– Но это его мама, – заканчивает Тоби. – Именно. И каким бы безрассудным ни был Джона, когда речь идет о собственной безопасности, когда речь заходит о тех, кого он любит, его забота становится чрезмерной. Этот двойной стандарт как раздражает меня, так и умиляет в равной степени. – А ведь на вашу свадьбу Астрид снова придется лететь сюда. – Не уверена, что Джона уже задумывался об этом. Он с ума сойдет, когда это случится. Мое беспокойство начинает расти. – Джона наверняка попытается убедить меня пожениться в Осло. – Что ж, не самый плохой вариант. – Нет, плохой. Тоби вопросительно вскидывает бровь. – Это на другом конце света, и у меня там совсем никого нет. Он на мгновение задумывается. – Да, но там Джона может надеть ледерхозен[3][Короткие кожаные штаны до колен, национальная одежда баварцев и тирольцев.]. Я хихикаю и фыркаю одновременно. – А разве их носят там? Знаешь, это не так важно. Я не выйду замуж в Норвегии. Свадьба состоится либо в Торонто, либо здесь. Моя мама, например, упорно выступает за Торонто. И как бы меня это ни шокировало, но мысль пожениться на Аляске с каждым днем звучит для меня все привлекательнее и привлекательнее. Тоби задумчиво почесывает голову. – Или вы можете пожениться сейчас, раз уж мама Джоны здесь. Я смеюсь над его шуткой. – Ну да, конечно. Но, судя по выражению его лица, на этот раз Тоби не пошутил. – А почему нет? Твои родители ведь тоже здесь будут. Папа мог бы провести церемонию. – Он кивает в сторону Тедди, который возится с подставкой для экрана, то и дело подтягивая джинсы, чтобы те не упали. – Он получил сертификат несколько лет назад, когда замуж выходила моя кузина и может легально вас обвенчать. Все, что вам понадобится, – свидетельство о браке. А ведь Тоби действительно говорит серьезно. – Нет, я так не могу. – Почему? Кого еще тебе хочется видеть на своей свадьбе? – Ну… Диану! Она – подружка невесты. Не могу выйти замуж без нее! – выпаливаю я. Несмотря на то, что я еще даже не начинала планировать нашу свадьбу, то, что предлагает сейчас Тоби, совершенно не соответствует моим представлениям. – Уверен, она поймет, учитывая проблемы со здоровьем Астрид. – Мама убьет меня, ведь она хочет, чтобы все прошло идеально. – Так и будет. Просто… немного проще. – Тоби пожимает плечами, и его взгляд падает на обручальное кольцо в форме снежинки на моем пальце, усыпанное бриллиантами. – В любом случае это хороший вариант. – Эй! Вы двое, хватит болтать! – хлопает в ладоши Мюриэль. – У нас всего семь часов, прежде чем сюда потянутся гости. – Только семь жалких часов, – бормочет Тоби, украдкой подмигивая мне, и переходит к следующему столику. А я отправляюсь в кладовку за скатертями, ни на миг не переставая думать о предложении Тоби. * * * – Ты нашла их? Я оборачиваюсь на голос Мюриэль в сторону дверного проема – туда, где она сейчас стоит рядом с Роем. В его руках большая картонная коробка. – Ага. – В качестве доказательства поднимаю вверх упаковку с вотивными свечами. Несмотря на устойчивую прохладу внутри общественного центра, от рытья в захламленной кладовке у меня выступил пот на лбу. Пользуюсь случаем, чтобы вытереть его предплечьем. – Они лежали не в зеленых контейнерах. Мюриэль поджимает губы Ее обвиняющий взгляд падает на Джейми Гилла – уборкой прошлогоднего рождественского ужина руководил он, и, по словам Мюриэль, бывает «рассеян, как перевернутая миска с блестками». Бросаю свертки на один из прямоугольных фуршетных столов – пусть сто пятьдесят свечей расставит и зажжет кто-нибудь другой, потому что уже почти четыре часа дня, а я еще ни разу не сделала перерыва – и иду к ним. – Привет, Рой. Он что-то бурчит в ответ, рассеянно блуждая взглядом по залу. – Выглядит неплохо, а? Двери и порог домика Санты украшают огромные пуансеттии, привезенные из местного садоводческого центра. Центральные композиции, которые тут использовали каждый год, выглядели слишком устаревшими, поэтому я перебрала цветы в вазах и венках и добавила к ним березовые ветки, которые мы с Эмили нарвали в лесу. Так композиция получится более элегантной. После двадцатиминутных уговоров я наконец-то убедила Мюриэль разрешить нам с Тоби протянуть нити белых гирлянд над сервированными столиками для создания уютной атмосферы. В итоге удалось превратить унылый, продуваемый сквозняками зал в пространство, располагающее к праздничной вечеринке. Киваю в сторону коробки. – Что там у тебя? – Кое-что для аукциона, – сварливо отвечает он. – Пожертвование от Роя Донована? – Не могу скрыть удивления в своем голосе, даже подтрунивая над ним. Получить от этого человека хотя бы куриное яйцо даром – большая редкость. Рой хмурится. – Это изделие не получилось. Хотел его сжечь, но решил отдать вам. Может, получится выручить пару баксов. – Что это? – Осторожно заглядываю внутрь и вижу деревянную корзину. – Это для сбора урожая в саду, – поясняет мне Мюриэль. Недоверчиво щурю глаза. – И ты собирался сжечь ее? По-моему, выглядит превосходно. – Ручка неровная. Вот. – Он протягивает коробку Мюриэль. – А мне нужно вернуться домой и подоить коз, пока не стемнело. Уходя, Рой кивнул мне на прощание. Я бегу за ним в коридор. – Слушай, Рой, а почему бы тебе не заглянуть на ужин, когда ты закончишь с хозяйством? За моим столиком будет несколько свободных мест. Я хотела позвать Астрид и Бьерна, но, думаю, к пяти часам они будут уже клевать носом. Он не останавливается и продолжает идти к двери. – Я не праздную Рождество. – Но ты же ешь. – Едва сдерживаю раздражение в своем голосе. – На стол подадут индейку и ростбиф… а на десерт будет яблочный пирог. Об этой слабости Роя я узнала прошлой осенью, когда экспериментировала с кондитерскими изделиями. – У меня уже приготовлен ужин. – Да, тушенка. От одного и того же питания семь дней в неделю любой человек станет невменяемым. – Брось, Рой. Ты ведь можешь посидеть со мной. Можешь даже не разговаривать, если не хочешь. Но ты не должен оставаться один. Он фыркает. – Я был один более тридцати лет. Не вижу причин менять это сейчас. А я вижу. Даже три причины. Меня охватывает импульсивное желание.