Шурик опустил взгляд и невнятно пробормотал: — Серж. Ромуальд. Анжела. Вика. А это, — он небрежно махнул рукой, — Тайка. Из местных. — Твоя подружка? — Вика глянула на Тайку так, что той невольно захотелось одернуть ситцевое платьишко. — Пф! Нет, конечно, — фыркнул Шурик-Алекс. — Ладно, нечего тут стоять. Пошли в дом. Вика, проходя мимо Тайки, задела ее плечом и тихо, но так, чтобы все услышали, протянула: «Фу-у-у, деревней пахнет» — и зажала нос. А бывший друг и не подумал вступиться — заржал вместе со всеми. Это было так обидно, что Тайка убежала, даже не спросив, как зовут третью девушку, которая вошла в дом последней. Ее Шурик почему-то не представил. — Не реви! — Никифор гладил ее по спине мохнатой лапой. — Я не реву. — Плечи Тайки тряслись, но из глаз не пролилось ни слезинки. На макушку спланировал коловерша и заурчал. — Оно того не стоит, хозяюшка. Плюнь и разотри, — гнул свое Никифор. — Лучше вон кваску выпей. Ух, ледяной! Сам готовил. Тайка вцепилась в кружку обеими руками. Пушок перебирал лапами, кажется, решив свить гнездо из ее волос. Спутает — потом не расчешешь. Но Тайка все равно не прогнала коловершу. Пускай себе гнездится. — Знаю, — она шмыгнула носом. — Просто обидно. Думала, в гости позовут. На шашлыки. Эх, мечтать не вредно… — Он еще придет к тебе, — мрачно посулил домовой, наполняя свою кружку до краев, — вот увидишь. Приползет, когда приспичит. — Только вы не делайте с ним ничего, — Тайка погрозила кулаком. — А то знаю вас. Никифор поднял руки: мол, сдаюсь; между пальцев у него росла серая шерсть, похожая на волчью. — И в мыслях не было, хозяюшка. Но имей в виду: случись чо, все Дивнозёрье за тебя встанет. Неча нашу ведьму забижать! Коловерша, грозно курлыкнув, спустил свой хвост прямо Тайке на лицо. Она невольно улыбнулась и чихнула. Всю печаль как рукой сняло. А с участка Шурика доносились взрывы смеха, гитарный перебор и такой манящий запах шашлыка, что аж слюнки текли… Никифор будто в воду глядел. Шурик пришел уже на следующее утро, и по его виноватому лицу Тайка поняла: случилось что-то плохое. — Ты, это… — сосед переминался с ноги на ногу, но порога не переступал. — Извини за вчерашнее. — Проехали, — Тайка пожала плечами, продолжив процеживать молоко. — Зачем пожаловал? — У нас Ромка не проснулся сегодня, — зачастил Шурик, пряча взгляд. — Ну, Ромуальд, в смысле. Не помер, а именно что не проснулся. — Захворал, что ль? А фельдшера вызвали? — Конечно, — Шурик все-таки переступил порог и снял солнцезащитные очки: под его глазами виднелись темные круги — последствие бессонной ночи. — Тот говорит, плохо дело. Бригаду из города надо вызывать, но машина не доедет, потому что какой-то Гриня на дорогу сосну уронил. — Ой, опять? — Тайка всплеснула руками. — Гриня — это леший наш. Все время озорничает. — Угу, — Шурик вытер лоб рукавом, — дед Федор то же самое сказал. И к тебе велел идти. Мол, где медицина бессильна, там без ведьмы не обойтись. Так ты поможешь? Тайка шагнула вперед, и Шурик, втянув голову, попятился. — Не боись, — недобро усмехнулась Тайка, — не заколдую. Он мотнул головой: — Я не того боюсь, что заколдуешь, а что дашь мне кулаком в ухо, как в детстве. Чего уж там, заслужил… — Ладно, — Тайка вытерла руки о передник. — После поговорим. А пока давай посмотрим на вашего Ромуальда. Приятель Шурика действительно спал мертвым сном. Ни заговоры, ни окуривание травами не помогали. Тайка нахмурилась. — Знаешь, — шепнула она на ухо Шурику, — мне кажется, он не хочет просыпаться. — С чего бы? — А вот это нам и надо выяснить. Что у вас тут вчера произошло? Шурик наморщил лоб. — Да ничего особенного. Тусили, шашлыки жарили. Ромуальд на гитаре играл. Ели то, что привезли с собой, пили только пиво. Ничего запрещенного, если ты об этом. Гулять не ходили. На кикиморин след не наступали. Тайка улыбнулась: надо же, Шурик еще помнит. Только в Дивнозёрье знали, что наступить на кикиморин след — все равно что распрощаться с удачей на ближайшие дни. — Где Серж? — Пошел сосну пилить вместе с дедом Федором. Ты б ее видела: ствол в три обхвата! — А девчонки? Анжела, Вика и третья… как ее там?.. — В смысле? — вытаращился Шурик. — Какая еще третья? — Вас сколько всего приехало? — Ну, пятеро. Что-то не сходилось… Тайка в задумчивости потерла подбородок, а потом хлопнула себя по лбу: — Ну конечно! Это летавица! — Она схватила Шурика за рукав. — Лета… кто? — Не важно. Беги к Никифору! Скажи, нужны рябиновые веточки, красная шерстяная нить и свечи. Будем Ромуальда выручать. Пока Шурик бегал туда-сюда, Тайка решила потолковать с таинственной девицей. Ну а вдруг поможет? — Я знаю, что ты здесь, — она присела на кровать в ногах спящего. — Можешь не прятаться! Если Тайка не ошибалась, то ей самой ничего не грозило: летавицы были опасны только для парней. — А чего тогда кричишь, коли знаешь? Вчерашняя незнакомка, шутя, дунула ей прямо в ухо, и Тайка подскочила, как ошпаренная: — Чур меня! Летавица была красивая… Золотоволосая, синеглазая, в длинном белом платье. — Не чурайся, — она лениво потянулась, щурясь от солнечного света. — От меня не поможет. — Разбуди его, — Тайка, оправившись от испуга, шагнула вперед, сжимая кулаки. — Добром прошу. — Зачем? — летавица склонила голову набок; в ее волосах желтели молодые одуванчики. — Он сам меня позвал. — Отступись, а не то!.. — А не то что? — Негодяйка рассмеялась, запрокинув голову. Тайка так и не придумала, что ответить. Летавиц она прежде не видала, только от бабки про них слышала. Так называли призрачных дев, которые являлись одиноким парням, принимая самый желанный облик. Они дарили любовь, а взамен отнимали жизнь каплю за каплей. Вот только непонятно, отчего парень так быстро вырубился. Обычно летавицы растягивали удовольствие на месяц-другой. Может, у них давно, и Ромуальд ее с собой из города приволок? Нет, глупости. Откуда в городе взяться летавице? — А то позови, я и к тебе приду, — девица подмигнула, глядя, как вытягивается Тайкино лицо. — Врешь, не придешь! — Тайка сама не заметила, как, отпрыгнув, оказалась у двери. — Летавицы к девчонкам не ходят. — Так я и не летавица… Красавица в белом платье улыбнулась, а со двора послышался встревоженный голос Шурика: — Тая, где ты? Я все принес. Девица, стоило отвести от нее взгляд, тут же исчезла. А Тайка была почти уверена, что Шурик бегал зря. Она, конечно, сделала все как надо, но Ромуальд так и не проснулся. — А чо бы тебе ее и впрямь не позвать? — Никифор поскреб в клочковатой бороде. — Чо теряешь?