— А я просто хочу, чтобы вы были целы и невредимы! — папа смотрел на меня чуть прищурившись, но разговаривал спокойно. — Для этого нужно слушаться и не делать глупости! — Ясно, — я вздохнула, похоже, теперь весь оставшийся мне путь придётся раскачивать закрывшегося Тима. Пока папа покупал воду, я подошла к Инге с Тимом, они смеялись. — Вот придурок! — хохотала Инга и кивнула на меня. — Ян, ты знала, что Тим выбирает еду по цветам?! — Догадывалась об этом. — А Паша ему на сборах на день рождения в картофельное пюре оранжевого красителя налил, — рассмеялась она. — А Тим сказал, что так даже вкуснее стало! — Немного не так было, — хмыкнул Тим. — Паша сначала хотел подговорить поварих добавить во всю кастрюлю краситель, но они не разрешили. Тогда он налил только мне в тарелку. А вообще, да, еда любимого цвета всегда вкуснее. Тим после заправки перебрался к нам с Ингой на заднее сиденье. Он, к моей радости, не закрылся. Мы болтали о школе, ведь пропустили занятия, строили планы на лето, спорили об учителях, и лишь папа не участвовал в нашей беседе. И в какой-то момент, глядя на него, такого одинокого и печального за рулём, мне и самой стало тоскливо. Эти совместные походы всегда сближали нас, но в этот раз лишь отдалили. И, наверное, папа это тоже понимал. Он не отец для Тима, но всё равно нёс за него ответственность, а тот не хотел подчиняться. Просто был собой. Тиму нравился мой папа, они отлично ладили, пока отец не зашёл на чужую территорию. Я опять, не желая этого, стала камнем преткновения. И было очевидно, чью сторону я принимаю. Папа молчал до следующей остановки. Мы должны были переночевать в придорожной гостинице. И папа уже собирался ложиться спать, а мы думали ещё побродить по округе и посмотреть на звёзды. На этот раз предварительно предупредили отца и взяли ключи от номера. Я попросила Ингу и Тима подождать меня у ресепшена, осталась с папой наедине: — Ты чего загрустил? — Я не загрустил. Просто понял, что пропустил момент, когда ты успела повзрослеть. — Разве я повзрослела?! Значит, я тоже пропустила этот момент. Мне кажется, папа давно понял, что я выросла. Для родителей это осознание, наверное, приходит в один момент. Вроде как бегал-бегал маленький ребёнок, а потом — бац! — и появилась взрослая девушка. Никогда не забуду, как в марте зашла на кухню, а папа смотрел очередной эпизод «Чёрного зеркала». — О, эта одна из моих любимых серий! — отметила я. Папа поставил видео на паузу и так на меня посмотрел, будто у меня выросли ослиные уши. Я рассмеялась. — И давно ты смотришь такие сериалы?! — С первого сезона. — А ничего, что это не для детей? — шокированный вид папы до сих пор смешил. — Не волнуйся, там вроде нет порнухи... почти. Папа для меня всегда был каким-то островком безопасности. Когда мне становилось страшно, то мысленно, даже подсознательно, я сразу звонила папе, знала, что он всегда меня защитит, укроет от всех бед. Видимо, это осознание крепко впечаталось в меня ещё с момента аварии. Что это было, не знаю. Импринтинг? Интуиция? Ведь он тоже меня не бросил тогда. Осознал эту связь. Я обняла его, сейчас окончательно простив их с мамой за ложь. — Даже повзрослевшие мы остаёмся детьми, — пожала плечами и улыбнулась я. — И всё же ты мне так и не сказал, почему решил забрать меня после аварии? — Любишь ты задавать неудобные вопросы, — хмыкнул папа и растрепал мне волосы. — Не знаю даже. Маленькие дети такие доверчивые, а ты с первой секунды потянулась ко мне. Как можно было подвести доверие маленькой девочки? Вдруг, если бы я отказался от тебя, с тобой бы что-то случилось? Если честно, то сначала не думал о том, чтобы забирать тебя. Заезжал, навещал, не мог бросить почему-то. Всё время контролировал, ждал, когда твои родные объявятся. Так и привязался, а потом уже появилась мысль забрать тебя в нашу семью. Так что всё, что ни делается, к лучшему! Глава 72. Дома Когда мы вернулись домой, школьная жизнь накрыла нас с головой. Разговоры обо мне утихли, и стало спокойнее. Тим был рядом. А в общем чате не смолкали обсуждения нового увлечения Ковалёва рыженькой ботаничкой. Филологини теперь образовали коалицию против Галочки. А той, похоже, нравилось всеобщее внимание. По крайней мере, она ходила довольная, с гордо вздёрнутым подбородком. — Знаешь, а Тим мне нравится, и он круче Ковалёва! — заявила мне вдруг Инга на большой перемене. — Конечно, когда побежал от медведя, повёл себя как придурок, но зато какой бесстрашный придурок! Комбо! Всё-таки он крутой! — Только поняла это?! — я надкусила пирожок с повидлом, прожевала и предупредила Ингу, размахивая остатками пирожка перед её носом. — Инга, я готова с тобой делить всё: еду, одежду, косметику, расчёску, даже зубную щётку. Но! Тима я никому не отдам и делить его не буду даже с тобой! Инга всё это время следила почему-то за надкусанным пирожком в моей руке: — Как этим пирожком?! — и она расхохоталась. Мы уже допивали чай, когда Инга снова загорелась идеей: — Слушай, а как насчёт того, чтобы пойти на выпускной в одинаковых платьях? — Если это не будут те набедренные повязки, которые ты мне скидывала в последний раз, то я согласна! Инга снова рассмеялась: — А Тим бы заценил! — Как и вся гимназия! А ведь они только-только перестали меня обсуждать, — и тут у меня тоже возникла идея насчёт платья. — Как думаешь, мне пойдёт оранжевое? — Ты же синее хотела?! — Тим любит оранжевый цвет, — смутилась я. — Он от тебя теперь никуда не денется, даже если ты придёшь в серобуромалиновом. — Почему? — Потому что я сказала, оторву ему башку, если он бросит тебя или будет отмораживаться, как в те разы. — Так он тебя и послушался, — хмыкнула я. Последний месяц перед экзаменами учителя призывали нас поднажать, оставляли после уроков. Мы решали КИМы как не в себя. Иногда занимались на факультативах до позднего вечера, мозги плавились от такой нагрузки. А всеобщая нервозность и нагнетание учителей, казалось, доведут до нервного срыва. Я долго держалась, но всё-таки начала пить седативные. В атмосфере всеобщей паники хотелось сохранить остатки спокойствия. Как рой пчёл вся наша параллель гудела: «ЕГЭ, ЕГЭ, ЕГЭ...» Хотелось уже, чтобы побыстрее закончилось это всеобщее помешательство на подготовке. Тиму успокоительные были не нужны — он вернулся на тренировки и, кажется, стал от этого чуточку счастливее. Об экзаменах не волновался совсем, но на факультативы по подготовке ходил и старательно прорешивал то, что задавали на дом. Виделись мы только в школе, но из-за того, что нас задерживали, сразу после занятий он убегал на тренировки. А мы с Ингой продолжали готовиться у неё. К Артёму после нашей поездки она больше не заходила, хотя мне казалось, что у них наладились отношения, когда я пропадала. — Раньше у Артёма зависала всё время, а теперь что? — А теперь у меня зависаешь ты, — хмыкнула подруга. — Он и не приглашает. Я его не видела, если честно, с того момента, как мы уехали. Но тут около подъезда Инги припарковалась машина, и из неё вышел Артём. Он подстригся, был одет в белую рубашку. Подошёл и вынул из багажника связку с рулонами обоев и пакет с обойным клеем. Мы с Ингой переглянулись, разинув рты. Инга ускорилась и налетела на него и треснула с размаху по спине: — Какие люди! Я всё думаю, что за симпатичный мужик нарисовался, а оказывается, ты просто подстригся! — О, Инга, давно не виделись! Куда ты пропала? — он положил свои покупки на капот машины, обхватил Ингу за шею и начал ворошить ей волосы. — Я соскучился! — Эй! Сейчас как дам в глаз! — со смехом вырвалась из его захвата она. Взъерошенная, но дико довольная. Инга кивнула на обои. — Ремонт затеял?! — Да, решился! Прислушался к вашим советам, — он кивнул мне, а потом снова посмотрел на Ингу. — Будете мне помогать? — Делать нам больше нечего, обои у тебя клеить, — фыркнула она. — У нас ЕГЭ на носу. — Ладно, — усмехнулся он. — Пошли, хоть пообедаем вместе, я приглашаю. Расскажете, как там ваше ЕГЭ. Артём изменился. С короткой стрижкой он выглядел взрослее, и Инга так и пялилась на него обновлённого во все глаза. Судя по заинтересованному взгляду подруги, у неё появился новый краш. Мы сидели у Артёма на кухне, все его окна были нараспашку. Гуляли сквозняки, нас обдувало майским цветущим воздухом с ароматом черёмухи и сирени. В его квартире стало так легко дышать. Он рассказывал про ремонт, решил постепенно обновлять квартиру. Купил машину, чтобы ездить самому за стройматериалами. Сменил работу. И это всё за две недели нашего отсутствия. И сейчас, пока ещё не вышел на новую работу, сам ездил по магазинам и тщательно изучал вопрос. Планов у него было на целое лето. — Что тебя сподвигло на такие перемены? — не понимала я. — Это всё ты начала выбрасывать хлам из моей квартиры. Я всё таскал эти мешки и вдруг понял, как много лишнего хранил. Десятки мешков только женских вещей. Я потом выбросил всё ненужное и из своей комнаты. А пустое место надо же чем-то заполнить. Захотелось перемен! — подёрнул плечом и улыбнулся он. — Так что иногда из-под глыбы достаточно вытащить маленький камушек, чтобы она покатилась. Глава 73. И началось лето ЕГЭ оказался не таким страшным, как нам его обрисовывали учителя. Но девяносто восемь баллов по биологии и девяносто три по химии внушали оптимизм — с такими результатами можно было бороться за места на бюджете. Платье на выпускной я всё-таки купила себе синее. Хотя померила одно оранжевое, скинула фотку из примерочной Тиму. Он ответил, что упал в обморок от такой красоты и не может теперь подняться, и я обязана срочно приехать и его поднять. Я посмеялась и подумала, что если он любит меня, то какая ему разница, какого цвета платье.