— Ну и что ты в таком случае предлагаешь? — с сарказмом осведомился Артен. — Расскажешь ее отцу всю правду? Так и представляю в красках это слезливое признание. Мол, настолько влюбился в вашу дочь, что вел себя как последний дурак. Или, может быть, признаешься, что пытался принудить ее стать твоей любовницей? А потом попросишь руки и сердца? — Примерно так я и собираюсь поступить, — произнес Дэниель. — Ты… Ты… — А вот теперь Артена проняло по-настоящему. Бедняга аж заикаться начал. Сделав паузу, он некоторое время размеренно дышал, успокаиваясь. Затем начал вновь: — Рауль был прав. У тебя точно какое-то помрачение рассудка. Дэниель, шутки в сторону. Я не позволю тебе это сделать. Мой сын не станет посмешищем в глазах всего Рочера. Да что там Рочера — всего Герстана! Поэтому мы сделаем так, как я предлагаю. И навсегда закроем столь позорную страницу твоей жизни. — Не сделаем. — Дэниель упрямо мотнул головой. — Отец, я благодарен тебе за желание помочь. Но с этой проблемой я разберусь собственными силами. Сам заварил кашу — самому ее и расхлебывать. — У тебя проблемы со слухом? — рявкнул Артен. Процедил чуть ли не по слогам: — Я не позволю тебе этого! Не глупи. Потом еще поблагодаришь меня, когда через пару лет Оливия наскучит тебе. Будешь вспоминать со смехом свое желание жениться. От мужчины опять повеяло энергией. Воздух на полянке медленно, но неуклонно сгущался. Пахнуло озоном, как после грозы. И я принялась отступать в лес. Если сейчас произойдет поединок, мне лучше быть подальше отсюда. Случайный рикошет атакующего заклинания — и одной девицей на свете станет меньше. Очень, конечно, любопытно, чем закончится противостояние отца и сына. Но намного лучше и безопаснее будет переждать этот бой где-нибудь подальше. Дэниель заметил мой маневр. Он кивнул мне, как будто в знак одобрения, и я, отбросив все приличия, развернулась, подобрала полы халата, в которых путались ноги, и в пару прыжков покинула пределы освещенной поляны, скрывшись в ночной темноте. — Все будет так, как я решил, — удаляясь, услышала я твердый голос Дэниеля. — Отец, прости. Но это моя жизнь и мое решение. Я резко затормозила. Обернулась лицом к поляне, разумно решив, что уже покинула непосредственные пределы поля боя. В случае чего возобновлю свое стратегическое отступление. Магический шар висел прямо над головами Артена и Дэниеля. Казалось, будто я наблюдаю за напряженным диалогом двух актеров, замерших посреди ярко освещенной сцены, сама при этом скрываясь в темноте зрительного зала. — Ты не отставляешь мне выбора, сын, — с нескрываемым сожалением вздохнул Артен. — Ты мне тоже, отец, — в тон ему ответил Дэниель. Воздух затрещал, готовый переродиться вихрем чар. Но за миг до схватки Дэниель вдруг крикнул: — Эвотт, давай! Эвотт? А при чем тут дракон? И в следующий миг небо поменялось местами с землей. С оглушительным хлопком взорвался шар, водопадом обрушившись каплями жгучего бесцветного пламени на Артена. Вокруг мужчины вспыхнула было защитная сфера, оберегая его от ожогов. Но тут же разорвалась в клочья под напором нового заклятия. Деревья застонали от порыва ветра. Я едва успела упасть ничком на землю, до боли в костяшках вцепилась в какой-то корень, не позволяя магическому урагану оторвать меня от земли. Ближайшая береза застонала, заскрипела — и сломалась пополам, словно тонкая лучина. Я боялась приподнять голову, чтобы понять, что же происходит. Вокруг царило нечто невообразимое. Что-то трещало, кряхтело, щелкало и стонало. Внезапно сильно пахнуло серой. Повеяло жаром, и я поняла, что это Эвотт выпустил язык пламени. Неужели Дэниель заключил договор с драконом и сейчас пытается убить отца? Как-то это чересчур… Вдруг все стихло. Наступившая тишина была настолько полной и всеобъемлющей, что у меня зазвенело в ушах. Мелькнула испуганная мысль, не оглохла ли я. Но почти сразу я услышала негромкий хруст веток под чьими-то шагами. — Жива? — раздалось над головой, и я узнала голос Дэниеля. Даже не знаю, радоваться мне или нет, что именно он вышел победителем из схватки. Я приподняла голову и посмотрела на него. Над плечом Дэниеля висела крохотная искорка, которая, однако, давала достаточно света. По всему было видно, что поединок с Артеном дался ему ой как непросто. Левая скула опухла, как будто после хорошего удара. Под глазом взбухла свежими крупными каплями крови глубокая царапина. Кровил и нос и разбитый подбородок. Правый рукав камзола болтался на двух нитках, прежде белоснежная рубашка была покрыта зелеными травяными пятнами. К штанам прилипли комья грязи, как будто Дэниеля кто-то протащил по земле. Но при этом он улыбался. Широко и искренне улыбался. — Вставай. — Дэниель подал мне руку. Я воззрилась на нее с таким испугом, как будто он протянул мне ядовитую змею с предложением погладить. В голове не укладывается, что он убил отца! А вдруг следом он расправится и со мной как с ненужной свидетельницей? Вдруг Артен и Рауль правы и Дэниель действительно сошел с ума? — Да не бойся ты так! — Дэниель негромко рассмеялся, угадав мои мысли. — С моим отцом все в полном порядке. Просто… Впрочем, сейчас сама увидишь. — Вкрадчиво добавил: — Наверное, сгораешь от любопытства, что же случилось. А Дэниель хорошо меня изучил. Знает, на какой крючок меня проще всего поймать. Я робко вложила руку в его ладонь, и Дэниель легко поднял меня на ноги. Свободным рукавом вытер кровь со своего лица и потянул меня в сторону полянки. Я послушно зашагала за ним, хотя от пережитого ужаса тряслись колени. Ох, надеюсь, я сейчас не увижу картину кровавой расправы сына над отцом. В этот миг искра поднялась выше. Ее яркий оранжевый огонь отразился бликами в темных, застывших глазах Артена, который замер в центре поляны. Я застыла, не смея сделать очередной шаг. Ректор магической академии выглядел не в пример лучше Дэниеля. Демоны, да у него даже волосы не растрепались за время ожесточенной схватки! Не понимаю, почему он так спокойно стоит? Ждет начала второго раунда поединка? Но Дэниель сказал, что победил его. — Не бойся. — Дэниель дернул меня за руку, принуждая подойти ближе, и я неохотно сделала пару шагов. — Артен не навредит тебе. Он в анабиозе. — В чем? — пискнула я, не поняв значения этого слова. — В анабиозе, — терпеливо повторил Дэниель, и его глаза насмешливо блеснули. — Оливия, ты ведь отличница. Неужели ни разу не слышала такого понятия? Даже в такой момент не упускает удобного шанса позубоскалить! Неужели непонятно, что я от страха все на свете позабыла? — Это что-то вроде спячки, да? — неуверенно спросила я. — Да, — подтвердил Дэниель. — Только очень и очень глубокой. Все жизненные процессы у него сейчас почти остановлены. Дыхание настолько редкое, что и не заметишь. Пульс практически отсутствует. — Это драконья магия, — пророкотал Эвотт из тьмы. — Мы используем такие заклинания в исключительных случаях. Например, когда надо восстановиться после серьезных ран. Или в период продолжительного голода, когда невозможно найти пропитание. А иногда в том случае, если устаем от окружающей действительности. И у драконов бывает депрессия. И лучший способ избавиться от хандры — проспать пару десятков лет. Хотела бы я посмотреть на дракона в депрессии. При всем своем богатом воображении не могу представить исполинскую рептилию, хлюпающую носом и рыдающую из-за любой мелочи. А впрочем, нет, не хочу. Грусть и тоска по-разному проявляются. Вдруг драконы в периоды черной хандры предпочитают сеять вокруг огонь и разрушение? По принципу, если плохо мне — пусть страдают и остальные. — Это ты его заколдовал? — спросила я у Эвотта. — Ага! — В голосе дракона слышалось нескрываемое торжество. — Я. Говоря откровенно, сначала я не пришел в восторг от плана Дэниеля. Но он сумел меня убедить. И я подумал — а почему бы и нет, собственно? Надо же поквитаться за ту старую историю. И пока Дэниель заговаривал ему зубы, я оплетал его чарами. Медленно, незаметно и терпеливо. — Кашлянул и добавил с явственной надеждой: — Кстати, раз уж о зубах заговорили. Слушай, Дэниель, а давай ему парочку выбьем? Мне на память, так сказать. Повешу их на шнурок и буду любоваться долгими одинокими вечерами. Долг платежом красен. — Нет. — Дэниель покачал головой. — Эвотт, даже не думай об этом! Поверь, мой отец и без того придет в ярость, когда очнется и поймет, как ловко его провели. — Ух, обязательно буду присутствовать при этом. — Эвотт захихикал. — Аж чешуя чешется — так хочется увидеть его реакцию после того, как заклинание пропадет. А зубы… Ладно, обойдусь и без них. Все-таки стоит отдать должное Артену — мои клыки он добыл в пылу боя, а не когда я был уже без сознания. — А ты не боишься? — поинтересовалась я. — По-моему, лучше в этот момент быть подальше от Артена. — Оливия, я дракон, — важно заявил Эвотт. — Существо, особо охраняемое государством. Артен не посмеет причинить мне вред. — Но ведь когда-то он выбил тебе клыки, — напомнила я скептически. — Тогда законы были не настолько суровы, — буркнул Эвотт. — И, кстати, Артен забыл рассказать, что ему пришлось выплатить немалый штраф. А заодно он полностью меня вылечил, дабы не быть обвиненным в браконьерстве. На языке у меня вертелось возражение, что законы законами, но лучше не испытывать судьбу. Не самая здравая идея — язвить над взбешенным магом, которого обвел вокруг пальца собственный сын. Но я ничего не стала говорить Эвотту. Как-то глупо давать советы взрослому и умудренному жизнью дракону. Чай, сам как-нибудь разберется, что ему делать, а что нет. Куда больше меня занимал вопрос, какова конечная цель плана Дэниеля. Ну вывел он на время своего отца из игры. А что дальше-то? Говоря откровенно, Артен предлагал вполне разумное решение проблемы. В результате Дэниель сохранил бы свою репутацию. — Зачем ты это сделал? — спросила я у Дэниеля и вновь посмотрела на Артена, который напоминал сейчас искусно сделанную статую. — Потому что отца невозможно переубедить. — Дэниель пожал плечами. — Упрямство — это, пожалуй, наша основная фамильная черта. Он до последнего бы настаивал на своем. И обязательно применил бы магию, убедившись, что я против. — Не понимаю. — Я растерянно всплеснула руками. — Что ты намереваешься делать? Совсем скоро приедет мой отец. Какую ложь ты придумал в свое оправдание? — Никакой больше лжи, Оливия. — Дэниель покачал головой. — Я расскажу твоему отцу всю правду. И попрошу твоей руки. Я быстро-быстро захлопала ресницами. Неужели Дэниель действительно сошел с ума? Мне даже страшно представить, как отреагирует мой отец на подобное признание. Мол, простите, господин Лукас Ройс, но я отчаянно пытался соблазнить вашу дочь. Шантажировал ее и запугивал, уговаривая стать моей любовницей. А поскольку она не согласилась — так и быть, готов жениться. — Ты себя хорошо чувствуешь? — опасливо поинтересовалась я. — Дэниель, смею напомнить, что мой отец приедет с человеком, которого он прочит мне в мужья. — Я помню, — серьезно заверил меня Дэниель. — Поверь, такую деталь я точно не забуду. — И? — вопросительно протянула я. — Как ты себе все это представляешь? — Оливия, не беспокойся, все будет хорошо. — Дэниель негромко рассмеялся, словно позабавленный моим озадаченным видом. — Я все беру на себя. Ишь какой самоуверенный! По всей видимости, он абсолютно уверен в успехе своей затеи. Тогда будет нелишним напомнить ему еще об одной немаловажной детали, о которой он почему-то упорно предпочитает не вспоминать. — А тебе не кажется, что сначала ты должен спросить мое мнение на этот счет? — задала я прямой вопрос. — С чего ты решил, что я хочу за тебя замуж? — Ну вообще-то я видел твоего так называемого жениха, — сказал Дэниель и так самодовольно ухмыльнулся, что меня посетило привычное желание треснуть его чем-нибудь тяжелым по голове. — Лукас притащил его ко мне в дом, когда просил связаться с тобой. И, честное слово, Оливия, я лучше. — По каким параметрам ты это определил? — въедливо поинтересовалась я. — Да по всем! — хвастливо воскликнул Дэниель. Принялся перечислять, загибая пальцы: — Я умнее его. Богаче. Известнее. Красивее, наконец-таки. — Ну, красота — понятие относительное, — пробормотала я. — Да и откуда тебе знать, что ты умнее его? Глупостей за последнее время ты наделал немало. — Уж поверь мне. — Дэниель высокомерно фыркнул. — Этот Элден за все время разговора не вымолвил ни слова. Лишь стоял и глупо улыбался. Говоря откровенно, я вообще подумал, что он какой-то дурачок. Я недоверчиво покачала головой. Ну нет, в Дэниеле явно говорит ревность и неприязнь к сопернику. Я не сомневалась, что отец подыскал мне достойную пару. Он желает мне счастья и не будет выдавать замуж единственную и любимую дочь за какого-нибудь страшилу.