Мысль эта не давала мне покоя. Сонька поглядывала на меня, не решаясь заговорить. Однако вскоре не выдержала: – Куда ты несешься точно угорелая? – Помолчи, – отмахнулась я. Наш офис остался далеко позади, место назначения я видела смутно. – Ты думаешь то же, что и я или у меня просто крыша поехала? Я все-таки притормозила и посмотрела на подругу: – А что ты думаешь? – Не трудно догадаться. Вера сказала, что видела любовника Эсмеральды. И его тачку тоже. – Хочешь сказать… – Ладно, у меня глюки, – пожала плечами Сонька. – Ты считаешь, что этим самым любовником мог быть мой отец? – спросила я с насмешкой. На Соньку я злилась зря, вполне логично такое предположить, ведь Верка чересчур эмоционально отреагировала на мою машину, точнее, на машину отца. – Допустим, – вздохнула я. – И что дальше? – Ничего, – вновь пожала плечами подруга. – Действительно, ничего. Твой папа мог встречаться с кем угодно. Слава богу, Эсмеральда совершеннолетняя. Какое это может иметь отношение к тому, что с ней случилось? Я припарковалась возле магазина и теперь разглядывала площадь впереди, нервно барабаня пальцами по рулю. – Давай начистоту, – решилась я. – Если верить девушке, Эсмеральду убили потому, что она интересовалась делами своего любовника. – Девчонка могла нафантазировать. И что скрывать твоему отцу? Я имею в виду, что такого особенного? Лично мне в голову ничего не приходит. Конечно, ты своего папу лучше знаешь, но по мне, так это просто бред. – Надеюсь. И все же… Помнишь, когда мы рассказали об убийстве, они с Николаем Ивановичем как-то странно переглянулись. – Не выдумывай. Хотя… допустим, отец был знаком с Ириной, о чем Николаю Ивановичу известно. И вдруг ты говоришь, что девушку убили. Естественно проявить беспокойство. Дядя Боря не хотел, чтобы ты знала, как он проводит время, и предпочел промолчать. Вполне разумно. Разве нет? – Не знаю. Соня, у меня на душе кошки скребут. Ведь Ирина сказала, что ее любимый в опасности. – Если честно, у меня тоже кошки скребут, – сказала Сонька. – Поехали к отцу, – заводя машину, предложила я. – Лучше поговорить с ним вечером, когда ты немного успокоишься, – вздохнула подружка. Конечно, я вовсе не уверена, что папа имеет какое-то отношение к погибшей девушке, но, начни я его расспрашивать, само собой получится, будто в чем-то его подозреваю. Однако голос разума затих и более меня не беспокоил. Мы подъехали к бизнес-центру, где находился офис отцовской фирмы. На стоянке увидели его служебную машину, рядом машину Николая Ивановича. Значит, оба здесь. – Мне с тобой идти? – вздохнула Сонька. – Лучше тут подожди. Я направилась к центральному входу. Водитель Николая Ивановича читал газету, распахнув дверь «Мерседеса» и откинувшись в кресле. Ему было лет сорок, работал он у Правдина много лет, по крайней мере, другого водителя я не припомню. Звали его Гена, Геннадий Петрович, он был известен большой суровостью к женскому полу. Его жена, прожив с ним в любви и согласии десять лет, ушла к его младшему брату, что явилось для Геннадия Петровича полной неожиданностью. С тех пор всех женщин он считает лгуньями и распутницами. Длительное общение с Николаем Ивановичем, который предпочитал молодых девушек, это его убеждение лишь укрепило. Но на меня его недоброжелательность не распространялась. Заметив меня, Геннадий Петрович улыбнулся и отбросил газету в сторону. Его безусловным достоинством, с точки зрения Правдина, была молчаливость. Он умел хранить секреты, но с теми, кого считал «своими», поболтать не отказывался. – Здравствуйте, – сказала я и помахала ему рукой. – Ты к отцу? – спросил Геннадий Петрович, выходя из машины. – Лучше повремени. – У них совещание? – подходя ближе, поинтересовалась я. – Вроде того… ЧП в городе, – понизил он голос. – А что случилось? – Сегодня утром убили Павликова. – Это какой Павликов? – нахмурилась я, вспомнив фамилию бизнесмена, у которого когда-то работала Эсмеральда. – Всеволод Вельяминович, конкурент наш, царствие ему небесное. Мой-то как услыхал сегодня по радио, так к твоему отцу и помчался, хотя вроде в Москву ехать собрались. Такие дела. – Павликова убили? – бестолково переспросила я. – Ага. В новостях сказали. Застрелили утром возле дома, когда он на работу поехал. Говорю, ЧП, давно у нас бизнесменов не стреляли. И нате вам. – Вы говорите, он наш конкурент? – Конкурент, – смутился Геннадий Петрович. – Всему городу известно, чем он занимался до того, как бизнесменом стал. Должно быть, кто-то из бывших дружков сильно осерчал. А ты была в «Клеопатре», когда там гадалку убили? – Он решил сменить тему. – Вот ведь тоже… считай, в центре города, и охрана рядом, а девчонка погибла. – Вы с ней были знакомы? – осторожно спросила я. – Нет, конечно. Иваныч про убийство сказал. Мы ведь в тот вечер тоже там были, хозяин то есть. – Николай Иванович был в «Клеопатре»? – нахмурилась я. – Я его не видела. – Ужинать заезжал. Я-то тебя видел, ты мимо проехала, а я в машине ждал. Хозяин один ужинал, вернулся быстро, наверное, вы с ним разминулись. Мы уехали, а уж девчонку потом нашли. – Вы в Москву с утра собирались? – задала я вопрос. – Нет, к обеду хотели. Но как новость услышали, сразу сюда. – А часа два назад Николай Иванович куда ездил? – Никуда, – удивился Гена. – Все время в конторе был. В два мы с Эммой в налоговую ездили, на служебной машине, Иваныч попросил, а он все время здесь. Почему ты спросила? – По-моему, я его в ресторане видела. В «Лебеде». Мы с Сонькой обедали, а он к машине шел с какой-то женщиной. Очень красивая, волосы длинные, темные. – Темные? – добродушно хмыкнул Геннадий Петрович. – Ты обозналась. Мы все больше по блондинкам. – Странно, я была уверена, что это Николай Иванович. И женщину я в «Клеопатре» видела в вечер убийства. – Я всех его пассий знаю, – покачал головой Геннадий Петрович. – Рыжие были, и серо-буро-малиновые тоже. А чтоб темная да с длинными волосами, такой – нет. Да он весь день в конторе, решают, как дальше жить. В бизнесе как на войне, для кого горе, а кому-то открывающиеся перспективы. – Пожалуй, к отцу в самом деле идти сейчас не стоит, – вздохнула я и вернулась к машине. – Чего тебе Гена сказал? – с любопытством спросила Сонька. Я облизнула губы, вздохнула и, глядя на нее, выпалила: – Павликова убили. – Мы его знали? – Тут Сонька нахмурилась и даже лишилась на некоторое время дара речи. – Это тот самый… – Тот самый. – А кто убил? – Знать бы ответ на твой вопрос. – Подожди, это что же получается, – заволновалась Сонька. – Два дня назад убивают Ирину, которая у него работала, а сегодня его самого? – Странное совпадение, правда? Хотя уволили ее довольно давно, и это действительно может быть совпадением. Но если учесть, что Ирина пыталась узнать какие-то тайны своего любовника… – О господи, Нюся, давай прекращать все это. – Что «все»? – усмехнулась я. – Мне не нравится, что мы подозреваем твоего папу. – А мы его подозреваем? – Вот характер, – в досаде плюнула Сонька. – Он твой отец. – Вот именно. Ладно, поехали. – Куда? – На работу. Гена сказал, что в вечер убийства Николай Иванович ужинал в «Клеопатре». – Час от часу не легче, – всплеснула подруга руками. – Ну и что? Он же один живет, где ему еще ужинать, как не в ресторане, и почему бы не в «Клеопатре». – Но мы его там не видели, хотя Гена утверждает, что в тот момент, когда мы с тобой подъехали, он был в ресторане. – И что?