– Как я могу быть против, маленькая госпожа? – искренне удивился он. – Вся кухня в твоем распоряжении! Командуй! – и работа закипела. К девяти часам утра стало ясно, что в запале я наготовила явно больше, чем было нужно: несколько противней румяных пирожков с мясом, булочки с корицей, горячие лепешки с начинкой из ветчины, сыра и зелени с яйцом. Фредди все ворчал, что пока я здесь, ему вполне можно отправляться в отпуск. Матушка спустилась в начале десятого и очень удивилась, застав меня на кухне, но все комментарии оставила при себе. Сцапала с большого блюда булочку и, счастливо зажмурившись, пробормотала: – Фредди, сегодня ты явно превзошел сам себя. – Камилла, создатель этого нежного чуда – твоя дочь, а вовсе не я, – с гордостью сказал повар. – Детка, это нечто! Просто невозможно оторваться! Идем, пока голодные мужчины и прожорливые маленькие девочки не начали завтракать без нас, – и, подхватив булочки, отправилась в столовую. Глава 5 Фредерико лично помог отнести все блюда в столовую, по дороге не уставая нахваливать мои кулинарные способности. В конце с дерзкой улыбкой стянул с большого блюда пирожок и, пожелав семейству светлого утра, отправился в свои владения. Дочери уже встали, радостным писком встречая меня. – Мамочка, а мы уже попробовали твои булочки, – сдала сестру Виктория. – А почему ты раньше нам их не готовила? – тут же спросила вдумчивая Амелия, я же молча пожала плечами, усаживаясь на свое место по левую руку от отца. – Ваше Величество, рада вновь видеть Вас, – приветствовала короля. – Мелисса, прошу тебя, можно на «ты» и по имени, – отозвался широко улыбающийся монарх. Генрих разве что не лопался от довольства, излучая в пространство умиротворение и счастье. – Светлого утра всем, – произнесла нейтрально и уткнулась в собственную тарелку. Верон и Дариус были непривычно тихи и сосредоточены, отвлекаясь лишь на вопросы девочек. – Мммм, – восторженно промычал отец, тщательно пережевывая очередной кусочек лепешки, – завтрак сегодня особенный! – Это наша девочка постаралась! – гордо выдала матушка, а супруги с удвоенным старанием принялись поглощать предложенные блюда. – Лисенок, – папа опустил свою широкую ладонь, накрывая мою руку, – балуешь нас! – а я широко улыбнулась лорду Вудстоку в ответ, невольно заражаясь его прекрасным настроением. – Погуляешь сегодня с Ливардом? – словно невзначай спросил отец. – У меня последнее время редко удается прокатится на нем, да и по тебе он скучает. И хотела бы возразить, мол вчера же только ездили на озеро, но почему-то не стала, еще и дочери уж слишком старательно выпроваживали меня: – Мамуля, мы не сможем с тобой заняться зельями в бабушкиной лаборатории, – как всегда за себя и за сестру все решила Виктория. – Я обещал Вики и Ами, что мы вместе прогуляемся, а потом нас ждет урок от вашего шеф-повара Фредерико, – пояснил Генрих. – Вот все и решилось, – спокойно ответила, мне подарили прекрасный шанс побыть наедине с собственными мыслями, подготовиться к судьбоносному разговору. В молчании закончила с завтраком и, пожелав всем успешного дня, ушла к себе переодеться. На конюшне меня уже ждал конюх, он едва справлялся со своенравным жеребцом, который упрямо тряс лобастой головой и бил копытом. – Ливард, – поспешила перехватить поводья и прижалась к нежной, бархатной щеке, успокаивающе поглаживая, конь затих. Мягкие губы всхрапнули, щекотно выдыхая в волосы. – Ну что ты, малыш! Смотри, напугал бедного Николаса. – Ох, с этой зверюгой никто кроме генерала, Вас и леди Камиллы справится не может, только если он сам позволит, – причитал молодой парень, я лишь сочувственно пожала плечами. Что поделать? Ведь Ливард – член нашей семьи, преданней друга, защитника и помощника не найти. Легко вспорхнула в седло: – Покатаешь меня, малыш? – конь закивал головой, чинно вышагивая по внутреннему двору, переходя на легкую рысь. Мальчик красовался. Правда, тут и действительно было на что посмотреть: лоснящаяся, переливающаяся в утреннем свете черная шерсть, мощная грудная клетка, сильные ноги, длинная шелковистая грива. Когда он переходил на галоп, складывалось ощущение, что копыта и вовсе не касались поверхности, а жеребец просто летел над землей. Выехав из ворот замка в поле, нам как раз представился шанс продемонстрировать тщательно скрывавшимся зрителям, как Ливард легко встает на дыбы и прыгает вперед, мгновенно ускоряясь. Пригнулась ближе к шее, чтобы буквально слиться со своим любимцем. Работа сильных, выносливых мышц поражала, конь мчался вперед быстрее выпущенного файербола. Ветер свистел в ушах, а душа наполнялась восторгом, совсем как в юности. Домчавшись до кромки леса, конь замедлился и легкой рысью направился дальше по знакомым с детства тропинкам. Вдоволь наевшись лесных ягод, неспешно шла рядом с молчаливым другом. – Почему все так сложно и больно, Лив? – спрашивала его. – Мне казалось, что наш союз, хоть и не совсем обычен, но вполне гармоничный. Видит богиня, я старалась каждому своему мужчине уделять время, не выделяя кого-то одного? Каждый из них дорог мне, я люблю и любима. Прошло уже немало лет, и мне начало казаться, что мы понимаем друг друга с полуслова, полувзгляда, но как выяснилось это был самообман, лишь иллюзия. Видимо собственное счастье застило мне глаза, мешая разглядеть истину. Как же я пропустила такой надрыв в Вероне? Не заметила, как ему тяжело? Тягостные мысли настолько захватили меня, что и сама не заметила, как мы оказались у того самого лесного озера. Ливард сосредоточенно подталкивал меня к воде. – Давай вместе со мной, – ухватилась за повод, но упрямец встал, как вкопанный, и мои ноги увязли во влажном песке в тщетных попытках сдвинуть эту махину с места. – Ну хорошо, – сдалась я, – тогда проследи, чтобы меня никто не побеспокоил. Легко боднув в грудь, конь скрылся за ближайшим деревом. С ним можно было не опасаться нежданных гостей. Быстро сняла плотные штаны для верховой езды, сапоги, рубашку, подумав, в общую кучку одежды бросила и нижнее белье и абсолютно обнаженная зашла в воду. В несколько широких гребков оказалась на глубине и легла на спину, расслабляясь. Закрыла глаза, отдаваясь на волю древней стихии. Поверхность заволновалась, покрываясь незначительной рябью, покачивая мое абсолютно невесомое тело. Вдруг пальцы коснулись чего-то, заставляя резко встрепенуться. – Позволишь поплавать с тобой, любимая? Голос Дариуса колкими мурашками побежал по всему телу. Он был рядом, очень близко, но не касался. Опустила ноги вниз, скрывая обнаженную фигуру под водой, но озеро было удивительно прозрачным, поэтому высокая, полная грудь с торчащими сосками была прекрасно видна супругу. – Только не гони, малышка, – тихо, с болью в голосе проронил мужчина. Нашла в себе силы лишь кивнуть и отвернулась, чтобы не видеть, не чувствовать его огненный взгляд. На берегу, у самой кромки воды стоял Верон. Блондинистые распущенные волосы развевались на ветру, платиновыми жгутами лаская совершенную молочную кожу. Советник был лишь в одних тонких свободных штанах. Его великолепный торс с мощными пластинами грудных мышц и кубиками пресса в окружении соблазнительной v-образной линии, уходящей под пояс, широкие плечи и удивительно сильные руки. Тело заныло, оно помнило его горячие, страстные ласки и требовало получить то, что принадлежит мне по праву. «Пока принадлежит!» – напомнила сама себе. В нерешительности замерла на месте. Выходить на берег не хотелось, там Ланкастер, а я совершенно обнажена и, чего уж там, возбуждена, а сзади Донован. Его жгучий взгляд кусал плечи и опускался ниже, ощущаясь даже сквозь толщу воды. Послышался плеск, и вот уже мое тело в сладкой ловушке, против воли откликаясь на простое прикосновение. Одна его рука под грудью, а вторая опустилась на живот, поглаживая, закручивая огненный смерч внутри. – Пожалуйста, малышка! Не могу без тебя, любимая, – с надрывом прошептал мне в затылок. Не в силах противостоять своим желаниям, нужде, потребности в моем мужчине, я с тихим выдохом откинулась на его плечо. Не заметила, как наши ноги коснулись дна. Дариус крепко прижимал меня к своему горячему телу, словно вырезанному из камня. Возбужденная, твёрдая плоть упиралась в поясницу. О тьма! Я так скучала по нему! – Скажи, что прощаешь меня, огонёк! Скажи, что не сердишься и не оставишь меня! – хрипел он, осыпая жалящими поцелуями плечи. – Это слишком больно! Я не живу без тебя, не дышу, и только надежда, что ты вернёшься, каждый день заставляет меня вставать. Сознание прояснилось, требуя решить все здесь и сейчас. Развернулась в кольце сильных рук и пристально посмотрела в любимые серые глаза. Так устала от сомнений! – Пообещай, что никогда больше не станешь давить на меня или манипулировать! Я не вынесу подобного, – с надеждой ждала ответа. – Клянусь тебе, любимая! Отныне только разумный диалог! Подняла руку и зарылась пальцами в короткие жесткие волосы, массируя, слегка царапая ноготками. – Мммммм, моя девочка! – хрипло простонал генерал. – С ума схожу по тебе! Он легко поднял меня за бедра, подталкивая выше, а я обняла его ногами за талию. – Прости, маленькая, не могу больше терпеть! Горячая подрагивающая головка коснулась влажного входа, слегка надавливая и проникая совсем немного. В следующий момент Дар с громким рыком насадил меня на себя до упора, до искр из глаз, выбивая весь воздух из легких. – Вот так, – пророкотал супруг, замирая во мне. – Как же сладко! Он медленно вышел почти полностью и резко ударил бёдрами, врываясь на всю свою внушительную длину. – Да! – кричала я, приветствуя его действия. Невыносимо острые эмоции захватили нас. Хотелось быть ближе, проникнуть под кожу, сливаясь и спаиваясь воедино, снова почувствовать его твёрдый внушительный член глубоко внутри, каждую венку. Я тонула в запредельной страсти, вода вокруг кипела от движений наших тел, и только его глаза были моим спасением, удерживающим на самом краю пропасти. Глаза, полные желания. В низу живота все горело, наливалось истомой. – Ещё, пожалуйста, ещё, – шептали мои непослушные губы. – Да, огонёк, все для тебя, как ты хочешь, – хрипел Дариус. – Смотри на меня, – требовал он. – Хочу видеть, как ты кончаешь! О, Праматерь, каждый раз его голос пробуждал во мне какую-то иную сущность: открытую, страстную, излучающую сексуальность. С ним мне хотелось подчиняться и владеть. Юркие пальцы пробрались между нашими телами и легли на клитор, сжимая и натирая возбужденный комочек. В позвоночник словно ударила молния, обжигая горящими брызгами все внутри. Я выгнулась и застонала, срываясь с немыслимой высоты. Мощные волны оргазма накатывали одна за другой, влажные стеночки сжались и яростно пульсировали вокруг твёрдого ствола, стремясь вобраться его чуть глубже. Ещё один резкий и глубокий толчок, и Дариус последовал за мной, крупно содрогаясь всем телом. Он опустил меня на ноги и прижал к себе, нежно поглаживая по волосам, а я водила носом по влажной коже его груди и вдруг посмотрела на берег. Там на песке все также стоял Верон. Голубые глаза лихорадочно блестели, кулаки сжаты до боли, нежные розовые губы искусаны, на щеках румянец возбуждения. Тонкие штаны абсолютно не скрывали потрясающую эрекцию. Но он не посмел оголиться и помочь себе снять напряжение, словно умышленно наказывая себя. Я отвернулась и ещё крепче обняла Дара. Супруг поднял меня на руки и, подарив ещё один сладкий поцелуй, понёс на берег. Вер жадно смотрел на нас, не отрываясь. Несколько раз его сладкие губы приоткрывались в желании сказать что-то, но мужчина так и не выдавил из себя ни слова. Донован заботливо обернул меня мягкой тканью и усадил на плед, Ланкастер сиротливо мялся в сторонке, но все же не выдержал: – Поговори со мной, милая, – тихо попросил он. Глава 6 – О чем, Вер? М? – устало спросила я. Праматерь, все еще слишком больно. Не уверена, что смогу сдержаться, а ведь мне нужна холодная голова. Но как этого добиться, когда по-прежнему схожу с ума от одного только взгляда ясных голубых глаз? От близости его тела и невозможности коснуться трясет, словно в сильнейшей лихорадке. Ланкастер тяжело сглотнул и уселся на колени рядом с пледом прямо на песок. – Я боюсь, малыш, ужасно боюсь, что не смогу подобрать правильные, нужные слова, чтобы объяснить. Все внутри леденеет от ужаса, что неосторожным высказыванием оттолкну тебя, и ты уйдешь, навсегда уйдешь из моей жизни. Сердце разрывается от боли, стоит только представить себя одиноким. Молча переваривала его призвание, он ждал, шаря глазами по моему лицу в поисках ответа. – Ты вот здесь, – положила правую руку на сердце. – Не нужно искать правильные слова, просто скажи те самые.