– Ты никогда не говорил, что мы друзья. – А разве нужно обязательно это объявлять? Ну ладно, вернусь – напишу указ с печатью, – с досадой фыркнул Гард, разумом понимая справедливость сомнений напарника. Он ведь и сам только теперь наконец со всей ясностью осознал, что где-то в глубине души давно считает Ланса другом. Ведь только другу можно доверять так безоговорочно и лишь рядом с ним засыпаешь спокойно, не опасаясь измены. – Когда дружишь с начальником, – мудро заметил Истрин, – лучше никому этого не показывать. А кроме того парня у вас в сыске нет надежных мужчин? – У всех надежных, – снова задумался Гард, – есть или жены, или подруги… – Я тоже никого не подберу, – со вздохом подтвердил Ланс. – Сверт еще легкомыслен, Именд – троюродный племянник князя и понемногу стучит, Ансил – тугодум. Извини, Гард, но лучшая кандидатура – это ты сам. – Я ведь тебе друг, – с упреком посмотрел на него сыщик. – Это я тоже учел, – серьезно ответил на его взгляд маг и печально усмехнулся: – И поверь, обижаться или злиться не собираюсь. Наоборот, мне спокойнее, если она будет под твоей защитой. – А меня спрашивать никто не собирается? – с непонятным интересом изучала их ведунья. – Но ты же умная женщина? – мягко улыбнулся ей магистр. – И все слышала. И, конечно, понимаешь: чем меньше людей знает о нашем разговоре, тем лучше для тебя. – Все это так, – невесело вздохнула Дилли, – но лорд Тровенг – слишком заметная личность. Его жизнь у всех на виду, за ним присматривают все кому не лень. А шпионят даже собственные слуги. В его доме не так-то просто выжить. – Про слуг, дорогая, ты расскажешь мне по дороге. – От известия, что в его доме завелись крысы, Гард мгновенно вскипел, но улыбнулся новоявленной суженой со светской учтивостью: – И не беспокойся, тебя мне по силам защитить. А сейчас нужно решить, как будем действовать. – Я думаю, жениху и невесте лучше немедленно отправиться в моей карете в соседний городок, – уверенно заявил магистр. – Я напишу письмо настоятелю храма. У них тоже есть крылет, на нем и отправитесь в Лейпод. А мы подготовим двойника Гарда, и они с Лансом прибудут туда на своем крылете. Не нужно, чтобы неожиданную свадьбу Тровенга хоть как-то связывали со мной. Объясняя все это, он торопливо черкал что-то на небольшом листке тонкой бумаги, а Дилли искоса следила за ним и все яснее осознавала, насколько неверно представляла прежде роль магов в управлении княжеством. Хотя их мало и откровенно во власть они не лезут, ну так давно известно – это удел глупцов и зазнаек. Зато знают все происходящее в их небольшом государстве и исподволь направляют действия чрезмерно самоуверенного и жесткого князя. – Истрин, – решилась ведунья, когда маг запечатал бумажку в особый цилиндрик и отправил куда-то с помощью почтовой шкатулки. Эти невероятно дорогие приспособления имелись лишь у магистров и самых богатых людей. Все прочие посылали письма с курьерской службой, и, разумеется, это было не по карману простым жителям. Им приходилось довольствоваться оказией. – Слушаю тебя, – внимательно уставился на необыкновенную гостью магистр. – Ты мудр и просвещен, не мог бы подсказать, кому вдруг понадобились ведуньи из Мшарья? – Ну и вопросы у тебя! – даже поперхнулся маг. – К сожалению, на этот у меня нет ответа. И ни у кого из моих друзей – тоже, можешь не сомневаться. Мы сами ищем. Не успели найти целую семью, только придумали, как с ними познакомиться, – а они уже ушли и следов не оставили. – Они бежали как от пожара, – тихо и огорченно пояснила Дилли. – Взяли только детей и заранее приготовленные баулы. Не оставили ни одного послания, стало быть, не было ни минуты лишней. И значит, гости, стоявшие у порога, были очень опасны. – Маги нашли подземный ход в потайном чулане, – нехотя выдал магистр секретные сведения. – Но прошли недалеко, ход был завален. – Да, – кивнула Дилли, подтверждая свою осведомленность, – там сделана ловушка. Пройдя проход до конца, достаточно было дернуть веревочку, и сверху открывался люк. В потайной каморке над ним хранилось несколько телег сухого песка. – Теперь мы это знаем, – усмехнулся Истрин. – И даже нашли загон для лошадей, откуда они уехали. Но кроме этого ничего не известно. А тебе? – Они оставили лишь знак, что перебрались на новое место. И это значит – их выдал кто-то из близких. Кто-то из оставшихся в доме слуг или наемных работников. И я очень хотела бы знать, кто именно. – Мы их допрашивали, но о подобном даже не подумали. Сегодня же проверим еще раз. – Магистр снова достал перо и бумагу, подтверждая подозрение ведуньи, что маги не просто дружат. Они все заодно, больше сомнений у Дилли не оставалось. И значит, ей нужно сделать все, чтобы не потерять интереса Истрина и его желания помочь. И не ради нее самой, а ради детей. – И еще… – слегка поколебавшись, произнесла ведунья. – Есть знаки, по которым те, кто нам помогает, отличают друг друга. Их три, но я имею право назвать тем, кому верю, только один. Дальше их право выбирать. – Спасибо, – серьезно поблагодарил магистр. – Этого для начала достаточно. И не беспокойся, эту информацию получат только самые надежные люди и никому не доверят. – Если встретите человека с бирюзой в кольце, броши или в серьгах, можно осторожно намекнуть о своем желании помочь многодетным матерям или принять участие в детях со способностями ведуний. Но есть тонкость: таких камней должно быть не менее трех. И не стоит ждать немедленного ответа, человек должен подумать, иногда – что-то проверить. Но в течение трех дней, если решится, он обязательно даст об этом знать. И это не детские игры и не шутки. Темные люди, наслушавшись басен, готовы на чудовищные поступки. Одна старуха уверенно доказывала мне, что кровь ведуний – чудодейственное лекарство, которое поможет любому вернуть молодость. А за молодость некоторые готовы на любое преступление, особенно те, кто потратил жизнь на набивание кошелей и сундуков. Однажды у нас украли ребенка, хотя мы следим за ними бдительнее тигриц. Выпустили девчушку из виду всего на минуту, а нищенка, которая уже несколько месяцев сидела неподалеку, собирая подаяние, уже успела прокусить ей ручку и пыталась высосать кровь. – Что вы ей сделали? – заинтересовался Гард, сразу вспомнив странный несчастный случай, которому до сих пор никто не нашел объяснения. – Ничего, – ответила невеста, открыто глядя ему в глаза. – Именно от таких случаев у ведуний с младенчества вырабатывается защита. От одной капли нашей крови любого человека будет тошнить целый день, ну а если выпьет больше – не выживет. Мы забрали ребенка, а что стало с бродяжкой, нас не интересовало. – Спасибо, дорогая, – шутливо склонил голову тайный советник, – ты сделала мне неоценимый подарок. Уголенский князь уже лет шесть требует, чтобы мы нашли похитителя и отравителя его тетушки. Он считает, что старую баронессу украли и где-то насильно удерживали целый год, и в тот момент наши выводы в этом совпадали. Погибшая была грязна, нечесана и одета в рванье. – Чего не сделаешь с собой ради молодости, – с едкой усмешкой произнес Истрин. – Но мне ее не жаль. Надеюсь, вы не станете выдавать ведуний неутешному племяннику. Можно найти свидетелей ее сумасшествия, со знатными дамами такое частенько случается. – А не могли быть во Мшарье его люди? – засомневался Ланс и получил в ответ полный упрека взор друга. Но ответила ему Дилли: – Это были не они. Дознаватели тогда осматривали все соседние дома и ничего не нашли. Зато выяснили, где она жила. Думаю, князь Старвин просто желает, чтобы его купцам снизили пошлину, вот и нашел повод. Истрин, я могу ответить еще на один твой вопрос. – Щедрое предложение! – засмеялся магистр. – Я даже не могу сразу придумать, какой задать. Но все равно потом буду жалеть, что спросил не о том. – Мне почему-то кажется… – на миг задумалась ведунья, и по ее губам скользнула лукавая усмешка, – что мы еще встретимся. Хотя могу сказать сразу, дара предвидения у нас нет. Да его и вообще не может быть, как говорят наши прабабки. – Маги считают так же, – ободряюще улыбнулся Истрин. – Но мне пришел на ум очень важный вопрос. Вы не знаете, сколько примерно среди людей ведуний? И есть ли мужчины с таким даром? – Сложный вопрос, – качнула головой девушка и загадочно усмехнулась: – Но простой. Если учить с рождения – овладеть этим умением может каждый, в ком нет дара мага. Однако мальчики, взрослея, начинают больше полагаться на растущую силу мышц и постепенно перестают тренировать свое умение управлять телом. Даже калеки и больные с рождения остаются ведунами только до тех пор, пока слабы здоровьем. Потом уходят от нас, но всегда помогают. А девочки стали бы ведуньями все, но мы же не можем забирать детей от матерей. Поэтому – только оставленные родителями сиротки и наши собственные дочери. Разумеется, кроме одаренных магическими способностями. Мы видим это уже на третий-седьмой день и забираем из приютов и монастырей всех, кого найдем. Иногда и одаренных, если это калеки или очень слабенькие дети и мы можем им помочь. – Спасибо, – с чувством произнес магистр. – А теперь вам пора в путь. И я обязательно вас проведаю, пользуясь приглашением. Через десять минут он стоял на балконе, глядя вниз, на дорогу, по которой катила его собственная карета, изредка сочувственно посматривая на оставшегося в столовой ученика, мрачно зажигавшего и гасившего свечи в старинных бра. Двадцать шестое сеноставня Храм Всеслышащего в маленьком городке Тангле Дилли – Хорошая у магистра карета, – мельком заметила Дилли, утонув в мягкой глубине удобного дивана. – Если бы это сказала другая девушка, – устроившись рядом, вздохнул Тровенг, – я счел бы, что мне намекают на необходимость обзавестись такой же. – А разве у тебя еще нету? – с простодушием селянки осведомилась ведунья. И тут же спокойно сообщила: – Но я не девушка, а вдова. – Но ведь граф… – начал Гард и осекся, сообразив, что Оксон вполне мог быть не единственным ее пациентом. – Да. Через полгода после его смерти ко мне пришла другая просительница, – подавив вздох, пояснила Дилли. – У нее умирал от проклятия сын. А поскольку проклятие – это просто особое заклинание, которое, как паразит, живет в теле приговоренного и сосет его магическую и жизненную энергию, от него можно избавиться самому. Мы умеем. И если человек очень хочет и верит нам, то и ему удастся вышвырнуть из себя убийцу. Мне очень хотелось ей помочь… бывают такие люди, светлые. – Если тяжело, можешь не рассказывать, – предложил сыщик. – Нелегко, но я расскажу, – не сдалась она и продолжила, глядя в окно на угасающий закат: – В их доме я могла поселиться только как его законная жена. Денег нанять чтицу или секретаря они не имели, а другой уважительной причины мы не придумали. Живущие вместе с ними родичи бдительно следили, чтобы беднягу не навещали бедные девушки, тем более незнатные. Высокомерные снобы. Матери пришлось долго его уговаривать, никакой помощи от чужих людей он не желал и ни во что не верил. Но она все же сумела настоять. Мы заключили союз в небольшом храме на окраине города и на декаду уехали в свадебное путешествие… в одну деревушку, где тогда еще жили мои сородичи. Разумеется, жили мы в снятом на время доме, но одна из старших ведуний приходила помочь – якобы служанкой. На самом деле она пыталась укрепить его веру в спасение. Дилли смолкла, успокаивая болезненно сжавшееся сердце. Вот потому они и не пытаются помогать всем подряд, что знают, насколько это трудно, почти невозможно. Сколько ни объясняй, ни убеждай, что сделать для себя чудо может каждый, всегда больше будет тех, в ком с детства заложено недоверие к себе, сомнение в собственных силах. И ничего тут не поделать, ведь к ним за помощью приходят лишь в тот момент, когда времени остается в обрез. А ведунья, потеряв человека, в которого вложила море сил и частицу себя, потом вынуждена восстанавливать собственное здоровье и веру в свои умения. – А к магам его не пытались отвести? – Приезжал один из выросших в нашей семье. Привозил магистра, но тот сказал, что поздно. Проклятия ведь как гниль – разрастаются в разные стороны и сжирают человека заживо. Но я его все-таки вытащила, использовав все методы, даже те, какими мы предпочитаем не пользоваться, так как это в ущерб собственным убеждениям и принципам. – Дилли немного помолчала, не желая ничего объяснять подробнее, и решительно закончила: – Наше «путешествие» растянулось на три месяца, но вернулись мы лишь после того, как я убедилась, что проклятие спало и он почти оправился. Горько вздохнула и снова надолго отвернулась к окну. Гард ее не торопил и ничего не говорил. Да и что говорить, если уже понятно, что отношения между ними к тому времени были вовсе не те, какие бывают между лекарем и пациентом. – Мы приехали в его родовой дом с первыми морозами, – хмуро и неохотно проговорила ведунья, собравшись с силами. – Хотелось обрадовать его мать. Она устроила настоящий праздник, а я не сразу поняла, что далеко не все рады его выздоровлению. Особенно – женитьбе на мне. Как позже выяснилось, одна из кузин давно мечтала стать его супругой и отомстила проклятием, когда он отказал ей в первый раз. И в тот вечер исхитрилась увести его из гостиной и столкнуть с балкона. Он пытался удержаться, но перила давно сгнили… – Стоп! – остановил ее Тровенг, сразу вспомнив это громкое дело. И имя юной вдовы тоже мгновенно всплыло в памяти. – Андилия ле Саренс? – Да, – печально вздохнула она. – Графиня Андилия ле Саренс. – Но почему тогда… – начал он и смолк. – Я не осталась жить в том доме? – догадалась Дилли. – По многим причинам. Ну, для начала, там живут родители убийцы, им просто некуда идти. Еще там очень тяжело находиться из-за снобизма остальных родичей. Денег нет, но работать никто не желает, все мечтают, чтобы кто-нибудь оставил им наследство. Ведуньям в таких местах нечем дышать. Я смогла лишь забрать оттуда мать Генри, устроила ее в приюте при храме. – А кому принадлежит дом? – осведомился сыщик, хотя был уверен, что знает ответ. – Мне, – просто сообщила ведунья, словно речь шла о деревенской избушке. Но теперь Тровенг знал, что домом она скромно называет огромный старинный особняк, расположенный неподалеку от княжеского замка. И не смог не посмеяться над самим собой и над своим правителем. Пока они искали ведуний, те спокойно жили под самым носом, как мышки в головке сыра. По крайней мере одна из них. – Надеюсь, – задумчиво посматривая на четкий женский профиль на фоне яркого закатного неба, учтиво осведомился тайный советник, – ты будешь не против, если после нашей свадьбы я разгоню это крысиное гнездо? Оттуда просто ручьем текут сплетни и всевозможные вымыслы, и боюсь, подробности нашей с тобой жизни будут преподнесены обществу в самых невероятных красках. – Поступай, как сочтешь нужным, – невозмутимо кивнула Дилли. – В таких вопросах ведуньи никогда не спорят с мужьями. Услыхав это заявление, тайный советник скептически приподнял бровь, но спорить не стал. Ему хотелось продумать, как представить свою скоропалительную свадьбу князю. Хотя время еще есть, но лучше подготовить все доводы заранее. Подозрительный и недоверчивый Сайморс даже в сильном подпитии не поверит, будто Гардант Тровенг вдруг воспылал настолько нежной любовью, что пожелал немедленно жениться. Но по мере того, как он примерял всевозможные варианты объяснений, все сильнее росло подозрение, что невеста об этом уже подумала.