Меня привлекло движение одного из работников, стоявшего у борта тягача. Так что я подошел поглазеть, а заодно спросить, где найти инженера. Вид у рабочего был настолько сосредоточенным, что я не решился прерывать процесс. К тому же он меня пока не заметил. Рабочий как раз подкатил к тягачу короб на колесиках. Затем, используя клещи, вытащил из короба раскаленную заклепку, вставив ее в отверстие в борту тягача. Сменив клещи на какую-то трубку, мастер упер ее в шляпку раскаленного штыря и крикнул: – Бей! Изнутри тягача послышались редкие удары. Ага, до сварки они здесь еще не додумались, но радоваться мне нечему, потому что об этой самой сварке я знаю не больше стоящего передо мной мастера. После десятка ударов стук прекратился. Разворачиваясь за следующей заклепкой, рабочий наконец-то заметил меня, и его глаза округлились явно от страха. Да уж, не любят здесь полицейских, но где нас вообще любят? – Любезный, не подскажешь мне, где найти вашего инженера? – быстро спросил я, стараясь сгладить неловкую ситуацию. – А вам, барин, кто нужон, старшой али молодой? – сдернув с головы картуз, угодливо спросил рабочий. Вот вам и неоднозначность сословной системы. С одной стороны, в ней нет раздражающей уравниловки, когда выпускник ПТУ, как гражданин, считает себя ровней заслуженному профессору. С другой стороны, лично мне неприятно смотреть на то, как взрослый, наверняка уважаемый за умения и трудолюбие мастер должен пресмыкаться перед сопливым пацаном в погонах. Ко всему этому мне еще придется долго приспосабливаться, потому что никаких революционных устремлений я в себе не чувствовал. – Наверное, молодой, – сказал я, стараясь говорить как можно мягче. – Вроде был в конторке. А старшой завсегда сидит в своем кабинете. – Свою информацию рабочий сопроводил сначала тычком в правую дальнюю часть ангара, а затем в левый его угол. – Благодарю, – уважительно кивнул я и направился в сторону упомянутой конторки. Это оказалось небольшое помещение с окном у самого потолка. Под падающим из окна потоком света находился практически современного вида кульман, которого мне, увы, тоже не переизобрести. За кульманом, занятый черчением чего-то там важного, стоял молодой человек в мундире железнодорожного служителя. Кроме скудно подсвеченного участка в захламленном рулонами бумаги, какими-то инструментами и даже большими деталями помещении царил полумрак. Так что когда я откашлялся, молодой инженер секунд десять пытался рассмотреть меня сквозь свои очки. А вот когда рассмотрел, проявил излишне бурную реакцию. – Что?! Зачем?! – побледнев, выдавил он из себя и отошел к стене. А в финале своей короткой речи страдальчески выдохнул: – За что?! Я решил ответить на все вопросы сразу, а не на каждый в отдельности: – Добрый день, позвольте представиться. Игнат Дормидонтович Силаев, коллежский секретарь. Прошу прощения за внезапное вторжение, но мне нужна техническая консультация. – Так вы не арестовывать меня… – Облегченный вздох скомкал конец вопроса. – А есть за что? – не удержался я от ехидного вопроса. Молодой инженер так замотал головой, что, казалось, она сейчас не удержится на тонкой шейке и укатится под стол. – Вот и хорошо, – успокаивающе улыбнулся я. И все же проверить его нужно, в моем положении для полного счастья только связей с неблагонадежной молодежью не хватало. Моя улыбка благостно подействовала на парня, и он даже представился: – Помощник главного инженера Топинского железнодорожного узла Борис Олегович Хват. К вашим услугам. Да уж, с фамилией у него полный диссонанс. Но, может, он хваток умом, а не телом? Сейчас мы это выясним. – Борис Олегович, если вы сейчас заняты, я могу прийти позже. – Нет, отчего же, – непонятно почему опять испугался инженер, – для полиции я всегда найду время. – Ну, тут не столько служебный, сколько личный интерес. – Тем более помогу с преогромным удовольствием, – наконец-то выдавил из себя улыбку Борис, окончательно успокаиваясь. – Итак, чем могу быть полезен? – Борис Олегович… – Называете меня просто Борисом, – предложил инженер. – Ну, тогда можете называть меня Игнатом. – Возможно, позже, – тихо сказал Борис и добавил уже громче: – Итак?.. – Меня интересует, как работают паровозы. – Паровозы? – Точнее, общий принцип работы движителей на паровой тяге. Только максимально доступно, как для неспециалиста. Борис немного подумал, а затем сделал приглашающий жест в сторону кульмана. Закрепив на доске новый лист, он начал чертить, одновременно объясняя: – Главным, хоть и не самым сложным, агрегатом парового движителя является котел. В нем смешивается вода и тепловой энергетический реагент. – Энергетический реагент? От явно элементарного для местного жителя вопроса парень даже опешил. – Ну или как его называют, «огненная вода». Ее вырабатывают у нас на энергетическом заводе в Топи. На упоминания этого завода я начал натыкаться слишком часто. Пришлось изобразить понимание, и Борис продолжил: – Когда благодаря реакции водная смесь закипает, в котле образуется пар, сначала насыщенный, а затем перегретый. Вот этот перегретый пар и приводит в движение поршни. Что будет с паром дальше, я знал и без него, так что вернулся к реагенту и котлу: – А котел не разорвется, если давление будет слишком большим? Этот вопрос должен был завуалировать мой интерес к датчикам давления. Может, удастся подсунуть им манометр. – Нет, что вы. Для контроля давления существуют специальные приборы. К тому же реагент и водную смесь специально готовят так, чтобы при определенном давлении тепловая реакция прекращалась. Я уже формировал в голове еще одну цепочку вопросов, по который можно провести разведку состояния местного технического прогресса, как в комнату влетел незнакомый господин в железнодорожном мундире с непонятными мне знаками различия. Его наверняка всполошила весть о том, что к помощнику явилась полиция. – Что здесь происходит?! – грозно спросил похожий на колобка невысокий и плотный господин. Правда, его гневное требование было направлено не ко мне, а к инженеру. – Позвольте представиться, – вмешался я. – Игнат Дормидонтович Силаев, коллежский секретарь. Занимаю должность видока в уездной управе нашего города. Явился сюда для получения технической консультации по одному делу. Из колобка будто выпустили лишний воздух, и он резко подобрел. – Да что же вы к помощнику моему, зашли бы ко мне, – с наигранным добродушием развел руками главный инженер и тут же, спохватившись, представился: – К вашим услугам, Липский Виктор Сергеевич. – Вопрос пустяковый, так что консультации Бориса Олеговича мне хватит. – Ну что же, тогда не буду вам мешать… – Напоследок Липский наградил Борю злобным и многообещающим взглядом, после чего вальяжно удалился. – Вам не влетит за мой приход? – на всякий случай уточнил я. – Мне влетело бы и с вашим приходом, и без него, – обреченно махнул рукой молодой инженер. – Но давайте вернемся к нашему увлекательному разговору. Какие еще пробелы в технических знаниях мы можем восполнить? Парень мне понравился, так что это «мы» у него получилось пророческим, и нам удастся найти пробелы не в моих знаниях, а как раз в его. Увы, хоть и общались мы довольно долго, ничего продуктивного мне придумать не удалось. Еще больше я расстроился, когда, вернувшись в управу, не нашел там Лехи. А это очень плохо – на напарника у меня были больше надежды в плане адаптации в чужом мире. Глава 4 Следующее утро встретило меня несильным морозом, да и солнышко как-то слишком уж медленно выползало на чистое небо. Выглянув из-за горизонта, зардевшееся светило словно смущенно подсматривало за мной сквозь утренний туман. Таким же подсматриванием занималась и Марфа Спиридоновна. Не то чтобы ее прельщали худосочные пока телеса в кальсонах, наверняка хозяйка интересовалась тем, хватит ли моей дури для купания в мороз. Дури хватило, и вместе с восторгом от пролившейся на вмиг раскрасневшуюся кожу холодной воды я буквально спиной ощутил разочарование женщины. Как уже стало традицией, я вернулся в свою комнату так же, как и покинул ее, – через окно. Когда ударят морозы, придется ходить через гостиную. Сменив кальсоны, я быстро вытерся и оделся. Завтрак, как всегда, был выше всяких похвал, хотя в таком возрасте организму чего ни дашь, все в удовольствие. Несмотря на то что морозец вряд ли продержится больше пары часов, пришлось напяливать на себя шинель. Все коллеги утеплились еще вчера. В моих вещах находилась еще и положенная к шинели шапка, кроем похожая на папаху-кубанку. Но в управе пока все носили фуражки, не стал выделяться и я. Хорошо хоть до своего запоя Игнат успел обзавестись зимней формой одежды. Только непонятно – здесь он это все пошил или привез из Новгорода. Скорее всего, верно второе предположение.