— Когда это вы позанимались? — Вчера. — Сочувствую, — непритворно вздохнул парень. — Зато теперь у тебя есть дня три, чтобы перевести дух. Наслаждайся и готовься к следующему уроку. Но будь уверена: легче он не станет. Айра искривила губы в презрительной усмешке. Неужели Бриер еще не понял? И не заметил, как смотрел на нее дер Соллен? Возможно, парень искренне считает, что ей позволят наслаждаться покоем столь долгое время. Но тогда ему тем более не нужно знать, как прошел ее первый урок. Юноша устало потер виски. — Извини, что я тебя бросаю, но у меня просто нет сил. Разваливаюсь на части, как старая калоша. — Я же сказала, иди, — Айра подтолкнула его в бок, отчего Бриер сдавленно охнул и, отмахнувшись от дальнейших расспросов, потащился в темноту, прихрамывая все явственнее и сильнее. Она проводила его напряженным взглядом, а затем решительно тряхнула головой и быстрым шагом двинулась к оранжерее, чтобы успеть закончить еще одно важное дело. Она откровенно спешила, когда занималась со своими питомцами, не позволив Шипику долго себя лечить. Раньше времени высвободила из ладоней его иглы, потеряв при этом несколько капель драгоценной силы. Торопливо извинилась за свою неаккуратность, скомканно попрощалась. И все с той же поспешностью покинула царство мадам Матиссы, успев это сделать за пару мгновений до того, как в голове раздался знакомый звонок. — Раздевайся, — сухо велел Викран дер Соллен, когда она закрыла дверь. — Сегодня у нас много работы. А потом все повторилось с точностью, как вчера. За тем лишь исключением, что Айра больше ни разу не позволила себе застонать и сопротивлялась не в пример дольше. Ей даже показалось, что сегодня маг бил немного слабее, но, скорее всего, это был самообман, потому что к концу урока ее кожа перестала чувствовать что бы то ни было, а в глазах стоял кровавый туман. В результате урок затянулся далеко за полночь, маг снова добился, чтобы ученица трупом рухнула на пол. Какое-то время следил, как тщетно она пытается подняться, а затем с сожалением констатировал, что ожидал гораздо большего, и ушел, бросив напоследок ненавистное: — Свободна. ГЛАВА 19 С этого момента ее жизнь превратилась в кошмар. Каждое утро — как мучительная пытка. Каждое движение — как подвиг. А каждое произнесенное слово — будто выдавленное палачом признание, сделанное под угрозой прижигания каленым железом. Просыпаясь под звуки гонга, Айра со стоном сползала с постели, какое-то время обессиленно лежала на ковре, отыскивая по крупицам мужество, требующееся на то, чтобы подняться. Затем с трудом отрывала себя от пола и долго сидела, закрыв глаза и не замечая, как катятся по лицу невольно выступившие слезы. Боль стала ее постоянной спутницей в эти дни. С болью она пробуждалась, с болью же закрывала глаза. Долгая, выматывающая, беспрестанно и безжалостно терзающая каждую клеточку тела… боль, от которой некуда было деться. Порой от нее перехватывало дыхание. Нередко сводило пальцы, крючило ноги. Иногда на глаза сами собой наворачивались слезы, а бывали моменты, когда Айра могла только лежать на полу и тихо выть, прижимая к груди покрытые синяками руки. Викран дер Соллен стал ее кошмаром. Он вызывал ее каждый день, требуя раз за разом повторять заученные упражнения. Он по полчаса измывался, пока она с трудом делала разминку, но к ее окончанию Айра искренне жалела, что не умерла еще вчера, потому что жестокий маг не пощадил ее ни разу. Он словно забывал, что уже бил по тем же местам, что и сегодня. Он ни на миг не медлил с наказанием, если ученица хоть на волосок ошибалась. Поэтому, когда заканчивалась разминка, Айра едва могла двигаться. И с огромным трудом держала безумно тяжелую рапиру, но и выронить ее не осмеливалась, потому что один раз уже узнала, что бывает с учеником, оставшимся напротив учителя безоружным. Айра не знала, как бы она выжила, если бы не целебный круг и не исцеляющая сеть Агла. Они работали день и ночь, по каплям отдавая измученной девушке силу. И только благодаря им каждое утро Айра могла подняться с постели, кое-как проползти по коридору и спуститься в подвал. Она уже запомнила, что туда ведут двадцать четыре ступени, на каждой из которых ей приходилось подолгу останавливаться. Целых двадцать четыре проклятых ступени, на которые потом приходилось взбираться уже снизу вверх. И эта пытка была пострашнее, чем издевательства Грэя Асграйва. Хотя и не такой мучительной, как попытка спуститься на улицу и вовремя добраться до учебной комнаты. Всего за неделю Айра наизусть выучила, сколько шагов ведет в то или иное помещение, сколько поворотов ей надо одолеть, чтобы дойти из комнаты до бассейна, от бассейна до улицы, по улице до главного корпуса и от одного класса до другого. Лишь к тому моменту, когда Айра доползала до парты, становилось полегче. Тогда она уже могла говорить, улыбаться на шутки одноклассников, которые искренне считали, что это взрослеющий метаморф сделал ее похожей на упыря. И даже сдерживать болезненный стон, если кто-то неосторожно задевал ее по пути в столовую. От домашних заданий Айру, разумеется, никто не избавил. Однако то ли она действительно выглядела ужасно, то ли преподаватели о чем-то догадывались, но почему-то вопросы в это время резко сократились. Так, бывало, лер де Сигон прицепится к какому-то пустяку или господин Огэ заинтересуется какой-нибудь глупостью, бывало, лер ля Роже затеет спор на историческую тему… но все это как-то вяло и ненастойчиво. Хотя, конечно, Айра ни в чем не была уверена — она жила, словно в дурном сне, из которого ее время от времени выдергивали чрезмерно громкий смех, болезненные, хоть и шутливые, тычки пополам с ехидными замечаниями, что, дескать, отличница-то наша потеряла интерес к учебе. Или же если приходилось сталкиваться с настырными виарами. Именно по этой причине она окончательно перестала посещать столовую. За себя не волновалась — в саду у мадам Матиссы созревало достаточно фруктов, чтобы утолить голод, да и метаморф приносил все, что необходимо. От жажды страдать тоже не приходилось — Марсо присылал с Кером столько воды из источника, сколько требовалось. Правда, сама Айра стала появляться в хранилище редко — лишь для того, чтобы отыскать книги по Целительству, Травологии, Боевой магии, чтобы быть готовой ко всему, и, конечно, по искусству создания порталов. Особенно долговременных. И особенно на большие расстояния. Разумеется, полностью избежать контактов с нелюдями Айре не удалось: уже на второй день Дакрал заподозрил неладное и заявился прямо под двери девчачьего корпуса, лишь на пару секунд опередив Керга. Айра, находясь в забытьи, чуть не прошла мимо обоих, но была остановлена, приперта к стенке и буквально забросана тревожными вопросами. Пришлось стискивать зубы и, помня о предупреждении дер Соллена, отговариваться тем, что у нее возникли проблемы с метаморфом. В связи с чем ей велено держаться подальше от других учеников. Да еще добавить, что это прямой приказ директора, который взял на вооружение его исполнительный ученик — Викран дер Соллен. Как ожидалось, имя охранителя произвело нужный эффект: нелюди неохотно отстали, но напомнили, что к ним всегда можно обратиться за помощью. Гораздо сложнее оказалось отделаться от Бриера: в ложь про учителя он бы не поверил, так что Айра была вынуждена ссылаться на частые занятия, от которых просто не успевала отходить. О том, что дер Соллен терзает ее каждый день до поздней ночи, она не сказала. Но когда Бриер, заподозрив неладное, схватил ее за руку, не смогла сдержать невольного стона и не сумела помешать ему задрать ей рукав, чтобы увидеть, что занятия идут с удивительной регулярностью. Увидев расцвеченную синяками кожу девушки, Бриер оторопел. Но быстро спохватился и поделился с измученной девушкой собственными силами, отдав столько, сколько позволяли их щиты. После чего с неподвижным лицом выслушал сбивчивую благодарность и, доведя подругу до класса, ушел на занятия. Но после урока заботливо ее оттуда забрал, самолично довел до корпуса, помог подняться и клятвенно заверил, что с Иголочкой и Шипиком справится сам. А Листика даже предложил выгулять в саду и лишь в последний момент, вспомнив, как метко научился плеваться вредный цветок, благоразумно передумал. Другим существом, кто уделил столь же пристальное внимание ее плачевному виду, как ни странно, оказался лер Легран, у которого она появилась на уроке в самом конце недели. Завидев устало прикорнувшую на парте ученицу, он так озадачился, что даже не стал ни о чем спрашивать. Урок провел быстро, скомкав важные объяснения, закончил его гораздо раньше, чем следовало, и даже не вспомнил о зачете, о котором предупреждал несколько дней назад. Когда же недоумевающие ученики разошлись, эльф долго качал головой, смутно догадываясь, отчего юная и красивая девушка могла так измениться. Он уже такое видел: после того, как она впервые повстречалась с Викраном дер Солленом. Будить ее сейчас показалось ему верхом кощунства. Напоминать о том, что проспала весь урок, — нетактично. Выгонять — некрасиво. А значит… Лер Легран подхватил девушку на руки и бережно опустил в кресло в своем кабинете, после чего вернулся за крысом и перенес туда и его. Затем ненадолго вышел, загремел какими-то склянками, а когда Айра наконец очнулась, с укором протянул полный до краев бокал. — Пей. Она растерянно огляделась и, осознав, что произошло, отчаянно покраснела. — Простите, лер. Я не хотела. — Ничего, бывает, — на удивление мягко отозвался эльф и настойчиво пододвинул бокал. — Пей. Ты совсем ослабла. Это поможет восстановить силы. Айра мгновенно узнала воду из Ключа и чуть не спросила, откуда учитель ее взял, если Марсо уверял, что возле источника никого не бывает. Однако вовремя прикусила язык и послушно выпила, после чего ощутила странную сонливость, уронила голову и уснула уже надолго. Да так крепко, что даже не распознала звука чужих шагов, не почувствовала, как по щеке легонько пробежались мягкие пальцы, и совсем не услышала, как тихий голос ласково прошептал: — Спи, девочка. Я не причиню тебе боли. * * * Во второй раз она пришла в себя только под вечер, когда за окном стемнело, а в голове настойчиво зазвенел проклятый звонок от Викрана дер Соллена. Неловко пошевелившись, Айра не сразу вспомнила, где находится, и лишь спустя несколько секунд ошеломленно осознала: проспала! Весь день проспала в чужом кабинете! И проторчала бы здесь целую ночь, если бы ее мучитель не позвал на занятие. — Мамочка… — потрясенно выдохнула Айра, поспешно вскочив с уютного кресла. — Как же это я?! — Отдохнула? Она обернулась и шокированно уставилась на лера Леграна, наблюдающего за ней из-за стола со снисходительной улыбкой. — Я не стал тебя будить, — пояснил эльф. — Ты так вымоталась, что мне показалось бесчеловечным расталкивать и выгонять измученную девушку вон. Но раз ты проснулась сама… — И-извините, лер, — запинаясь, пробормотала Айра, снова покрываясь стыдливым румянцем до ушей. — Я н-не хотела… не собиралась… простите, что вам пришлось… Эльф мелодично рассмеялся. — Перестань. Ты же не в логове вампа. Отдохнула хоть? Или тебе еще три дня надо отсыпаться, чтобы прийти в себя? — Да, лер, — призналась она, заметно успокоившись. — Спасибо, что помогли. Я действительно чувствую себя намного лучше. — Я рад. Еще дать? — Н-нет, лер, — совсем смешалась девушка, не зная, куда девать глаза. Но потом услышала настойчивый звон в ушах и поспешно шагнула к двери. — Простите. Я, пожалуй, пойду. Спасибо, лер. До свидания. — Уверена, что дойдешь? — снисходительно усмехнулся лер Легран. — Да, лер. Еще раз спасибо. Айра как ошпаренная выскочила в коридор, крепко прижимая к себе сонного метаморфа. Со всех ног помчалась прочь, в ужасе от одной только мысли, что больше половины дня нагло проспала. Причем несколько часов провела с лером Леграном в его кабинете! И при этом была настолько беспечна, что банально уснула и теперь понятия не имела, что он об этом подумал! Айра прикрыла глаза, пытаясь успокоить взволнованно колотящееся сердце. В чем дело? Почему он так явно стал выделять ее из остального класса? Откуда взялась эта неоправданная веселость, шутки, добродушие? Он же Высокий. Эльф. Зачем ему так себя вести с какой-то там ученицей? Она вздрогнула от раздражающей трели в голове и, выкинув из головы все эти странности, помчалась в зал, пока жестокий наставник не придумал ей наказания. Маг, как всегда, ждал ее у дальней стены, демонстративно стоя спиной к двери, заложив руки за пояс и так пристально изучая стену перед собой, словно там висела картина известного мастера.