— Вообще-то ты не ответил на мой вопрос, — с нажимом проговорила я. — Я тебя не о внешности моего жениха спрашивала. С чего ты решил, что я хочу за тебя замуж? После всех тех неприятностей, которые я по твоей милости перенесла! Да может быть, я тебя вообще видеть не желаю! Ага, а вот теперь Дэниель заволновался. Его глаза потемнели от тревоги, так раздражающая меня улыбка сползла с губ. И он с таким удивлением воззрился на меня, как будто я вдруг заговорила на каком-то неведомом языке. Ну надо же! Воистину его самоуверенность не знает границ! Эта мысль и в самом деле ни разу не приходила ему в голову. Никто из нас не торопился первым прервать паузу. Она все длилась и длилась, пока из темноты не послышался смущенный кашель Эвотта, который, как оказалось, все это время был рядышком, скрываясь под плотным одеялом тьмы. — Ладно, я это… — пробурчал дракон. — Спать пойду, что ли. Вы тут сами разбирайтесь в своих любовных делах. После чего раздался быстро удаляющийся топот. Когда все затихло, Дэниель шагнул ко мне. Я хотела было отпрянуть, но в последний момент остановилась. С вызовом вздернула подбородок, глядя ему в глаза. — Неужели я настолько противен тебе, Оливия? — грустно прошептал Дэниель. Поднял руку и легонько, чуть касаясь пальцами, провел по моей щеке, убирая растрепавшиеся волосы. — Да при чем тут это? — Я поморщилась, и Дэниель тут же убрал руку. — Дэниель, ты сделал все мыслимое и немыслимое, лишь бы я возненавидела тебя. Тебе не кажется, что надо хотя бы извиниться за свое поведение? — Но я же извинился! — воскликнул он. — Правда? — Я высоко подняла брови. — А почему я этого не помню? — Я сказал, что ошибся, — произнес Дэниель. — Поверь, я крайне редко признаю свои промахи. — По-моему, твои слова относились к Бретани, — скептически сказала я. — Они относились ко всей этой истории, — возразил Дэниель. Я еще выше подняла брови. И он считает, что этого достаточно? Мол, я ошибся, Оливия. Не стоило ссылать тебя в глухомань и шантажировать. Какое-то очень неубедительное извинение. Мягко говоря. — Хорошо, ты права. — Дэниель тяжело вздохнул. Набрал полную грудь воздуха и выпалил: — Прости меня, Оливия. Я был не прав. Я был очень, очень не прав. Я поступил как последний подлец и негодяй. И целиком и полностью раскаиваюсь в своем недостойном поведении. Так-то лучше. Но меня терзали сомнения в искренности Дэниеля. Где гарантии, что он действительно раскаялся, а не просто говорит то, что я хочу услышать? — Ну давай я перед тобой на колени встану? — предложил он и скорчил жалостливую физиономию. — Не надо, — отказалась я. — И все-таки… — Дэниель вдруг преклонил передо мной колено. Ловко перехватил мою руку и сжал ее, проникновенно глядя на меня снизу вверх. Вкрадчиво прошептал: — Оливия, прости меня. Я бы отдал несколько лет своей жизни, лишь бы вернуться в прошлое и начать все заново. И не из-за того, что сейчас на кону стоит моя репутация. А потому что я боюсь потерять тебя. Я понимаю, что после всех моих угроз ты относишься ко мне предвзято и не доверяешь. Но прошу: дай мне шанс все исправить. И я докажу, что не лукавлю и не вру. Я не представляю своей жизни без тебя, Оливия. Поднял мою руку и поцеловал раскрытую ладонь. От прикосновения его теплых, чуть обветренных губ по коже пробежали приятные мурашки. Я чуть не расплылась в блаженной улыбке, но тут же мысленно сурово одернула себя. Да, говорить красиво Дэниель умел. Беда заключалась в том, что я все равно не верила ему. Хотела поверить — но не могла. Слишком быстро все произошло. Подумать только, прошло меньше суток с последней угрозы Дэниеля отнять у меня диплом! И вдруг он признается мне в любви. Наверное, мои сомнения очень уж явственно отразились на лице, потому что Дэниель помрачнел, но с колен не встал. — Я понимаю, что тебе тяжело, — проговорил он. — Нельзя по щелчку пальцев забыть все дурное, что произошло с тобой по моей вине. Я дам тебе время. Сколько угодно времени. И ты убедишься, что я говорю чистую правду. — Сколько угодно времени? — с иронией переспросила я. — Дэниель, а как же приезд моего отца? — Я уже сказал, что беру все на себя. — Дэниель раздраженно дернул щекой, как будто отгонял невидимого комара. — Не переживай. Ты не выйдешь замуж за Элдена Харпера. Ага, стало быть, мой жених и впрямь является каким-то родственником Джойса Харпера, делового партнера отца. Любопытно, как Дэниель собирается расстроить грядущую помолвку. Мой отец по упрямству никак не уступает ни ему, ни Артену. И я пригорюнилась. Если честно, не хочу я замуж. Ни за какого-то там Элдена, которого ни разу не видела, ни за Дэниеля. Первого я не знаю совсем, второго знаю слишком хорошо. И вообще, устала я от того, что моей жизнью распоряжаются все кому не лень. Как было хорошо и спокойно в академии! Целых шесть лет никто не давил на меня. — Ты устала, Оливия, — мягко проговорил Дэниель. — Пойдем, я провожу тебя. Постарайся хоть немного поспать. И ни о чем не переживай. Я все устрою в лучшем виде. О да, успокоил, что называется. После этого, уверена, я вообще глаз не смогу сомкнуть. Но Дэниель был прав. Смысла продолжать разговор не было. Все сказано. Все услышано. Остальное покажет лишь время. — А он? — Я кивком указала на Артена. — Он так и останется стоять здесь? — Да. — Дэниель равнодушно кивнул. — Эвотт присмотрит за ним. По нашим расчетам, действие чар закончится через неделю. К тому времени мы будем уже далеко отсюда. — И ты не боишься? — полюбопытствовала я. — Твой отец будет в полном бешенстве. — Ну не убьет же он меня. — Дэниель издал короткий сухой смешок. — А остальное решаемо. Я в последний раз посмотрела на ректора магической академии, замершего в объятиях чар. Наверное, мне показалось, а возможно, это свет магической искры отразился в его глазах, но на дне зрачков мужчины в этот момент вспыхнули алые отблески. Впрочем, они мгновенно пропали. Ладно, Дэниель прав. Здесь нам больше делать нечего. ГЛАВА 3 Понятия не имею, где провел ночь Дэниель. Вряд ли в доме Верины. По крайней мере, я не слышала, чтобы он стучался в дом старосты. Ко мне на ночлег он тоже не сделал ни малейшей попытки напроситься. Даже не стал подниматься по крыльцу, лишь у калитки пожелал доброй ночи, после чего развернулся и побрел куда-то прочь. Выглядел в этот момент он таким потерянным, одиноким и несчастным, что сердце кольнуло от жалости. Я открыла было рот, желая предложить ему остаться у меня, но тут же опомнилась. Не самая лучшая идея, Оливия. И дело даже не в том, что Дэниель вдруг начнет приставать ко мне, воспользовавшись удобным моментом. Представляю, как отреагирует мой отец, узнав по приезде, что я провела ночь с мужчиной под одной крышей и без всякого присмотра. Ситуация и без того очень тяжелая. Не стоит ее усугублять. Спать совершенно не хотелось. Тревога так сильно грызла мою многострадальную душу, что я принялась убираться. Пусть отец видит, что я не заросла грязью, а неплохо справляюсь без постоянного родительского присмотра. Когда я смахивала пыль с полки, на которой стояла посуда, мой взгляд упал на кувшин, где еще были остатки приготовленного для Верины и ее мужа зелья. «А что, если это выход для тебя? — навязчиво забормотал внутренний голос. — Выпей зелье и посмотри на своего жениха. И проблемы окажутся решены. Ты влюбишься в него. Намерение отца выдать тебя замуж больше не будет казаться трагедией. Ты вернешься в лоно семьи. Неужели не устала от всех этих приключений? Неужели тебе не хочется спокойствия и размеренности? Представь: много детишек, заботливый супруг… Далась тебе эта магия! К тому же окружающие уже не раз и не два смеялись над твоим даром, в лицо называя неумехой и неучем. Смирись с этим. Дети и хозяйство — разве не в этом истинное предназначение женщины?» А в следующий момент кувшин полетел в стену — с такой яростью я его кинула. Разбился вдребезги, усеяв глиняными осколками пол. Тьфу! Подметать придется. И я дрожащей рукой потерла лоб, стыдясь секундного порыва. Себе же хуже сделала. Я опустилась на стул. Сгорбилась, спрятав в ладони лицо. Беда в том, что я не представляю, как сказать отцу о своем нежелании выходить замуж. Этот брак — дело решенное. Конечно, никто меня на аркане к алтарю не потащит. Но никто и никогда в нашей семье не шел против воли отца. А еще Дэниель со своими любовными притязаниями. Словом, куда ни кинь — всюду клин. В этот момент амулет на моей шее дернулся и потяжелел. В его глубине заиграли голубые блики, показывая, что кто-то хочет говорить со мной. И кому я понадобилась в столь поздний час? Хотя вернее будет сказать — в ранний. Сумрак в комнате уже посерел в достаточной мере, поэтому я потушила магическую искру. Неужели отец хочет обрадовать меня, что уже подъезжает к Адвертауну? Мол, одевайся, дорогая дочка, и встречай жениха, которого я тебе привез. «А может, сбежать?» — мелькнула в голове пугливая мысль. Я сокрушенно вздохнула и покачала головой. Куда? В соседний Ворстон? Или в еще какую-нибудь деревушку поблизости? Далеко я все равно не убегу. Поисковые чары никто не отменял, а блокировать их я не умею. Это во-первых и в самых главных. На этом фоне уже не столь важно, что денег, захваченных из дома, у меня немного. Точно не хватит на покупку жилья и прочие обязательные расходы при устройстве на новом месте жительства. Амулет продолжал светиться, и я кисло поморщилась. Неохотно накрыла его ладонью, замкнув заклинание. И тут же слетела со стула, присев в торопливом поклоне, потому что увидела перед собой короля. Рауль Ашбер, по всей видимости, тоже по какой-то причине не ложился этой ночью. По крайней мере, он был в той же одежде, что и при нашем разговоре днем. Правда, корону он все-таки снял. Под его глазами залегли темные тени усталости, но на губах играла довольная улыбка. Он сидел в глубоком кресле, закинув ногу на ногу, и лениво баюкал в раскрытой ладони бокал с вином. — Вижу, что не разбудил, — проговорил он вместо приветствия, быстрым взглядом оценив мой вид. — Ладно, хватит спину гнуть. Молодец, в этот раз достойно приветствовала своего правителя. Только форма одежды подкачала. Я невольно смутилась. Любопытно, а король умеет видеть через иллюзии? Ох, боюсь, что да. — Тебе не идет этот халат, кстати, — проговорил он, полностью подтвердив мои страхи. — Великоват и расцветка какая-то старомодная. Промолчу уж о ткани. Мне больше нравится, когда девушки носят кружевные пеньюары. — Прошу меня великодушно простить, — отозвалась я, изо всех сил стараясь скрыть раздражение от слов короля. — Выбирать мне тут особо не из чего. К тому же я не предполагала, что меня ждет разговор с вами. — Ничего страшного. — Король широко улыбнулся. — Просто учти на будущее мои слова. О чем это он? Про какое такое будущее заговорил? И я недовольно насупилась. Такое начало разговора сразу настораживает. — Ладно, не хмурься. — Король легкомысленно пожал плечами. — Тебе это не идет. Да в общем-то уныние никому не к лицу. — И опять прошу меня извинить, — процедила я, как никогда жалея о том, что позволила замкнуться заклинанию связи. Знала бы, кто жаждет со мной общения, — выкинула бы амулет куда подальше. Добавила сквозь зубы: — Как-то не тянет меня сейчас на веселье. — О, полагаю, Артен добрался до дыры, в которой ты обитаешь. — Король сделал крошечный глоток вина. Поднял бокал и уставился на меня через алые переливы его содержимого, весело добавив: — Бедняжка! Была бы рядом — налил бы тебе выпить. Артена и в хорошем расположении духа трудно назвать приятным в общении человеком. А когда он взбешен, даже я предпочитаю держаться подальше. Я неопределенно пожала плечами. Ну, кстати, я бы не сказала, что Артен вел себя как-то по-хамски. По крайней мере, он не позволял себе никаких оскорблений в мой адрес. С Рионой опять-таки помог проблему решить. Да и на Дэниеля почти не кричал. — Ну и чем закончилось семейное противостояние? — полюбопытствовал Рауль. — Надеюсь, все остались живы?