Следующий день пронёсся в хлопотах. Во-первых, оказалось, что учащиеся сами должны покупать тетради и прочие принадлежности, для учения потребные. А денег после обзаведения ботинками у меня осталось с гулькин нос. А во-вторых, мне надо было срочно обежать окрестности в надежде, что где-нибудь найдётся подработка для умелой расторопной девицы, то есть меня. Ален увязался следом. Я засмеялась: — Хочешь узнать на всякий случай, как прожить без родительских денег? Парень хмыкнул: — Просто. В любом городишке, где бывают засухи, меня с руками оторвут. — Гм, а не знаешь случайно места, где скучают по пожарам? — отозвалась я. — Давай работать в паре. Ты поджигаешь, я тушу. Награду пополам! Понятно, ничего такого делать мы не стали бы даже за гору золота, но валять дурака и зубоскалить было жутко весело. Вообще, давно мне не было так легко, как с этим парнем. Между тем мы уже обошли несколько улиц, а ничего подходящего для подработки не попадалось. Я было воспрянула духом, увидев книжный магазин. Вот если бы удалось стать тут помощницей! Владелец, пожилой господин в очках и запылённых нарукавниках, долго меня рассматривал, спросил, могу ли я составить каталог и рассортировать книги. Я бестрепетно ответила, что могу. Потом добавила, что умею читать на древнеферейском — сказать «знаю древнеферейский» язык не повернулся. Может, дело бы и сладилось, но тут в магазин заглянула жена книготорговца, смерила меня холодным взглядом — и зарубила инициативу на корню. Промямлив, что подумает, хозяин смущённо отвернулся. Ален сочувственно вздохнул и предложил перекусить в ресторанчике под названием «Трость и свеча», который располагался в соседнем переулке. Место оказалось симпатичным — полуподвальчик со столами тёмного дерева в нишах, вот только выяснилось, что прислуга тут не нужна. А нужна певица, выступать по вечерам. Ну, я как-то пела. Выходило вроде бы неплохо. Но вряд ли мой репертуар сгодится здесь. Хотя «Плачет соловей по розе» может подойти, баллада нежная и мелодичная. — Ты умеешь играть, — бросила взгляд на приступок у стены, где стоял клавесин, — вот на нём? — Ну, в принципе богатых детишек такому учат, — хихикнул Ален. — «Соловей и роза» знаешь? Сможешь подыграть? — Попробуем? Не побьют же нас за музыку? — ему явно было весело. — Давай. Я прокашлялась, секунду постояла с закрытыми глазами — и запела. Главным, как мне представлялось, было не стараться кричать как можно громче или вкладывать надрыв. Лучше мелодичный негромкий голос, который вплетается в окружающий шум естественно, как лепет и плеск ручья. Судя по лицу хозяина, вышло у нас неплохо. Вообще, довольны были все трое. Я была удовлетворена игрой Алена и тем, что хорошо спела, Алену, похоже, понравилось моё исполнение, а хозяину приглянулись мы оба. — Будете выступать вдвоём? Плачу ползолотого за вечер. Ничего ж себе! Только вот незадача — Алену это пение даром не сдалось, а я знаю один-единственный приличный романс. И что делать? Ален, которого я отволокла за рукав в угол для обсуждения, хихикал и качал головой одновременно: — Знаешь, важнее проверить, не нарушаем ли мы Устав Академии. — А родные не дадут тебе по шее за музицирование в ресторане? — Могут… Решили, что подумаем до завтра. А заодно прошерстим Устав Академии, чтобы случайно не попасть в неприятности. Когда я вернулась в комнату, обе кровати у окна уже были заняты. И если одна из девушек, представившаяся Тересой или Терри, казалась симпатичной, то от другой — белокурой Элвины — несло высокомерием и вредностью. Похоже, просто не будет. Ничего, переживу. Диплом Академии и Лицензия Королевского Мага — это слишком желанная награда, чтобы отступать из-за девичьих капризов. Ожидаемо, сначала Элвина пристала ко мне, почему-де у меня на висках нет цветных прядей. Вот у Терри явственно виден зелёный, у неё самой — фиолетовый. Да маг ли я вообще? Я пожала плечами: — Сама не знаю. Как узнаю, расскажу тебе первой. До неё даже не дошло, что я издеваюсь, и с магии она бодро перескочила на выяснение того, чьи родственники влиятельнее. Я беседу не поддержала, напомнив, что ужин через полчаса и пора собираться. Девицы немедленно засуетились… Эх, ругаться не хочется, надо попытаться как-то найти подход. Ага, попробую вот что! Взяла и надела голубое платье с шёлковыми кистями. Сначала обе соседки заахали и захотели узнать, где я его шила. — Вообще-то я люблю придумывать фасоны сама. Элвина было наморщила нос, но я продолжила: — Тогда точно знаешь, что второго такого ни у кого нет. Элвина задумалась… К тому моменту, как в дверь постучал Ален, мы в три голоса щебетали о нарядах и модах. Уф, может, и выйдет подружиться… Глава 6 Я не могу дать вам формулу успеха, но готов предложить формулу неудачи: попробуйте всем понравиться. Джерард Своуп Увы, не вышло. Сведения личного характера, о которых известно хотя бы одному постороннему, имеют свойство мгновенно просачиваться и становиться достоянием всех, кто к делу отношения не имеет, но языками почесать любит. Так сказать, скорость стука больше скорости звука. Весть, что в Академии — Королевской Академии! — появилась студентка без роду-племени, распространилась меньше чем за сутки. Терри косилась на меня и сочувственно вздыхала, а для заносчивой Элвины я перестала существовать. Потом девица решила, что этого мало, и начала в открытую выживать меня из комнаты. Я ждала чего-то подобного, поэтому спокойно предупредила: — Не советую переходить черту. Поверь — отплачу вдвойне. Ну да, дворняжки всегда умнее и сообразительнее болонок, потому что иначе не выжили бы. Скорее всего, сейчас она начнёт портить вещи. Изрезать платья, залить чернилами тетради, подсунуть какой-нибудь медальончик с собственным локоном, а потом обвинить в краже — вот обычный перечень деяний таких борцов за чистоту рядов. Причём ни одна «болонка» в жизни не признает, что творит низости, до которых не опустится «дворняжка». Я решила, что попробую справиться с грозящей напастью при помощи двух заклинаний — иллюзии, которую уже хорошо освоила, и оберега, который начала изучать под руководством Хаоса несколько дней назад. На пробу, ложась спать, наложила морок на обувь — свою и Элвины, поменяв пары местами. И угадала! К утру морок развеялся, зато умывавшихся нас с Терри заставил подпрыгнуть возмущённый вопль Элвины, которая сунула ногу в собственный лакированный башмачок и обнаружила, что тот полон варенья! Бедняжка не спала полночи, готовила пакость — и вот незадача, сама и влипла! Я встретила возмущение безмятежным взором. Только сказала: — Догадываешься, что случится, если попробуешь сотворить что-нибудь с одеждой? Лучше оставь меня в покое. Но всё же днём, оставшись в комнате одна, на всякий случай повесила на вешалки в шкафу пару мешков, замаскировав мороком под свои платья. А те сдвинула в дальний угол, представив тряпками. Поверх поставила оберег, который должен был обжечь до волдырей любого, кроме меня, кто сунется в шкаф. И ушла в библиотеку за книгами. И снова попала в точку. В комнате меня встретили причитания Элвины, которая обожгла пальцы. Но ещё интереснее, что на полу валялись оплавленные ножницы. — В следующий раз сдерживаться не стану — останешься навек с красным носом, без бровей и лысой! Ясно? Дева испуганно закивала. Может, и впрямь дошло? Или это лишь короткая передышка? Но с гардеробными баталиями я совсем забыла о пении и приработке — было банально некогда. На следующий день начинались занятия, а я познакомилась с Колином эйд Эррандом. Естественно, с моим везением ничего хорошего из нашей встречи выйти не могло. И не вышло.