Пенсионеры поминали добрым словом сорвавшегося с катушек соседа: – Притворялся порядочным человеком, а на деле – порядочная скотина! Горожане с активной позицией гордились собой, жены – засыпали со счастливой улыбкой на устах, а любовники с трудом приходили в себя. Хлопающие двери. Шум лифта. Грохот рельсов. Трель трамвая. Обыденный рассвет. А она, легко спрыгнула с кровати и бегает по квартире в твоей рубашке, а под ней – ничего и голые ноги, и куда не повернешь лицо – везде они. И светлее становится там, где ступит нога ее. И рассвет заалел розовым, и птицы запели за окном. Чудеса случаются! Но приходят они не постучавшись. Как только падают скрепы обязательств, и ты ощущаешь на губах свежий ветер новых открытий, у тебя, вдруг, утром, посреди квартиры обнаруживается девушка. Сама. Вот не было ее еще вчера, но где-то, видимо, открылся портал, порвался мешок обыденности, и свалилась из него милая особь в наш вечно занятый мир. Шлепает босыми пятками по полу, гремит по-хозяйски тарелками на рассвете, прибирается и готовит завтрак из ничего на твоей кухне. Скрипачка светится от детского восторга и божится, что впервые встретила мужчину, способного довести ее до самой глубины женского «ах, еще» целомудренными рассуждениями об искусстве и скитаниях души в вечных просторах Космоса. И вибрации, магические вибрации, наконец, совпали! Видимо, сломалось что-то в небесах, прорвался мешок разграничения миров, и оттуда вывалился ангел. Вместо крыльев за спиной у нее была упругая грудь, а вместо змия охраняющего нравы и порядок – длинные и мускулистые ноги. Или метла у Маргариты отказала? Теперь порхает она из ванной в кухню и смеется заливисто? Райское создание. И души, и тела сошлись как сложные пазлы, не только сексуально, но и духовно, и миропонимание совпало. Будто всегда были вместе. И никаких разговоров про ресторан, начемездишь и начтоживешь: ни клюки, ни ступы. Идеальный день. Глава 5. Они не знали. Внезапно скрипачка остановилась на полушаге, вздрогнула и изменилась в лице: – Суббота… О, мама мия… У нас же концерт, в зале Чайковского, сегодня, – погасли искорки счастья в глазах, она отодвинулась, и стала, вдруг, другой. – Надо собираться, – чужим голосом отрезала чудо и начала натягивать на себя одежду и отчуждение. – Уже? Я думал, ты оста… Я буду ждать. Дай знать… Безучастный поцелуй на прощанье. Нежданное, неожиданное счастье рухнуло в один миг. Исчез праздник. Испарилось волшебство. Саня посмотрел на свои, вдруг, трясущие руки и подумал: «Как странно, зачем сейчас расставаться? Сейчас, когда все сошлось и совпало?» Девушка встала у двери. Его девушка. Та самая. Единственная. – Может, – он перебирал все возможные способы ее удержать, но в голову не лез ни один. Надежда еще жила, но увидев ее взгляд, тут же погасла. – Понятно, – бритвой полоснуло внутри, и он остро осознал, что его жизнь никогда не будет прежней. Вчерашняя незнакомка, а сегодня, кажется, самый близкий человек на свете, приостановилась на миг у дверей, глаза в пол. Зажатая в серый куб реальности. Без надежд и радуг. Сама не своя. Сковано улыбнулась. Молча. Не спросила номер телефона, и ушла. Видимо, навсегда. Было бы честнее, если б оседлала метлу и исчезла. Как же так? Как так??? В груди появился холодный булыжник. И становился он тяжелее с каждой минутой. Саня как зомби прошел в комнату, опустошенно уставился в выключенный телевизор, и через пару минут уже спал мертвецким сном. Ему снился Страдивари, волшебная скрипка и случайная знакомая. Расстроилась душа. Булыжник превратился в шар, который начал медленно закручиваться. В груди мелькнула первая робкая боль. В беспокойном сне он вспоминал безумную ночь и жаркие объятия, и вздыхал, понимая, что таких праздников в жизни будет немного. Он догонял скрипачку возле двери, хватал за руку и спрашивал: – Подожди, не уходи, куда, зачем? А как же Космические струны и наши вибрации? И чудился ему ответ: «Послана тебе была натура страстная и чувственная, для взаимного понимания созданная и на одной волне с тобой думающая. С кем ты мог дышать и мечтать в унисон, а ты – свое счастье упустил». «И телефона не спросил, подлец», – добавлял кто-то еще. Внутренний голос, наверное. Глава 6. Проснулся разбитым, в груди давило. Он застыл на кровати, силился вспомнить ее имя, и тупой с утра головой колол ребус: «Имя? Вера, Мария, Марина? Где, как, какие звезды обещал? Каков был я, и какова она?» От усталости и полной опустошенности не мог вспомнить. В голову лишь лезли чудесные мгновения прикосновений, необыкновенного влечения и душевного комфорта, разговоры о Страдивари и космических вибрациях. Узнаваемая картинка, да. Сомнения. «А я был кто вчерашней ночью: рыцарь на белом коне, олигарх, пацан конкретный или Мюнхгаузен ? Подробности где? Мощь духа своего скромное сопротивление одолевшее – тысячу раз помню, да! А конфузы случались, черт их дери? Проникновения в глубины таинственные?» Он слонялся из угла в угол и недоумевал. Кто-то невидимый, но, видимо, очень влиятельный, стер детали и воспоминания небесной резинкой. Память выдавала картинки скупые и смутные. Ни имени, не деталей. – Что же такое? И не пил особо, а вспомнить ничего не могу. Так, отрывки волшебной ночи и разговоры о прошлом и Космосе немного. Он нервничал, подходил к окну, садился на кровать и вновь вставал, пытаясь вытянуть вчерашние события за хвост воспоминаний. Но нет, не шло. Будто поставил кто-то блок и закрыл вход в необыкновенную ночь и встречу, мир его перевернувшую.