По интонации леди Карины Селин догадалась, что той нелегко было четыре года назад, когда она приехала в Сеон. Надо было управлять огромным домашним хозяйством убитого горем племянника, хотя сама Карина фактически не была ни женой Антона, ни матерью. Тут не может помочь ни красота, ни тот факт, что она была пять или шесть лет старше княжича. — Должно быть, это было нелегко, — сочувственно сказала Селин, — вы… были так молоды, а должны были исполнять роль умудрённой и опытной хозяйки. Леди Карина кивнула: — Да, я была ещё ребенком, когда он родился. Таких детей называют «поздним сюрпризом» для родителей. Мои братья и сестры достигли совершеннолетия, и моя мать думала, что уже не сможет забеременеть. Селин хотелось спросить, почему сама Карина не вышла замуж. Неужели она готова довольствоваться жизнью с племянником, заменяя его умершую мать? Но этот вопрос был слишком личным. — Я просто не хочу, чтобы вы подумали, будто я пренебрегаю благополучием Антона, — сказала Карина. — Я должна была найти способ отправить Инну прочь много лет назад. — Что-то в её зелёных глазах изменилось, когда она произнесла эти последние слова. Появился гнев, жёсткость, которую Селин раньше не видела. Леди Карина всегда казалась такой сдержанной, такой безмятежной, будто она выше такого чувства, как гнев. — Княжич стал бы возражать, — сказала Селин, вспоминая о своём разговоре с ним в то утро. — Вы ничего не смогли бы сделать. Леди Карина отвернулась от огня и посмотрела через зал на Амели, играющую в карты: — Я бы хотела попросить позволения у твоей сестры одеть её в надлежащее платье и уложить волосы. — О, это был бы настоящий подвиг, миледи! — Селин постаралась не засмеяться. К ним подошёл Яромир. Лейтенант поклонился леди Карине: — Могу я поговорить с провидицей, миледи? — Насчёт безопасности замка? — Леди Карина посмотрела на него сверху вниз. Её тон был холоднее, чем когда-либо слышала Селин. — Да, миледи, — ответил Яромир. — Тогда я тоже послушаю, — с готовностью сказала мадам. Его челюсть слегка напряглась от удивления. Кажется, леди Карина никогда раньше об этом не просила. Лейтенант слегка поклонился ей и повернулся к Селин: — Если я получу разрешение от Антона задержать мастера Фёдора, вы посмотрите его для меня? Не знаю, будет ли толк от предсказания. Но мне просто необходимо знать, что он здесь делает. — Сегодня вечером? — спросила она. — Нет, завтра. Уже темно, пора ставить караул у комнаты Инны. Будем также меняться через три часа. Она закусила губу, стараясь с ним не спорить. Она всё ещё чувствовала, что должна забрать Инну из замка и уйти из городка. — Ну что, договорились? — спросил Яромир. Селин стояла, раздумывая. Пока мысль работала, глаза изучали синяк на его челюсти и несколько переросшую бородку. Слова Хельги эхом отзывались в голове: «Две стороны одной медали… Будущее и прошлое». — Кажется, у меня есть идея получше! — выдохнула наконец Селин. Леди Карина внимательно наблюдала за ней, но ничего не сказала. Яромир и Павел в ту ночь стояли в первом «неопасном» трёхчасовом дозоре. Яромир рассказал Павлу и другим караульным историю видения Селин. Но всем было понятно, что он скептически относится к такой версии. Женщина-призрак, которая по ночам выходит из портрета и проходит сквозь стены… дичь какая-то! Дело не в том, что он сомневался в словах Селин. Он считал, что она точно описала то, что видела. Но что она видела? Вполне может быть такое, что кто-то оделся, как женщина на картине. Кто-то, кто знал, как использовать трюки света для мнимого появления и исчезновения. Он слышал о таких вещах. Оставался вопрос, как женщина могла пройти мимо него или его охранников. Значит, есть ещё какие-нибудь хитрости, комбинации. Но Яромир не верил, что они имеют дело с духом. Тем не менее убеждение Селин, что женщину контролирует или продвигает кто-то другой, лейтенант разделял. Уверенность в том, что это происки врагов в борьбе за княжение, ещё не угасла. — Смена караула, сэр, — раздался голос. Яромир обернулся. По коридору шагали гвардейцы Уиншоу и Стива. Рюрик всё ещё не оправился от удара по голове, который нанесла Амели. Яромир поставил вместо него Стиву, которого он знал как надёжного человека и опытного гвардейца. Лейтенант взглянул через открытую дверь на Инну, которая лежала на кровати лицом к стене. Она была в таком положении с тех пор, как её доставили сюда. — Все тихо, сэр? — спросил Стива. — Да, но будьте внимательны, — ответил Яромир. — Один из вас должен постоянно следить за Инной. Помните, наш убийца — бледная молодая женщина, одетая в чёрное. Она скорее всего владеет искусством манипуляции светом. Может показаться, что женщина ходит сквозь стены и исчезает. Оба мужчины кивнули: — Да сэр. Тут Стива повернулся к Павлу: — Эй ты! Не забудь, что ты мне должен. У тебя деньги-то есть? А то вчера проиграл последние портки! Он ухмыльнулся, и Павел засмеялся в ответ. Он был вспыльчив, но свои игровые долги отдавал вовремя. — Ты за мои портки не переживай, о своих лучше позаботься! Денег при себе нет. Сейчас принесу из комнаты, если тебе так приспичило. — Не потеряйся по пути! — пошутил Стива, занимая свой пост с Уиншоу. — Вы двое, будьте бдительны! — повторил Яромир. Он обычно не возражал против разговоров на посту. Но сейчас было необходимо, чтобы Стива и Уиншоу были крайне осмотрительны и сосредоточены, наблюдая за Инной. — Мы с Павлом сменим вас через три часа, — сказал лейтенант. — Да, сэр. Павел ушёл, и начальник охраны зашагал по коридору в свои апартаменты. Хотя Яромир никогда бы не признался в этом, но он с нетерпением ждал возможности прилечь на некоторое время. Его живот и челюсть всё ещё сильно болели, поэтому прошлой ночью лейтенант почти не спал. Несмотря на мучения, он не был зол на Амели. Даже наоборот, он восхитился её умениями. Особенно впечатляла скорость, с которой Амели двигалась. Ещё один точный удар, и она сбила бы его с ног! Он знал не так уж много людей, которые бы отважились нападать на него в одиночку. Оказавшись в своих комнатах, он снял меч, но остался в доспехах. С наслаждением Яромир прилёг на кровать, не намереваясь засыпать. Ему нужно только чуточку отдохнуть… Он был разбужен криками Павла и громким стуком в дверь. Сколько прошло времени, неизвестно. — Лейтенант, проснитесь!.. Вставайте же! Они мертвы! Сэр! В мгновение ока Яромир слетел с кровати и распахнул дверь: — О чём ты говоришь? Кто мертв?! Но Павел уже бежал по коридору. Растерянный и шатающийся со сна, Яромир бросился за ним и увидел два гвардейских обмундирования, лежащие на полу перед дверью. Холодный пот страха выступил на висках лейтенанта. Ещё до того, как остановился, он уже знал, что увидит. — Меня долго не было… — голос Павла срывался, — я вернулся с деньгами, которые задолжал Стиве. Он упал на колени и заплакал как ребёнок: — Посмотрите на него! Посмотрите на Уиншоу! Уиншоу и Стива лежали лицом вверх, их плоть сморщилась и высохла на костях. Яромир не разрешил себе думать о своих людях, все сожаления потом. Он проигнорировал Павла и вошёл в комнату. Инна лежала на кровати мёртвая. Её тоже высушили до шелухи. Странно, но первой в его голове была мысль, что Селин обвинит его. Следующая мысль заключалась в том, что он и правда виноват. Только он. На следующий день ближе к полудню Амели почувствовала, что совершенно теряет контроль над ситуацией. Больше того, она вообще не понимала, что происходит. Яромир провожал её и Селин вниз в большой зал. Девушка не могла поверить в то, что сестра просила её сделать. Напряжённость между всеми тремя была такой ощутимой, что Амели могла разрезать её кинжалом. Селин тяжело восприняла смерть Инны. Она отказывалась смотреть на Яромира или говорить с ним, если это не было необходимо. У самого лейтенанта лицо было измождённое, в глазах плескалась пустота. Хотя Амели не была склонна защищать Яромира, она понимала, что он делал то, что считал правильным. Он потерял двух своих людей, которые, скорее всего, были его друзьями. А Селин обращалась с ним так, как будто их смерть была только его виной. Это было нечестно. Он провёл их через большой зал в маленькую боковую каморку к запертой двери. Он отпер её ключом и ввёл обоих внутрь. Несколько мелькающих туда-сюда слуг посмотрели в их сторону, выкладывая полуденную трапезу. Яромир затворил за собой дверь, закрывая сестёр от любопытных взглядов. Внутри камеры придворный лекарь княжича сидел в кресле, а капрал Павел стоял прямо за ним как враждебная сторожевая собака. Этот мастер Фёдор всегда вызывал у Амели странную дрожь. Ей были не по вкусу его длинные усы и вежливое презрение. Казалось бы, Яромир и Павел — высокие мужчины с мечами, кинжалами и цепной бронёй — вот кто должен вызывать опасения. Фёдор же, напротив, был стройным, почти хрупким человеком. И он был безоружен. Но именно от него исходила опасность. — Лейтенант! — сердито сказал Фёдор. Было заметно, что он не по своей воле находится здесь. — Я требую объяснений. Ваш… человек отказывается выпускать меня из этой комнаты. Княжич узнает об этом. — Он сам распорядился о вашем задержании, — ответил Яромир. Челюсть Федора дёрнулась. Он сильно вспотел, и Амели разглядела несколько капелек пота на лбу мастера. Она догадалась, что он в панике. — Где княжич? — спросила Селин, не глядя на Яромира или Павла. Ощущение напряжения усилилось, появился намёк на угрозу. — Он нездоров, — коротко ответил Яромир. — Можно начинать.