– Мы сейчас направляемся к Сицилии, в район порта Мессины, для пополнения съестных припасов. Ночью я высажу вас на берег, откуда вы без труда доберетесь до города. Любой проходящий корабль доставит вас в нужное место от Калабрии до Андалусии. Так что пусть твои люди пока отдыхают, а я приглашаю тебя подышать свежим воздухом. Они вышли на палубу и остановились на носу судна, любуясь величественным закатом. Анри вспомнил прошлое: – Мои мысли часто возвращаются в юность, во времена учебы в Болонье. Там собиралось очень много любознательных людей и все пришедшие не помещались в зале. Так что часто лекции читались прямо на площади! И мы получали бесценные знания, запивая их добрым винцом для лучшего усвоения! Ренье улыбнулся: – Да, это было счастливое время! Ростом я был еще невелик и добрые люди ставили меня на бочку, дабы я мог все хорошо видеть и слышать… Но я не столько учился, сколько слушал дискуссии из любопытства. Насколько я помню, ты занимался очень старательно и серьезно. – Да, мне были интересны многие предметы. Для углубленного изучения я выбрал риторику и римское право, рассчитывая получить хорошее образование и занять солидное положение в обществе, – он тяжело вздохнул. – Но мечтам этим не суждено было сбыться… – Что же случилось? Анри нахмурился: – В пьяной драке кто-то убил городского стражника. Виновник откупился и начальство решило взвалить преступление на меня, и я бежал, спасая свою жизнь. Родителей я не помню, поскольку вырос в приюте. Кто мог за меня заступиться и куда мне было идти? Вот и стал вольным пиратом, борцом за справедливость. Граблю только богатых и убиваю только тех, кто сопротивляется! Он потрепал помрачневшего Ренье по плечу: – Хватит о грустном. Помню, как ты, ссылаясь на древних греков, терзал ученых мужей вопросом: «Правда ли, что не солнце вращается вокруг земли, а наоборот, земля – вокруг солнца?» Они смеялись и говорили тебе: «Мальчик, разве ты не чувствуешь твердь под ногами и не видишь движения солнца?!» Некоторых светил науки ты доводил до кишечных колик. Юноша рассмеялся: – Но ведь это же был не единственный вопрос. Вспомни о морских приливах и отливах! – Да-да! Ты говорил, что их вызывает Луна. Все смеялись до слез, гладили тебя по светлой голове и в который раз разъясняли тебе причину движений воды. Я выучил ее наизусть и помню даже сейчас: их производит дыхание гигантского чудища, живущего на дне Великого океана. Когда оно втягивает в себя воду, наступает отлив, а когда исторгает – прилив. Все просто и ясно, понятно даже ребенку. А ты все спорил с мудрецами, снова и снова повторяя выдумки заумных греков! Ренье мягко возразил: – Мне кажется, дружище, что некоторые истины выглядят уж слишком очевидными, чтобы быть верными… По-видимому, эта туманная мысль легко уместилась в голове Анри, и он промолчал, не увидев в ней предмета спора. Солнце уходило за горизонт, темнота заливала притихший мир и все больше звезд загоралось в чернеющем небе. Друзья не замечали наступившей ночи и еще долго вспоминали давние беззаботные дни и веселые проделки своих товарищей. Через несколько дней плавания на горизонте показалась высокая гора с белой вершиной и вскоре перед путешественниками предстала Сицилия во всем своем великолепии. Живописные долины и склоны гор были покрыты садами с разнообразными плодовыми деревьями. Справа, через Мессинский пролив, расстилались ухоженные поля Калабрии. Пираты дождались наступления ночи и вошли в узкий пролив. При свете луны они уверенно лавировали в бурлящем потоке, держась на безопасном расстоянии от берегов. Не доходя до гавани Мессины, судно повернуло и приблизилось к лесистому участку острова. Прощаясь с другом, Анри был грустен и задумчив, а его напутствие было непривычно философским: – Старина, каждый из нас жив, пока крутится его колесо Фортуны. Пусть оно подольше ведет тебя вперед! Они обнялись на прощание, и путешественники спустились в лодку. Гребцы в несколько взмахов весел доставили их к заросшему густой травой берегу и высадили на сушу. Ренье оглянулся на галеру и в темно-синей дымке увидел стройную фигуру Анри, стоявшего на палубе. Он мысленно благословил его. Пираты спрятали лодку в зарослях, помогли путникам донести их груз до Мессины, указали им подходящий постоялый двор и растворились во тьме. Утром юноша отправился в порт в поисках судна до Остии, главной гавани Рима. Проходя по рыночной площади, он увидел группу чернокожих рабов, сколачивающих помост. Вокруг толпились праздные зеваки. Из их разговоров Ренье понял: ночью поймали каких-то пиратов, и вечером сам король Сицилии Вильгельм, приехавший по случаю в Мессину из Палермо, будет вершить суд! Нехорошее предчувствие охватило юношу: неужели Анри попал в засаду? Вернувшись к попутчикам, Ренье сообщил им, что нужный корабль отправляется на другой день с восходом солнца, и что он выкупил на нем несколько удобных кают. О пойманных пиратах он не стал ничего говорить, чтобы не расстраивать Исмилю, которая приняла историю Анри близко к сердцу и желала ему покончить со своим опасным промыслом и вернуться к мирной и счастливой жизни. Вечером юноша пошел на рыночную площадь. Там уже все было готово для показательной казни пиратов. Вскоре в сопровождении пышной свиты приехал Вильгельм. Высокий рост, сухощавое телосложение, узкий выступающий подбородок, голубые глаза и тонкий прямой нос выдавали его норманнское происхождение. Собравшиеся любители острых ощущений тепло приветствовали правителя. Он сел на трон и дал знак привести пиратов. Несчастные были крепко привязаны к длинной веревке и их сопровождали воины с обнаженными саблями. У Ренье потемнело в глазах: впереди бодро шагал Анри! Их поставили перед королем, и он внимательно осмотрел пленников. Взгляд его остановился на предводителе: – Наконец-то настал твой смертный час. Мои люди следили за тобой со вчерашнего вечера, когда ты у входа в пролив ждал наступления ночи и потом высадил на берег нескольких сообщников с награбленными богатствами. За их поимку я уже объявил награду. Ренье похолодел, речь шла о нем и о его ничего не подозревающих спутниках! Он в ужасе смотрел на своего друга и на мгновение их взгляды встретились. Анри слегка прикрыл глаза, чтобы успокоить верного товарища и повернулся к королю: – Тебя обманули. Все мои люди здесь. С корабля бежало только несколько пленных. – Есть свидетели, которые видели, как ночью твои люди перевезли на берег злоумышленников и какой-то груз. Думаю, их скоро поймают, и они предстанут перед моим судом. А ты понесешь наказание за пиратство прямо сейчас! Анри был тверд, как скала: – Где же тут справедливость? Мы с тобой занимаемся одним и тем же ремеслом. Ты разбойничаешь, используя целый флот, а я гоняюсь за добычей на одном кораблике. Почему ты величаешься королем, а меня называешь пиратом? Того, кто лишил жизни одного человека, вы называете убийцей, а вырезавшего тысячу, великим полководцем. Укравший курицу попадает в тюрьму, а захвативший чужую страну воспевается, как великий собиратель земель, – он сделал паузу. – Я не признаю твой суд! Разве может разбойник судить разбойника?! Жесткие скандинавские черты лица Вильгельма смягчились снисходительной улыбкой: – С философами всегда трудно спорить. Мудрый Вергилий говорил: «Счастлив тот, кто смог познать причины вещей». Судя по всему, ты принадлежишь к числу этих счастливчиков и много знаешь о том, кто и на что имеет право. Но счастье твое будет коротким! Он поднял руку, требуя внимания и в наступившей тишине опустил ее. Экзекуция началась. Юноша поймал последний взгляд своего друга. В нем не было ни страха, ни раскаяния, ни смирения. В нем был огонь вечного веселья! Стараясь не выделяться из толпы, он покинул площадь и отправился на постоялый двор. Исмиля радостно бросилась ему навстречу и сказала: – А у нас все готово к отъезду! Он взял ее за руку и ощутил всю тяжесть ответственности за судьбу невинной девочки, однако не подал вида, что чем-то расстроен: – Очень хорошо. Вот, попробуй-ка вкусненького, – и он протянул ей завернутые в банановый лист купленные на базаре сладости, – и иди отдыхать. Завтра будет трудный день. Поблагодарив его, она упорхнула в отведенные ей покои. Из своих комнат вышел Йоския, и юноша рассказал ему о найме кают на корабле и утреннем отплытии. Они обсудили предстоящий отъезд и разошлись спать. Пребывая в расстройстве от страшной участи Анри, Ренье не заметил, как за ним крался щуплый вертлявый человек и подслушивал его разговоры. Еще в порту тот заприметил юношу явно иноземного происхождения, и он показался ему подозрительным. Теперь же, узнав о намерениях путешественников, соглядатай уже не сомневался, что напал на след пиратов. Он решил следить за ними и как только они приедут в порт, позвать стражу и захватить преступников с поличным. Обликом и повадками похожий на хищную птицу, он кружил вокруг постоялого двора, заглядывая во все уголки и стараясь найти укрытие от холодного ветра. Объявленная королем награда за поимку пиратов не давала ему покоя. Он уже прикидывал, где купит маленький домик с хорошим садом, подходящий для ведения богатого хозяйства… И вдруг он вспомнил о девочке редкой красоты, виденной им на постоялом дворе. Все говорило о ее благородном происхождении и по всей видимости, она была где-то силой захвачена разбойниками. Его пронзила ослепительная, как молния, мысль: а если попросить короля отдать ему это очаровательное создание в качестве награды? Он представил себе ее кроткий взгляд, бархатистые брови, алые губки и свежие щечки. Эта послушная девочка станет усладой его старости. Жар обдал его изнутри, и он забыл о ледяном ветре. В молодости, когда у него водились денежки, он любил ходить на невольничий рынок. Туда завозили целые толпы самых разных рабов и рабынь на продажу, но он интересовался исключительно девочками с русыми волосами. Торговцы скупали их в далекой Тавриде, в Кафе, где был самый большой невольничий рынок подлунного мира. А туда живой товар пригоняли из северных стран. В синих глазах девочек светилась волнующая душу наивность, и он покупал их, не торгуясь. Они привлекали его своей непостижимой загадочностью… Но жили они недолго и умирали, как он думал, от тоски по далекой родине, так и не открыв никому своих тайн. Резкий порыв ветра пробрал его до костей и вернул в суровую действительность. Он поплотнее закутался в перелатанную одежду и предался приятным размышлениям о прекрасной незнакомке. Как же ему захотелось вырвать ее из цепких лап злодеев, сделать ее хозяйкой своего дома, окружить ее заботой и потакать всем ее милым капризам! Но тут его светлые мечты померкли, как будто в душе погас свет. Как же он мог забыть о неистовом сластолюбии короля!? Этот норманнский жеребец никому не отдаст девочку, а заберет ее себе для утоления свирепой похоти! Волна горячего негодования ударила ему в голову и нестерпимое желание убить соперника наполнило его сердце… Поостыв, он понял, что сама мысль об этом отдает безумием. Стоит ли испытывать судьбу? А если просьба уступить красавицу приведет правителя в ярость? Тогда за его голову никто не даст и чечевичного зернышка. Шептались же в городе о людях, вызвавших всего лишь тень недовольства короля и потом бесследно исчезнувших в равнодушных волнах Великого моря. Он же с детства боялся воды и содрогнулся от неприятного ощущения… Надо брать деньги, решил он, а на них можно будет купить и домик, и отраду своей жизни. При правильном поведении можно будет и дальше пользоваться королевскими милостями. И он почувствовал себя верным слугой и даже правой рукой могучего повелителя Сицилии! Ранним утром, еще до восхода солнца, все были на ногах. Ренье попросил Йоскию одеться поторжественнее. Они выехали на повозке, впереди которой сидел архиепископ. По улицам ходили стражники, всматривались в прохожих и допытывались, кто откуда приехал и куда направляется. Видя важного священника, они кланялись и просили его благословения. Йоския с удовольствием давал его всем, а некоторым, самым учтивым даже отпускал грехи. Еще при выезде с постоялого двора юноша обнаружил подозрительного бродягу, крутившегося неподалеку от повозки. Он то забегал вперед, то немного отставал. Почти не скрываясь, соглядатай следовал за путниками. В порту он увидел, что они выехали на причал. Ликование захлестнуло его: вот и доказательство намерения пиратов скрыться от правосудия! Он бросился за повозкой, обогнал ее и огляделся вокруг в поисках стражников. И он уже открыл рот, чтобы призвать их на помощь, как пробегавший мимо мальчишка нечаянно толкнул его. Незадачливый шпион внезапно оказался перед лошадью и та, испугавшись неожиданного препятствия, шарахнулась в сторону. Острый угол тяжелой повозки ударил его под ребра, отбил дыхание и выбросил вверх. Несчастный описал над причалом дугу и безмолвно упал в воду, подняв в воздух фонтан брызг. Равнодушные волны Великого моря сомкнулись над несостоявшимся героем. Возница удержал лошадь, повернул голову и спросил: – Господин! Кажется, у вас что-то упало в море! Ренье с облегчением ответил: – Не стоит беспокоиться. Это выпал мешок с просом… – Посейдон принял от вас жертву! Значит, плавание будет благополучным! Юноша заплатил доброму извозчику двойную цену против уговора, и они расстались, благодаря судьбу за удачно начавшееся утро. Отчаяние побежденных Приехав в Рим, путешественники узнали, что папа Урбан недавно умер в Ферраре и новым великим понтификом избран кардинал Альберто, профессор канонического права Болонского университета, взявший имя Григорий. Коронация нового папы была назначена в Пизе и Йоския предложил ехать туда. Ренье удивился: – Предстоятели церкви как будто избегают Рима! Святой отец ответил: – Сын мой, это старая история и ей больше ста лет. Все началось с папы Гильдебранда. Он совершил величайший переворот в умах. Издревле считалось, что миром правят две власти, светская и духовная, и они должны идти рука об руку. Гильдебранд провозгласил абсолютное первенство Святой церкви и ее предстоятеля. Вот его установления, – и он начал загибать пальцы. – Римская церковь никогда не заблуждалась, и впредь не будет заблуждаться. Он один в мире именуется папой. Его постановления не может никто отменить. Он вправе объявить ничтожными решения любых светских властителей. Ему никто не судья. Он может низлагать императоров и других правителей и освобождать их подданных от присяги своим суверенам. Ему, и только ему мирские владетели лобызают ноги. – Но откуда это следует? Ведь император Священной Римской империи может точно также посчитать себя повелителем мира! – Может-то может… Но его влияние ограничено теми пределами, до коих дотягивается его меч. А папа властвует над людскими душами и для него нет ни границ, ни племен, ни языков. Понтифик действует своим авторитетом и силой убеждения. Только он, как наместник Господа на земле знает истинный путь! А император – это простой смертный. Ужель человек может быть прозорливее и справедливее Господа?! Ренье охотно согласился: – Конечно, нет!.. А император согласился с ним? – Тогдашний император Генрих объявил папе войну, и они низложили друг друга. Император захватил Рим, папа призвал на помощь сицилийских норманнов и те прогнали Генриха, но при этом разгромили Вечный город. Жители возмутились и Гильдебранду самому пришлось бежать в Салерно, где он умер в изгнании. Но его идеи живут, и борьба продолжается! – И кто берет верх? – Пока никто. К несчастью, граждане Рима вспомнили свое былое величие и восстановили старинные свободы: избрали сенат и провозгласили республику! В результате папы потеряли власть над Римом и скитаются по разным городам.