Их взгляды встретились и остановились, не отпуская друг друга. Они были одни во вселенной. Потом Дэзи заставила себя отвести глаза. – Вам всегда прохладно, – сказала она. Она говорила ему о своей любви, и Том вдруг понял. Он замер, ошеломленный. Рот его приоткрылся, он посмотрел на Гэтсби, потом снова на Дэзи, как будто только сейчас узнал в ней какую-то очень давнюю знакомую. – Вы похожи на джентльмена с рекламной картинки, – продолжала Дэзи невинным тоном. – Знаете, бывают такие рекламные картинки… – Ладно, – перебил ее Том. – В город так в город, не возражаю. Собирайтесь все – мы едем в город. Он встал, еще бросая грозные взгляды то на жену, то на Гэтсби. Никто не пошевелился. – Ну что же вы? – Он еле сдерживался. – В чем дело? Ехать так ехать. Рукой, дрожавшей от усилий, которые он над собой делал, он опрокинул в рот остатки пива из стакана. Голос Дэзи поднял нас всех из-за стола и вывел на пышущую жаром аллею. – А почему так сразу? – запротестовала она. – Что за спешка? Почему нельзя спокойно выкурить сигарету? – Все курили за завтраком. – Не порть людям удовольствие, – упрашивала она. – В такую жару немыслимо торопиться. Он не ответил. – Ну, как хочешь, – сказала она. – Идем, Джордан. Дамы пошли наверх, привести себя в порядок, а мы все трое стояли, переминаясь с ноги на ногу на горячей гальке, Гэтсби кашлянул, собираясь что-то сказать, потом передумал, но Том уже успел повернуться и выжидательно смотрел ему в лицо. – Ваша конюшня близко? – с деланной непринужденностью спросил Гэтсби. – С четверть мили отсюда по шоссе. – А-а! Пауза. – Дурацкая, в общем, затея – ехать в город, – взорвался Том. – Только женщине может прийти в голову такое… – Прихватим с собой чего-нибудь выпить? – крикнула Дэзи сверху, из окна. – Я возьму виски, – ответил Том и пошел в комнаты. Гэтсби сумрачно повернулся ко мне: – Не могу я разговаривать в этом доме, старина. – У Дэзи нескромный голос, – заметил я. – В нем звенит… – Я запнулся. – В нем звенят деньги, – неожиданно сказал он. Ну конечно же. Как я не понял раньше. Деньги звенели в этом голосе – вот что так пленяло в его бесконечных переливах, звон металла, победная песнь кимвалов… Во дворце высоком, беломраморном, королевна, дева золотая… Том вышел из дома, на ходу завертывая в полотенце большую бутылку. За ним шли Дэзи и Джордан в маленьких парчовых шапочках, с легкими накидками на руке. – Мы можем ехать все в моей машине, – предложил Гэтсби. Он пощупал горячую кожу сиденья. – Надо было мне отвести ее в тень. – У вас переключение скоростей обычное? – спросил Том. – Да. – Тогда знаете что, берите вы мой «фордик», а я поведу вашу машину. Гэтсби это предложение не понравилось. – Боюсь, бензину у меня маловато. – Хватит, чего там, – развязно воскликнул Том. Он взглянул на бензомер. – А не хватит, можно по дороге заехать в аптеку. Теперь в аптеках чего только не достанешь. За этим словно бы безобидным замечанием последовала пауза. Дэзи посмотрела на Тома, сдвинув брови, а у Гэтсби прошла по лицу неуловимая тень, на миг придав ему непривычное и в то же время чем-то странно знакомое выражение – знакомое словно бы понаслышке. – Садись, Дэзи, – сказал Том, подталкивая жену к машине Гэтсби. – Прокачу тебя в этом цирковом фургоне. Он отворил дверцу, но Дэзи вывернулась из-под его руки. – Ты бери Ника и Джордан. А мы поедем следом на «фордике». Она подошла к Гэтсби и положила руку на его локоть. Джордан, Том и я уселись на переднем сиденье машины Гэтсби, Том тронул один рычаг, другой – и мы понеслись, разрезая горячий воздух, оставив их далеко позади. – Видали? – спросил Том. – Что именно? Он пристально посмотрел на меня – должно быть, сообразил, что мы с Джордан давно уже знаем. – Вы, наверно, меня круглым дураком считаете, – сказал он. – Пусть так, а все-таки у меня иногда появляется… ну, второе зрение, что ли, и оно мне подсказывает, как поступить. Может, вы и не верите в такие вещи, но наука… Он запнулся. Непосредственная действительность напомнила о себе, не дав ему свалиться в бездну отвлеченных умствований. – Я навел кое-какие справки об этом субъекте, – заговорил он снова. – Можно было копнуть и глубже, если б знать… – Уж не ходил ли ты к гадалке? – ехидно спросила Джордан. – Что? – Он вытаращил глаза, озадаченный нашим дружным смехом. – К гадалке? – Да, насчет Гэтсби. – Насчет Гэтсби? Нет, зачем. Я же сказал: я навел кое-какие справки о его прошлом. – И выяснилось, что он учился в Оксфорде, – услужливо подсказала Джордан. – В Оксфорде! Черта с два! – Он передернул плечами. – Человек, который ходит в розовом костюме!.. – И тем не менее. – Оксфорд, который в штате Нью-Мексико, – пренебрежительно фыркнул Том. – Или еще где-то. – Слушай, Том, если ты такой сноб, зачем было приглашать его в гости? – сердито спросила Джордан. – Дэзи его пригласила; она с ним была знакома еще до замужества, – бог весть, где это ее угораздило! От выветривавшихся пивных паров всем хотелось злиться, и некоторое время мы ехали молча. Но вот впереди показались выцветшие глаза доктора Т. Дж. Эклберга, и я вспомнил предупреждение Гэтсби насчет бензина. – Ерунда, до города дотянем, – сказал Том. – Зачем же, когда вот рядом гараж, – возразила Джордан. – Совсем невесело застрять где-нибудь на дороге в такое пекло. Том с досадой затормозил, мы въехали на пыльный пятачок перед вывеской Джорджа Уилсона и круто остановились. Минуту спустя сам хозяин показался в дверях своего заведения и уставился пустым взглядом на нашу машину. – Нельзя ли поживей? – грубо крикнул Том. – Мы приехали заправиться, а не любоваться пейзажем. – Я болен, – сказал Уилсон, не трогаясь с места. – Я сегодня с самого утра болен. – А что с вами? – Слабость какая-то во всем теле. – Что же, мне самому браться за шланг? – спросил Том. – По телефону голос у вас был вполне здоровый. Уилсон переступил порог – видно было, что ему трудно расстаться с тенью и с опорой, – и, тяжело дыша, стал отвинчивать крышку бензобака. На солнце лицо у него было совсем зеленое. – Я не думал, что помешаю вам завтракать, – сказал он. – Мне сейчас очень нужны деньги, и я хотел знать, что вы решили насчет той машины. – А моя новая машина вам нравится? – спросил Том. – Я ее купил на прошлой неделе. – Эта желтая? Хороша, – сказал Уилсон, налегая на рукоять. – Хотите, продам? – Вы все шутите. – Уилсон криво усмехнулся: – Нет уж, вы мне лучше продайте старую, я и на ней сумею заработать.