ГЛАВА 3 Я сидела у окна и мрачно смотрела на амулет связи, который лежал передо мной. Да, я знала, что Дэниель забрал амулет у моих родителей. Но отцу ничего не стоит купить новый. В конце концов, это просто метка. Своего рода указание на местонахождение нужного человека. Поэтому при помощи одного и того же амулета можно связаться с совершенно разными людьми. А я не сомневалась, что если Бретани явится к моим родителям и наговорит им всякие гадости про меня, то первым делом отец захочет поговорить именно со мной. В этот момент амулет действительно слабо засветился, и я тоскливо вздохнула. Ну вот, сбываются мои наихудшие предположения! Все-таки Бретани поторопилась нанести ответный удар. Как будто я виновата, что этот Дэниель пристал ко мне словно… словно… «Голодный вампир к девственнице», — мысленно подобрала я самое приличное определение для его навязчивого внимания. При этом я мысленно подивилась ее скорости. Ничего себе! Прошло не более получаса, как я в буквальном смысле слова свалилась Дэниелю на голову. А отвергнутая девица уже добралась до моих родителей. Когда она успела привести себя в порядок и добиться встречи с отцом? Того еще попробуй застать на месте, он в постоянных разъездах по городу и встречах с многочисленными клиентами. Хотя Бретани была в таком бешенстве, что удивляться нечему. Поди, весь Рочер по камушку перетряхнула, в поисках кому бы нажаловаться на мое недостойное поведение. Я неохотно накрыла ладонью амулет, позволив замкнуться чарам. И пространство передо мной послушно раздалось. Правда, вот беда, моим собеседником оказался не отец. Я с такой поспешностью вскочила с шаткого табурета, что с грохотом опрокинула его. Присела в самом глубоком поклоне. Потому что увидела короля. Рауль Ашбер был в той же одежде, в которой я видела его чуть ранее: светлая шелковая рубашка, темные штаны и черный камзол, распахнутый настежь. Правда, теперь на его светлых волосах красовалась узкая золотая лента обруча, при малейшем движении вспыхивающая холодным блеском многочисленных бриллиантов. — Вот, пришлось корону найти, — без приветствия сказал он, ткнув пальцем в обруч. — Извини, что не торжественный вариант, а, так сказать, повседневный. Не хотелось тревожить камергера и отправлять его в королевскую сокровищницу. Надеюсь, тебя это доказательство устроит? — Э-э-э… Ага… — промычала я нечто невразумительное, напряженно размышляя, не опуститься ли на колени и не побиться ли лбом об пол в пароксизме верноподданнических чувств. — Ну, хватит, — буркнул король. — Хватит гнуть передо мной спину. Мне куда приятнее смотреть на твое лицо, чем на волосы. Кстати, почему на тебе столько листвы и коры? Я украдкой провела рукой по голове. Тьфу ты, демоны! И торопливо отряхнула какой-то мелкий мусор, которым, видимо, обзавелась после столь тесного знакомства с яблоней. Но оборвать затянувшийся поклон не посмела. — У тебя проблемы со слухом? — Рауль говорил вроде бы весело, но что-то в его тоне заставило меня мгновенно выпрямиться и уставиться на него так, как мышка, наверное, смотрит на змею, готовую сожрать ее живьем. — Я задал тебе вопрос. Почему ты в таком виде? — Я… я упала, — пробормотала я, смиренно потупившись. — Упала? — В голосе короля прорезался смех. — Странное падение, должно быть, вышло, раз тормозить тебе пришлось головой. — Я упала с дерева, — объяснила я и осмелилась быстро взглянуть на короля. Тот кусал губы, как будто с трудом удерживался от хохота. В прозрачных серых глазах плескалось любопытство. Но тут он тряхнул головой — и вновь стал убийственно серьезным. — Нет, не буду даже спрашивать, что ты забыла на дереве, — проговорил он. — Времени на это нет. Обсудим это позже. Позже? То бишь предполагается еще одна беседа между мной и правителем Герстана? Прямо даже не знаю, радоваться этому или огорчаться. — И даже не надейся, что я забуду об этом. — Уголки рта короля задрожали в усмешке, но она мгновенно исчезла, как будто только привиделась мне. Он сухо спросил: — Дэниель далеко? — Д-да, — прошептала я. От волнения горло сжалось до боли, и самое простое слово приходилось выдавливать из себя силком. Я думала, что Рауль после этого потребует немедленно отыскать мага. Правда, тогда непонятно, почему он связался со мной, а не сразу же с ним. Но мало ли. Быть может, Дэниель по каким-то причинам не отвечает ему. Однако король удивил меня. Он опять слабо усмехнулся и удовлетворенно кивнул. — Отлично, — проговорил он. — Надеюсь, этот проныра нам не помешает. Проныра? Не слишком дружеская характеристика Дэниеля. — Значит, так, — распорядился король. — Я очень рассчитываю на то, что девица ты разумная, а не какая-нибудь малахольная экзальтированная особа, обожающая по поводу и без оного терять сознание. Впрочем, если судить по тому, как на тебя запал Дэниель, этого опасаться не стоит. Он не связывается с истеричками. — Хмыкнул и добавил с неудовольствием: — Хотя с этой Бретани он явно сделал промашку. Я помалкивала, не понимая, что мне надлежит сказать в ответ. Да и вообще, стоит ли подавать голос. Даже в самом страшном сне не могла представить, что когда-нибудь буду беседовать с правителем всего Герстана. Тем более наедине. — Я получил информацию о тебе. — Король кивком указал на бумаги, лежащие перед ним на столе. — Благо это не составило особого труда. Вся твоя жизнь и жизнь твоей семьи как на ладони. Вот как? И чем моя скромная персона так заинтересовала Рауля Ашбера? Неужели на него такое впечатление произвело, что Дэниель вдруг затребовал отпуск? Или что он назвал меня своей личной ученицей? — Насколько я понимаю, Дэниель заприметил тебя много лет назад. — Рауль откинулся на спинку кресла и задумчиво потер подбородок, в глубине его стальных серых глаз заплясали озорные искорки. — Он ведь сноб тот еще. Крайне не любит вспоминать о том, что незнатного происхождения. Поэтому и круг общения у него соответствующий. И вдруг… ну пусть не дружба, но близкое знакомство с твоим отцом. Отчего это вдруг? Уж прости за откровенность, но Лукас Ройс — всего лишь торговец. Удачливый, трудолюбивый, но обычный делец. Однако по непонятной причине Дэниель вдруг вошел в число его приятелей. Гадюка подколодная этот Дэниель. Отец даже не догадывается, какую змею пригрел на груди. — Если верить собранным сведениям, именно Дэниель ходатайствовал перед комиссией, принимающей решение о зачислении в академию. — Рауль принялся рассеянно перебирать листы, быстро проглядывая каждый. — Не обижайся, но особого впечатления на комиссию ты своим даром не произвела. Я даже икнула от неожиданности при столь жестокой откровенности. Как это — не произвела? Я ведь была лучшей на курсе! А мой красный диплом? Неужели он ничего не стоит? — Он был настолько настойчив в своих доводах, что многие преподаватели сделали определенные выводы, — продолжал Рауль, быстро глянув на меня, словно желая убедиться, что я верно его поняла, и вновь вернувшись к беглому изучению бумаг. — Думаю, ты понимаешь, о чем я. На экзаменах и зачетах к тебе относились более чем лояльно. Не правда ли? — Я старалась. — Мой голос все-таки мелко задрожал, хотя я изо всех сил старалась сохранить демонстративное спокойствие. — Я дни и ночи проводила за учебниками! — Охотно верю. — Усмешка вновь затеплилась в уголках рта короля. — В твоей характеристике сказано, что ты была на редкость упорной, старательной и дисциплинированной студенткой. Редко когда встретишь стопроцентную посещаемость семинаров и лекций. Даже самых скучных и ненужных, когда студенты получают автоматы лишь по самому факту своего присутствия в мире живых. Чем дальше, тем больше мне не нравился этот разговор. Слишком язвительным был тон Рауля. И ведь не поспоришь. Язык к нёбу прилипает при мысли, что придется возразить самому королю. Но мне было неприятно то, что он говорил обо мне. И это еще слабо сказано! Да, я никогда не считала себя великой магичкой. Имена иллюзорников вообще редко бывают на слуху. Как я уже не раз говорила, наш талант не обладает разрушительной силой, способной зачаровать или испугать. Но и что из этого? Я привыкла считать, что на курсе была одной из лучших. Неужели оказывается, что все это неправда? — Впрочем, бездарем тебя назвать тоже нельзя, — немного подсластил горькую пилюлю откровенности Рауль, в очередной раз пощекотав меня быстрым взглядом и, видимо, оценив мое вытянувшееся от немого огорчения лицо. — Никто не поставил бы тебе пятерку, если бы ты пришла на экзамен совершенно неподготовленной. Другое дело, что тебя не гоняли по дополнительным вопросам и относились более лояльно, чем к другим. — Король кашлянул и добавил ядовито: — Впрочем, от иллюзорников никогда многого и не требовалось. Великое дело — наводить красоту на престарелых кокеток! Рекомендации довольных клиентов в этом деле значат гораздо больше, нежели оценки в дипломе. Несколько разгневанных отзывов — и карьере придет закономерный финал. — Зачем вы все это мне рассказываете? — тихо спросила я, набравшись решимости. — Намекаете, что я окончила академию лишь благодаря покровительству господина Горьена? Так вот, это не так. Он ни разу не позволил себе… — Еще бы он себе позволил! — Рауль коротко хохотнул, перебив меня и не дав завершить фразу. — В уме Дэниелю все-таки не откажешь. Прекрасно понимал, что одна жалоба ректору на его неподобающее поведение — и он мигом вылетел бы со своего тепленького местечка. Старина Артен пуще всего иного печется о репутации своего заведения. Для него нет греха страшнее, чем интрижка преподавателя со своей студенткой. За такое он с потрохами сожрет. И вполне вероятно, не фигурально, а буквально. Я нахмурилась, не совсем понимая, что это значит. Как это — буквально? Но спрашивать ничего не стала. Уверена, что король проигнорирует мой вопрос. — Итак, Дэниель дождался, пока ты окончишь академию, — продолжал тем временем Рауль, перевернув очередной лист бумаги. — Уверен, при этом он старался держаться как можно дальше от тебя. Но это его обычное поведение. Он очень щепетилен в этих вопросах. И все-таки ты сильно его зацепила. Потому что он все-таки сделал ошибку. И замолчал, постукивая подушечками пальцев по своим губам и улыбаясь. Ну кто так делает? Остановился на самом интересном! — Ошибку? — переспросила я, убедившись, что иначе продолжения не последует. — Неправильно оценил твой характер, — с готовностью ответил Рауль. — Видимо, Дэниель рассчитывал, что избалованная богатыми родителями девушка придет в такой ужас от перспективы отправиться в деревню, что немедленно примет все его условия. И у него были все основания так полагать, поскольку однажды его план сработал. — Вы говорите про Дебору? — на всякий случай уточнила я то, что и так было понятно. — Ой, как будто я запоминаю имена всех пассий Дэниеля! — Рауль презрительно фыркнул. — Но ты права. Была еще одна девица, которой тоже пришлось на короткое время поселиться в этой богами забытой деревушке. Благо что изгнание продлилось считаные дни, и она быстро перестала артачиться и поняла, что действительно рискует застрять в этой дыре на два года. В принципе на это и рассчитывал Дэниель. А вот с тобой он крупно просчитался. — Потому что я не вернусь в Рочер до окончания отработки распределения, — хмуро подтвердила я. — Это совершенно точно. — И это правильно. — Рауль показал в широкой улыбке все свои белоснежные зубы. — Более того, это просто замечательно! Замечательно? Я кашлянула в замешательстве. Странный какой-то разговор. С чего вдруг король заинтересовался моим распределением? И зачем он начал собирать обо мне сведения? — Видишь ли, моя дорогая стойкая Оливия, — произнес Рауль. Он положил на стол локти, удобно переплел пальцы и устроил на них подбородок, не отводя от меня доброжелательного взгляда. — Дэниель нарушил правила, отправив тебя в Адвертаун. — Да неужели? — буркнула я. — Какая новость! А с Деборой, стало быть, он их не нарушил? — И с нею нарушил, — спокойно подтвердил Рауль. — Но девчонка быстро сдалась и вернулась, поэтому ему не составило особого труда прикрыть свои грязные делишки. А вот ты — совсем другое дело. Чем дольше ты в этой деревне, тем больше вопросов возникает у окружающих. Так, кажется, я абсолютно запуталась. Рауль говорит с таким злорадством, как будто рад промашке Дэниеля. Мне почему-то казалось, что Дэниель в дружеских отношениях с королем. По крайней мере, общались они не как подданный с повелителем, а на равных. — Слухи, моя дорогая Оливия, подобны лесному пожару. — Рауль аккуратно сложил бумаги перед собой в стопку и подпер подбородок кулаком. — Их невозможно остановить по собственному почину. И порой они принимают просто угрожающие масштабы. Даже я, применив всю свою власть, вряд ли сумею помочь Дэниелю выбраться из этой ситуации. К тому же не собираюсь этого делать. Ему давно пора получить по заслугам. И опять широко улыбнулся, глядя на меня. Что-то я уже устала от этого разговора, полного намеков. Одно понятно — что ничего не понятно. Какой зуб Рауль имеет на Дэниеля? И при чем тут я? — Прошу милостиво меня извинить, — витиевато начала я, судорожно припоминая правила этикета и вновь склоняясь в глубоком поклоне. — Но я не понимаю… — Кстати, когда ты так стоишь, у тебя грудь в декольте видна, — перебил меня Рауль.