Тайка вытаращилась на него: — Как это «чо»? А ну как лягу рядом с Ромуальдом: ни живая, ни мертвая. — Тебя так просто не одолеть, — домовой, крякнув для верности, похлопал ее по колену. — Да и мы с Пушком, ежели чо, подсобим. Узнай, хозяюшка, чо энтой тварюке надобно, сразу найдешь ключик ко всему. Тайка знала, что Никифор прав, но все равно артачилась: — Как же ее позвать, если я имени не знаю? Домовой постучал себя по лбу: — Думай. Ты же у нас ведьма. — Ага. Ма-а-аленькая, — не удержалась Тайка, но Никифор подначку не оценил: — Вот именно. Не зря ж говорят: мал да удал! А у Тайки уже появилась идея… — Вспоминай, что он пел в тот вечер? — Она ворвалась в дом, чуть не сбив Шурика с ног. — Да то же, что и всегда, — тот пожал плечами. — Цоя, БГ, Арию. Немного из своего: какую-то новую песню. — А текст есть? — Где-то была распечатка. Ромуальд еще не выучил аккорды. — Шурик огляделся и выудил из-под дивана помятый лист бумаги. — О, а вот и она. Тайка выхватила листок из его рук и, не говоря больше ни слова, умчалась к себе. Она чувствовала, что напала на след. В тот злополучный вечер все городские делали одно и то же, а на гитаре играл только Ромуальд. Сама Тайка играть не умела, но надеялась, что достаточно будет прочитать текст. Тот был незатейливым, но ей все равно понравился, в припеве обыгрывалась известная поговорка: «мечтать не вредно — вредно не мечтать»… Заперевшись в своей комнате (чтобы Пушок под руку не лез), Тайка зачитала песню вслух, с выражением, как учили в школе. Долго ждать не пришлось: золотоволосая девица явилась — не запылилась. — Я так и знала, что позовешь… — она присела на подлокотник кресла, качая босой ногой. — Ну, говори, что тебе надо? — В смысле? — От неожиданности Тайка чуть не выронила листок. — Это я у тебя хотела спросить! Красавица рассмеялась: — Ты так и не поняла? А еще ведьма, называется! Я — Греза. Воплощенная мечта. И мне осталось выполнить последнее желание, чтобы вернуться домой. Тайка ахнула и прикрыла рот рукой. О таком она даже от бабки не слышала, а уж та, казалось, знала почти все на свете. — Хочешь сказать, что желанием Ромуальда было… — Выспаться, — Греза развела руками. — И чтобы не будили. Завтра на рассвете он проснется счастливым. — А раньше ты сказать не могла? — Ты не спрашивала, — улыбнулась Греза. — Так что, будешь загадывать? А то уйду, и тогда меня песней уже не призовешь. — Прямо любое можно? — Тайка приложила руку к груди, чувствуя, как сильно бьется сердце. — Не совсем. Я не могу устроить мир во всем мире, вылечить неизлечимую болезнь, вернуть умершего к жизни или заставить человека полюбить. Я же еще маленькая мечта. Не из тех, что меняют людские судьбы. И да, сбудется не все, что попросишь, а только то, чего ты хочешь всей душой. Загадаешь не то — потом не жалуйся. Тайка вздохнула. Маленькая мечта для маленькой ведьмы… Что ж, значит, бабушку вернуть не удастся. Да и плохое это желание. Эгоистичное. Надо было придумать что-нибудь другое. Хорошие оценки? Но она может получить их и сама. Новое платье, как у этой городской Вики? Да ну, ерунда! Может, попросить вернуть их прежнюю дружбу с Шуриком? Нет, в дружбе, как и в любви, насильно мил не будешь… — Я хочу понимать язык животных! — выпалила Тайка. Она действительно не раз мечтала об этом еще с детства. Греза глянула изумленно: — О таком меня еще не просили. Не уверена, что это маленькая мечта. Но, в конце концов, и я не впервые исполняюсь. Попробую. Но обещать не буду… Она щелкнула пальцами. На первый взгляд ничего не изменилось. — Постой-ка! — Тайка каким-то внутренним чутьем поняла, что удивительная гостья сейчас исчезнет навсегда. — Куда ты теперь? — Домой, — Греза указала рукой вверх. — Если когда-нибудь увидишь падающую звезду, знай: это одна из нас. Как же хорошо, что люди до сих пор не разучились мечтать. Ты не представляешь, какое это счастье для мечты — сбыться. На следующий день Шурик притащил шашлыков. — Свежие, сам сегодня нажарил. Специально для тебя. — Спасибо, — Тайка поставила кастрюльку на стол. — Как Ромуальд? — Выспался, гад. Знаешь, я ему немного завидую… — Шурик вздохнул. — А что ты сам загадал бы Грезе? — Отчего-то Тайке было очень важно услышать ответ. — Веришь, с самого утра голову ломаю, но так ничего и не придумал. Будто бы нет у меня ни одной толковой мечты. — Лицо Шурика стало еще более виноватым, светлые брови сошлись домиком на переносице. — Это никуда не годится, — Тайка насупилась. — Нужно исправляться. — Я попробую, — он улыбнулся. — В следующий приезд доложу об успехах. — Уже уезжаешь? — Тайке вдруг стало грустно, но она не подала виду. — Ну, стало быть, доброго пути тебе, Алекс. Он обернулся на пороге: — Это для них Алекс. А для тебя по-прежнему Шурик, лады? Тайка, шмыгнув носом, кивнула. На кастрюле звякнула крышка, острые когти шкрябнули по эмали. Пока Тайка прощалась с Шуриком, коловерша под шумок стащил несколько кусков шашлыка. — Ах ты ж! — Тайка замахнулась полотенцем. — Ворюга! За тобой глаз да глаз! Коловерша ловко увернулся и заклекотал. Юная ведьма услышала отчетливое: «Жадина». — Постой, это ты сейчас сказал? — Тайка обмерла: неужели у Грезы получилось?! — Нет, твоя бабушка! — проворчал Пушок со шкафа; голос у него был низкий, скрипучий. — Я, может, всю жизнь мечтал об этих шашлыках, а ты… Эх, люди! — Ой, прости, я поделюсь, — Тайка отложила для коловерши несколько сочных кусков. — Мечты должны сбываться, Пушок. Ведь это делает их счастливыми. Глава третья. Ты ж ведьма! — Хозяйка, тут твоя помощь нужна, — донесся приглушенный голос домового Никифора. Тайка заглянула в чулан под лестницей и не ошиблась: Никифор был там, и даже не один. Второго домового — рыжего и чумазого — она разглядела не сразу: тот спрятался за банками с соленьями. — Вылазь, Сеня, — Никифор подмигнул рыжему. — Наша Таисья — ведьма добрая, отвечаю. — Арсений, — гость протянул грязную лапку с узловатыми пальцами. — Можно, я у вас поживу немного? — Чувствуй себя как дома. — Тайка пожала руку и украдкой вытерла испачканную ладонь о фартук. — Хочешь молока? Никифор дернул ее за подол платья: — Лучше послушай, хозяйка, чо у Сени стряслось. Дело-то сурьезное.