в себе по дороге сюда, слишком поглощенная нарастающим страхом, что в этот раз в наших отношениях с Роем я действительно зашла слишком далеко.