Исаак с радостью согласился. И каково же было его удивление, когда он оказался в специально изготовленных для этого случая серебряных цепях! Ричард спросил растерявшегося пленника: – Разве я не сдержал своего слова?! В твоих оковах нет ни грана железа! Ответом ему было угрюмое молчание затравленного зверька. Вызволив дорогих его сердцу женщин, Ричард объявил о своем венчании с Беренгарией. Оно состоялось в кафедральном соборе Лимасола и за ним последовали пышные торжества по случаю завоевания Кипра. В разгар веселья пришло сообщение о прибытии представителей крестоносцев, осаждавших Акку. Перед королем предстали Гвидо де Лузиньян и Онфруа де Торон. Лузиньяны были дальними родственниками и вассалами Ричарда. Когда-то давно он изгнал из Аквитании двух братьев, Амори и Гвидо, за убийство графа Солсбери. Но сейчас он не стал вспоминать прошлое и встретил делегацию с распростертыми объятиями. Де Лузиньян изложил цель приезда: – Сир, мы два года осаждаем Акку с суши. Нам очень мешает египетский флот, снабжающий гарнизон припасами. Если твои корабли блокируют гавань с моря, мы с легкостью захватим важный город. Ричард подумал и спросил: – Зачем терять время у Акки? Не проще ли высадиться в Тире, а потом направиться к Иерусалиму? Христианский мир ждет от нас освобождения Святой земли! Де Торон умоляюще посмотрел на короля: – Сир, если Акка останется у султана, мусульмане будут постоянно угрожать нашим тылам. Ее надо занять и разместить там гарнизон. И тогда ты будешь контролировать важнейшую часть побережья. Однако этот довод не произвел на английского короля особого впечатления. И де Лузиньян решил открыть ему глаза на важные обстоятельства: – Тиром овладел Конрад Монферратский. Этому проходимцу нельзя доверять! Он бросил в Константинополе жену, принцессу Феодору. Здесь он обманом женился на Изабелле и тянет свои цепкие руки к Иерусалимской короне! Ричард ядовито заметил: – Ты проиграл Хиттинское сражение, потерял Святую землю и Иерусалим с Гробом Господним! А Конрад удержал Тир… Так кто же из вас достоин доверия? Де Лузиньяна до глубины души уязвило упоминание о неудачной битве, он вспомнил уловки сладкоречивого де Ридфора, бросил вкрадчивый взгляд на короля и смиренно сказал: – Что случилось, то случилось. Господь воздал нам по грехам нашим… – и он решил воздействовать на мнительность Ричарда. – При всех своих достоинствах Конрад склонен к своеволию и от него нельзя ждать преданности. Он родственник французского короля и будет служить только ему! Стрела подозрительности попала в цель! Король набычился, его лицо побагровело, и он громогласно объявил: – Пожалуй, ты прав! Направляемся к Акке! Ликующий де Лузиньян немедленно отбыл к своим войскам, неся им долгожданную весть о скорой подмоге. Наконец-то судьба остановила на нем свой благосклонный взор, и он станет правителем сильнейшей крепости на побережье! Ричард объявил о создании королевства Кипр, продал его ордену тамплиеров и в жаркий июньский день отплыл к Акке. Тайны ассасинов Купеческий корабль привычным курсом приближался к Тиру, ориентируясь по двум каменным башням, охранявшим вход в его гавань. Береговой стражник равнодушным взглядом скользнул по знакомому судну и по его сигналу железная цепь, протянутая между башнями, медленно опустилась под воду, пропуская мирных гостей в чрево могучей крепости. Ренье высадился на берег, нанял повозку для своей невеликой поклажи и направился в дом, который они с Робером когда-то сняли. За время его отсутствия город похорошел. Во всем чувствовалась твердая рука рачительного хозяина. По убранным улицам деловито сновали воины, пленные мусульмане в оковах куда-то тащили тяжелые камни, в чистеньких источниках журчала живительная вода, повсюду благоухали аккуратные цветники. И вот он въехал в знакомый дворик и остановился, оглядываясь по сторонам. Внезапно хлопнула дверь, из дома выбежал Робер, бросился к Ренье и обнял его: – Возмужал! Набрал силушку! Юноша отшутился: – Куда уж мне до тебя? – Как добрался? – На удивление легко. Стояла прекрасная погода и дул попутный ветер! А как дела у вас? – Отбиваем мелкие нападения сарацин и со дня на день ждем прибытия английского и французского королей. Ты приехал вовремя, мы вот-вот двинемся на Иерусалим! Откуда ни возьмись, появились слуги и с восторгом приветствовали молодого господина. Передав им вещи, Ренье с Робером пошли в конюшню. Увидев любимого коня, юноша бросился к нему, обнял его за шею и прошептал: – Здравствуй, здравствуй, «Обгоняющий ветер»! Тот тихо ржал и терся головой о щеку хозяина. Конь был ухожен, здоров и подвижен. Повернувшись к Роберу, Ренье сказал: – Я очень благодарен тебе за заботу о нем. – По-другому и быть не может! Он все понимает, верно служит и я его воспринимаю, как равноправного воина! Юноша вспомнил об абиссинце: – А где же Масум? Робер помрачнел: – После твоего отъезда он загрустил, стал погружаться в глубокие раздумья и иногда говорил о поиске какой-то долины правды и справедливости. А недавно пропал вместе с осликом и мышкой!.. – Наверное, ему наскучила оседлая жизнь… – Скорее всего, так… Думаю, поскитается по миру, да вернется. – Пожелаем ему удачи, ведь он добрый и отзывчивый человек. Робер хлопнул Рене по плечу: – Хватит расстраиваться понапрасну! Проедемся-ка по городу, порастрясем кости! – С удовольствием! Оседлав коней, они направились к главным воротам Тира, миновали большой источник ключевой воды, забранный в красивую каменную беседку со ступеньками и вскоре оказались перед невзрачным домиком, окруженным редкими деревьями. Спешившись, Робер сказал: – Навестим одного человека… Тебе надо с ним познакомиться. В походе на Иерусалим мы примкнем к его отряду. Он происходит из северных франков, его зовут Симон де Монфор. Ему около тридцати лет, он решительный и отважный рыцарь. И еще, он очень набожен и часто ведет беседы со священниками… Мне этого не понять, ведь я смолоду не доверяю клирикам, хотя искренне верю в Господа нашего, – и он перекрестился. Из домика вышел высокий, крепко сбитый воин с копной нечесаных черных волос на голове и обросшим густой бородой лицом. Его движения были уверенными и неторопливыми. Увидев Робера, он скупо улыбнулся, шагнул навстречу гостю, и они обнялись. Робер представил своего подопечного: – Это Ренье де Арди. Я рассказывал тебе о нем, – он улыбнулся. – А ему – о тебе… Симон протянул юноше руку: – Будем знакомы… Уважаю за то, что вернулся на Святую землю! И он задал вопрос, который, по-видимому, не давал ему покоя: – Я слышал, Лотарио Конти, граф Сеньи и Лаваньи, стал кардиналом. Так ли это? – Да, это правда. Глаза Симона вспыхнули огнем торжества: – Он известен, как твердый сторонник первенства церкви над светским властями. В последнее время наша вера подверглась большим испытаниям и без сильного вождя мы пропадем! С внешними недругами мы справимся. Но самые опасные враги – внутренние! Поймав недоуменный взгляд Ренье, он пояснил: – Я имею в виду еретиков! Отцы церкви говорят: «Ересь распространяется по христианскому миру подобно расползающемуся клубку гадов, своим ядовитым дыханием отравляющих все живое!» Надеюсь, Лотарио Конти объединит подвижников истинной веры, и мы уничтожим этих слуг дьявола! Робер помрачнел: – Знать не знаю никаких еретиков! Я воин, и мое дело – сражаться с сарацинами. Глаза Симона блеснули недовольством, но он сдержался и примирительно сказал: – Не будем спорить. Время покажет, кто прав… Он бросил взгляд на коня Ренье, и его глаза потеплели: – Какой красавец!