И действительно, имя Конрада, вставшего на пути несметных полчищ сарацин, набатным призывом прокатилось над христианским миром. Успешная защита Тира взволновала сердца истинно верующих. Они восприняли представителя славного рода маркграфов Монферратских, как героя, вышедшего из старинных рыцарских баллад, собравшего вокруг себя горстку воинов и личным примером вдохновившего их на бессмертный подвиг. О нем говорили, им восторгались, ему посвящали стихи и песни, его имя упоминали в молитвах. Знаменитый трубадур Прованса Бертран де Борн прислал отважному воителю письмо поддержки: «Государь Конрад! Я вас поручаю Богу; и я был бы там с вами, клянусь вам, если бы медлительность графов, герцогов, князей и королей не заставила меня отступить от намерения…» Вскоре в Тире узнали о выступлении в поход императора Барбароссы. Смутные слухи давали возможность следить за его перемещениями. Конрад очень верил в него: тот еще молодым рыцарем участвовал во втором паломничестве и был надежным помощником германского императора, своего дяди. И хотя тогда крестоносцы потерпели поражение, будущий удачливый полководец и обладатель прозвища «барба росса», то есть «красная борода», проявил себя отважным воином! Дисциплинированные германцы размеренной поступью продвигались к цели, преодолевая реки, пробиваясь через перевалы и втаптывая в землю всех, кто осмеливался встать на их пути. На венгерских равнинах император провел смотр своих сил. Перед ним ровными рядами стояли 15 тысяч отборных рыцарей в сопровождении оруженосцев, 100 тысяч пеших воинов, и 60 тысяч всадников! Местным народам не нравился поток вооруженных чужаков, шедших по их землям и часто за улыбками вождей прятался обман. Но Барбаросса обходил ловушки и засады, отбивал внезапные налеты вооруженных поселян. Он награждал за верность, карал за предательство и беспощадно истреблял неисправимых врагов, как хищных волков. Византийский император Исаак Ангел несмотря на обещание содействовать крестоносцам, вступил в переговоры с Салах ад-Дином и возобновил с ним старый договор, направленный против латинян. Константинопольский патриарх назвал рыцарей «псами» и призвал паству к сопротивлению, обещая отпущение грехов каждому, кто убьет пришельца. Конрад не мог отделить в этих сообщениях правду от лжи и его радовало только неуклонное приближение германских войск. В один из дней жаркого лета, когда все живое искало благословенной тени, к Конраду прискакал воин из дежурной стражи и сообщил, что к воротам подъехал пышный отряд всадников и некий барон, представившийся королем, потребовал к себе правителя Тира. Удивленный Конрад приказал поднять воинов по тревоге и приготовиться к обороне. Во главе сильного отряда он выехал из ворот. Там в нетерпении кружилась кавалькада разодетых людей. Старший, увидев правителя города, представился: – Король Иерусалимский Гвидо де Лузиньян! С кем имею честь разговаривать? – Конрад, маркграф Монферратский, правитель Тира. – Приказываю тебе сдать ключи от города! Конрад вгляделся в лицо человека, своим небрежением погубившего христианскую армию и ответил: – Если ты король, то где же твое королевство?! Напыщенный человек надменно процедил: – Не тебе судить о наших делах! – А кому? Мои воины ценой своей крови отстояли город. А ты устлал костями своих подданных склоны Хиттинских гор. Их так много, что караваны не могут пройти обычной дорогой и обходят эти скорбные места стороной! Мы не отдадим Тир в твои слабые руки! И едва сдерживая гнев, он отчеканил: – В город вам входа нет. Можете расположиться неподалеку и пользоваться нашей защитой. Не простившись с «королем», он развернул коня и поехал обратно. Его переполняло возмущение: почему бездари и трусы, погубившие столько жизней, продолжают рваться к власти?.. К счастью, мир держится на несгибаемых мужах, идущих прямым путем. Таких, как Барбаросса и де Шатильон. В глубине души он и себя причислял к этой когорте героев. Недаром враги назвали его «величайшим из франкских дьяволов»! Родительский дом Два месяца дороги пролетели для Ренье и Исмили как один день. Позади остались бескрайние долины и зеленые холмы Тосканы, оливковые рощи и лавандовые поля Прованса. Прохлада ранней весны благоприятствовала путешествию. Временами налетавший северный ветер разгонял тучи и ласковое солнце согревало сердца и души путников. Время от времени Ренье сворачивал в сторону и приносил девушке букетик лаванды. Она перебирала веточки розовыми пальчиками, вдыхала терпкий аромат и бросала благодарный взгляд на своего рыцаря. За этот взгляд Ренье был готов сразиться с любой шайкой разбойников. Но к его расстройству, дорога была безопасна, и судьба не давала ему настоящего повода доказать преданность даме своего сердца. Молодые люди увлеклись местной кухней с обилием рыбных блюд, приготовленных с овощами и сдобренных всевозможными приправами. Запахами базилика, вербены и розмарина были пропитаны рынки и придорожные постоялые дворы. Исмиле очень понравились сладости, отдаленно напоминавшие те, что были популярны в Андалусии и на Востоке. Разве можно было оторваться от волшебной смеси кусочков засахаренной дыни и абрикоса, посыпанной миндальной крошкой и залитой сахарной глазурью?! В Нарбоне они повернули на дорогу, ведущую от моря, проехали Каркассон и вскоре перед ними предстала прекрасная Тулуза. Она раскинулась в излучине широкой реки с зелеными берегами. Кипарисовые рощи и плодовые сады покрывали холмистую местность. Дома и церкви, построенные из красного кирпича, золотились в лучах вечернего солнца. Молодые люди остановились на постоялом дворе и пошли прогуляться по городу. Он был полон людей. Смиренные паломники шли поклониться святым местам, озабоченные купцы спешили по торговым делам, праздные горожане безо всякой цели шествовали по улицам. На площади, перед строящейся ратушей, внимание людей привлекал окситанский крест, символ Тулузы. Ренье объяснил Исмили: его четыре конца символизируют любовь, доброту, красоту и чистоту. Они вошли в бург63и полюбовались величественной церковью Сен-Сернен, построенной для проходящих через город пилигримов. На обратном пути они завернули к пристани, где до позднего вечера не прекращалась жизнь. По реке сновали рыбацкие баркасы и красивые лодки с пышно одетыми людьми. Атмосфера безмятежного бытия навевала романтическое настроение. Казалось, весь мир пребывает в благостном спокойствии и достатке. Ранним утром путники выехали в замок Арди. После полудня перед ними открылась широкая долина, окруженная густым лесом и пересеченная извилистой речкой. На небольшой плоской возвышенности в окружении редких деревьев незыблемым стражем стоял замок. Глубокий ров опоясывал зубчатую стену с башнями по углам. Из середины крепости поднималась ввысь главная башня с флагом и балкончиком для наблюдателя. Бдительный страж заметил неизвестных всадников и затрубил в рог, давая сигнал жителям о возможной опасности. Из небольшой калитки у подъемного моста вышел привратник и стал всматриваться в приближающихся гостей. Наконец он узнал хозяина и дал знак опустить мост. Молодые люди въехали в крепость, спешились и по еще одному подъемному мосту прошли во внутренний двор, где находились главная башня и дворцовая палата. По ступенькам каменной лестницы спустилась мама Ренье Адель и бросилась навстречу сыну. Со слезами радости она прижала его к себе: – Как ты возмужал, вытянулся, загорел! Юноша представил маме Исмилю и объяснил, как она оказались с ним. Хозяйка ласково посмотрела на девушку и обняла ее: – Какая красавица! Идем, деточка, тебе нужно устроиться и привести себя в порядок. А ты, сынок, пока отдохни. Во дворе поднялась радостная суматоха. Слуги разводили огонь, тащили воду, доставали провизию из подвала. В парадной зале дворцовой палаты накрыли длинный стол. Ее пол, составленный из каменных плиток, был покрыт слоем зеленых веток и благоухающих цветов. Ароматы приготовляемых блюд распространились по замку. Прозвучал сигнал рога к торжественному обеду, и гости с хозяевами быстро заполнили залу. Ренье едва узнал Исмилю. Ее волосы были перевиты золотыми и серебряными нитями, шелковое платье с тонкими складками и широкими рукавами доходило до пола, пояс сверкал драгоценными камнями. Мама постаралась на славу! Взоры всех гостей устремились на красивую смуглую девушку с мягкими благородными манерами. Она смутилась, но поймав восхищенный взгляд юноши, успокоилась. Ренье, как хозяин замка, занял большое кресло под шелковым балдахином, стоявшее во главе стола. Рядом, на стульях, разместились его мама и Исмиля. Остальные участники пиршества расселись на длинных скамьях. Слуги внесли полотенца и сосуды с водой для омовения рук. Завершив приготовления, гости приступили к еде. Первым блюдом была подана жаренная оленина, разложенная кусками на подносах. Желающие могли сдобрить ее острым соусом на основе черного перца. Потом внесли жаренного кабана, фаршированных павлинов, лебедей и куропаток. Слуги следили за кубками пирующих и наполняли их виноградным вином. Молодые люди пили ключевую воду, слегка приправленную вишневой настойкой. Как только гости почувствовали первое насыщение, за столом начались громкие разговоры и смех. Сидевшая в углу группа музыкантов развлекала публику пением и фокусами. Трубадуры читали стихи, воспевавшие достоинства прекрасных дам. Вдруг Ренье почувствовал, как под столом его кто-то дергает за одежду. Он посмотрел вниз и увидел свою давнюю любимицу, кошку. Она тут же запрыгнула ему на колени и стала тереться о его руки. Покрутившись, она обратилась к столу, по-хозяйски осмотрела его, молниеносным движением когтистой лапы подтянула к себе кусок мяса и схватив его зубами, исчезла под столом. Все дружно рассмеялись, восхищенные ловкостью плутовки. После небольшой передышки появились легкие блюда: запеченные зайцы, рыба и пироги с разнообразной начинкой. Наконец, объявили о подаче деликатеса, «ножек ночных нимф». Исмиле очень понравился их тонкий вкус, но Ренье разрушил ее возвышенное настроение: – Это же просто лягушачьи лапки! И он весело рассмеялся, увидев изумленно-растерянное выражение ее лица, но смолк, заметив строгий взгляд мамы. Та успокоила девушку: – Ты же видишь, с каким удовольствием наши гости поглощают их. Угощайся! Юноша плотоядно посмотрел на пальчики Исмили и страшным голосом сказал: – А я бы с удовольствием съел вот эти лапки! Исмиля прыснула в ладошки. Мама укоризненно посмотрела на него и вздохнула: – Вы же еще совсем дети! Ренье попытался оправдаться: – Я пошутил… Он виновато посмотрел в глаза девушки, но увидел там шаловливый огонек: шутка явно пришлась ей по вкусу! Он мысленно поблагодарил ее за понимание, но подумал, что мама, пожалуй, права. За время пребывания в Палестине он утратил некоторую долю галантности, что и неудивительно: война – не школа хороших манер. Адель хотела поддержать девушку и спросила ее: – Было ли у тебя в детстве ласкательное прозвище? Исмиля доверчиво улыбнулась: – Да! Мама иногда называла меня маленьким газеленком… Ренье рассмеялся, и девушка смущенно зарделась. Мама осуждающе посмотрела на сына и улыбнулась Исмиле: – Это трогательное и красивое сравнение. Все родители одинаковы. Мы называли Ренье, – она ласково потрепала его по светлым волосам, – маленьким белым медвежонком! На этот раз покраснел Ренье, но мама успокоила его: – Это было давно, а сейчас ты настоящий рыцарь! Девушка изумилась: – А разве бывают белые медведи?! Адель посерьезнела: – Да, бывают. Они водятся далеко отсюда, в стране вечного мрака, называемой Тартария. – Тартария… – медленно проговорила Исмиля. – Я никогда не слышала о ней… – Туда нужно ехать три года, держась направления то на север, то на восток. Зимы там очень суровые: птицы замерзают на лету, а снег заметает дома по самые крыши. Тамошние люди ходят в звериных шкурах и ездят на узких санях, запряженных большими собаками! Исмиля от удивления широко раскрыла глаза: – Собаками?.. – Да!.. А весной талые воды заливают землю от горизонта до горизонта! Девушка при всем желании не могла вообразить себе все эти чудеса и только поданный десерт отвлек ее от страшных картинок неведомой страны. Она принялась за орешки и фрукты. Мама посмотрела на молодых людей, придвинула им блюдо с какими-то растениями и как будто с намеком сказала: – Это засахаренная фиалка… У нас она считается пищей влюбленных! Молодые люди смущенно посмотрели друг на друга и приступили к дегустации необычного угощения. После ужина все собрались у камина, где должна была состоятся традиционная раздача подарков. Слуги вносили в залу вьюки и всевозможные свертки, Ренье с Исмилей под мерцающим светом горящих в камине поленьев распаковывали их и извлекали чудеснейшие восточные товары и изделия заморских мастеров. Адель вручала гостям и слугам ценные вещицы. Женщины получили жемчужные ожерелья, перстни, сережки, ткани из Сирии и Египта, шелковые материи из далекой страны Син, благовония и румяна из легендарной Индии, коврики из Хорезма. Мужчинам дарили оружие из Дамаска и кубки, украшенные драгоценными камнями. Всем досталось по пучку сахарного тростника из Ливана, щепотке перца, гвоздики, мускатного ореха, кусочку цветного мыла. Зала наполнилась восхищенными возгласами. Все превозносили доброту молодого хозяина, отмечая, что щедрость – это первое и главное свойство души благородного человека!